Люц идёт к Волдику.
- Милорд, я согрешил с чужой женой! Простите меня!
- Люциус, с кем ты это сделал? С моей слугой Беллатрикс?
- Нет!
- С этой грязнокровкой Грейнджер?
- Нет!
- С этой подружкой Поттера Джинни Уизли?
- Нет!
- Вон отсюда!
Люц уходит. Снейп ему:
- Ну что? Простил?
- Нет! Но зато дал три новых адреса!
Этим вопросом Азирафель всерьез озаботился практически сразу же, когда Кроули решил устроить праздник ему самому.
День рождения, день, о котором никто из ангелов и демонов никогда не задумывался, вдруг встревожил демона-отступника.
И были подарки, чаепитие, беседа – то был чудесный день, который Азирафель с удовольствием повторил в следующем году, но только после того, как придумал бы дату и подарок для Кроули в этом.
Вот только с датой и тем более с подарками как-то не получалось.
Что можно было бы подарить демону, и так не слишком привязанного к материальным вещам, не считая своей машины?
В машинах Азирафель, к своему несчастью не разбирался, но дарить новую современную он и не хотел. В этом не было ни души, ни смысла. Машина, как когда-то говорил Кроули, должна была иметь душу. Едва ли даже самая дорогая модель отвечала бы хотя бы этому условию, не говоря о сотне-другой иных причин.
Азирафель еще раз тщательно осмотрел свой книжный магазин, который намеревался продать, чтобы не иметь больше причин возвращаться из Саут Даунса в Сохо, и приуныл.
Кроули сделал действительно полезный и приятный подарок – торт и цветок. И пускай Азирафель не слишком разбирался в цветах, дороже подарка и быть не могло.
Демон знал вкусы ангела – что тут было сказать?
Но Азирафель тоже знал вкусы Кроули. Хотя бы в том, что касалось алкоголя и машин.
Пожалуй, подарить ему ящик дорогого вина было бы довольно банально и безвкусно.
Кроули испек торт сам, даже слепил цветочный горшок и сделал каллиграфическую надпись. Это стоило дороже вина, которое ангел не сделал бы самостоятельно.
Нужно было найти что-то идеальное, что-то уникальное, что точно понравилось бы дорогому другу.
Кроули почти не удивился, когда ангел вдруг решил пропасть почти на неделю, предварительно поругавшись с автоответчиком у Кроули дома.
В принципе, они и не договаривались о том, чтобы Азирафель ответил взаимностью немедленно. Они вообще ни о чем не договаривались, но если уж ангел что-то решил, Кроули не стал его беспокоить, зная, и даже понимая, что на этот раз выбор подарка будет куда сложнее того, что преподнес Кроули.
Вино отпадало по простой причине – молодое Кроули не любил, а для выдержанного нужно было отмотать время вспять, вырастить виноград, потом выжать его, дать настояться, разлить по бутылкам и забыть на пару десятков лет. Для подобного подошел бы девятнадцатый век, но даже Кроули сомневался в рациональности подобного шага. Манипуляции со временем были слишком опасны, так что этот вариант не годился.
Автомобильные аксессуары ангел просто бы не смог выбрать, толком даже не зная, что Кроули вообще нужно. Ароматизаторы были отвратительны, тем более что сам по себе Кроули, хоть и демон, благоухал лучшим дорогим парфюмом, а никак не серой, а уж от аромата ангела в салоне машины и вовсе было грешно избавляться. Накидки на сиденье Кроули не интересовали, украшения на панель – тем более, а антибликовые наклейки или очки были и вовсе ни к чему.
Была еще одна идейка, но об этом и речи быть не могло.
Люди, в основном христиане, любили украшать машины иконками и молитвами, но что бы со всем этим сделал бы Кроули, даже думать не стоило.
В растениях ангел разбирался примерно так же, как в машинах, даже имея под руками целую гору книг по ботанике и селекции, так что вырастить особо экзотичный цветок явно бы не смог. Как и придумать средство для роста растений. Как и универсальное удобрение для них. Как и много чего еще, включая системы автополива.
И хотя Кроули был бы рад даже просто пикнику за городом, предвкушать особый подарок было куда приятнее, чем заранее знать, что подарят.
Азирафель же пребывал в состоянии легкой паники, потому что все, что пришло в голову – бутылка какого-то коллекционного вина, которое нельзя было бы выпить, потому что пробка давно сгнила и испортила напиток внутри. А дарить вино, которое перед употреблением все равно пришлось бы чудеснуть в свежее, было глупо.
Оставалось только проверить себя на предмет знания демонологии и Кроули в частности, ведь за шесть тысяч лет знакомства наверняка нашлось бы именно то, что было бы крайне приятно дорогому другу.
Кроули и не ждал Азирафеля раньше двух недель отсутствия, но приятно удивился, когда по истечении восьми дней тот появился на пороге его квартиры, держа в руках две коробочки – одну небольшую, украшенную золотым бантом, и одну совсем крошечную, черную и бархатную.
- С Днем рождения, мой дорогой! – произнес ангел, протянув подарки удивившемуся Кроули, который только-только проснулся и даже не успел привести себя в порядок, открыв дверь босиком и в черной шелковой пижаме. – В этот чудесный день…
- Ночь, - поправил Кроули, приняв подарки и кивком впустив гостя в квартиру.
- В эту чудесную ночь, - ничуть не смутившись, продолжил ангел, - сердечно поздравляю тебя с замечательным праздником и желаю мира в твоей душе.
От такого поздравительного текста Кроули растерялся.
Все, что хоть как-то касалось наличия души в принципе и мира в ней в частности, неприятно царапало что-то внутри, но расстраивать ангела все же не хотелось, так что Кроули через силу улыбнулся и пятерней встрепал вставшие дыбом волосы.
Азирафель, пройдя в гостиную, для чего-то щелкнул пальцами, что-то чудеснув, но ничего особого в доме Кроули не появилось.
Впрочем, как подумал сам Кроули, ангел в самом деле был полон сюрпризов, если решил подарить…
- Эм… - и тут Кроули потерял дар речи в буквальном смысле слова, потому что стоило только ему потянуть за ленту банта и раскрыть коробочку побольше, его глазам предстало то единственное в мире, что действительно когда-то давно тронуло душу. – Это не…
- Почти точная копия, - пояснил Азирафель, увидев непередаваемое выражение на лице друга. – Оригинал, увы, не сохранился, но я постарался вырезать все в точности, как было.
На дне коробки лежала чаша. Обыкновенная вырезанная из дерева чаша – старательно обработанная до совершенной гладкости, на короткой ножке и широком основании. Обычная чаша-заготовка, готовая к раскраске или лакировке. Но ценность представляла не только она. Когда Кроули поднял ее, на дне обнаружился знакомый витиеватый узок – символ Змея-искусителя, так же старательно вырезанный и отшлифованный. Но и это было не все. На основании, ножке и самой чаше нашелся еще один символ, более известный в медицине – змея, берущая начало как раз на основании, обвивающая ножку и спускающаяся головой внутрь чаши.
Когда-то давно сын плотника, с которым Кроули познакомился, в часы отдыха работал над небольшой чашей – точно такой же, какую держал Кроули сейчас. Тогда мастер-плотник говорил, что это будет подарок за те чудеса, что показал ему новый знакомый. И хотя человек знал, кем являлся Кроули, это его не пугало. Его руки были талантливы и в обращении с деревом, и с людьми.
Но когда пришло время, в ночь в Гефсиманском саду, когда Кроули спешил помочь другу-человеку, как раз времени и не хватило. Его не хватило ни для того, кто хотел спасти, ни для того, кто делал подарок для спасателя. Чаша была утеряна, незакончена, после найдена, но сломана, как и последние светлые чувства в душе довольно странного для демона создания – слишком человечного и искавшего дружбы с сыном плотника.
И вот теперь, спустя две тысячи лет Кроули держал законченную чашу – пусть другую, из другого дерева, не такую идеальную, как ту, что делал человек давным-давно, но законченную, вырезанную с такой же любовью, как и тогда, с законченным узором прошлого, переплетенным с узором будущего.
- Как ты узнал? – тихо спросил Кроули, держа бесценный дар обеими руками, на какое-то время забыв про бархатную коробочку.
- Меня не было рядом тогда, - ответил Азирафель. – Но я знал тебя. Я знаю тебя, мой дорогой. Он бы тоже хотел, чтобы ты получил свой обещанный подарок. Я уверен в этом. Отчасти это от нас обоих.
Кроули молча поставил чашу на стол, но так и не смог оторвать от нее глаз.
Резная змея как будто пила из чаши. Или же капала в нее свой яд, но не для того, чтобы убить, а чтобы исцелить.
Таким тогда и видел Кроули тот человек. Хороший человек.
- А это уже только от меня, - мягко напомнил Азирафель, кивнув на бархатную коробочку, не став заострять внимание на отсутствии благодарности.
- Надеюсь, там не кольцо, - заявил Кроули, подняв коробочку и ощутив ее легкость. – И не запонки. И не зажим для галстука, ключи от машины или брелок.
- Открой, - попросил ангел.
На черном бархате, как на черном небосводе сияла ослепительно яркая звезда, заключенная в хрупкую оболочку магии. Золотая, пойманная в момент рождения, крохотная блестка, готовая распуститься во всей красе.
- Я не специалист по сотворению звезд, - произнес Азирафель, - так что пришлось вспомнить, как раньше их делали другие ангелы, но я очень старался, чтобы она зажглась.
- Ты ее сделал сам? – уточнил Кроули, подняв золотинку на кончик пальца. – Зачем?
- Не чтобы напомнить тебе прошлое, - быстро ответил ангел. – И не для того, чтобы оскорбить или обидеть. Только для того, чтобы ты сам вспомнил, сколько чудес ты сделал, как зажигал звезды и целые созвездия, которые будут гореть миллиарды лет и давать тепло и свет живым существам вроде людей. Я зажег ее на краю Вселенной и назвал твоим именем. И если захочешь, можешь выпустить ее, она вернется на свое место и разгорится ярче солнца этого мира.
- Свет и тепло звезды Кроули, - повторил Кроули задумчиво. – Ладно, пусть так и будет.
Он протянул руку ангелу и, когда тот вложил в нее свою, щелкнул пальцами.
На краю Вселенной, у самого края Великого Ничто, откуда брали начало все звезды, Кроули выпустил звезду, наблюдая за тем, как она разрослась и как засияла во тьме космоса. И пусть ее свет никогда не дошел бы до Земли, Кроули было приятно знать и думать о том, что здесь, в месте, где он сам когда-то давно творил звезды, зажглась еще одна, сотворенная рукой ангела-самоучки, ничего не знающего о том, как вообще зажигать звезды.
- Красиво, - заметил он, глядя на звезду.
- Звезда Кроули, - повторил Азирафель, стоя рядом и улыбаясь. – Но тебя ждет еще один подарок, мой дорогой друг, если ты не против, - попросил он, после чего щелкнул пальцами и перенес их обратно к Кроули домой.
Азирафель и не ожидал слов благодарности. Демоны, и даже Кроули в том числе, не благодарили. Но что касалось Кроули, он выражал благодарность не словами.
- Может, чаю? – предложил он, бережно подняв чашу со стола и отнеся ее на кухню.
Ангел только улыбнулся, поняв, что подарком будут пользоваться, а не оставят его пылиться в углу, как сувенир. Тот, кто хотел порадовать Кроули две тысячи лет назад, тоже хотел бы, чтобы его подарком пользовались.
- Не откажусь, - ответил Азирафель, проследовав за Кроули, который уже включил электрочайник и достал две чашки из буфета.
И когда чай был уже почти готов, в дверь позвонили.
- Я открою, если ты не против, - попросил Азирафель и ненадолго вышел, после чего вернулся, держа в руках большой торт – красивый, сделанный профессиональным кондитером, шоколадно-клубничный и с одной маленькой горящей золотистой свечкой посередине. – Прости, пожалуйста, я старался научиться готовить торты, но не смог. С Днем рождения!
Больше всего Кроули удивился даже не торту, потому что никакое, даже самое изысканное кондитерское изделие не могло бы его удивить, а тому, что торт был максимально простым, а свечка была всего одна, но витая, красивая, рукодельная и определенно что-то значившая.
- Почему она одна? – спросил Кроули, когда Азирафель поставил торт на стол.
- Это не новый отсчет, не количество прожитого или что-то еще, - слегка пожал плечами ангел. – Я не знаю, что она могла бы означать. Но шесть тысяч не поместились бы. И… - он на миг замялся и сунул руку в карман жилета. – Торт – не подарок, мой дорогой друг. Подарок – вот это, - и протянул Кроули ключ. – Это ключ от коттеджа в Саут-Даунсе. Идеальное место, спокойное, живописное, там много места, много света, воздуха. Я подумал, что ты мог бы отдыхать там. Или жить постоянно. Или… я даже не знаю…
- Мы, - вдруг поправил его Кроули, глядя на горящую свечку.
- Что? – удивился Азирафель.
- Мы могли бы там жить, - повторил Кроули. – Если ты не против. Если дом маленький, расширим его, если большой – найдем, чем заполнить.
- Он большой, - счастливо улыбнулся Азирафель. – И я не против.
- Вот и чудненько, - заявил Кроули, задув свечу, щелчком пальцев разрезав торт на кусочки и переместив два на десертные тарелки. – Тогда с Днем рождения меня и спасибо, ангел, - выпалил он, принявшись за торт и кивком предложив другу присоединиться.
Может, свет далекой звезды и не дошел бы до квартиры где-то в Лондоне и за миллионы лет, может, давно истлевшие обломки деревянной чаши, сделанной рукой сына плотника, не соединились бы, может, даже погасшая свечка на торте не исполнила бы желание именинника, но двум друзьям этого было и не нужно.
Демон, сохранивший в себе частичку чего-то ангельского, этого бы и не хотел.
И вот так просто, сидя на кухне в пижаме, босиком, поедая торт и запивая его чаем, в компании друга-ангела, он хотел только исполнения одного желания – чтобы друг был рядом.
Может быть, яркая золотая звезда, недавно появившаяся очень далеко от Земли, подмигнула мыслям демона, может, просто разгорелась еще ярче, но у нее уже была своя миссия, вполне себе благородная - стать светилом какого-то необыкновенного, непостижимого мира разумных существ, дарить им свое тепло, свет и защиту.
