48 часов

***

Завернутая по самые уши в мягкий плед и с чашкой горячего чая в руках, Гермиона сидела на диванчике в довольно уютной гостиной. Рядом, у ног, устроился Хлюп, меланхолично пожевывая один из конспектов зельевара.
- Это трудно объяснить, мисс Грейнджер, - Снейп восседал напротив нее в высоком кресле, уставившись взглядом на собственные кончики пальцев, соединенные вместе. – В столь любимых вами энциклопедиях, естественно, не обнаружится ни слова про это создание. Если я прав, то продемонстрированная вами боязнь неисследованного объекта обусловлена неоправданным доверием к публикуемой литературе. На мой взгляд, это должно вас насторожить. Параноидальное увлечение сомнительной беллетристикой никогда не способствовало научному мышлению.
Гермиона никак не могла согреться. А еще ее безмерно раздражала снейповская манера поучительным тоном втолковывать сомнительные истины, которые казались ему неопровержимыми. Но в данный момент девушка предпочитала помалкивать, потому как сосредоточенно пыталась понять что же с ней произошло.
- Лучшим вариантом борьбы с шоковым состоянием, а именно в нем вы сейчас и прибываете, - острый оценивающий взгляд на собеседницу, - будет устранить первопричину. Первопричина в данном случае – он, – кивок на сытого Хлюпа.
Не дождавшись ответа, зельевар продолжил.
- Легче будет объяснить на примере. Вспомните себя в детстве. Вы лежите в кровати под одеялом, в комнате потушен свет. Кроме вас там нет никого. В смысле, из людей. И тут вам кажется, что дверца шкафа открывается и оттуда сейчас выберется какое-то чудовище. Вам страшно и любопытно одновременно. И в итоге… Оттуда вываливается вот этот Хлюп и, не дав вам опомниться, несется в вашу библиотеку и пожирает лучшую половину фолиантов. Я понятно объяснил?
- Не очень. – Попытка отхлебнуть горячий чай и ужас в глазах.
«По поводу съеденных книг все же переборщил. Для Грейнджер нет большего ужаса, чем уничтоженная библиотека», - запоздало сообразил Снейп.
- Он безобидный. Относительно. Да не смотрите вы так на меня! Он вас не съест! Эта тварь лопает только информацию.
- Хлюп с вами с детства? Но это же… А идентифицировать его не пробовали? Есть уникальный метод, я читала…
- Грейнджер!
- Я только предложить хотела…
- Не обязательно что-то идентифицировать, чтобы воспринимать это адекватно! Именно это я и пытаюсь вбить в ваши прокнижненные мозги!
Вместо того чтобы попытаться понять девушка обиженно поджала губы и заворожено уставилась на создание.
- Грейнджер, если вы сейчас же не успокоитесь и не возьмёте себя в руки, то не видать вам «Filament of the universe» как своих ушей!
Раздраженный окрик так же не возымел действия.
«Не понимаю, что так могло ее напугать? Подумаешь, привиделся винегрет из Миллерса, этой твари и собственного тупоумия. Ну и что? Было б чего пугаться».
«Это всё из-за усталости. Я поняла. Уже отвыкла от вечных придирок этого зануды. Да еще и пространственные искривления, - размышляла Гермиона, протянув руку к Хлюпу, но, так и не решившись прикоснуться, отдернула её. - Подумать только, всего-навсего богарт, а шума-то! Вон Снейп не унимается уже как полчаса. Кофе свой выпить забыл с перепуга»
- Грейнджер, у нас мало времени, - устало напомнил зельевар, наблюдая, как девушка плотнее обхватила горячую чашку ладонями. Непослушная прядь каштановых волос упала ей на глаза, и Гермиона досадным движением заправила ее за ухо. Во всей этой неразберихе Грейнджер было не до отточенных годами заклинаний укладки, а потому природный оттенок волос проявился самостоятельно. И как ни странно, Снейпу это нравилось. Не доскональная выверенность линий и четкая распределенность противоестественных, в чем-то даже кукольных локонов, а именно эта естественная хаотичность. Во взгляде, наконец, улавливались истинные эмоции: испуг, досада, раздражение. И это было привлекательно. По крайней мере, для него. И, возможно, только здесь и сейчас. Будет ли это нравиться, скажем, через полчаса он не знал. Но сейчас… В повзрослевшей Гермионе эта непосредственность проявилась впервые. Невольно вспомнилось заявление Грейнджер о её смехотворном предположении по поводу…
«К гиппогрифу под хвост эти воспоминания! Не думать об этом, не думать, НЕ ДУМАТЬ!»
Больше не в состоянии наблюдать тщетные попытки согреться и глотнуть обжигающий чай, Снейп поднялся, заклинанием охладил содержимое чашки и наложил согревающие чары на девушку.
- Спасибо.
- Знаете что? Придется действовать радикально, - заявил Снейп, забирая у нее пустую чашку и подталкивая Хлюпа к ней на колени. Тот довольно заурчал, покрутился как кошка, устраиваясь удобнее, и уставился присоской в глаза Гермионе.

***


Еще семь часов, максимум восемь, и можно ожидать завершения эксперимента. Северус Снейп очень надеялся, что все его предположения подтвердятся. Нельзя сказать чтобы он доподлинно знал как должен выглядеть положительный результат. Разрушение сам он никогда не видел. Кое-что упомянул Дамблдор, когда объяснял каким образом повредил руку. Но в тот момент было не до того, чтобы расспрашивать подробности. Но зельевар был уверен, если уваренная до такой концентрации смесь уже разъела предмет на треть, значит результат не за горами. А уничтожить уж его она должна однозначно. Наложив запирающие чары особой прочности, произнеся маскирующие и исключающее комнату из общего плана строения заклинания, зельевар направился в свой кабинет, который пришлось уступить этой несносной выскочке. Потому как она все продолжала мерзнуть, а кабинет - единственная комната, в которой горел камин. Оставалась лишь одна маленькая проблема и для ее решения ему придется запастись нечеловеческим терпением.
Его проблема сейчас восседала в кресле, за его письменным столом и обгладывала кончик его пера. Гермиона что-то сосредоточенно высчитывала на обложке уже второй по счету тетради.
- Почему вы сразу не сказали, что Хлюп может ответить на все вопросы? – продолжая жевать перо, спросила возмущенно девушка.
- Что, сразу и на все? – всерьез удивился Снейп.
- Угу. Одновременно
- Ну, это вы его просто слишком сильно сжали. Он от испуга, наверное.
Гермиона во все глаза уставилась на Снейпа. Даже забыла про перо.
«Тролль меня задери! Это он сейчас пошутил что ли?» - недоумевала девушка. От пережитого шока не осталось и следа, а вот страсть исследователя в ней проснулась. Когда Снейп вышел, бросив ее наедине с этой зверюгой, она крайне на него обиделась, а Хлюп все никак не мог устроиться, и всё вертелся то туда, то сюда, пришлось его обнять. А в голове всё крутилась мысль: «Почему Снейп решил ее здесь держать, при себе, словно собаку на привязи?» Ну, и в результате Грейнджер получила ответ не только на этот вопрос, но еще и кто такая собака, что такое привязь и что значит фразеологизм «как собака на привязи». Хлюп как только выдал информацию сразу успокоился и, устроившись на оставленном Снейпом кресле, сладко заснул.
- На самом деле вы неправы. Ведь не первый же раз объясняю, как важно давать точное определение каждому факту. Это существо не умеет отвечать на вопросы. Оно даже не понимает что это. Насколько я успел разобраться, оно поглощает информацию тоннами, но отдавать оно тоже что-то должно, иначе лопнет. В итоге, если верно подобрать ключ к замку, то вы получите искомое. Вот и всё.
- Не согласна, - отрицательно мотнула головой Гермиона. – Не вы ключик должны искать. А Хлюп должен сам захотеть открыть дверцу.
- Угу, а если ему долго не пожелается это делать, то его разорвёт на ошметки, – передразнил её зельевар. - Так что ли? Если следовать вашей теории?
- Не знаю. Об этом я еще не думала. Но уверена, он должен сам захотеть. Кстати, вы навели меня на мысль. Я поняла, как можно переписать рецепт зелья для создания пространственной дыры.
- И как же? – настороженно заинтересовался зельевар. Это единственное что ему не удалось переписать из книги. Пришлось просто зазубрить.
- Я просто зарисую ингредиенты, а количество помешиваний опишу как поворот ключа в замке. Два раза по часовой стрелке, один против и четыре по часовой. Вы - гений!
«Кто б сомневался», - возмущенно подумал Снейп, испытывая почему-то совершенно иррациональную зависть к адаптивной структуре её мышления.


***

Пока Гермиона конспектировала очередную главу, из памяти всё не шёл тот взгляд зельевара. Жалостью это назвать было нельзя. Иначе бы она сразу умерла от стыда. Это надо же было так опозориться из-за какого-то дурацкого богарта! А объяснить, что всё произошло из-за банальной усталости, не представлялось возможным. Немыслимо представить, чтобы зельевар отнесся с пониманием к заявлению о его занудстве и вредности. А потому объяснять ничего она не собиралась. А вспоминала об заворачивающем ее в плед зельеваре и о горячем чае она просто… Да просто чтобы проанализировать. И всё.
«Ой, поставила кляксу…»
Но зачем, ЗАЧЕМ? Ему понадобилось держать её в этом замке столько времени? Есть много способов заставить замолчать человека. Или обезвредить на время. А уж в том, что все эти способы известны Снейпу, не имело смысла сомневаться. Тянет время? Для чего?
«Спиралевидные отрывки временных пуговиц…»
И какой ошалелый взгляд был у зельевара, когда она пошутила относительно совращения! В тот момент почему-то показалась чрезмерно забавным так съёрничать, чтобы сбить с него спесь.
«Причем тут пуговицы? Тьфу! Это «временных путаниц». Надо внимательнее конспектировать»
Ведь бывают же некоторые невероятными занудами! Иногда. А может быть и часто. Даже слишком часто! Вот она и решила разрядить обстановку. Тоже мне фантазерка нашлась! После того случая Снейп странно на нее посматривал. И потом эта забота… Согревающее заклинание. Странно.

***
Столкнулись они в столовой.
Гермионе желудок настойчиво напоминал о несостоявшемся завтраке, и как помнила девушка, в буфете имелся весьма соблазнительный пирог, а потому она решила спуститься и перекусить. Думать всё равно уже не получалось. Потому как в голову лезла лишь сотня всевозможных оправдательных причин, почему Северус Снейп может ей нравиться. Нет, не верно. Может нравиться не ей, а просто любой женщине. Или не только женщине. А вернее, в голове прямо таки роились предположения о возможных конкурентках, которых, разумеется, великое множество. И осознание этого сразу портило настроение. А точнее, досада на то, что подобный вопрос её вообще заинтересовал! Пока она шла в столовую, то вполне успешно боролась с противоестественной симпатией к зельевару.
«Почему противоестественной? – Удивилась она. – Он – мужчина, я – женщина. Все вполне естественно. Было бы. Если б не одно «но». Это Снейп! И чихать он хотел на всяких докучливых бывших студенток! И если бы я была на его месте, то…»
Что было бы, Гермиона думать себе не позволила, решив, что вместе с голодом ее покинут и дурацкие мысли. Тем более, на осенние праздники ее ждет Рон. Они не виделись уже два месяца, и она успела соскучиться.
Снейп же, в очередной раз проверив результаты продвижения эксперимента, справедливо рассудил что к 16.00 Грейнджер в любом случае должна была не только позавтракать, но и пообедать. А потому с чистой совестью отправился исследовать странного богарта. Давно пора было эту гадость изгнать из замка, да руки все никак не доходили. «Хотя стоило бы припасти столь редкий экземпляр для особых случаев», - размышлял он, когда вывернув из-за угла чуть не налетел на Грейнджер.
- Какого…
- Я вам оставила. Кусочек, - отпрянула Гермиона в сторону, почему-то оправдываясь.
- Кусочек? – Снейп представил себе Грейнджер, набрасывающуюся на богарта и рвущую его на куски. И пришел в ужас. Но заметив, как она стряхивает с рук крошки и заботливо восстанавливает согревающие чары на пироге, тут же упрекнул себя в параноидальной жестокости и непростительной недальновидности.
Отогнав от себя неестественное чувство вины, он так же заметил, что наглая девица заняла полстола продуктами, пытаясь взбить себе странного вида коктейль. Более того, она имела наглость предложить ему такой же.
- Нет, благодарю. Но какого гоблина вы притащили сюда Миллерса? Совсем спятили?! Не хватало мне еще пятна соуса соскребать с его страниц после вашего исчезновения! – раскричался Снейп, досадуя на себя за минутный порыв слабости.
Похоже, подобное недовольство девушку огорчило и она, упрямо вздернув подбородок, попыталась проскользнуть мимо зельевара к выходу, прихватив свой сомнительный напиток.
- Грейнджер, не в ваших интересах злить меня еще больше! – Преградил дорогу профессор зельеварения. – Мое терпение небезгранично. То, что вы пользуетесь моим гостеприимством, не дает вам право переворачивать здесь всё с ног на голову!
- В самом деле? Вы называете это гостеприимством? Обваливающиеся стены, запертые двери и постоянно сующий свой нос куда его не просят хозяин исторических развалин! – возмутилась громко она, почему-то вспыхнув и от досады прикусив губу.
Снейп испытывал странное ощущение, находясь в такой близи от взбешенной девушки. Казалось, он мог даже ощутить тот жар, которым пылало её лицо. И опять этот запах. Приятно дурманящий запах ее духов. Он преследует зельевара повсюду. С тех пор как пришлось подхватить Грейнджер с холодного пола и отнести в гостиную. И с тех, как она поселилась в его кабинете. Что она делает с этими духами? Накладывает на них заклинание вечности что ли? И что самое досадное, ему это нравилось! И хотелось вдыхать еще и еще.
Девушке в его взгляде что-то не понравилось и она поспешно отпрянула, окатив его при этом шоколадной пеной. Хорошо хоть догадалась спасти книгу, вскинув левую руку над головой.
- Простите! Простите! Я не хотела, - залепетала она, не зная куда пристроить книгу, а куда убрать опустевший бокал и одновременно потянувшись к карману за палочкой.
- Грейнджер! Вы вынудите меня спустить на вас всех мантикор разом, лишив таким образом возможности собственноручно… возможности… - Что там собственноручно он собирался сделать Снейп не знал. Но был неимоверно рад, что своим поступком Гермиона вывела его из ступора, из которого не мог выбраться самостоятельно. В ступор его ввергла одна единственная мысль: его безрассудно влекло к Гермионе. Настолько безрассудно, что он и сам не заметил, когда в мыслях стал называть ее уже не по фамилии, а по имени.
- Я сейчас всё исправлю, - затараторила она, уже освободившись от книги и с ужасом наблюдая, как с его мантии на пол капают остатки шоколадного коктейля.
- Нет, не стоит. Я прекрас…
Договорить Снейпу не удалось, Гермиона взмахнула палочкой, но в этот момент ей под ноги бросился Хлюп, прискакавший на шум. Она оступилась, и, проглотив окончание фразы, все же обдала зельевара искрами остаточного заклинания. В итоге вместо «Evanesco» оно произвело эффект совершенно противоположный: зельевар с ног до головы был облеплен грязной пеной, по консистенции и запаху напоминающей болотную тину.
- Ой.
Ей достался очень грозный взгляд.
- Ненавижу болото! – заявил, поморщившись зельевар, сам удивляясь почему говорит об этом вслух. Еще и этой полоумной девчонке. Он стоял, моргал и никак не мог представить, как из обычного очищающего заклятия могло получиться такое… Такое безобразие!
- Я… это случайно. Честное слово. Хлюп. Он… и…
- Полнейший кретинизм. Убирайтесь от сюда!
- Позвольте, я исправлю, я быстро…
- Нет уж! Не прикасайтесь! И отойдите! И… - что еще сказать, он не знал. Хотелось в ответ лишь проклясть эту нервирующую заучку. И одновременно не хотелось. Смотря в полные слёз глаза, почему-то тянуло извиниться и одновременно прибить, прыгающего возле него Хлюпа. А в довершении всего скормить бонусный манускрипт этому поглощателю за то, как он бросился заграждать собой девушку, верно истолковав его гневный порыв накинуться с ответными проклятиями.
Решив, что такого количества противоречивых желаний для него достаточно, зельевар поспешно сбежал из столовой, успев напоследок заметить расстроенный взгляд Гермионы.


***

Спустя полчаса дверь в кабинет робко приоткрылась и через пару мгновений так же тихо прикрылась обратно. Зельевар почувствовал это спиной, именно почувствовал, потому что не было ни единого звука. Он в этот момент сосредоточенно записывал последние наблюдения в журнал. Оборачиваться не стал, так как решил, что это Хлюп. Вечно голодное создание часто наведывалось в его кабинет. Но это был не Хлюп. Он, безусловно, может беззвучно пробираться по комнате и даже проникать сквозь запертые двери, если ему приспичит, но никогда не станет так тяжело вздыхать за дверью.
- Мисс Грейнджер, что на этот раз? Рунослед набросился на вас из-за угла? – сдобрив голос ядом, поинтересовался раздосадованный зельевар.
- Я пришла извиниться, - Гермиона нерешительно переступила порог.
- Безусловно, благородный поступок. И настолько же бессмысленный. У вас, у гриффиндорцев, гипертрофированное чувство меры.
- Но я…
- Я так понимаю, у вас много лишнего времени, мисс Грейнджер? Потом вы же будете меня упрекать в ненадлежащем исполнении договора, так как не успеете выполнить свою суперэкспертную задачу по предотвращению злостного нарушения правил… или как там у вас называется? – Снейп неохотно оторвался от своих записей и все же одарил ее взглядом.
- Вы до невозможности черствый человек! И вам надлежало бы…
Гермиона все продолжала сыпать гневными возмущениями, а зельевар никак не мог оторвать взгляда от ее лица. От гнева щеки пылали, а глаза метали молнии. Зрелище было что надо! Но со всем этим совершенно не сочеталась изломанная линия стиснутых вместе кистей рук. Да она до одури боялась сюда придти и безумно волновалась при этом. Это неожиданное предположение рассмешило зельевара. Было забавно предположить, что он все еще способен вызвать столь сильные отрицательные эмоции у своей бывшей студентки.
- Что здесь смешного? – Продолжала возмущаться Гермиона. – Я не сомневаюсь, что всё хоть сколько-нибудь благородное в вас вызывает лишь ощущение бессмысленности, но могли хотя бы сделать вид… Я как последняя дура пришла извиниться за то, в чем, в принципе, почти не виновата, а вы…
- Грейнджер, вы безнадежны, – наконец перестав смеяться, заговорил зельевар. - Смысл сказанного продолжаете истолковывать как вам заблагорассудится, вместо того чтобы просто подумать.
- Ваши игры в слова меня ничуть не забавляют. И… мне осталось переписать совсем немного. За оставшиеся четырнадцать часов я вполне справлюсь. И… мне наплевать, что вы там будете думать и иметь ввиду! – она повернулась, чтобы уйти.
- Грейнджер, вернитесь!
Она лишь, упрямо вздернув подбородок, толкнула дверь.
- Вернитесь! – И через мгновение более мягко. – Гермиона, будьте любезны вернуться.
Если сказать, что Снейп был удивлен столь странным призывом ничуть не меньше собеседницы, это значило бы покривить против истины. Он был не просто удивлен, а готов был провалиться сквозь землю, сообразив, какое впечатление произвели эти слова на девушку. Но проваливаться, к сожалению, было некуда, поэтому он сказал единственное, что пришло ему в голову:
- Бессмысленный поступок по той причине, что я давно вас простил.



***

Снейп ожидал, что в ответ Грейнджер не упустит случая съязвить и обвинить его уже не в черствости, а в примитивном заискивании перед агентом экспертного отдела. Ведь как не крути, а зельевару просто необходимо было задержать её еще минимум на десять часов. Стоит девушке только упомянуть кого на самом деле она обнаружила в поместье, и более опытные эксперты с легкостью обнаружат замаскированную комнату, а значит и сам предмет. И зная дотошность аврорских ищеек можно предположить, что им хватит ума прервать эксперимент в самый неподходящий момент. А что потом будет, не взялся бы предсказать и сам Мерлин. Это всё могла предвидеть Гермиона и всласть поиздеваться над ним. Но что самое ужасное – на самом деле им двигали вовсе не эти мотивы. А какие именно, он и сам боялся озвучить.
«Старею. Теряю хватку», - решил бывший шпион и от досады тряхнул головой. Наваждение не исчезло. Хотелось пойти, найти Гермиону (Грейнджер, между прочим, одернул он себя. Забудь про имена!) и сделать что-нибудь слащаво-глупое. Извиниться еще за что-нибудь или предложить помощь в исследовании «Filament of the universe».
Но и в этот раз Гермиона не оправдала его ожиданий. Она поступила гениально, чем добила его окончательно. Она просто сделала вид, что ничего не было, хотя свой ужасный шоколадный коктейль потягивала всё чаще и с большим удовольствием. Таким образом, её поведение ни к чему его не обязывало, он мог даже продолжать всё так же подтрунивать над ее умственными способностями, но вопреки его желаниям, зельевар всё чаще и чаще думал о девушке. Или про её жуткий коктейль. Жуткий по той простой причине, что он был чрезмерно сладким и с ванилью. Сам видел сколько она бухнула и того и другого, когда Гермиона позвала его ужинать, зачем-то сооружая бессмысленные сэндвичи. То о ее духах. Они с Хлюпом как сговорились. Эта тварь умудрилась разыскать в ее сумке целую бутылку и, то ли облилась ими, то ли заглотила целиком, но теперь два несносных субъекта без устали шныряли по замку, оставляя шлейф из запаха лаванды и китайской белоголовки.
«Осталось всего десять часов. Ты справишься, Северус. Ты сможешь!», - убеждал себя несчастный зельевар, ненавидя Хлюпа всеми фибрами души, безумно ревнуя Гермиону к этому меховому комку с гигантским аппетитом. По той причине, что Хлюпу не составляло труда всюду следовать за девушкой, не будучи уличенным ни в чем неподобающем.


***


- Я завершила обследование вашего замка, - радостно заявила Грейнджер, врываясь в холл чуть ли не пританцовывая.
- И как успехи? – безразлично осведомился зельевар. Вернее, он старательно разыгрывал безразличие, но удавалось плохо. Для видимости он сосредоточенно что-то записывал в журнал лабораторных исследований.
- Неважно, - Гермиона смешно сморщила нос. - Что там?
Возмущенный ее бестактностью Снейп едва успел захлопнуть журнал, прежде чем девушка с любопытством заглянула ему через плечо.
- Почему же неважно?
- Я ничего не обнаружила.
- Ну, так это не неважно, а, напротив, замечательно. У вас теперь нет повода держать незакрытым дело.
- Есть.
- Что вам еще нужно, ужасное чудовище? – зельевар деланно испугался.
- Мне осталось переписать только пятнадцать страниц. А потом я объясню вам мои претензии. Кстати, можете забирать свой кабинет обратно. Я уже согрелась, да и обнаружить там всё равно ничего не удаётся. Вы применили какое-то странное заклинание: из всех аномалий находящихся там, палочка указывает только на меня.
- Угу, вы и есть аномалия. Нет, благодарю. Там всё пропахло вашими навязчивыми духами. Зачем вы ими побрызгали несчастного Хлюпа?
- Я ему их скормила.
- Что? Вы спятили? У него же теперь будет отравление. Наверное.
- Он сам попросил. Видимо обнаружив в них некую информацию.
- Грейнджер! Подумайте своей головой! Какая может содержаться в них информация? Или думать вы уже не в состоянии?! После такого количества отвратительных коктейлей?
- Вы невыносимый грубиян! – обиделась девушка и ушла дописывать последние страницы.

***

Когда Гермиона поняла, что из Хлюпа можно извлечь уйму необходимой информации она воспользовалась этим в личных целях. В смысле, кроме прочего попыталась разобраться в смутных попытках Хлюпа доверить ей информацию интимного плана. А то есть, понять что значат картинки, включающие в себя пастельные сцены и кормёжку одновременно. Эти образы Хлюп частенько подбрасывал ей в мозг, явно пытаясь что-то сказать. И во всех сценах фигурировал Снейп. Вернее не в любовных сценах, а в сценах кормления как Хлюпа, так и её самой.
- Хлюпик, я не понимаю, - разочарованная очередной особо красочной гравюрой возмутилась Гермиона. С её навязчивыми идеями относительно привлекательности вечно разозленного зельевара ей еще и Камасутры не хватало. Но создание отставать не желало. Даже после пожертвованного ему пергамента с черновиком будущего отчета.
Сообразив, что Хлюп так просто не сдастся, девушка попыталась разобраться в происходящем. В результате после двадцати минут пребывания в полнейшем шоке она позволила Хлюпу слопать список своих запланированных покупок к Рождеству.
Если Гермиона верно истолковала суждения существа, впереди ждали её немалые трудности. Во-первых, Хлюп заверил, что Снейп безоглядно любит её.
- С чего ты взял, Хлюпик?! – возмутилась Гермиона не допуская даже мысли о том, что это существо, в принципе, может разбираться в таком чувстве как любовь, а уж рассуждать про чувства столь скрытного человека как Снейп и подавно.
В ответ последовала непробиваемая логика: «Он кормит тебя. А кормит он только тех, кого любит!» И при этом Хлюп с завистью посмотрел на «Filament of the universe» Миллерса, чуть ли не подавившись слюной.
- Подкуп и любовь – разные вещи, - возразила Гермиона. Но Хлюп, разумеется, подобной мысли не разделял.
Во-вторых, он свои заверения подтвердил примером.
«Еще он спас тебя. От той ужасной твари. Он любит тебя. Он тоже меня однажды спас от «Чудовищной книги чудовищ», - продолжал уговаривать Хлюп. Разумеется, он не изъяснялся словами, но Гермиона наловчилась воспринимать информацию образами, а показанный ей богарт был воспроизведен Хлюпом в точности, так что не приходилось сомневаться и в смысле преподносимой информации.
- Хлюпик, а что за комнату ты мне показывал в прошлый раз, когда объяснял, зачем зельевар меня тут держит? Там еще странный предмет под стеклом поблескивал.
Создание с готовностью кинулось объяснять, что зельевар не хочет, чтобы Гермиона входила в эту комнату. Что для Снейпа это крайне важно. И ради того, чтобы отвлечь девушку от странного предмета Снейп и придумал кормить её «Filament of the universe». Ну и еще потому, что сильно любит её. Ведь кормёжка означает именно ЛЮБОВЬ.
- Вот же хитрый мерзавец! Гиппогрифф его загрызи! А я попалась как дура! – расстроено пробормотала девушка, разрывая на мелкие кусочки очередной вариант своего отчета.
- Хлюпик, покажешь где эта комната?


***

Хлюп, конечно, привел Гермиону к комнате. Но понятнее не стало. Девушка не только не могла попасть внутрь, но и наличие этой самой комнаты определить никак не сумела. Чего она только не пробовала. Ни одно заклинание не принесло результата. Она лишь видела перед собой обшарпанную стену пустынного коридора, хотя Хлюп призывно указывал своей присоской в определенную точку. Один раз Гермиона даже чуть не попалась зельевару на глаза. Ей повезло, что Хлюп предупредил о его приближении, и девушка успела скрыться за поворотом. Правда из-за этого она не увидела, как Снейп прошел в комнату. Но вслух никаких заклинаний он произносил. То есть, ну абсолютно никаких, и это угнетало.
Решив, что пришло время использовать последний козырь, ведь для дублирования «Filament of the universe» он ей уже не понадобится, конспекты уже закончены, Гермиона в своей комнате осторожно сняла одну из сережек.
Как хорошо, что она догадалась трансфигурировать уменьшенную бутылочку с зельем Удачи в сережку. Зельевару и в голову не пришло обыскивать её лично, ограничившись сумкой. И вот теперь у Гермионы в запасе достаточно времени для тотального везения. И уж если это не сработает, то не сработает уже ничего. А проверить что прячет от неё зельевар необходимо. Видимо, вещь не настолько безобидна, раз пришлось скрывать ее от эксперта. Да и не зря Снейп побаивается аврорского обыска.
Теперь уже удачливая Гермиона обнаружила Хлюпа в холле. Тот заворожено наблюдал через окно за птицами, что дрались за только что пойманную добычу.
«Их никто не любит. Они сами добывают еду», - печально констатировал Хлюп, когда Гермиона потрепала его по спине.
- Ты знаешь, где Снейп?
Но создание настолько увлеклось птичьей склокой, что не обратило внимания на заданный вопрос. Хлюп весь напрягся, когда одну из птиц задрали до смерти её же товарки. И кинулся на улицу рассмотреть получше результат бойни. Прямо через окно. Вернее, сквозь окно. Гермиона в шоке наблюдала за существом, которого не остановили мощнейшие магические заграждения, которые и Гермионе-то были не по силам.
- Хлюпик, а ты можешь пройти в ту комнату так же? – взволнованно поинтересовалась девушка, когда разочарованное существо вернулось обратно.
Тот утвердительно качнул присоской.
- А провести меня сможешь?
Ответ так же оказался положительным.


***

Зелье удачи определенно действовало. Снейп по дороге так и не попался. Хлюп подобрался к невидимой комнате, ненадолго притих, будто принюхиваясь, и ринулся внутрь. На миг очертания двери проступили, слабо подсветившись синеватыми искорками.
«Эй, а как же я?», - хотела уже выкрикнуть Гермиона, но создание успело вернуться и настойчиво стало подталкивать в нужном направлении. Ничего лучшего Гермиона придумать не смогла, как ухватиться за Хлюпа и, как ни странно, это сработало. Девушка оказалась внутри. Только вот ощущение от прохождения сквозь защитные барьеры было не из лучших. «Если Хлюп испытывает каждый раз подобное, ему стоит посочувствовать», - решила Гермиона.
Комната была слабо освещена и напоминала нечто среднее между лабораторией и заваленной барахлом кладовой. Лишь правый угол был освобожден от завалов и на столе что-то светилось. Девушка на цыпочках подкралась к интересующему ее объекту и, затаив дыхание, попыталась рассмотреть что же это. Хлюп в это время чем-то зашуршал в углу и Гермиона непроизвольно вздрогнула. Как быть если Снейп застукает ее здесь, она еще не решила. Но досада на эгоистичного зельевара все продолжала клокотать внутри и беспокоиться по поводу его недовольства совершенно не хотелось.
К своему разочарованию Гермиона не обнаружила ничего интересного. Под стеклянным колпаком поблескивал непонятный металлический предмет. Искорки от магически настроенного щитового поля отражались и от местами ржавой поверхности предмета, и от желейной массы, в которой утопал этот самый предмет. На редкий артефакт это не было похоже. Почему же Снейп так старательно оберегал его?
На краю стола обнаружился тот самый лабораторный журнал, в который то и дело вносил свои пометки зельевар. Гермиона решила, что раз уж всё равно без спроса проникла в комнату, то можно заглянуть и в журнал. Хуже уже вряд ли будет. Тем более зельевар сам виноват во всём. Водил её за нос, так пусть теперь и расхлёбывает! Между прочим, он обманывал не абы кого, а официального представителя экспертного отдела! Но и тут ее постигло разочарование. Снейп вел записи настолько сжато и иносказательно, что разобраться в сути эксперимента было невозможно. Она поняла только одно: металлический предмет не поддавался уничтожению никаким из стандартных способов, а потому зельевар пытался изобрести настолько едкую субстанцию, чтобы она справилась с поставленной задачей. Понаблюдав внимательнее за процессом под куполом, Гермиона смогла убедиться, что сваренная зельеваром субстанция всё же действенна. Предмет казался значительно изъеденным.
- И стоило ради этой ерунды пробираться в мрачную кладовую! – с досадой выдохнула Гермиона, захлопывая журнал.
- Совершенно с вами согласен, - прошелестел за ее спиной вкрадчивый голос Снейпа.
Гермиона вздрогнула, но обернуться не решилась. Воображение тут же нарисовало взбешенную физиономию бывшего декана Слизерина, отчего легче не стало.
- Какого Мерлина вас сюда занесло, Грейнджер?
Как известно, лучший способ защиты – это нападение. Тем более, у Гермионы был для этого повод. И если раньше зельевару ни разу не представился случай пронаблюдать разъяренную гриффиндорку в действии, то представшее сейчас зрелище побивало все мыслимые рекорды. Грейнджер накинулась на него словно мегера, совершенно не стесняясь в выражениях.
- Вы все время меня обманывали! Лгали, когда подписывали договор! Трясли у меня перед носом драгоценной книгой только для того, чтобы запереть в кабинете! И всё время юлили! Вы даже Хлюпа мне подсунули, чтобы я не путалась у вас под ногами. Это… подло! И… Вы изворотливы до безобразия!
- Слишком много неуместных эпитетов, не находите?
- Да как вы могли?! Я поверила! Раньше я вас уважала! А вы… вы…
По идее Снейпу сейчас стоило бы высказать этой бестолковой девчонке всё, что он о ней думает и вышвырнуть её вон. Тем более, что часть своей сделки он уже выполнил. Но это самое «всё что думает» с некоторых пор претерпело некоторую трансформацию. И если выразить сейчас словами его чувства, то получится нечто несуразное. Да и фраза «Раньше я вас уважала!» что-то больно царапнула внутри.
В этот момент под стеклянной сферой что-то бухнуло и заискрилось. Снейп оттолкнув Гермиону в сторону, подальше от разлетающихся осколков, сам едва успел увернуться. Грейнджер вскрикнула и заворожено уставилась на белую вспышку, что осветила теперь уже разрушенный предмет.
- Вы ранены? – спросил зельевар, с недовольством разглядывая ошмётки субстанции, которые в этот момент прожигали дыры в столе.
- Что это? – ни на что не обращая внимания, выкрикнула Гермиона.
- Где ранение? Показывайте! – велел зельевар, подскакивая к девушке. Ему не пришло в голову по-другому истолковать шоковое состояние Грейнджер.
- Что это, я спрашиваю? – Гермиона указала на стол.
- С вами всё в порядке? Осколок? Ожог? В чем дело?!
- Что? Да нет. Я не ранена, - отмахнулась девушка. – Ответите вы или нет! Что. Вы. Тут. Исследуете?
- Это праздное любопытство? – убедившись, что с Грейнджер всё в порядке, зельевар потерял к ней интерес и теперь внимательно осматривал остатки металлического предмета. Важно было убедиться в положительном результате.
- Сработало? – взволновано поинтересовалась Гермиона, заглядывая ему через плечо.
- Откуда я знаю? Впрочем, он раскололся. Надеюсь, этого достаточно.
Снейп отправился к стеллажу. Вернулся с какой-то склянкой и аккуратно убрал в неё расколовшиеся остатки.
- Стол жалко.
Снейп недоуменно уставился на девушку. «Нашла что жалеть. Чем её голова забита в такие моменты?»
Заклинанием уничтожая остатки едкой субстанции зельевар сосредоточенно размышлял над тем каким способом можно убедиться, что он разрушен.
- А почему вы не использовали яд василиска?
Зельевар обернулся и странно уставился на Гермиону.
- Угадала? Я просто решила проверить свои предположения, - пожала она плечами.
- И каковы они? Эти предположения?
«Вот же зануда! Если не хочет отвечать, так клещами не вытащишь!», - подумала Гермиона.
- Я видела уже такую вспышку. И с ней связаны не лучшие воспоминания. Так что если не хотите чтобы я рассказала аврорам о том, что здесь творится, то объяснитесь.
- Да ничего особенного не творится. Мне потребовалось избавиться от этой штуковины. А она, не поверите, не изволила реагировать ни на какие заклинания.
- А яд василиска?
- Мне давно было любопытно проверить воздействие неско-плазмы. А тут представился такой случай, - зельевара, похоже, забавляла эта игра.
- А яд василиска? – как попугай повторила Гермиона.
- Да что вы с этим ядом пристали? Где я вам его найду? Сейчас, между прочим, XXI век, а не дремучее средневековье. Да и эксперимент опять же.
- А ещё они есть? – очень осторожно спросила Гермиона, косясь на склянку с остатками.
- Да назовите вы вещи своими именами! Чего вы так трясётесь?
- А сами что? Просто из вредности меня изводите?
- Вас, пожалуй, изведёшь.
- Откуда вы его взяли?
- Что я взял?
Гермиона несколько раз вдохнула и выдохнула. Не помогло. Попробовала снова. Успокоится так и не получилось. И этот ехидный взгляд! Ведь прекрасно знает, как довести человека до белого каления. Еще и удовольствие от этого получает.
«Так. Что у меня есть? Остатки сомнительного предмета и заброшенная лаборатория. Снейп будет всё отрицать. Свидетелей нет. Доказательств тоже. М-да…»
- А я могу вас подкупить чем-нибудь? – решила идти ва-банк Гермиона. Действие зелья Удачи еще не закончилось, и были шансы обернуть всё с выгодой для себя.
- Для чего вам? – удивился не на шутку зельевар.
- Чтобы вы мне всё рассказали.
- Так неймётся?
Зельевар выглядел очень заинтересованным, и внутреннее чутьё подсказывало, что Гермиона движется в нужном направлении.
- Мне любопытно. И сами понимаете… Если вернётся…
- Не надо имён, - резко перебил её бывший упивающийся.
- Так вот. Если они ещё остались… Ну, эти…
- Хоркруксы, вы имеет в виду, - уточнил Снейп.
- Вот я и говорю, если они ещё остались, то надо предупредить Гарри и…
- А Поттер тут причем?
Гермиона от злости притопнула ногой.
- Да можете вы говорить как нормальный человек? Вы только что уничтожили хоркрукс и считаете, что не надо об этом говорить Гарри? А если Волдеморт всё еще жив? Или что еще хуже…
- Что может быть хуже этого? – усмехнулся Снейп. – Спешу вас разочаровать. Поттера действительно не стоит сюда впутывать по той простой причине, что этот хоркрукс был последним. И как вы заметили, я его только что уничтожил. Кстати, почему вы уверены, что он именно уничтожен?
- Белая вспышка. Точно так же было, когда мы с Роном уничтожили чашу Хафлпафф. А Невилл про Нагини говорил. Это точно. Он уничтожен. Где вы его взяли?
Снейпу понадобилось всего пять минут, чтобы рассказать о том, как проболтался один из соратников о подарке Лорда, который велел хранить его и даже от великой щедрости сиклей насыпал. Мешочек. Небольшой. Ну, а так как МакНейер большим умом никогда не блистал, особых трудов не составило разобраться, куда он припрятал подарок Лорда.
- Сложнее всего было получить доступ к конфискованному аврорами имуществу горе-хранителя. Можете, кстати, передать привет Баркли. Он единственный из архивного отдела заподозрил что-то. Но бедняге авторитета не хватило, чтобы заинтересовать подобным вопросом своё начальство. Поттер, безусловно, верное решение принял, отказавшись от аврорской карьеры. На моей памяти это единственно верное его решение. Там одни идиоты сидят.
- Вы их тоже подкупили? – удивилась Гермиона.
- Зачем? Идиоты обычно сами себе трудности создают. Вот вы, например, самостоятельно сюда забрались. Я же вас не подталкивал. Наоборот, всячески препятствовал. И в итоге вы загнали себя в противоречивую ситуацию. Как думаете выпутываться?
- Не ёрничайте! Почему это противоречивую?
- Как представитель экспертного отдела вы обязаны поставить в известность начальство о произошедшем инциденте. Это раз. Как добросовестный гражданин не имеете права не сообщить в аврорат о том же самом. Это два. А как всем известно, эти инстанции давно конкурируют. В результате все шишки посыплются на вас. Это уже три. Тем более у вас не будет доказательств. А как орденец вы вообще должны помалкивать. Сомневаюсь, что МакГонагалл позволит вам обратное. А если вы Поттеру сообщите, так беднягу снова покоя лишите. Вам это надо?
- Ох, сомневаюсь я, что ваши слова продиктованы заботой о Гарри Поттере, - вздохнула тяжело Гермиона.
- Ну, почему же? Что вы все из меня монстра делаете?
- Вы никому не сказали о последнем хоркруксе, да?
- Умеете вы думать, когда хотите, Грейнджер.
- Ой. – Гермиона растерянно посмотрела на бывший хоркрукс.
- Что именно?
- Я предложила вас подкупить. Чтобы вы всё рассказали.
- Я обратил внимание.
- Вы рассказали.
- И? – зельевар не мог понять куда клонить горе-эксперт. Сейчас все его внимание было поглощено навязчивой мыслью, что ему стало намного легче, как только он поделился информацией с девушкой. С чего бы это? А может это беспокойство отпустило после того, как хоркрукс уничтожился?
- Но ведь мы не оговорили чем я стану подкупать вас! Это не должно быть ничего, выходящего за рамки…
«Определенно, у Грейнджер с логикой не всё в порядке. О чём здесь переживать, если я не заинтересован в подкупе?»
От размышлений Снейпа отвлёк Хлюп. Создание дотянулось до журнала с записями и норовило его утащить к себе в угол. Гермиона пришла в ужас от увиденного и мгновенно отобрала не имевший уже ценности журнал.
- Как и всякого ребёнка, Хлюпа надо воспитывать! – рявкнула она на Снейпа, передавая ему журнал.
- Он не человек, Грейнджер. И даже не животное.
- Да вы ничего не понимаете! У бедняги все понятия перепутаны. Вы думаете почему он столько информации впитывает?
- И почему же?
- Он хочет разобраться в нашей действительности! Ему объяснять надо! А вы…
- Знаете что, Грейнджер? Вот берите его себе и воспитывайте, сколько влезет. А с меня хватит! Это и будет наш договор о подкупе.
Гермиона от удивления открыла рот, а Хлюп испуганно юркнул за Снейпа, явно не желая быть отданным.
Но зельевар будто ничего и не заметил. Раздосадовано схватил склянку и выскочил из лаборатории.


***

Гермиона сидела на диване в гостиной и сосредоточенно рассуждала. Часы пробили одиннадцать вечера. Снейп прав. О хоркруксе рассказывать никому нельзя. Они и о прежних-то не поведали никому. Тема создания хоркруксов всегда считалась запрещенной. И даже Невилл, уничтоживший один из них не знал всей правды. Как говорил Дамблдор, не всякую правду полезно раскрывать в неподходящий момент. Что будет с британским обществом, если к тем ужасам что известны о Волдеморте прибавятся еще и байки о неизвестном количестве хоркруксов. Этот уничтожен - ну и ладно. И Гермиона очень надеялась, что он был последним. А как быть с Хлюпом? Нельзя же такой поворот событий считать заслугой зелья Удачи? На удачу это никак не тянуло. Ни для Хлюпа, ни для Гермионы. Создание ей конечно нравилось. Но какая из неё воспитательница? Она дома-то практически не бывает. А если брать его с собой в экспертный отдел… Гермиона представила Хлюпа в окружении громадных стопок всевозможных отчётов и просительных свитков и… «Да он сдохнет от обжорства!»
Хлюпа, кстати, нигде не было видно. Наверно перепугался, услышав слова зельевара.

***

Северус Снейп сидел в кабинете за письменным столом и думал. Думал как никогда в жизни. Вернее он вёл ожесточенный спор с внутренним голосом.
«Утром она уйдёт»
«Да и плевать!»
«Вон даже Хлюп к ней привязался. А ты видел, чтобы он кому-то выказывал симпатии?»
«Вот пусть она с собой его и забирает!»
«Пожалеешь»
«Отвали!!!»
Хлюп робко потерся о его ноги. Снейп стойчески проигнорировал. Хлюп скрылся за дверью. И через несколько мгновений приволок с собой полуизглоданную книгу. Застенчиво подтолкнул её к зельевару, давая понять, что по мере сил пытается возместить утраченные, а точнее сказать съеденные, фолианты. Снейп хмыкнув, поднял с пола книгу. Это оказалась «Нумерология. Вводный курс».
- Что, оказалась невкусной? Или ты себе для десерта припас?
Хлюп истолковал слова зельевара как хороший признак и радостно вскарабкался ему на колени. И тут же полетел на пол. Сейчас Снейп был не расположен к нежностям.
- Ты знал, что мне не понравится её присутствие в лаборатории?
Никакой реакции.
- Зачем ты ее вообще туда притащил?
Хлюп возобновил попытку оказаться на коленях Снейпа. На этот раз ему повезло, его не оттолкнули.
- Что не нравится идея отправиться вместе с Грейнджер? У неё книг много, можешь поверить. Да конспектов еще хогвартского периода найдётся тонны три. Не пропадёшь.
Хлюп ткнулся присоской уму в руку.
- Сам бегал за Грейнджер собачонкой. Ты выбрал – твои проблемы.
- Ну, чего ты от меня хочешь?
Хлюп показал. Зельевар минуту растерянно моргал. Потом тряхнул головой и рассмеялся. Создание не отставало. Видимо хозяин впервые удосужился потребовать у Хлюпа ту информацию, которую тот сам хотел передать. И создание взахлёб начало забрасывать растерянного зельевара уймой картинок.


***


Грейнджер решилась. Сейчас она найдет Снейпа и сообщит ему, что никому рассказывать о хоркруксе не будет. Да и про него самого тоже. Напишет в отчёте, что никаких нарушений не обнаружено и всё. У неё, правда, была пара вопросов относительно пространственных аномалий, но девушка и не надеялась, что зельевар настолько расщедрится, что пояснит суть её заблуждений. Главное о чем хотела поговорить Гермиона – это Хлюп. Если постараться разъяснить зельевару как понимает это создание пожертвованные зельеваром манускрипты, то вполне вероятно, что он смилостивится и оставит Хлюпа себе. А то ведь больно было смотреть, как испуганно прижался тогда Хлюпик к его ногам.
«И зачем я себя обманываю? Не это же главное! Вот настанет утро, и мне придётся уйти… Может попробовать как Хлюп? Прижаться и жалобно всхлипнуть?»
Но Гермиона тут же отогнала подобные мыли. Потому что… А причину найти она не смогла. Было, конечно, несколько аргументов: работа, Рон, снова работа. Да и в этой развалюхе не хотелось оставаться. Но аргументы были неубедительны. Если люди правы и любовь невозможно ни осмыслить, ни разложить по полочкам, то в данный момент Гермиона испытывала именно любовь. Потому как объяснить не могла себе ни одного своего стремления. Почему ей нравится Северус Снейп? Потому что … Она может назвать сотню причин почему не хотела бы испытывать то, что испытывает сейчас. И объяснить себе эту странную привязанность никак не получалось. Просто до ужаса не хотелось завтра уходить и всё.


***

Гермиона постучала в дверь кабинета. Ответа не последовало. Она постучала настойчивее. Из-под двери пробивался свет, значит Снейп там. Через несколько мучительно долгих секунд зельевар всё же соизволил распахнуть дверь.
- Я насчёт Хлюпа, - заявила девушка, врываясь в комнату.
Что говорить она так и не придумала. На то чтобы просто сидеть и думать, больше не было сил. Поэтому она просто понадеялась на зелье Удачи.
Зельевар ошарашено наблюдал за Грейнджер.
Не дождавшись с его стороны никакой реакции, Гермиона продолжила:
- Вы не имеете права вот так просто выкидывать его из своей жизни!
Снейп указал Гермионе на кресло у камина, а сами устроился за своим столом. Смотреть на нервно переминающуюся Гермиону ему не хотелось. Он и сам нервничал, а два дерганных неврастеника – это уже слишком.
- Вы знаете, если постараться понять Хлюпика то он может общаться на высокоинтеллектуальном уровне. У него богатый объем различной информации и он всегда может быть полезен. И…
- Грейнджер, о чём вы?
Это снова происходило. Невероятно притягательный аромат духов. Трогательная изломанность переплетенных кистей рук и умоляющий взгляд. Если Гермиона продолжит в том же духе, то про благоразумие можно будет позабыть. А не хотелось бы.
- Я подумала…
- А вам это свойственно?
- Не перебивайте!
Гермиона заметила, каким недовольством блеснули глаза Снейпа. И почему у нее получается вечно злить его?
- Хлюп мне недавно показал как к вам относится. Вернее… Он тоже может испытывать чувства и привязанность. И…
- Гермиона, мне кажется, что вы лезете не в своё дело, - попытался сказать как можно мягче зельевар. Огорчать девушку сейчас хотелось меньше всего.
- Как не в своё? Вы же мне предложили забрать Хлюпа!
- Ну, так забирайте!
- Он этого не хочет!
- Или не хотите вы?
- Да я не против. Просто мало что смогу ему дать. И… придётся его регистрировать. А исследователи сразу же захотят экспериментировать с ним и…
- Всё что вы сейчас перечисляете так и называется: «не хочу»!
Гермиона смутилась. Но ведь она на самом деле из лучших побуждений. И вовсе не против, а всего лишь… Аргументов больше не осталось. Она потерянно взглянула на зельевара. В этот момент он казался усталым. Черты лица смягчились. И почем-то так было уютно сидеть вот тут, рядом и просто молчать.
- В столовой богарта больше нет, - почему-то сказал Снейп.
- Угу.
Опять тишина.
- Вы знаете, где Хлюп?
- Вы знаете, где Хлюп? – задали они вопрос одновременно.
Гермиона рассмеялась. Северусу этот смех понравился. По-домашнему уютный.
- Я полагаю, он укрылся на чердаке, в надежде, что там я его не обнаружу вплоть до вашего отъезда.
- Вот видите, я же говорю, что он хочет остаться с вами! – обрадовалась Гермиона.
- Не уверен.
- Да нет же! Он мне такого напоказывал! Вы не поверите, если рассказать.
Гермиона поспешно спрятала за ухо очередную непослушную прядь. Скованность движений пропала, она немного расслабилась. И от этого Снейпу в очередной раз захотелось сделать какую-то глупость.
- Отчего же. Я в курсе чего он может показать, - улыбнулся зельевар.
Гермиона удивилась. Попытавшись представить, как зельевар мог отреагировать на своеобразную трактовку Камасутры, девушка смутилась. С Хлюпа станется. Ведь совершенно не понимает, как люди на это реагируют.
- Гермиона, как вы думаете, что значат для Хлюпа ваши валентинки? – поинтересовался Снейп.
- Ой, ужас! Он что слопал мой дневник???
- Не думаю. Но валентинок вы не досчитаетесь.
- Я полагаю… А когда он их показывал это еще и мешалось с «Filament of the universe»?
- Нет. С пирогом из буфета.
- Ой.
- Согласен.
- А что он еще показывал?
- Вы действительно хотите это знать?
- Нет, - поспешно замотала головой Гермиона.
Снейп уже пожалел, что затеял этот разговор. Хотя… теперь прояснилось, с Гермионой они видели почти одно и то же.
- Я пойду, - решилась Гермиона. Зелье Удачи явно уже не действовало. Всё-таки это был экспериментальный образец. Еще недоработанный. А может, выдохшийся. Полгода всё-таки хранила его на всякий случай.
- Да, пожалуй, - согласился Снейп,- а мне в лабораторию.
Но оба остались на своих местах.
- Я про хоркрукс никому не скажу. И про вас тоже. А отчет сдам стандартный.
- В самом деле? Отчего же?
- Ну… Вы всё-таки из лучших побуждений. Кому как не вам предполагать все ужасы последствий, если Темный Лорд снова отыщется.
- А вы как обычно мыслите вселенскими масштабами? Важно то, что не для меня, а для всего мира?
- А…Для себя же я получила выгоду! «Filament of the universe», - рассмеялась Гермиона.
- Ну, если с этой точки зрения. У вас больше нет претензий ко мне?
- Нет. Извините. – Девушка премило смутилась. И нервно заправила за ухо очередную непослушную прядку волос. - Вы действительно смогли убедить меня, что рассказывать не в моих интересах.
- И вы по-прежнему считаете меня обманщиком?
- Нет. Да извините же!

Молчание. Аромат духов. Растерянный взгляд Гермионы. Задумчивый Снейп.

- Мне надо идти.
- Разумеется.
И опять Гермиона не смогла заставить себя подняться.
- Это всё камин виноват. А здесь больше нет комнат с камином? – проговорила Грейнджер, не желая получить утвердительный ответ. – А вы знаете? Я всё-таки рада, что вы живы.
- В самом деле?
- Ну… да, - она сморщила веснушчатый носик, никак не решаясь на что-то.
Снейп отважился взвалить на себя самое сложное, а то есть проявить инициативу. Ведь попытка – не пытка, так ведь?
- Хотите кофе?
Секундное замешательство. И благодарный взгляд.
- Не отказалась бы.
И оба тут же усомнились в целесообразности принятого решения.

***

Кофе некстати закончился. Гермиона предложила его чем-нибудь заменить. Из альтернативы было только Кандиль-синап и джойс. Начали с джойса. Джойс был ягодный и легкий.
- Я сразу… поняла… ну, в общем, когда ты про формулы объяснял. Искривить спирально нельзя!
- Ну, почему же? Искривить всё можно. И в частности спирально. Только какой при этом получим результат?
- А почему… аламании… Тьфу, ты! Аномали -и-и в большинстве своём группируются в экваториальной зоне? – Гермиона смотрела на зельевара сквозь пустой бокал.
- Между прочим, Миллерс оскорбился бы, узнай, что его творение обсуждают за бутылкой Кандиль-синапа.
- Не за бутылкой. А за тремя бутылками!
- Но оскорбился бы!
Гермиона чувствовала себя потрясающе. Такой легкости она не испытывала никогда. И причина не в том, что она банально быстро напилась. Было что-то другое. Важное. И опасное. Но что именно она не помнила. А вот Северус, казалось, был совершенно трезв. Вот везет же некоторым!
- У меня предложение. А давай на желание? – предложила Гермиона, весьма кстати вспомнив школьные вечеринки.
- У вас еще имеются желания, мисс Грейнджер?
- Да. Два.
- Озвучите?
- Первое – простое. Выпить на брудершафт.
- И только-то?
- Ой, у меня бокал пустой.
Снейп его наполнил.
- Брудершафт?
Зельевар возражать не стал.
- Второе?
- Не скажу-у-у.
- Тогда не исполнится.
- Почему? Потому что если скажу, ты попытаешься его исполнить? Да?
- Не обязательно.
- Угадай!
- Мне больше нечем заняться?
- Нечем. Я немного подскажу.
Девушка наклонилась и коснулась губами его губ.
Сладковатый дурман, с нотками яблочного привкуса, нерешительный язычок, трепетно дернувшийся навстречу. Наваждение, имя которому блаженное помешательство.
- Гермиона! – пока не поздно надо остановиться.
- М-м-м…
- Не очень хорошая идея.
- А, по-моему, просто потрясающая…
- Герми… она…
- Стол очень… меша-а-ает…
- Ты… в своём уме?
- Нет. Совершенно! – радостно заявила она, огибая угол стола и устраиваясь у него на коленях.
- Знаешь, там была одна гравюра. Ну, такая… - она мечтательно закатила глаза. – Кстати, а кто скормил Хлюпу Камасутру? Да еще и столь старинную?
- Понятия… не имею, - прошептал Северус в пылающее от удовольствия ушко.
Потом они переместились в спальню. Почему-то в её. Сама она что ли предложила? Одежда неимоверно мешалась. В комнате было невероятно холодно. На постели лучше. Северус никак не мог подстроиться под ритм Гермионы. Она хотела всего и сразу. Пока не плюнул на все предосторожности и не подчинил своим желаниям. Всё было необычно и в то же время правильно. И уже не холодно. И совсем не одиноко.


***

Гермиона проснулась поздно утром. Одна. Перед глазами плыли пятна. Голова раскалывалась. Но ощущение полного покоя и наслаждения никуда не делось. Обнаружив на столе антипохмельное средство, улыбнулась. Приняв душ, она завернулась в утренний халат (в его халат!) и, напевая, спустилась в гостиную. На диване в лучах солнца нежился Хлюп. Заметив её, радостно что-то хлюпнул.
- Ты знаешь, где Северус? – шепотом спросила она.
Хлюп не ответил.
Гермиона подошла к столу и обнаружила там записку.
«Ушел проверять спиралевидные искривления пространства. Пирог в буфете. Хлюп накормлен. Скоро вернусь.
Северус»
Мысль задержаться в этой развалине больше не казалась столь удручающей. И даже напротив. Судя по всему, Северус усвоил истину – любовь подразумевает кормление. Желудок сжался от предвкушения. Его пирог – произведение искусства.
Гермиона улыбнулась, подхватила Хлюпа на руки и спросила:
- Что ты там ему такого показал, что он сошёл с ума, а? Проказник!
Хлюп довольно заурчал.
- Пойдём готовить завтрак? Что он любит?
На девушку обрушился поток аппетитных образов. И она счастливо улыбнулась.

Fin.