Снейп, на приватных занятиях окклюменцией:
- Слушайте, Поттер, да вы совсем нервный стали! Вам бы это... успокоиться бы надо! Может, вам съездить куда-нибудь?.. В челюсть, например…
по мотивам заявки Трегги Ди «джен с близнецами. Дневник Тома Риддла попал в руки не к Джинни, а к братцу Форджу и братцу Дреду. Им в течении всего года удавалось держать Риддла в твердой уверенности, что они — одиннадцатилетняя девочка.
безумные родео на чокнутом фордике, распыление запретных веществ и бой дохлыми петухами прилагаются!»
Комментарии:
Предупреждение: автор потерял всяческую связь с реальностью, нахальное читерство, возможен ООС, особенно ООС василиска, неприлично много диалогов
Благодарность: жизнью василиск обязан Мадженте! Magenta, он благодарен!))
Примечание: Фик написан на фест "Still life" на Polyjuice Potion, 2015
Он заавадил бы самого себя, если бы встретил. Каково это, жить в дневнике! Словно книжный червь между страниц. Словно морской змей в чернильном море. Куда ни глянь, мир мертвый, желтоватый и синий. Тишина. Посреди мира, посреди чернильного моря —
водоворот воспоминаний. Попадешь туда — и тебя несет по кругу бесконечно повторяющегося дня.
Прошла вечность с тех пор, как он оказался здесь, влип в эти чернила. Если б не способность впадать в оцепенение, подобно истинному змею, давно бы сошел с ума. Представьте, сумасшедший дневник! Трясет обложкой, брызжет мелкими капельками дат, рокочет страницами: фр-р-р! Несолидно для реликвии Тёмного Лорда.
Так что он держался и ждал, не просыпаясь. Пока не раздался громовой шелест страниц, пока внутрь не хлынул солнечный свет.
Там, с той стороны, была девочка, обычная одиннадцатилетка. Кажется, рыжая. Хоть он её не видел. От неё протянулась чернильная ниточка. Потянув за эту нить, он наконец сможет выбраться на свободу. Только бы не спугнуть!
***
«Дорогой дневник! Скоро я наконец поеду в Хогвартс! Сегодня мне купили учебники. В одном из них нашелся ты. Бедненький! Тебя кто-то забыл».
«Меня все забыли».
«Ой!!!»
«Как тебя зовут?»
«Джинни».
«А меня — Том».
«Разве у дневников бывают имена?»
«Я не дневник, я твой друг, поэтому имя у меня есть».
«У меня ещё никогда не было друга. Только куча братьев».
***
— Что-то наша Джинни слишком тихая, братец Дред, совсем её не видно стало. С чем это она там на дерево забралась? Дай-ка эту штуковину, как там папа её назвал?
— Бинокль, братец Фордж. Уже смотрю. Она там что-то пишет! Держи.
— Ага, в черную тетрадочку. Жизненно важно узнать, что. Мне не безразлично, какая слава останется о нас потомкам!
— Сегодня ночью. Спецоперация «Бесшумный ураган». Спускаемся снаружи по веревке, и...
***
— Так, и что мы имеем? Пусто! Это не та тетрадь?
— Это та тетрадь. Вот смотри, тут отпечатки, будто писали с нажимом. Может, она вырвала страницы?
— Нет, всё на месте. А написано слишком много, одно на другом, не разобрать.
— И тогда на помощь приходит наша Шпионская Промокательная Бумага! Кладём вот сюда, она сливается с листом...
— И ловит для нас все отпечатки. Потом вытряхнем по одному. Вперёд!
***
— Эй, а розовая ленточка тебе зачем?
— Привязалась, когда я под подушку лез. Они же у неё самозавязывающиеся! А ну пшла! Фу, гадость. Испепелю.
— Отстань от неё, пусть живёт.
— Пусть ползёт...
— Итак, что мы имеем? Кладём бумагу в Проявитель... Вот первые отпечатки.
— Стряхивай сюда. Держу. Куда побежали?
— Ты их вон на тот пергамент, пришлёпывай и сразу заворачивай.
— Разворачиваем... Так, кто такой Том? Кому это сестрёнка пишет в дневнике по имени? Так не бывает!
— Может, она туда листочки вкладывает и строчит письма?
— А потом куда девает? Своей-то совы у неё нет... Да и где она могла с каким-то там Томом познакомиться?
— Ой, гляди, сколько тут про всех! И про папины игрушки... Слушай, я и не знал про ту штуку, которая «э-лке-тро-щип-цы» называется. Судя по описанию, это орудие пытки какое-то!
— ...И про мамины пироги... Ага, вон где у неё заначены плюшки с корицей!
— И про Гарри Поттера! Ага, шустрый Гарри украл сердце сестрицы. А кажется таким тихоней...
— Витает в облаках...
— ...витает-витает, а снитч — раз, и сцапал! Но почему она тогда про это Тому пишет? У неё сразу двое? Вот молодежь пошла! Это у нас...
— ...на двоих одна Анджелина!
— Та-ак. А это про кого?.. Жестокие шутки, обидели Джинни! У любимой куклы выросла борода, плюшевый медведь ушел в лес и залез на дерево, в кукольном домике случился пожар, а садовые гномы в костюмах пожарников прибежали тушить и залили всё водой?
— Кто так издевался над нашей сестренкой?!!
— Тут и рисунок есть. Два каких-то... скелетика, ручки-ножки-черепушки, и подписано...
— Фред!
— Джордж!
— Ну дела, и она всё это сливает какому-то постороннему Тому! Уж мы с ней поговорим!
— И с ним тоже!
— Выследим, поймаем, пустим на опыты!
— Обольститель маленьких девочек от нас не уйдет!
***
Теперь ему казалось, что у него есть дом. Поскольку он не мог увидеть Нору своими глазами, то только представлял одну комнату за другой — со слов Джинни. Мысленно обставлял по своему вкусу — там, где оставались пробелы. Поэтому получалось как-то так: в гостиной массивный малахитовый камин, над ним — портрет Салазара Слизерина в золоченой раме, а по бокам от него — нелепые часы. На одних множество стрелок с уже знакомыми именами. На других надписи вроде «Пора кормить кур», «Время готовить ужин», и тут же его рукой дописано: «Великие дела», «Приём в министерстве», «Заседание Визенгамота»... И так снизу доверху, а на чердаке по соседству с упырём — солидное фамильное привидение, собственный папаша в цепях и на дыбе. У него впервые была большая семья, хоть он и не очень понимал, на что она нужна. А впереди маячило желанное возвращение в Хогвартс.
***
Перегруженный «Фордик» газовал за воротами. То отъедет, то вернётся обратно. Половина Уизли что-то забыла дома. Кто набор перьев, кто учебник. И только Джинни забыла нового, контрабандного члена семьи, замечтавшегося о хогвартских башнях внутри черной тетрадки.
— Сиди, Джинни, я всё равно за метлой. Где дневник?
— Фред, под поду-ушкой, черный кожаный.
Когда Фред вернулся, Артур, пересчитав всех по головам — два раза для верности — поставил ногу на педаль газа.
— Ну что, теперь поехали?
— Как, нашёл? — Джинни протянула руку. Фред похлопал по оттопырившейся куртке.
— На вокзале отдам, чтобы ты сразу в чемодан положила.
Но на вокзале за общим гомоном и суетой про дневник опять забыли. До поезда оставалось пятнадцать минут. Молли сразу схватила Джинни за руку, выловив из машины, и потащила к платформе. У барьера Фред и Джордж оказались последними. Успели только увидеть, как мелькнула белая сова Гарри — её тут же поглотили кирпичи. И, видимо, подавились, зажевав несчастную птицу, потому что их самих впустить не захотели.
Казенная тележка всмятку. Лбы — в шишках. Хорошо хоть мётлы не пострадали.
— И что будем делать? Надо найти другой способ попасть в Хогвартс.
Вдруг перед ними из пустоты соткался домовик с замотанной полосками рванья головой и заклеенными пластырем ушами. На предплечье виднелся ожог в форме утюга.
— Нет-нет, вам нельзя в Хогвартс. То есть — ему нельзя. Тому, кто у тебя за пазухой. Добби его не пустит!
— Кому ему?
Но домовик уже не слушал — крутил головой и шевелил своими лопухами, будто прислушивался. «Сейчас, сейчас, хозяин», — забормотал он и исчез.
Для порядку и симметрии разбили и вторую тележку. Убедившись, что барьер по-прежнему закрыт, братья рванули на автостоянку.
***
Фордик набрал высоту и был поставлен на магавтопилот. Это такое блюдечко с водой, в нём, как стрелка компаса, плавала волшебная палочка, указывая направление. А её уже слушались маг.поля — магические, не путать с магнитными, — направляя автомобиль строго на север, к башням Хогвартса.
— Так, и кто это «он»? Личный дневник домовика?
— Или его хозяина? Вряд ли домовик назовёт дневник Томом.
— Может, Том — это домовик?
— Он сказал, что его зовут Добби.
— Может, у него просдо дасборг? И он вместо «Томми» говорит «Добби»?
— Давай пока полистаем, там должен найтись ответ. Не найдется — пригрозим, что сбросим вниз, он и расколется. Смотри, тут надпись! Появилась и исчезла. А вот снова! Всё-таки сестрёнка не письма писала!
«Джинни, ты тут? Ты едешь в поезде?»
— Надо ответить! Рабочая гипотеза — это тот тип, которого зовут Том.
«Да, Том!»
«Я чувствую ветер. Поезд так быстро несется?»
«Очень быстро! А мальчишки окно открыли».
«Гарри Поттер?»
«Дался тебе этот Гарри Поттер, шалунишка! Я сейчас буду ревновать!»
— Ты что, всерьёз считаешь, что одиннадцатилетка так напишет?
— Они сейчас ого-го!
— Но не наша Джинни.
— В тихом омуте пикси водятся! Вон, всех нас обшустрила.
«Джинни, прости. Может, это я... ревную».
— Съел!
— Испугался!
«Да, здесь Гарри, но он с Роном, они смотрят в окно и едят шоколадных лягушек. А я тут в уголочке».
«Джинни, ты лучше как следует спрячь дневник и никому не показывай. Мало ли любителей сунуть нос в чужие дела. Пусть это будет наш с тобой секрет».
— Ладно, раз он так настаивает, спрячу его опять за пазуху. Приготовиться к снижению! Задраить люки! Спустить паруса! Застегнуть ремни! Сушить вёсла! Сушить сухари!
— Нет, про сухари не надо. А то в животе урчит. Курс на Астрономическую башню! Ой, докси тухлые, что это с машиной? Она, к дракклам, падает, а не снижается!
— Спокойно, падение — то же снижение!
— Вижу Снейпа, вон там за углом!
— Поворачиваем! А я теперь вижу Дракучую Иву.
— Подальше бы от обоих!
— Упс! Не повезло. Немного промахнулись. Но Ива лучше, она бесхитростная и прямая.
— Почти. Когда не замахивается. Уже не прямая. Бежим!
— Вот, кстати, от Ивы сучки, отломались, подбери.
— А если они драться начнут?
— Не сразу. Сейчас у них шок!
— У меня тоже. Вижу Снейпа.
Северус Снейп, собственной персоной, тоже похожий на острый обломок какого-то почерневшего дерева, вырос из земли на повороте.
— Так-так, господа Уизли, нарываемся на исключение? Летаем на угнанных автомобилях? Портим редкие образцы магической флоры?
— Какие образцы? Эти? Держите, это вам в гербарий. На ингредиенты. Специально собирали. — Джордж, не растерявшись, сунул в руки медленно звереющему профессору растопыренный букет из сучьев Дракучей Ивы.
— А мы пойдём искать профессора Макгонагалл. Доброго вечера, профессор.
Ещё через несколько шагов:
— Фред, может, вернёмся, окажем ему первую помощь?
— Ага, и она окажется последней. Какую мы кому-либо оказали. Как только он очнется.
***
— Нет, Джинни, прости, это оказался тёмномагический артефакт. Отдать мы тебе его никак не можем. Видишь, он на нас самих плохо действует. На вокзал не попали, в иву врезались...
— Но мы над этим работаем. Только не надо дуться! Хочешь на тренировку, полетаешь с нами? И сахарных перьев из Сладкого королевства, целую охапку прямо сейчас.
***
— Фред, что ты тут без меня понаписал? Воркуешь с Томом, да? Ах ты, бедный, косички твои кто-то зачаровал так, что они сами тебя дергали, Гарри Поттер ходит с Грейнджер и на тебя не смотрит, на трансфигурации не вышло превратить зубочистку в зубную щетку?
— ЗАКРОЙССССЯ!
— Эй, ты что на меня шипишь? Куда пошёл, стой!
***
— Ну и что мы будем делать в туалете для девочек? Плаксы Миртл давно не видели? Так, это всё дневник виноват?! Накаркали, значит.
— ОТКРОЙССССЯ!
— Так, а теперь на кого шипишь? Лучше бы уж на меня! Слушай, ты, Том, а если тебя в унитаз макнуть? Вот так вот, до свидания! Э-э, стой, Фред, что это за дыра в преисподнюю и зачем ты туда лезть собрался?
— Бульк. Книззлы кусачие, что это?
— Это я у тебя спрашиваю! Зачем ты сюда меня привел?
— Нич-чего не понимаю. И нич-чего не помню.
— Ты писал что-то без меня в этом треклятом дневнике, а потом стал шипеть по-змеиному. И сюда как вампир-лунатик на запах крови притащился. А как только я дневник в унитаз макнул, сразу очнулся.
— Смотри, дырка закрывается. А так глядишь — обыкновенная раковина. Ве-ещь! Доставай дневник, надо провести серию экспериментов. И в следующий раз прийти с мётлами.
— Дред, чур в следующий раз писать буду я! А ты как-нибудь зафиксируй шипение. Будем анализировать.
— Уже думаю, Фордж. Думаю, надо совместить Удлинители Ушей и самопишущее перо.
— Они ж ещё у нас не готовы!
— Тем проще их перекурочить.
***
Он снова был в Хогвартсе. Пусть и не мог видеть его своими глазами, но мог чувствовать через своего проводника в мире живых. Ведь чернильная нить всё крепче соединяла его и Джинни. Хотя почему-то чуть не порвалась в поезде — видимо, из-за ветра. Эта нить превратилась теперь в пуповину, перекачивавшую чернила в одну сторону и живую магию с примесью свежей крови — в другую. Он чувствовал себя живым как никогда прежде. Там более что по-настоящему живым никогда и не был. Фантомная память Тома Риддла. Это был он — и не он. Он никого не убивал, что бы сам о себе ни думал. А тот Том никого не любил. У него же, Тома-из-дневника, была подруга. Весёлая, рыжая, чистокровная ведьма. Когда они только познакомились, она больше жаловалась на жизнь. А теперь то и дело рассказывала о проделках и проказах, высмеивала учителей, рисовала на них карикатуры. На одной из них он узнал Дамблдора и понадеялся, что тот слишком стар и самодоволен, чтобы по-прежнему представлять опасность. Тем более с бантиками в бороде и очками-леденцами. Сейчас они вместе выпустят василиска, приберут школу к рукам. Он найдёт способ выйти из дневника, дождется, когда Джинни вырастет, и рука об руку они пойдут к мировому господству. И уютному родовому замку — для их потомков. У глазастой зверюшки там будет отдельный вольер в подземельях. Надо только придумать, как не вычерпать магию девочки до конца. Ладно, ему бы только выбраться — и донор найдётся, и всё, что нужно. Ещё бы добраться до этого подозрительного Гарри Поттера...
***
— Итак, макаем дневник... Очнулся, братец? Вот дырка, а вот наши две метлы! Ныряем вниз!
— Пока летим... у-ух! ...расскажи, что там было.
— Ну, наш Том произнес, обращаясь к тебе, прочувствованную речь — тебя, мол, ждёт трон Слизерина и россыпь изумрудов. Ты — предсказуемо — впал в транс и начал шипеть на всё узкое и длинное. Вот, всё записано — «Шшш-шссш-ссс!». После последней реплики, со страстью обращенной к крану, раковина переконфигурировалась.
— Так, прилетели. Люмос максима! Ого, вот это шкурка! Сколько ценных ингредиентов. Надо только классифицировать. Чую, что-то редкое. Зарисуй узорчик. Потом загоним за хорошие бабки.
— Может, просто уменьшить её? Узор сохранится, потом рассмотрим.
— Ага, вот, суй в карман. Но мне не нравятся Томовы сюрпризы. Мы не представляем, что он мне внушил. Я так понимаю, часть информации он передал прямо в мозг, а теперь я её не помню.
— Ничего-ничего, дневник я успел достать и высушить. Сейчас спросим.
«Дорогой Том, я очнулась в очень странном месте, что мне делать? Как мне отсюда выбраться? Какой-то зал и страшное лицо».
«Джинни, не бойся, положись на меня, слушай внимательно. Перед тобой — потайная дверь, за которой в заточении много лет томится несчастное голодное животное. Его надо выпустить — покормить, погулять. Позовёшь его, как я тебя учил. Только обязательно закрой глаза и не смотри на него. Сейчас я досчитаю до трёх, и ты вспомнишь... Раз, два...»
— Эй, ты зачем захлопнул книгу?
— Не хочу вспоминать неизвестно что. К тому же макать его тут некуда.
— Ну, можно поджечь.
— Тогда он обидится и перестанет разговаривать, а мы выведали ещё не все его тайны.
Тебе не кажется подозрительным — шкура, зверюшка, не смотреть?
— Полетели обратно, в библиотеку, определим узорчик и разберёмся.
***
— Василиск! Класс! Шкура действительно абсолютно уникальна. А там ещё и вторая... ползает! Только как быть с его глазищами? Не смотреть — я так не играю.
— Знаю, что нам нужно — очки-перископы!!! С защитой в виде избирательной отражаемости. И пара петухов в качестве предохранителей, отловить у Хагрида. В случае чего — кукарекаешь, они за тобой повторяют.
— Ну, я и сам могу непосредственно василиску кукарекнуть. Ты уверен, что зверюга точно знает, что это должен быть именно петух? От моего кукареканья, может, тоже в обморок свалится?
— А ещё хорошо бы сохранить возможность шипеть на него, не теряя рассудок!
— Ну, часть у нас записана, я и повторить могу. Надо только ещё записать пароль от двери и основные команды василиску. Всё постепенно.
— Только унитаз с собой захвати, чтобы дневник макать прямо там, внизу. Погнали!
***
— Итак, сегодня у нас экспериментальный выгул василиска.
— Главное, не забыть подробный и правдоподобный отчёт для нашего Томми. Массовый исход пауков...
— Штабеля окаменевших...
— Дамблдор в панике, в Большом зале звездопад, горгулью заклинило...
— Феникс даёт петуха...
— Потому что сами петухи отдали концы...
— Ладно, к делу. Цыпа-цыпа... Как там? Тщщ-тсс! Зависаем сверху, готовим сбрую... О-па, вот ты какой! Джордж, прыгай сверху! Вперёд, по трубам! Покатаемся!
— Но-но, головой не дёргай, не на что там смотреть, ты по запаху, по запаху! Тщщ-тсс!
***
— Так, мы опять на месте. Третий или четвертый раз уже? Как ты думаешь, когда он линять начнет?
— Да, ещё одна шкура нам бы не помешала!
— Одна — на продажу, одна нам. Представляешь, куртки из шкуры василиска!
— А какое сырье для опытов! Только подумай, такие пастилки, съешь — и начинаешь со Снейпом в гляделки играть! Он и окаменеет до конца урока.
— Давай у Томми спросим, что он знает про линьку василисков.
— Стой, может, не надо? Что-то ты брат, бледноват...
— И ты бледноват, брат! Думаешь, с дневником как-то связано? По-моему, это просто потому, что мы всё по подземельям да по трубам... Ну, давай в последний раз...
— Ладно, давай. Только мы ему наплели, что, как он хотел, создали ловушку для Гарри Поттера... Ну, Джинни создала. А что если он потребует Поттера предъявить?
— Ну как потребует! Напишем ему в дневнике и от имени Поттера, делов-то.
***
Настал мой звёздный час. Наконец у меня достаточно сил, чтобы вырваться на волю! Наконец я увижу Джинни собственными глазами — не те неясные тени, которые рождаются, когда дневник взаимодействует с личностью пишущего в него. И, если всё пошло правильно, здесь будет и Гарри Поттер. А вместе с ним — достаточно магии, чтобы вернуть Джинни всё то, что я у неё забрал...
— Дорогая, милая Джинни, послушай меня!.. Я, Том Марволо Риддл...
...Что, где я?..
Кто эти рыжие болваны?
— Мой зверь, ко мне, УБЕЙЙЙЙЙ!
***
— Шшшшшшшш!
— Цыпа-цыпа, наш хороший!
— Фред, что-то не нравится мне, как он пасть разевает. И Том этот тоже не нравится.
— Разевает, говоришь? А ну, васенька, держи...
— Вы сейчас умрете, презренные, а Лорд Волдеморт... А-а-а-а-а!
— Да, Джордж, тебе приз за меткость. Но дневник испорчен безвозвратно.
— Надо же, этот Риддл на один зуб оказался. Только вот кто будет снимать тетрадь с клыка несчастной животинки? Васеньке им ещё жевать...
— А я вот что придумал. Редуцио*! Теперь его снять гораздо легче.
***
— Как хорошо, домой! К маминым пирогам и колыбельным упыря летней ночью!
— Джордж, Фред, а что у вас тут в банке?
— Да так, Джинни, маленькая змейка, наш фамилиар. Можешь поиграть. Только не снимай с неё намордник и тёмные очки.
