Пригласили как-то Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора вести программу на телевидении. Теперь он парит мозги не только юным магам, но и детям магглов в своей новой передаче АПВБДейка.
Его мать училась вместе с Томом Риддлом.
Северус знал это с самого детства. Ещё когда ему было пять лет и под действием его взгляда игрушечная машинка, прокатившись из угла в угол, перевернулась колёсами вверх, взлетела и угодила прямо папе в лицо. В лицо папы, только что проворчавшего «Сэмми, немедленно прекрати играть в машинки в моём кабинете!».
Да, папа звал его Сэмми. Звал всё детство, до тех пор, пока Северус не уехал из дому в одиннадцать лет, не уехал в «Хогвартс», где и узнал, что зовут его Северус Снейп, а не Сэмюэль. Где и увидел то место, о котором так часто рассказывал папа, то место, которым он упрекал маму все годы их совместной жизни.
Но это было потом, а тогда, в Северусовы пять лет, папа чертыхался, зажав кровотащий рот рукой, звал маму, которая уже спешила из кухни с какими-то салфетками, настоями, уже кричала «помолчи, Тоби, перестань, это же ребёнок!». А папа злился, прижимая салфетку, пропитанную чем-то, к разбитой губе, папа продолжал говорить. «Какой же это ребёнок?! – кричал он, - это твоё, колдовское отродье! Помяни моё слово, он получился такой потому, что ты училась вместе с этим, из-за которого погибла Фрэнсис! С этим, как его… Томом Риддлом! Ты ведь до сих пор восхищаешься им! Небось думала о нём, когда мы зачинали это отродье!».
Северус молчал, забившись в уголок, зажимая в руке вымазанную кровью машинку, которую папа неосторожно отшвырнул, чуть не попав в сына ответно. Чёрные, как страх, зрачки мальчика расширялись, и даже длинная чёлка, что так нравилась его маме и так раздражала отца, не могла прикрыть ужас, затаившийся в них. А папа всё кричал и кричал, всё вспоминал какой-то кабинет зельеварения, какую-то движущуюся фотографию, и мама, панически умоляющая его помолчать, протягивая ему ещё какие-то кровоостанавливающие средства, слишком поздно посмотрела на сына, сообразив, что уж кому срочно нужна помощь, так это их малышу.
Тем вечером маленький темноволосый мальчик спал в маминой постели, а папа – на диване, где обычно укладывали Северуса. Мама напоила сына каким-то вкусным напитком, которого тот никогда в жизни не видел, и только потом, в далёком будущем, догадался, что это было лишь успокаивающее зелье. Но уснуть мальчик так и не мог, как и не мог отважиться спросить у мамы, кто такой Том Риддл, что такое зельеварение, почему фотография двигалась? Айлин догадалась сама.
Эта хмурая молодая женщина, которая почти никогда не смеялась, в тот момент казалась сыну олицетворением всего самого светлого, весёлого, что было в его жизни. Она рассказывала про школу «Хогвартс», где учат колдовать. Северус не знал, что такое «колдовать», он никогда не читал волшебных сказок, папа следил за этим. И мама объясняла ему. Рассказывала про факультет Слизерин, где учатся талантливые и целеустремлённые подростки, где училась она и где учился мальчик с такой же тёмной чёлкой, как у него, у Северуса – Том. Как он не обращал на свою одноклассницу Айлин почти никакого внимания, пока однажды им обоим не понадобилось что-то в кабинете зельеварения… ну, в той комнате, где дядя учитель варит колдовские зелья. Именно там они ждали учителя слишком долго, именно там разговорились и именно там Том поцеловал Айлин. Всего лишь поцеловал – им было только по четырнадцать лет. Неизвестно, что бы было между ними дальше, если бы выскочка Фредерик Поттер из Гриффиндора, факультета, где учатся придурошные выскочки… ну да, мама же уже сказала, что Фредди Поттер был выскочкой… в общем, если бы этот самый Поттер не засёк их и не сфотографировал волшебным аппаратом, из которого получаются движущиеся фотографии.
И после того случая довольно стеснительному Тому уже не хотелось больше целовать Айлин. А ей хотелось этого. Хотелось, чтобы он стал её другом, чтобы он стал потом Северусовым папой. А он, как считала мама, расстроенный своей провалившейся любовью, стал очень злым дядей, который не любил уже никого. Да, Том Риддл вырос, стал зваться лордом Вольдемортом (многие почему-то боятся произносить это имя, но чего бояться Айлин теперь уже Снейп?), стал убивать людей – чаще не сам, с помощью друзей. Его друзья убили папину подругу Фрэнсис, на которой он должен был жениться. А женился на маме, которую и встретил в результате всех этих событий. И всё было бы ничего, если бы Фредерик Поттер не прислал папе эту фотографию.
Северус с трудом понял, что произошло. Он понял, почему обиделся папа, но не понял, как это Том Риддл, мальчик, которого любила мама, стал плохим. «Мама, почему Том убил Фрэнсис?», спросил он. «Она не была волшебницей, сынок. – Как папа? – Да, как папа. – Тогда я его понимаю.» Мама разозлилась до безумия и даже хотела выгнать Северуса обратно на его диван, но там уже спал папа.
С тех пор мальчик слышал не одну историю о том, как мама целовалась с Томом Риддлом в кабинете зельеварения – папа рассказывал в порывах ярости, когда злой на него сын в очередной раз направлял свою колдовскую энергию против Тобиаса. Слышал он и о Томе Риддле, о том, что тот набирает силу, и почти никто уже не отваживается звать его лордом Вольдемортом, о том, что он страшен, что он убивает людей… но убивает их лишь за то, что они – не волшебники. Что они обычны. Что они – такие, как папа.
Когда в одиннадцать лет Северус получил письмо из «Хогвартса», он почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Вплоть до каникул он не увидит папу, а видеть будет только волшебные коридоры замка, длиннобородых учителей, добрых учительниц… увидит кабинет зельеварения, где и случилась история во время совместной учёбы мамы с Томом Риддлом. Но мама! Это дошло до него слишком поздно. Мама не поедет с ним в «Хогвартс»!
«Ты будешь приезжать на каникулы, - уверяла она, - и я буду забирать тебя куда-нибудь подальше, туда, где папа не приедет к нам.» Ведь у папы и мамы совсем разладились отношения после того письма. «Он будет таким же как ты и как твой любимый Том Риддл, из-за которого погиб мой друг Джером!», - кричал папа, на личном счету боли которого пополнилось потерь. А мама только молчала, разглаживая ладонью непокорные волосы сына, которые так были похожи на волны Тома Риддла…
Сын Фредди Поттера – Джеймс – учился в Грифиндоре. Северус испытывал к нему затаённую ненависть с того самого момента, как услышал из уст учительницы фамилию «Поттер». «Снейп» шла вскоре после неё, и когда мальчик услышал непривычное «Северус» вместо знакомого «Сэмюэль», он растерялся – может быть, в зале есть какой-нибудь другой Снейп? Но нет, профессор посмотрела именно на него – пристально, в ожидании, да и рыженькая девочка Лили Эванс, распределённая в Гриффиндор, но оставшаяся вместе с ним в толпе в ожидании распределения понравившегося мальчика, подтолкнула его в бок «Ну что же ты? Иди!». И он пошёл, и шляпа распределила его в Слизерин, и Лили Эванс не дружила с ним, как ему того хотелось, и все вокруг звали его Северусом, а мама на рождественских каникулах призналась «Да, папа не хотел, чтоб тебя звали необычным, волшебным именем… Но я его не послушалась.» И бывший Сэмми понял, что мама никогда не называла его по имени, да и сам он себя ни с каким именем не отождествлял.
Рыжая Лили Эванс была его наваждением все семь лет учёбы в «Хогвартсе». Лили – и кабинет зельеварения, тот самый, где его мать когда-то поцеловалась с Томом Риддлом. Северус хотел поцеловать её именно там, и что бы ни один Поттер им не помешал – ни Джеймс, ни Фредерик. Но Джеймс всё время вертелся вокруг неё, всё время унижал Северуса, чтобы Лили им не заинтересовалась. И после каждого такого момента Северус обрезал чёлку и переставал мыть голову, дабы не быть похожим на Тома Риддла, которым он никогда не станет. Его мать училась вместе с Томом Риддлом – Лили Эванс училась всего лишь вместе с Северусом Снейпом.
Когда он вернулся из «Хогвартса» после семи лет обучения, он понял, что Лили ему не получить. За все годы они не были вместе в том самом кабинете, да и нигде они вместе не были. Тем более что, кажется, её отношения с Джеймсом Поттером улучшились. Он ехал домой, чтобы увидеть маму, а увидел гроб и плачущего отца – впервые в жизни Северус видел, чтобы отец плакал. Мама умерла от сердечного приступа – кажется, её сердце так и не выдержало той вспышки фотоаппарата Фредди Поттера много лет назад в кабинете зельеварения. И отец это понимал, и отец закричал сыну «На кого ты похож с этими волосами?! Да ты же вылитый Том Риддл!», и сын вскочил с места и уехал, не забрав даже той самой фотографии.
Вольдеморт принял его довольно радушно. «Да, сын Айлин, я помню её, хорошая была девушка, как жаль, что она загубила себя ради маггла. Я рад, что ты присоединяешься ко мне, Северус.» И Северус остался с ним, в его команде, воюя с ним бок о бок, слегка разочаровываясь, что нынешний Тёмный Лорд не особо похож на того юного Тома Риддла с фотографии, сделанной в кабинете зельеварения, того, с кем училась его мать. Он оставался с Лордом до тех пор, пока тот не убил Лили. Северус знал об этом деле.
«Я знаю, что вы хотите убить Поттеров, - робея, пробормотал он, - но не убивайте Лили Поттер, пожалуйста. Я люблю её». Лорд засмеялся – да, он умел смеяться, - и задорно воскликнул: «Не волнуйся, Северус, если тебя это заденет, я постараюсь её не убивать. Думаю, она будет столь умна, что вернётся к тебе и присоединится к нам – девочка талантлива, хоть и грязнокровка… прости, не хотел тебя обидеть». Но Северуса и не волновало то, что Тёмный Лорд назвал Лили грязнокровкой – его зацепило слово «вернётся». Да, в те пятнадцать минут, во время которых маленькая рыжеволосая девочка, не желая отправляться без нового друга за гриффиндорский стол, Лили Эванс была с ним. А ушла от него она именно туда, куда не хотела без него отправляться.
Услышав известие о гибели Джеймса и Лили Поттеров и одновременно о гибели Вольдеморта, Северус не заплакал. Он просто пошёл и обрезал чёлку, уповая на то, что долго не мытые волосы скоро сами, как это всегда бывало, потеряют сходство с Томовыми. А потом долго рыдал в кабинете Альбуса Дамблдора. «Я никогда не буду с ней, профессор, я никогда больше не буду с ней… профессор, моя мать училась вместе с Томом Риддлом…»
Тот самый кабинет зельеварения стал его территорией. И когда его порог впервые переступил Гарри Поттер, сын того самого Джеймса, внук того самого Фредерика, сын Лили, тот самый, по вине которого она умерла… вот тогда Северус понял, что место осквернено.
Год за годом он страдал, не в силах ничего сделать. Возвращение Вольдеморта в мир перевернуло всю и без того сумятицу в его голове вверх ногами. Мир рушился. Мир падал вместе с кабинетом зельеварения, вместе с «Хогвартсом», где его мать училась вместе с Томом Риддлом. Всё рушилось в мире Северуса. И когда Дамблдор рухнул с башни вместе с этим миром, одинокому мужчине с тёмными сальными волосами почему-то подумалось только одно. Только одна мысль, та, что несла его сквозь годы, та, что убивала, прокусывала ему череп кровожадной змеёй…
Его мать училась вместе с Томом Риддлом.
