Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
— Сука, если бы не ты!.. Из-за тебя мы в полном дерьме! — умом-то Юджи понимал, что в его криках нет никакого толку, но заставить себя заткнуться, сесть в угол почище и спокойно подумать, как им выкрутиться из этой идиотской ситуации, он просто не мог. — Это ты во всем виноват!
Сука, перекатывая во рту зубочистку, лениво стряхивала с пиджака пыль и налипшую паутину и виноватой себя явно не чувствовала. Вот ни на йену, судя по скучающему выражению на наглой холеной морде. Юджи прекратил нарезать круги по тесному и сырому подвалу и остановился напротив, скрестив руки на груди — а то соблазн сжать пальцы на кое-чьей шее, да посильнее, был слишком велик.
— А тебя сюда никто насильно не волок, — Идзаки поднял голову и смерил его уничижительным взглядом. — Сам потащился за мной, сам первым полез — и эту дверь, кстати, тоже захлопнул ты. О наших разбитых телефонах я вообще молчу. Так что кричи, Токаджи, кричи погромче. Вдруг кто услышит.
Лампа дневного света над дверью внезапно заморгала и зашипела. Юджи, с размаху долбанув кулаком по покрытой ржавчиной трубе, длинно выдохнул и вцепился в собственные волосы. Доля истины в словах Идзаки, конечно, была, но блядь!.. Застрять с ним на ночь глядя в затхлом школьном подвале, с заклинившей дверью, без телефонов и надежды выбраться отсюда раньше завтрашнего утра — да такого никому не пожелаешь! Разумеется, он пошел следом, когда увидел, как блондинка с загадочным видом куда-то чешет — ведь надо же было выяснить, что эта дерзкая сучка опять задумала! И подумаешь, он слегка, для внушения, въебал Идзаки в «солнышко». Так нечего было, стоя у самой лестницы, хвататься за его, Юджи, руки, да еще и делать подсечки! Они же могли себе и шеи свернуть, когда катились вниз! А дверь… Ну, тут да, чертова дверь на его совести. Но все равно, если б не Идзаки!..
Подозрительное шипение за спиной вдруг сделалось громче. Идзаки, на секунду замерев, вскинулся и прислушался.
— Токаджи, — заглядывая Юджи за плечо, неверяще произнес он, — да ты еще и трубу пробил. Глазам не верю. Теперь все просто заебись.
Юджи нервно оглянулся. Действительно, побитый ржавчиной металл встречи с его кулаком не выдержал — вмятина в трубе пошла трещинами, из которых подтекали струйки воды. Пока маленькие, но они на глазах становились все больше, срывались вниз крупными каплями и собирались в лужицу на полу. Юджи сглотнул. Положение из средне-паршивого как-то резко перешло в разряд херовых.
— Столбняк напал, толстый?! — подскочивший Идзаки схватил его за локоть. — Если она сейчас лопнет…
А дальше все случилось очень быстро. Труба жалобно затрещала, из места разлома напором выбило немаленький кусок, и Юджи даже зажмуриться не успел — их окатило таким мощным потоком, что моментально промокли и пиджак с футболкой, и брюки, и даже трусы. Идзаки, отфыркиваясь, вытолкал его из-под бьющей струи, смахнул с лица воду и внезапно расхохотался.
— А знаешь, — сквозь смех выговорил он, — ведь могло быть и хуже. Спасибо тебе, что не треснул по канализации. Или по трубе с кипятком…
— Хватит ржать, придурок, — Юджи проморгался и сделал первое, что пришло в голову: с трудом стащил пиджак, скрутил из него некое подобие жгута и, подобравшись сбоку, попытался заткнуть им течь. — Идзаки! Какого хера ты стоишь?! Здесь должен быть перекрывающий вентиль, поищи его!.. Твою мать, не получается!
Воды на полу уже натекло по щиколотки, она, несмотря на все усилия, продолжала прибывать, но Идзаки, сука, вместо того, чтобы подойти и поучаствовать, сделал шаг назад и прислонился к стене.
— Почему не получается, начало стриптиза очень даже впечатляет. Мне понравилось. Ты продолжай, продолжай. Попробуй еще футболкой заткнуть, ею точно будет удобнее.
— Блонди, ты вконец охуел?! — рявкнул Юджи и, обернувшись, в сердцах швырнул в него бесполезным пиджаком. — Ты хоть сейчас можешь не выебываться?!
— Успокойся, — с легкостью уклоняясь от мокрой шмотки, хмыкнул Идзаки. — Наверняка уже сработала аварийка, нас вытащат минут через пять-десять… а может, и раньше.
За дверью послышались озабоченные голоса, но не успел Юджи расслабленно перевести дух, как Идзаки отчего-то вздохнул и, перестав ухмыляться, негромко добавил:
— Но знаешь, толстый, насчет стриптиза я не шутил. Я бы посмотрел.
У Юджи дернулось веко, а потом до него дошло, что блондинка действительно не шутит — слишком уж напряженным стал его взгляд. Выжидающим. И эта прикушенная губа… Твою ж мать. Не шутит. Вода из трубы хлестала со страшной силой, но Юджи, больше не замечая летящих в лицо брызг, во все глаза смотрел на Идзаки. Смотрел и не верил себе. Блядь, да неужели?.. Шун нервно переступил с ноги на ногу и, вздернув подбородок, независимым жестом сунул руки в карманы. Полы его пиджака слегка разошлись, и под облепившей грудь футболкой вдруг обозначились четкие ореолы сосков. Юджи машинально взглянул туда и…
И лучше бы он этого не видел. Горло тут же перехватило, и его конкретно, не по-детски, повело — от одного лишь вида маленьких темных овалов под мокрой белой тканью. Шум воды стал глухим и далеким; Юджи, оглушенный и дезориентированный, как во сне, поднял руку, обвел большим пальцем мгновенно затвердевший сосок, и от этого простого прикосновения Идзаки вздрогнул всем телом.
— Ну так что? — под скрежет открывающегося замка хрипло выдохнул Шун. — Заметано?.. Кстати, вентиль — за твоей спиной, возле двери, в правом нижнем углу… Блядь, Токаджи, прекращай… Ты слышишь? Что же ты делаешь, сволочь, руку убери…
Под конец его голос сорвался до жалкого шепота. В голове слегка прояснилось, Юджи опомнился, отдернул намертво прилипшую к чужому горячему торсу руку и, выцедив проклятие, бросился перекрывать воду.
Удивительное дело — прошло всего-то четверть часа, а перспектива застрять в школьном подвале наедине с Идзаки, без телефонов и возможности выбраться до самого утра, вдруг стала видеться совсем в ином свете. Впрочем… свой стриптиз блондинка теперь точно получит. И бонусом — все остальное, уж он-то, Юджи, намерен об этом позаботиться.