Нет, конечно, никуда он не пропадал, просто перестал приходить в «Ветераны». Три субботы подряд я безуспешно ожидал его у барной стойки.
– Взнос поступил вовремя, на следующий месяц тоже, – сообщил Дуглас и добавил, недовольно насупившись: – Не пугай клиентов, Гарри, решай сердечные проблемы за свой счет.
Обижаться показалось глупо, хотя с выражением «сердечные проблемы» я бы поспорил. Скорее – половые. После того случая секс стал казаться пресным, как еда без соли. Нет, все было в порядке, я не впал в тоску, по-прежнему хотелось трахаться, но я с ужасом понял, что уже не получаю того удовольствия, на какое рассчитываю, поднимаясь в номер с очередным партнером. Стандартные абажуры с розовыми рюшечками улыбались мне с потолка каждой комнаты, одинаковые столики, одинаковые кровати и стулья. И никаких Снейпов.
Я даже пару раз попробовал фантазировать, но из этой затеи ничего не вышло. Почему-то воображаемый Снейп не сидел в углу, как мне хотелось, а расхаживал по комнате, останавливаясь у окна. Угрюмо смотрел на задний двор «Ветеранов» и хмурился, совсем как в школе, когда замечал нерадивость учеников. Казалось, что сейчас он обернется, смерит меня презрительным взглядом и скажет что-нибудь едкое и обидное. Например: «Это было худшее шоу в моей жизни, Поттер. Никуда не годится».
Я вообще перестал с кем-либо знакомиться. Приходил в бар по субботам, садился на место Снейпа у стойки и заказывал виски. Бармен улыбался мне как родному, посетители проходили мимо. Я знал, что темная волна, поднятая в душе встречей со Снейпом, уляжется сама собой, и все пойдет по-старому. Нужно только подождать.
Ждать пришлось до апреля. В одну из суббот я открыл дверь и задохнулся прокуренным воздухом, выхватив взглядом сгорбленную спину своего «самого нужного зрителя». Он сидел у стойки, тянул виски и даже не вздрогнул, когда я рухнул на соседний стул.
– Добрый вечер, – сказал я, еще не веря, что у меня не галлюцинация и не обман зрения.
А что, вполне может быть – я никогда столько не думал о Снейпе, как в эти три месяца. Он мазнул по мне ничего не выражающим взглядом, потом, видимо, присмотревшись, узнал мою «личину» и хмыкнул.
– Вас долго не было, что-то случилось? – заговорил я, не дождавшись ответного приветствия. – Надеюсь, все в порядке? Я ждал каждую неделю…
– Сколько вам лет?
Я оторопел. Снейп посмотрел по сторонам, сжал в ладони стакан и кивнул в сторону свободного столика. Как под Империо я пошел за ним в самый темный угол, молясь Мерлину, чтобы меня не прокляли прямо посреди зала.
Усевшись за столик, Снейп едва заметным движением набросил на нас купол заглушающего заклинания и, немного помолчав, повторил:
– Сколько вам лет, Поттер?
– Летом исполнится…
– Я знаю, сколько исполнится! – вдруг разозлился он. – Газеты каждый год информируют общественность о вашем возрасте, семейном положении, карьерном росте и прочих достоинствах. Я спрашиваю, сколько лет вам на самом деле, Поттер? Вы даже в школе не вели себя так вызывающе нагло. У вас рецидив звездной болезни?
– Да почему вы решили…
– Потому что я еще в прошлый раз ясно дал понять – вы меня не интересуете.
– Но вы же согласились, – не выдержал я. Он вообразил, что я влюблен? Не сплю ночами, страдаю и вою на луну, как раненый вурдалак? Хочу долгого страстного романа, готов бросить семью, готов плюнуть на репутацию? Да нет, ерунда какая, Снейп не наивная дамочка, не мог он такого придумать.
– Я помню, я видел что вы… что вам… – забормотал я, потеряв мысль. Вести беседу со Снейпом, когда он сидит напротив и ждет ответа, оказалось слишком трудно. – Вам тоже понравилось.
Он не стал спорить, просто удивительно. Угрюмо зыркнул и спрятался за стаканом. Я смотрел на тонкую прядь волос, прилипшую к щеке, на стиральную доску морщин, пересекающую желтоватый лоб, и ждал хоть какой-нибудь реакции кроме неразборчивого бурчания.
– Послушай, – наконец проговорил он. – Не надо ждать меня каждую неделю. Не надо пытаться меня заинтересовать. Не надо спрашивать, что у меня случилось, и почему меня не было – это не твое дело.
– Я больше не буду, – вежливо ответил я.
Снейп неожиданно открыл рот, запрокинул голову и тихо засмеялся.
– Ты бы себя видел, – закончив веселиться, сказал он. – Поттер, мне до смерти надоело нести за кого-то ответственность, тем более за тебя. Я все прекрасно вижу, я даже могу сказать, чего ты от меня хочешь, – он неожиданно наклонился вперед и прошептал, обдавая приятным ароматом только что выпитого спиртного. – Тебе понравилось, а не мне. Для тебя это необычно, экзотично и волнующе. Ты посчитал, что изображать из себя стриптизера-недоучку – чертовски забавно. И теперь пытаешься втянуть меня в свое развлечение. Если не хватает адреналина – обратись к хозяину клуба, наверняка он пойдет тебе навстречу. Представляю, каким спросом будет пользоваться шоу – Гарри Поттер покажет вам всё!
– Сарказмом меня давно не пронять, как и оскорблениями, – я поежился под его гневным взглядом, но уверенно продолжил. – Вы не понимаете. Мне не нужен секс на глазах у посторонних, мне нужно…
– Чтобы зрителем был я? – Снейп откинулся спиной на стену позади себя и привычным жестом скрестил на груди руки. – Еще немного, и я начну думать, будто ты действительно питаешь ко мне романтические чувства.
Я открыл рот, но так и не выдавил ни слова. Никаких романтических чувств я, конечно же, не испытывал. Тогда что? Для себя я это обозначил как… притяжение? Желание? Похоть, страсть? Мне нужно в конце каждой недели аппарировать к порогу «Ветеранов»; нужно, чтобы меня встречала его сгорбленная спина и острые локти, попирающие барную стойку; нужно видеть медовые блики от виски на бледном лице. Нужно, чтобы он без слов брал меня за руку и тащил на второй этаж пристройки; швырял на кровать, молча сидел на стуле в сгущающихся сумерках и смотрел. И чтобы я каждый раз мысленно умолял и ждал его прикосновения, чувствовал его взгляд, следящий за каждым движением, чувствовал…
– Мне просто нужно, – наконец выдавил я, чувствуя себя оправдывающимся школьником. – Просто нужно, чтобы вы… были. И да, черт побери, смотрели. Клянусь, я не собираюсь вас компрометировать или требовать, как вы выразились, проявления романтических чувств.
– Поттер, вы же не эксгибиционист, – неожиданно мягко прервал меня Снейп. – У вас нет склонности, это заметно. Вас толкает на эксперимент любопытство, безрассудство и врожденная глупость. Через какое-то время вы привыкните, ощущения притупятся, захочется большего. А я не смогу вам этого дать.
– Не можете или не хотите?
Он сразу подобрался и ощетинился, словно я спросил что-то слишком личное.
– Не хочу, – буркнул он, отворачиваясь. – И не стану.
Мы надолго замолчали, думая каждый о своем. Я обвел взглядом бар – у стойки не было ни одного свободного стула, огоньки свечей плыли в табачном дыму. Время близилось к полуночи, дверь в пристройку бесшумно открывалась, пропуская очередного любителя зрелищ, и также неслышно закрывалась. До начала представления оставалось меньше четверти часа.
Снейп сидел, нахохлившись, обнимая себя за плечи, словно ему стало холодно. А может, так оно и было, может, я невольно взломал защитный панцирь, который он старательно растил вокруг себя столько времени. Я ждал, не зная, что ответить и как еще убедить этого странного человека.
– Если вам больше нечего сказать, то всего хорошего. – Снейп, наконец, прервал молчание и опрокинул в рот остатки виски. – И спасибо за испорченный вечер.
– Погодите.
– Что еще? – спросил он недовольно.
– А если я дам вам гарантии? – быстро заговорил я, пытаясь его удержать. – Если я дам слово, что никакого продолжения не потребую? Вы ведь именно этого опасаетесь, верно?
– У вас есть омерзительная привычка вламываться в чужие жизни и располагаться там с максимальным комфортом, – проворчал он.
– Никакого вламывания не будет. Я не стану ничего требовать. Если хотите, то даже не стану больше спрашивать, где вы были и что случилось.
– Пустые слова.
Я ощутил азарт и волнение, заметив его колебания. Такое далекое, полузабытое чувство, которое последний раз было в школе авроров, когда сложное задание подходило к концу, и на горизонте сверкал луч разгадки. Когда казалось, что еще один шаг – и ранее недоступные пониманию детали сложатся в стройную и логичную картину.
– Месяц, сэр, – я тоже наклонился вперед, удерживая его взгляд. – Дайте мне месяц. Четыре субботы, это ведь немного.
Он не ответил, только нервным движением отбросил с лица черную прядь. Ну, соглашайся уже, не только ты видишь, я тоже вижу. И твои страхи, и твои желания.
Он тяжело вздохнул, поднимаясь из-за стола. Надежда, появившаяся секунду назад, погасла, оставив внутри гулкую пустоту – не вышло, не поверил. И тут же вспыхнула вновь, когда Снейп буркнул, запахивая мантию:
– В следующую субботу. В десять вечера.
– А сегодня?
– А сегодня – нет! – и добавил, смягчаясь. – Учитесь держать слово, Поттер. Можете начинать прямо сейчас.
Он шел к дверям, аккуратно огибая столики и толкающихся в баре людей, и ни разу не обернулся, словно боялся передумать в последний момент. Я смотрел ему вслед и ликовал – впереди у меня целый месяц, чтобы убедить его в правильности выбора.
