Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
«Просто я его люблю, — произносит Кас и делает хороший такой глоток. Наверное, стоило взять две бутылки, а не одну. Джина много не бывает. — Просто он меня не любит». Джеку хочется сказать: «Ну, по крайней мере, Дин Винчестер жив», но это слишком жестоко.
Комментарии:
Написано для команды fandom Castiel 2019.
Публикация на других ресурсах запрещена в любом виде.
Крыша высотки в Нью-Йорке — жалкая замена «Миллениум-центра», но у тех, кто лишился всего, выбор, как правило, небольшой. Дверь, конечно, заперта. Кас дотрагивается до замка кончиками пальцев, и Джек громко фыркает. В компании ангела никаких отмычек не надо, хотя для пьяного у него возмутительно трезвый взгляд. Ничего, бутылка джина это исправит.
Джек помнит их первую встречу в Нормандии сорок четвёртого. Тогда у Каса был другой сосуд и униформа медсестры. А ещё запах озона и надежды. Через несколько десятилетий он вывалился в Хаб из Разлома, и Джек узнал его по хриплому голосу и неземным синим глазам. Память странная штука. Глядя на Каса в момент, когда они подходят к парапету, Джек видит перед собой улыбку Янто, пытающегося приобщить ангела к кофе, слышит тихий смех в гнезде Мавануи.
— Я больше не могу летать, — признаётся Кас. — Думаю, поэтому теперь мне нравятся крыши.
— Ты разобьёшься, если упадёшь с такой высоты? — спрашивает Джек.
— Понятия не имею. И не горю желанием проверять.
Они садятся на шинель Джека и отхлёбывают джин прямо из горлышка, передавая бутылку друг другу. Она вторая по счёту, а до этого они опустошили бар в паре кварталов отсюда, бесконечно заказывая «ещё четыре шота, пожалуйста». Смерть от алкогольной интоксикации Джека не волнует — всё равно он потом воскреснет, а Касу понадобится целый винный магазин, чтобы опьянеть по-настоящему.
— Случайности не случаются случайно, — бормочет Джек, словно пытаясь проверить, сколько однокоренных слов он может уместить в одну фразу.
Хотя… встреча с Касом вряд ли совпадение. Нью-Йорк огромен. Он — человеческий муравейник, где легко затеряться, не оставив следов. Но Джек обратил внимание на жёлтый «Линкольн Континенталь». И на его хозяина со знакомыми синими глазами. «Крутая тачка! — воскликнул он. — Сиденья такие…». И осёкся, когда Кас вздрогнул и поморщился, как от зубной боли. «Что ж, — минуту спустя выдохнул Джек, — кажется, неподалёку был бар…»
А сейчас они пьют на крыше, наблюдая, как солнце скрывается за горизонтом.
— Больше всего меня бесит, — Джек взмахивает рукой, и несколько капель джина проливается на шинель, — что они пытаются меня утешить. — Он будто продолжает начатый в баре разговор, но его это не смущает, да и Каса, видимо, тоже. — Говорят, не переживай, Янто знал, что ты любил его. Да ни черта он не знал, — бутылка готова выскользнуть из его пальцев, и Кас осторожно забирает её себе, — я об этом позаботился. Даже когда он умирал меня на руках, я…
Кас сочувственно сжимает его плечо, и это лучше, чем традиционное «мне очень жаль» или «держись». Уже пять лет Джек держится, что бы это ни значило. И его силы на исходе.
— А ты? Ты рассказывал про своего друга… Дина, если я ничего не путаю. Как у тебя с ним?..
— Просто я его люблю, — произносит Кас и делает хороший такой глоток. Наверное, стоило взять две бутылки, а не одну. Джина много не бывает. — Просто он меня не любит.
Джеку хочется сказать: «По крайней мере, Дин Винчестер жив», но это слишком жестоко.
— Ты уверен? — вместо этого уточняет он.
Кас тяжело вздыхает.
— Я ему признался.
Судя по тому, что Кас в Нью-Йорке один, последствия у признания были катастрофические.
— Понятно.
Бутылка стремительно пустеет. Когда джина остаётся на донышке, Джек отставляет её в сторону. Они с Касом молча смотрят друг на друга. Томительно долго, глаза в глаза. Джек не выдерживает первым, придвигается ближе и целует. Кас замирает, позволяет изучать свои губы, потрескавшиеся, но удивительно мягкие. Он пахнет озоном. Без надежды, но с надеждой в последнее время плоховато.
Поцелуем дело не ограничится, думает Джек. Скоро они займутся сексом на заднем сиденье «Линкольн Континенталь» или в номере отеля рядом с аэропортом. Или здесь, на крыше, на шинели, в кармане которой притаился секундомер с поцарапанной крышкой, и это будет не больно. Кас в него не влюблён, а сам Джек до сих пор любит мертвеца. Поэтому они не смогут ранить друг друга, разбить и без того разбитое сердце.
— Поедешь со мной в Англию? — это не вопрос, это просьба. Джек чувствует: пора возвращаться домой, но в одиночку ему не справиться.
— Да, — соглашается Кас и, когда Джек притягивает его к себе, отвечает на поцелуй.
