Флаффное лето

Только бабочка может свалить с метлы опытного аврора.


— Лето это же время отпуска... — Муди услышал шёпот и остановился. Он замер, чтобы не спугнуть тех, кто разговаривал за углом, и прислушался. — Почему бы Аластору и не уйти в отпуск?

Понятно. Просто так не шепчутся. Просто так говорят в полный голос, а здесь — явно планируется заговор.

— Ага, попробуй-ка заставить его уйти в отпуск. Ты когда-нибудь видел, чтобы он отдыхал? Я прихожу — он на работе, я ухожу — он на работе. Он здесь живёт, что ли?

— Угу. Я тоже иногда задаю себе этот вопрос. Но отдыхать-то он когда-нибудь должен.

Муди стремительно зашёл за угол. Джонни кинулся было бежать, но тут же вернулся на место. Тонкс, сдунув чёлку, ставшую насыщенного свекольного цвета, вытянулась в струнку.

Несмотря на деревянную ногу, Муди умел появляться неслышно и неожиданно, подобно опытному, потрёпанному жизнью дворовому коту.

— Бездельничаете! — рыкнул аврор. — А ну-ка взять мётлы и приготовиться к вылету.

***

Погода стояла замечательная — ясная и безоблачная. Самое время для пикников, солнечных ванн, купаний, а также для работы в Аврорате.

— Отпуск, говорите. А трудиться за вас кто будет?

— Мы не о себе волнуемся, а о вас! — смело и безрассудно крикнула Тонкс, чуть притормозив и поравнявшись с Муди. — Я тут порасспросила. Вы ж никогда отпуск-то и не брали!

— Обо мне меньше всего стоит беспокоиться! — разозлился он. — Мне не нужен отпуск. Я в прекрасной форме, как обычно. А ты поговори ещё у меня! Ну-ка давай вперёд. Мы уже почти на месте.

Авроры снизились и помчались в каком-то метре над зелёным лугом. Джонни и Тонкс летели впереди, а Муди прикрывал тыл.

— Отпуск… — пробормотал Аластор, не в силах успокоиться.

Он ненавидел лето. Это вечно светящее солнце, жару, эти цветы. Этих бабочек.

Будто читая мысли, три капустницы возникли перед лицом Аластора и забили крыльями по щекам. Он нервно отмахнулся от них и, потеряв равновесие, свалился с метлы.

***

Ласково светило солнце. Ярко-голубое небо было чистым-чистым, без единого облачка.

Сливаясь в нестройный хор, стрекотали кузнечики. Пахло мёдом. Под ухом жужжали труженицы-пчёлы, шмели с гудением пролетали над Аластором. В лицо лезли ромашки, лютики и ещё какие-то чёртовы розовые цветочки. Муди чихнул. Потом — ещё раз.

— Раздери меня гиппогриф, — безрадостно сказал он и снова чихнул.

Одной из причин, по которой он не любил лето, были эти цветущие растения, кому-то доставляющие радость, ему — только аллергию.

— Сэ-э..! — над Муди со свистом пронеслась Тонкс. — …э-эр!

Уже на более низкой скорости она вернулась и, приземлившись, соскочила с метлы. Следом подлетел и спрыгнул на траву Джонни.

— С вами всё в порядке? — спросила Тонкс.

— Отлично! — Муди проигнорировал протянутую руку и с трудом, но сам вскочил на ноги. — Я увидел этот луг, эти полевые цветы. Бабочек этих, — он скривился. — Я решил остановиться и насладиться свежим воздухом и этим цветами, — и Муди в энный раз чихнул.

— А мы уже подумали, что вы свалились… — начал Джонни, но Тонкс пнула его локтем.

***

На следующее утро Муди опоздал на работу, чем несказанно удивил всех окружающих.

— Вызывали в министерство, — громогласно объявил он и быстро удалился в свой кабинет, где его ожидал пренеприятный сюрприз.

На столе стоял огромный букет ромашек, лютиков и этих чёртовых розовых цветочков. А вокруг него, гудя, летал наколдованный шмель.

«Наслаждайтесь цветами всё время» — гласила прилепленная к букету бумажка.

Муди, чихнув, выскочил из кабинета.

— Кто это сделал?! — выкрикнул он.

Воцарилось гробовое молчание. Которое длилось и длилось. И могло длиться, казалось, целую вечность.

Признаваться никто не собирался, и Муди уже подумал о легилименции, пока не увидел, какой оттенок приобрели обычно розовые волосы Тонкс. Насыщенно красный, как само смущение. Как само признание.