Раз в месяц Снейп стригся у одного и того же парикмахера. Тот во время стрижки всегда заводил разговор о Гарри Поттере.
-Слушайте, почему он вас так интересует? - спросил однажды Снейп.
-Мне он безразличен. Просто вас легче стричь, когда у вас волосы дыбом встают.
- Майкл Джонатан Альберт Уиллоу! - грозный окрик миссис Уиллоу заставил мальчика вздрогнуть.
- Да, мам? - Майкл понял, что наказания не избежать.
- Где ты был? - мать четко печатала каждое слово. - Я уже связалась со всеми твоими друзьями, одноклассниками и их родителями! Где ты был после школы? Отвечай немедленно!
Майкл стиснул кулак, стараясь не показывать матери находящееся там.
- Я? Я гулял. Просто гулял. Летал на геликоптере над Австралией. Только и всего. - Мальчик невинными глазами смотрел в глаза матери. Только бы не выдать себя!
- Гулял, - повторила миссис Уиллоу, словно сканируя сына. – Просто гулял. А… а почему так долго? Насколько я знаю, перелет от Австралии до Нью - Йорка занимает около получаса.
- Просто я… ммм… задумался по дороге. Засмотрелся на небо. Облака, там, и цвет такой… - он понял, что сболтнул лишнего. Ну, сейчас начнется нервотрепка!
- Майк! - миссис Уиллоу даже выронила блюдо, которое держала в руках. - Ты смотрел на небо? На облака??? Но зачем???
- Просто это красиво, - мальчик покраснел от напряжения. Врать - плохо, но только не сейчас. Если мать узнает, где он на самом деле был – ему здорово влетит. И от отца - вдобавок.
- Майк! Тебе нужно показаться доктору! - в голосе матери звучала паника. – Засмотрелся! - повторила она, чувствуя, что впадает в ужас от перспектив иметь «не такого» ребенка, которой ее пугали еще 10 лет назад. – Великий Проповедник! Он засмотрелся! - она уже забыла про сына и торопливо набирала номер видеофона доктора Альберта Бишопа. – Алло, доктор! Мы будем у Вас завтра пополудни. С Майком… ммм… ну, в общем, сами поймете.
Женщина отключила связь так же быстро, как сунула пищевую таблетку в преобразователь.
Майк ушел к себе и она осталась одна, наедине с готовым через секунду из таблетки цыпленком с овощами.
- Засмотрелся, - пробормотала она и пожала плечами. – На что там смотреть?
Майк сжимал в руке хрупкую живую материю. Он не знал, что в его руке цветок. И никто не знал. Ни растений, ни животных больше не было.
Он нашел это в заброшенном городе, куда никто не ходил под страхом казни. Город располагался почти рядом с Нью - Йорком. Такая небольшая проплешинка в статном царстве бетона, стекла и камня. Почему - то Дезинсекторы так и не смогли за столько веков освободить эту площадку. Никто не знал, что там находилось. Да и знать не хотели. Было дико быть не таким, как все. Думать, не как все. Или, как Майк, просто мечтать.
Кэрол Уиллоу стояла у преобразователя, который тихонько позвякивал, напоминая о готовом ужине, и думала о том мгновении, когда у нее появился сын.
Майк родился, как и положено, в инкубаторе. Сам процесс зачатия, вынашивания и рождения был признан много лет назад негуманным, негигиеничным и просто атавистическим.
Много лет назад люди отказывались от инкубаторов, полагая, что «нормальнее» было бы мучиться 9 месяцев от тошноты, плохого самочувствия, депрессий и прочего.
Кэрол просто не понимала предков. Как можно ради жизни одного человека терпеть родовые муки? Правительство того времени боялось, что люди будут рождаться с отклонениями в физиологии и психологии, но вот первые малыши, появившиеся от первых добровольцев путем инкубатория, родились вполне нормальными, крепкими и здоровыми по всем показателям.
Еще спустя какое - то время, люди сами отказались от непонятных телодвижений для самого процесса зачатия.
Кэрол не могла взять в толк, что же такого было в этом процессе такого, за что люди цеплялись и даже устраивали манифесты и протесты? Ее здоровый, крепкий организм совершенно не был приспособлен к подобного рода экспериментам по непонятного значения фрикциям. Сами слова «любовь», равно, как и «секс» утратили свое значение. О них забыли еще век назад.
Семья же осталась. Ячейка общества создавалась в пору полового созревания, то есть в 30 лет, и служила в основном для воспитания ребенка, произведенного из инкубатора путем внедрения сперматозоидов мужа в яйцеклетку жены.
Процесс извлечения половых клеток отца и матери был прост и безболезненнен. Миг, и вы уже свободны и ждете, когда ваш будущий малыш будет помещен в специальный питательный раствор в чаше инкубатора. А потом 15 месяцев – и вы родители крепкого, сильного и здорового младенца.
Кэрол помнила тот момент, когда взяла своего мальчика на руки. Не было ни волнения, ни гордости, просто уверенность в том, что Мир обрел еще одного здорового и сильного члена общества.
Рик, ее муж, стоял рядом с женой и смотрел на новорожденного. Так же спокойно, как и она сама.
Но все, такое тщательно продуманное, размеренное и удобное разрушилось в один миг.
- Ваш сын получился с небольшим отклонением. Его мозг немного нестандартен. – Вот и все слова Главного Доктора, сказанные при очередном осмотре годовалого мальчика.
Страшное слово «нестандартен» прозвучало, как удар хлыста.
Это невозможно! В их жизни принципиально не могло быть ничего нестандартного!
Их размеренная жизнь вот уже несколько десятков лет была спокойной и относительно безопасной. Она, муж и сын - все, как у других людей.
Муж – инженер систем связи с Марсом, она – разработчик программ по внедрению систем «искусственный разум» в стандартные геликоптеры. Еще совсем недавно летательные аппараты были просто машинами для перевозки пассажиров, а теперь стали, благодаря Кэрол и остальным разработчикам, «друзьями и собеседниками». Перелеты стали приятнее и комфортнее, чего и требовал век Рационализации и Всеобщего Удобства.
Но Майк не вписывался в привычный уклад ни минуты. Он ел, спал, думал не так.
Он видел сны, чего не могли объяснить врачи, психологи и прочие доктора. Он ел, задумываясь о питательности пищи, ее вкусовых качествах, что не пришло бы в голову вообще никому из жителей Земли. Он думал не о материальном, а о духовном. Он искал смысл жизни, что было совсем уж ненормально.
Ни один врач не мог понять, что же произошло в процессе вынашивания мальчика. Что - то разладилось в самой системе или же просто это ошибка природы? Или ее шутка?
Впрочем, подобные мысли редко посещали голову Кэрол. Она не задумывалась ни о чем, что могло бы доставить ей проблемы. Она была просто типичной представительницей своего времени.
- Кэрол, милая! - голос Рика оторвал женщину от мыслей. - Я дома!
Кэрол невидящими глазами смотрела на стену.
Рик подошел и прикоснулся к жене.
- Майк? - его озабоченность проблемами не раз удивляла Кэрол. Сын как - то странно действовал на отца.
- Он был на Свалке. Он врет. Он… Рик, о, Боже! – она не выдержала и расплакалась.
Рик прижал ее к себе.
- Знаешь, - сказал он, поглаживая жену по голове, - может, он не такой уж и ненормальный, наш сын? Ну, я хочу сказать, мы ведь раньше никогда не задумывались над проблемами. Просто жили, как роботы. Ели, спали, работали. А теперь… я сегодня посмотрел на небо. Знаешь, оно красивое. Ничего особого, а что - то притягивающее есть. Может, это даже хорошо, что Майк не такой, как все…
- Что ты говоришь? - Кэрол отпрянула от него, с ужасом глядя. - Ты… ты… Это ненормально! - крикнула она.
- Ты сердишься, - спокойно заметил Рик. - А это тоже не типично для человека.
- Прекрати, перестань! Да что с нами творится?! - кричала она. Но вдруг, как будто из нее выпустили разом все эмоции, она замолчала и уже спокойным тоном сказала, - Я говорила с доктором. Мы записаны на завтра.
- Как скажешь, - Рик пожал плечами и ушел в гостиную, где при его появлении сразу же включился визор с новостями.
- …Еще сто человек не прошли медицинский контроль, - голос диктора был спокоен, как и положено человеку. - Правительство утверждает, что контроль за опасными особями установлен круглосуточно. Опасности для населения планеты нет. А теперь…
Рик вздохнул и выключил визор.
На следующий день Кэрол, Майкл и Рик отправились к доктору.
После обычного обследования мозга Майкла, доктор попросил Кэрол и мальчика выйти в приемную и подождать за дверью.
- Мистер Уиллоу, - голос доктора был спокоен, как и всегда. - Должен сказать, что в последнее время подобное замечается чаще. Вы понимаете, о чем я?
Рик кивнул. О, понимать о том, что ненормально быть не типичным – это куда как понятно. Не таких, как все, начали попросту уничтожать. Укол и все. Покой, смерть, забвение.
- Видите ли, мистер Уиллоу, ваш сын был не единственным, кто родился … ммм… с так называемым атавизмом мозга. Таких, как Майкл, было еще около сотни человек. В разное время, разумеется. Но мы их фиксировали, как потенциально опасных особей, и, при возникновении опасности для общества, ликвидировали. Ваш мальчик стал опасен, мистер Уиллоу. Вы понимаете меня? - доктор пристально взглянул в глаза мужчине. – Он опасен уже тем, что так явно, открыто говорит о своей ненормальности. Здоровый организм не станет задумываться. Ему не требуется размышление. Ему чужды сомнения. Боюсь, мне придется выписать вам направление…
- Довольно! - Рик резко встал. – Это мой сын! Вы что, не понимаете?
- Вы не единственный родитель, кто приобрел такого вот малыша, как Майкл, - доктор был спокоен и невозмутим. - Поймите, мистер Уиллоу, вы ставите под угрозу все наше общество. Ненормально быть индивидуалистом. Мы подчинены одним целям, у нас одни идеалы!
- И какие же? - саркастически спросил Рик.
- Мы служим для всеобщего равенства, чтобы всем было хорошо. Чтобы некто не был «НЕ таким». Мы столько времени шли к цели, стольким пожертвовали ради нее. Неужели, вы не понимаете, что нормальное общество должно быть гармоничным во всем? В еде, в отношениях, в мыслях – во всем! Иначе мы скатимся в пропасть. К древним людям с их сомнениями, никчемными стараниями к обогащению, к разделению на богатых - бедных, здоровых - больных…
- Но вы предлагаете мне убить «больного»! - вскрикнул Рик.
- Ликвидация безопасна, уверяю, что мальчик ничего не почувствует…
- А вы смотрели хоть раз в окно? - Рик с тоской упал в кресло. - Вы наблюдали за изменением ветра? Вы хоть раз коснулись жены голой рукой? – он стащил с руки защитную перчатку.
Глаза доктора округлились.
- Ч… что вы делаете? - прошептал доктор? - Вы сошли с ума!
- Я прозрел. Только сейчас я понял, что в наш век мы разучились даже чувствовать по - настоящему! А вы, доктор, только что нарушили еще один закон. Вы поддались эмоциям.
Доктор в ужасе закрыл глаза руками.
- Вы испуганы, доктор! - Рик продолжал наступать. - А испуг – неприемлемая эмоция. Вы…
- Довольно, мистер Уиллоу! - доктору удалось справиться с эмоциями. - Вы уже ничего не измените. Ваш сын уже мертв. Ваша жена пройдет курс нормализации в клинике. А Вы… - он помедлил, - советую вам подумать над своим поведением. В противном случае мы вынуждены будем ликвидировать и Вас.
Рик, не дослушав, с воем кинулся на невозмутимого доктора, но был сражен выстрелом дозорного.
- Вы не оставили нам выбора, мистер Уиллоу, - доктор спокойно смотрел на умирающего.
- Это… не… обратимо, - прошептал Рик. - Всех… не… - дернулся и стих.
- Боюсь, Джонс, - сказал доктор, обращаясь к дозорному, - это эпидемия. Правительство приказало ликвидировать всех зараженных. Но Джонс, - голос доктора понизился до шепота, - скажу по секрету – это уже не остановить. Я тоже, похоже, инфицирован, так что…
Договорить он не успел.
Джонс выстрелил.
Но прежде, чем покинуть кабинет, он украдкой посмотрел в окно, за которым машины синтезировали воздух, пригодный для дыхания, так как кислородная подушка или атмосфера, как ее называли в древности, давным - давно исчезла.
А за окном был стандартный день стандартного, правильного общества.
