- Милорд, если бы я заметил хоть какой-то знак, любой намек на ваше присутствие, я бы тут же, немедленно явился к вам.
- Знак свыше, говоришь? Люциус, а если бы этим знаком был кирпич?
Солнце пронзало лучами бирюзовые волны, а ветер гнал по ним белоснежную пену.
- А какой он – мой второй папа? – в сотый раз спросил Ли, весело плескаясь в ласковом море.
Лей зачерпнул соленую воду и медленно пропустил ее сквозь пальцы.
- Красивый, – со вздохом признал он. – Веселый, сильный.
«И очень страстный», – воспоминание словно обожгло.
- А я на него похож?
- Да, мой малыш. У тебя такие же глаза. Не зеленые, как у меня, а синие, как небо.
- Я хочу его увидеть!
- Это невозможно, ты же знаешь, Лиери, – мягко объяснил Лей в очередной раз. – Он уехал. Очень далеко.
- И не вернется к нам?
Лей склонил голову так, чтобы длинные рыжие волосы скрыли лицо.
«Никогда. Никогда. Никогда».
- Я не знаю, Ли.
Он заставил себя улыбнуться сыну:
- Хочешь, я покажу тебе место, где мы встретились с ним впервые? Плывем наперегонки. Давай же, догоняй!
Песчаный берег, наконец, показался вдали, но Лей разглядел и чьи-то фигуры на нем: «Нужно быть осторожным».
- Плыви за мной, Ли. Только потише, там люди.
- Люди – это такие чудовища, да? Мне рассказывал Леос.
- Твой брат забивает тебе голову одной чепухой. Люди... обычные. Просто они живут на земле. И ни хвоста у них нет, ни чешуи.
- Даже хвоста нет! – Лиери всплеснул хвостиком по бегущей волне. – И как же они без него? А мой второй папа?
Они подплыли еще: теперь белый песок, черные скалы и зеленые кроны оказались совсем близко.
- Вот здесь мы и встретились одной ночью, – тихо сказал Лей. – И любили друг друга. Здесь я отдал ему свой кулон-амулет.
«И на этом берегу осталось мое сердце».
- Ой, люди идут сюда! – встрепенулся Ли, снова ударив хвостом по волне. – Я посмотрю? Можно, можно?
Но Лей едва слышал его, изумленно глядя на берег.
«Нет, это же невозможно! Он же исчез, уехал, забыл. Он сказал, что уже не вернется».
И все же это был он. Высокий и загорелый, темные волосы по-прежнему вились, но стали длиннее, а синие глаза изучали море. Он смеялся и что-то говорил своей спутнице – такой юной, такой счастливой.
Лей долго смотрел на них, а затем повернулся к сыну:
- Взгляни, Ли! Это твой отец. Там, на берегу.
- Это он? Правда?! Я поплыву к ним и мы...
- Нет! – Лей резко схватил его за руку и прижал к себе. – Нельзя, Ли, тебе нельзя туда. Люди не должны нас увидеть. Смотри, просто смотри, пока он здесь.
Он сам все не мог наглядеться. И поверить не мог, что снова видит того, кто забрал не только его рубин, но и сердце.
И он не сразу услышал, не сразу понял, что Ли уже долго зовет, теребя за его золотую прядь:
