Если Амбридж пожелает
Пир когда нибудь устроить -
Не отлынивай, а лучше
Развлеки её гостей.
Приходи на пир пораньше,
Разложи на стульях кнопки:
Пусть не думают студенты
Будто дремлют силы Тьмы.
А когда прибудут гости -
Корчи рожи минестерским,
Дергай старост за косички,
Бинсу рожки наставляй.
Флитвику поставь подножку
Задразни до слез Миневру,
Муху дохлую Синистре положи
В горячий суп.
Если Снейпи вдруг захочет
За тобой, вскочив, погнаться,
Ты ему шнурки ботинок
Перепутай под столом.
Вот тогда-то скажет Дамби:
"Было весело у Амбридж!"
Сложат песни - так сумеешь
Ты в историю войти.
Есть в Академии такое место – Приют Униженных и Оскорбленных. Поднимаетесь на четвертый этаж, поворачиваете направо и идете до конца коридора, потом налево, потом опять направо и на пожарную лестницу. Там такой балкончик маленький – на одного. Ну, максимум, на двоих – если сидеть совсем рядом.
Такое место есть в любой школе и в любом университете. Там плачут девчонки, когда им изменяют парни. Там курят и матерятся парни, когда их посылают девушки. Туда бежит всякий, кто чувствует себя совсем одиноким, бесполезным и никому не нужным. Или просто обиженным на весь белый свет.
Никогда не думал, что и я до этого дойду. А вот поди ж ты – сижу.
Осень вокруг. Славная такая. Над нашим слезным балкончиком как раз нависают ветви двух ясеней. Я сижу, свесив ноги, на высоте четвертого этажа. Подо мной пустота, а сверху – желтые листья и синее-синее осеннее небо. Я давно заметил, что зимой и летом оно яркое, густо-голубое, а весной и осенью – светлое и очень высокое. Или глубокое – это как посмотреть.
Салазар задери этого Хмури. Ну кто, кто сказал, что всякий аврор должен быть анимагом? Ах, сам Хмури и сказал? Ну, извините.
В общем, две недели назад он заявил, что мы все должны попробовать. Дескать, это может очень пригодиться в критической ситуации. Интересно, есть что-нибудь, что может НЕ пригодиться аврору, а?
Мы две недели читали все, что могли достать по теме. А сегодня на занятии надо было пробовать. Ну, я, как последний идиот, возьми да и вызовись. Первым. Глупо, да? Вот и я так думаю. Теперь.
Короче, выхожу я вперед, весь из себя гордый и стройный, на тренировочную площадку. Начинаю концентрироваться. Раз, два, три... И – бац! Вся группа ржет. Как лошади. Как сивые мерины, налакавшиеся перебродившего сливочного пива. Еще бы не ржать, когда перед ними – мифическое до анекдотичности животное. Поразительный, блин, прыгающий хорек. Или как там Висли говорил? Не помню.
– Ты там?
Ну вот. Я так и знал, что он скоро явится. Мой-чертов-напарник. Который-всегда-тут-как-тут.
– Дрэй, я знаю, что ты там.
К черту. Пусть сам сюда идет, коли охота.
Хм. Пришел и теперь стоит у меня над душой.
– Дрэй, пошли, ребята ждут.
Я демонстративно не свожу глаз с ясеневого листочка передо мной. Он уже наполовину оторвался. Упадет – не упадет?
– Поднимайся и пошли. А то они весь коньяк вылакают.
– Кого обмываем? – сухо спрашиваю я. Не оборачиваясь.
– Тебя, конечно! – он совершенно искренне недоумевает. Кретин.
– С какой стати? Что, открываете клуб любителей хорьков?
Ну вот, пожалуйста. Он опять ржет. Можно я его убью, а?
– Дурень, – говорит он, успокоившись. – Ты хоть знаешь, что ты первый студент за пятнадцать лет, кто сделал это с первой попытки?
Минут пять я перевариваю это сообщение.
– Пошли, а? – нетерпеливо повторяет он.
– Мордред с вами, – говорю я и поднимаюсь на ноги. – Пошли. Какой хоть коньяк-то?
* * *
Есть в Академии такое место – Приют Униженных и Оскорбленных. Крохотный балкончик на четвертом этаже, на пожарной лестнице. Удивительно ценное местечко для всякого, кому нужно привести себя в порядок. Или выплакаться. Или наругаться всласть. В общем, очень полезный балкончик.
Я еще когда поступил, дал себе слово: я туда ни ногой. Лучше три раза заавадьте. Дурак был, оказывается.
Да, год с копейками я продержался. Даже в паре с такой язвой, как мой чудный напарничек. Кто ж знал, что все так обернется?
Я всегда мечтал быть анимагом. Ну, не всегда, конечно, а с тех пор, как понял, что это такое. И когда узнал, что мой отец, крестный и их лучший друг были анимагами. Еще три дня назад я бы душу продал за такое умение.
Кто-то сказал, что нет ничего страшнее, чем исполнение самого заветного желания. Пожалуй, теперь я в это верю.
В общем, на втором занятии по анимагии сижу я, как обычно, в уголке, никого не трогаю. Наконец, Хмури вызывает меня. По алфавиту. Делать мне нечего, и выхожу я вперед, великий и ужасный. Напрягаюсь изо всех сил, как Невилл на зельях.
И... бумс! Получите и распишитесь. Великий Вождь Гриффиндорцев и Гроза Того-Кого-Я-Послал-В-Задницу красуется перед всей группой в виде маленького глупого насекомоядного. Только грибочка сверху не хватает. Или, того хуже, яблока.
– Ау! Ты там?
О! Напарничка пикси принесли. Нет, и не уговаривайте, не уговаривайте.
– Балбес, я же знаю, что ты там.
Пресветлая Мать Эпона... А я еще над ним смеялся! Да я б все семейное состояние отдал, чтобы оказаться хорьком!
– Гарри, кончай валять дурака. Нас все заждались.
– Отвянь! – я продолжаю сидеть к нему спиной.
– Та-ак... – в его голосе появляются фамильные интонации. – Ты, значит, у нас птица гордая. Пока не пнешь – не полетишь?
Вы знаете, я лучше, пожалуй, пойду. А то глупо как-то получается.
– Спасибо, я справлюсь, – говорю я, поднимаясь на ноги. – Кстати, а что пьем?
