Участники Тремудрого Турнира сидят, разговаривают. Флёр начинает:
- А между Ф'ганцией и Англией сейчас 'гоют тоннель, по кото'гому можно будет попасть из Лондона в Париж!
Гарри поддакивает:
- Да, давно была такая идея. Роют одновременно из Англии и Франции рабочие. Гарантируют соединение с точностью до 5 метров.
Крам сидит и говорит:
- Наши рабочие это быстрее и эффективнее бы сделали - за 2 недели!
- КАК?
- Точность не гарантировали бы, но в крайнем случае, ДВА тоннеля получились бы!
Кабинет закружился, кажется, в сотый раз. Перед глазами Гарри замелькали лица: соседи, поджимающие губы при виде Гарри; одноклассники, смеющиеся за спиной; первый полёт на метле; Дадли, распевающий дразнилки; улыбающийся Дамблдор в больничном крыле; возродившийся Волан-де-Морт на кладбище; смеющиеся Рон и Гермиона в «Трёх Мётлах»…
Сквозь дымку (или слёзы?) Гарри различил серое сосредоточенное лицо Снейпа. Он всегда сначала видел профессора и лишь затем стол, стулья, стеллажи, книги и склянки. Резкая боль в коленях, на которые он в сотый раз упал, и в голове от нового вторжения вернула Гарри в реальность, хотя от бесконечного повторения одинаковых действий начинало казаться, что всё это сон, и кошмар никогда не закончится.
Гарри поднялся на ноги и поправил очки, сердито смотря на Снейпа и крепче сжимая в пальцах волшебную палочку.
- Сегодня хуже, чем обычно, Поттер, - презрительно сказал профессор. – Надо пытаться отражать меня мысленно, вы даже не попробовали с помощью палочки. Очистите же сознание и отрешитесь от эмоций!
Гарри устало посмотрел на Снейпа и увидел их будто со стороны. Тёмная комната, отблески свечей на боках банок с пугающими ингредиентами для зелий, немного ссутулившийся напряжённый зельевар, сложивший руки на груди, увидел и себя, озлобленного и готового к нападению.
- У меня кружится голова, - как можно спокойнее произнёс Гарри, потому что привычные огрызания только раздражали Снейпа, и он становился ещё безжалостнее.
- Вы должны перестать жалеть себя и сосредоточиться на защите своего разума, - моментально ответил Снейп. Гарри так часто слышал эту фразу, что знал интонацию каждого слова. Он усмехнулся мысли, что теперь знает все интонации Снейпа, не хуже, чем интонации Рона. – Вы находите это смешным? – голос профессора становился только тише.
- Нет, - ответил Гарри и, помедлив, добавил: – Сэр.
Молчание затягивалось, Снейп внимательно смотрел в зелёные глаза. Гарри ненавидел этот стол, о ножку которого часто ударялся; мягкое кресло, на которое очень хотелось, но редко доводилось сесть; Омут Памяти, который неизменно стоял на столе, освещённый свечами; саму комнату, где каждая тень, прятавшаяся по углам, была старым другом. Но больше всего Гарри ненавидел хозяина кабинета, который вновь и вновь направлял на него волшебную палочку, приказывал забыться и защищаться одновременно и нападал, вырывая из глубин памяти смазанные, забытые образы, так быстро сменяющие друг друга, что лица и предметы сливались, превращаясь в одно бесконечное пятно.
- На сегодня всё? – как можно вежливее спросил Гарри, нарушая тишину. Хотя в кабинете Снейпа никогда не было абсолютной тишины, которая иногда воцарялась в коридорах; всегда потрескивал камин, тикали настенные часы с маятником и, если прислушаться, то можно было различить размеренный гул в дальнем шкафу.
- Нет, - резко ответил Снейп, проводя пальцем по губам, - жест, который Гарри подмечал у профессора всё чаще, - и обнажая желтоватые зубы. Раньше они вызывали у Гарри отвращение, как и сальные волосы, но в последнее время раздражение из-за боли в шраме, ночных кошмаров и неудач в окклюменции оттеснили неудовольствие по поводу внешнего вида профессора, с которым приходится проводить так много времени. – Вы всё ещё не можете лгать мне, не говоря об обычной вербальной защите. Вам снятся сны, Поттер? – сощурился Снейп.
- Да, - честно признался Гарри, потому что оба знали о каких снах речь. – Но я стараюсь очистить сознание каждый вечер. У меня ничего не получается. Я думаю, что с тех пор, как я стал заниматься с вами, всё только ухудшилось. Сэр.
- Вам лучше не думать. Впрочем, есть ли чем? У вас ничего не получается, потому что вы не способны сосредотачиваться и прикладывать хотя бы малейшее усилие для достижения всеобщей цели, - гневный тон, так сердивший раньше юношу, сейчас не возымел никакого эффекта. Старые оскорбления, облечённые в новые слова, будто в калейдоскопе старые стекляшки сложились в новую фигуру.
- Сэр… Расскажите, что находится в Отделе Тайн. Что спрятано за той дверью? – на этот вопрос мог ответить только член Ордена Феникса или Пожиратель Смерти. Снейп точно мог ответить. – Если вы ответите, то я перестану видеть этот коридор каждую ночь, мне перестанут снится сны… Сэр… Пожалуйста.
Снейп отвернулся, медленно подошёл к столу, переложил несколько пергаментов, повертел в руках какой-то пузырёк (юноша, надеялся, что не с Сывороткой Правды, которой его не раз обещали напоить), тяжело вздохнул и опустился на стул.
- Сядьте, - Гарри послушался. - Вы не понимаете основ, принципов, сущности окклюменции, - тихо проговорил Снейп. Так, как мог бы вести уроки Зельеварения, чтобы нравиться ученикам. – Ответы на вопросы ничего не изменят в снах. А даже, если и изменят, то мы добиваемся обратного результата. Вы, как отец, думаете, что снитч сам залетит в ладонь, без всяких усилий с вашей стороны…
- Хватит уже сравнивать меня с отцом, - задохнувшись, перебил Гарри. – От ваших занятий нет никакого проку. Я…
- Тогда зачем вы приходите сюда, Поттер? - угрожающе наклонился вперёд Снейп, его взгляд поймал взгляд напротив. – Дамблдор не заставляет вас, лишь рекомендует. Боитесь оскорбить его чувства или, Мерлин упаси, мои?
- Отлично, - холодно сказал Гарри, хотя от наступающего страха сильно заколотилось сердце, и кровь прилила к лицу. – Тогда я больше не буду заниматься с вами окклюменцией. Вы мне уже всё объяснили, дальше я могу практиковаться один. Доброй…
- Я знаю, зачем вы сюда приходите, - перебил Снейп, внимательно наблюдая за собеседником. Гарри сжал подлокотники и остался сидеть на месте. Он надеялся, что этого разговора никогда не будет. – И чтобы не тратить моё драгоценное время, лучше выбросьте все глупые розовые мысли из своей шрамированой головы. Я занимаюсь с вами лишь по просьбе директора, если вы его настолько не уважаете, что готовы валять дурака, лишь бы подольше здесь задержаться…
- Я ненавижу ваши подземелья и вас! – Гарри вскочил на ноги.
- Легилименция слишком тонкая наука, я вижу даже больше, чем видите вы, Поттер. Надеюсь, к концу месяца в наших уроках больше не будет необходимости. Мне плевать насколько вы привыкли посещать меня, - Снейп тоже встал. – На счёт три…
***
Вечером болело всё тело, и пришлось выпить припасённое зелье от мигрени, чтобы немного облегчить страдания. Гермиона участливо дождалась его в гостиной, чтобы в сотый раз спросить как успехи. Гарри снова солгал, сказав, что теперь у него получается намного лучше противостоять профессору. Остаток вечера Снейп был агрессивнее, чем обычно, но это не могло злить Гарри сильнее, чем непонятный разговор, затеянный профессором. Напоследок Снейп повторил о важности защиты разума перед сном и презрительно бросил «Ребёнок!» на прощание.
Кошмары тоже рано или поздно заканчиваются. Гарри просто привык к их повторению.