Гуляют два старшеклассника из Гриффиндора и Слизерина по берегу озера. Вдруг видят: маленький мальчик падает в воду и начинает тонуть. Гриффиндорец кинулся в воду и спас ребенка. Через минуту другой мальчик падает в озеро. Гриффиндорец несется к воде и на ходу кричит слизеринцу: "Что ты стоишь, нужно спасать детей!" - "Вот ты и спасай, а я пойду посмотрю, кто бросает их в воду".
Сначала Сириуса. Она поймает его как собаку - скорее всего, он по-прежнему у Поттеров, или ещё в какой-нибудь гнусной маггловской съёмной лачуге в трущобах Лондона; у Сириуса всегда была склонность к театральным жестам - этим он, должно быть, пошёл в её родню. Вальбурга загонит его в угол, и даже волшебная палочка не понадобится, о нет. Она утопит его, это следовало сделать почти двадцать лет назад - как щенка, которого шестилетний Сириус нашёл в канаве. Она хочет услышать, как этот предатель будет захлёбываться, хочет выпороть его, причинить ему боль, что хоть немного сравнилась бы с болью, которую, должно быть, чувствовал Регулус.
Потом Ориона. Вальбурга его отравит - его же драгоценным огневиски. Она больше не в силах выносить вонь этого мерзкого пойла; пришлось две недели не спускаться на первый этаж, чтобы только не разговаривать с мужем. От его дыхания её тошнит. А потом она оставит труп в его ненаглядном кабинете, пусть и после смерти проводит время так же, как провёл жизнь - апатично напиваясь, скрываясь ото всех и смердя.
Потом - Беллатрикс, Андромеду и Нарциссу. Всех сразу - эти трое так сильно ненавидят друг друга, что последние минуты вместе будут для них особенно невыносимы. Вальбурга представила, как вцепится в их прекрасные волосы и будет бить головами друг о друга. Сёстры слишком самодовольны, слишком красивы, чтобы позволить им жить, так пусть их смерть будет кровавой и мучительной, пусть от них останутся лишь изуродованные трупы. Вальбурга сделает всё, чтобы Беллатрикс умерла медленнее остальных.
Потом Дору. Простой Авады будет достаточно, но Вальбурга постарается убить её на глазах у сына и мужа. Проследит, чтобы эти идиоты Поттеры увидели, как жизнь гаснет в её глазах. Дора умрёт до того, как коснётся земли.
Потом Вальбурга убьёт Альфарда - за то, что он помог Сириусу. И Сигнуса - за то, что не помог.
Потом она возьмёт тело Сириуса и посмотрит, нельзя ли убить его ещё раз.
А потом, освободив мир от никчёмных, засохших, больных ветвей фамильного дерева, Вальбурга подожжёт дом, и они с Кричером сядут в гостиной и с удовольствием побеседуют: о том, что хорошо бы все маггловские дома по соседству охватило пламя - огненный ад, в котором исчезнут даже самые старые и тёмные районы. Сгорят книги Ориона, и отвратительные плакаты Сириуса, и детское одеяльце Регулуса, и головы домовых эльфов, и докси в портьерах, и многовековые залежи хлама на чердаке, и бутылки с этой отравой в погребе, и гобелен с девизом, и, может, весь Лондон тоже сгорит. О, сколько времени прошло с тех пор, как Блэки спалили дотла этот огромный город, скажет она Кричеру. Кто-то ведь должен поддерживать старые традиции.
Но вместо этого она швырнула чайный поднос в Северуса Снейпа, который принёс ей весть, а потом написала и отправила с совами несколько писем, чтобы выяснить, готов ли её портрет. Никто не скажет, что благороднейшее и древнейшее семейство Блэков порождало лишь безумцев: Вальбурга по-прежнему - сама сдержанность.