Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
Северус очень редко пел даже про себя, не то что вслух, но Рождество 1998 года было особенным.
Во-первых, Темный Лорд и его приспешники были окончательно повержены.
Во-вторых, Северуса полностью оправдал Визенгамот. Решающую роль в этом решении сыграли письма, которые Дамблдор незадолго до смерти отослал десятерым своим самым надежным друзьям. После победы все они свидетельствовали в пользу Северуса.
Еще одно письмо Дамблдор отправил Шеклболту и попросил передать его Снейпу после победы. Кингсли так и поступил. В этом послании Дамблдор утверждал, что Северус обязан прожить долгую, счастливую и успешную жизнь – за себя и за тех, кто ушел раньше срока. Прочтя письмо до конца, адресат долго и очень нецензурно оскорблял мерзкого старика, который даже после смерти считал себя вправе определять судьбы совершенно посторонних людей. Даже самому себе Северус никогда не признался бы, что весть от Дамблдора сняла огромный камень с его души.
А в самом начале декабря наконец-то была опубликована работа, над которой Снейп трудился многие годы, – модификация Волчьелычного Зелья, предотвращающая трансформацию в зверя. Конечно, пока еще в дни полнолуний оборотни не могли нормально жить и работать, но придуманное Северусом нововведение очень сильно облегчало их существование.
Шум, поднявшийся в волшебном мире после этой новости, невероятно удивил Снейпа. Чуть ли не ежедневно все газеты, журналы и радиопередачи славили его талант и мудрость. На самом деле придуманное Северусом усовершенствование зелья было очень простым – даже удивительно, что до него никто не додумался раньше. Но дилетанты падки до ярких сенсаций, а в первые месяцы после победы над Темным Лордом в волшебном мире было очень мало хороших новостей: слишком дорого обошелся неполный год правления тирана.
Утешало Северуса лишь одно: сразу после победы он написал заявление об увольнении из Хогвартса, а затем под Оборотным зельем снял коттедж в безлюдном уголке Шотландии, куда долетало лишь отдаленное эхо восторженных воплей. Адрес нынешнего проживания Снейпа знали очень немногие, поэтому можно было, не опасаясь нашествия стада тупых баранов, спокойно трудиться над усовершенствованием зелья от прыщей. Это была действительно сложная, кропотливая и революционная в зельеварении работа. Северус не сомневался, что по достоинству ее оценят только коллеги, и, значит, больше никаких массовых истерик в обозримом будущем не предвидится.
Именно на сегодняшнее утро были назначены важнейшие эксперименты и, предвкушая их, он за завтраком мурлыкал под нос песню собственного сочинения, одновременно в последний раз проверяя правильность всех расчетов.
От приятных занятий Снейпа отвлек звонок в дверь.
– Кто там? – спросил он, стараясь ничем не выдать свое недовольство.
– Доброе утро, профессор Снейп, – раздался на удивление неуверенный голос заучки Грейнджер. – Извините, пожалуйста, за беспокойство, но мне очень нужно с вами поговорить… по срочному делу…
– Кто сообщил вам мой адрес?
– Профессор Макгонагалл.
– Хорошо, входите.
Северус поморщился, но взмахнул палочкой, открывая дверь. Заучка уже работала в министерстве и была там на хорошем счету. Ссориться с ней не стоило; кроме того, Грейнджер, отнюдь не дура, могла сообщить что-то по-настоящему важное.
Войдя, Грейнджер аккуратно повесила в прихожей свою отделанную искусственным мехом мантию, приветливо улыбнулась и быстро, взволнованно заговорила:
– Профессор Снейп, еще раз приношу извинения за беспокойство! Но я просто не могла больше держать это в себе…
Северус еще раз внимательно взглянул на бледную, дрожащую гостью и порадовался тому, что зелья для чистки ковров у него имеются в избытке. Некоторое время жалость боролась в Снейпе с точностью, но в конце концов последняя победила, и он спокойно сказал:
– Мисс, вы больше не являетесь моей ученицей, поэтому вам нет нужды называть меня профессором. Можете обращаться ко мне «мистер Снейп».
– Хорошо, про… то есть мистер Снейп. Поверьте, я не отниму у вас много времени.
– Слушаю вас, мисс, – Северус считал, что за время, потраченное Грейнджер на извинения, можно было изложить вопрос любой сложности, но из вежливости промолчал.
– Понимаете, про… мистер Снейп, все время учебы в Хогвартсе Гарри и Рон считали вас бесчестным негодяем и подлым предателем…
– Я знаю, мисс. Я очень много делал для того, чтобы создать себе именно такую репутацию.
– Вы прекрасно справлялись, профессор! – с жаром заявила Грейнджер. – Даже слишком хорошо! Поэтому-то я и хочу извиниться… – она немного помолчала, а потом выпалила: – Я часто говорила Гарри и Рону, что они неправы, обвиняя вас, но делала это скорее из принципа, чем из веры в вашу невиновность. Вы так мерзко и отвратительно вели себя с учениками, профессор, как не всякий идейный Пожиратель Смерти сумел бы!.. – она спохватилась и быстро поправилась: – Я понимаю: этого требовали правила конспирации. Но мне все равно было очень больно и обидно, поэтому я вас тоже подозревала, даже больше, чем Гарри и Рон. И за это я сейчас прошу у вас прощения, профессор. Не могу жить с таким камнем на душе… – она закусила губу. – Вы ведь простите меня, правда?
– Мне не за что вас прощать, мисс, потому что я на вас никогда не обижался, – ответил Северус сквозь зубы, из последних сил скрывая досаду за потерянное время. – Я делал то, что требовалось, и старался вызвать у людей отношение, которое мне было необходимо.
– Значит, вы не сердитесь на меня, профессор?! – Грейнджер просияла.
– Не сержусь. Только впредь, пожалуйста, называйте меня не профессором, а мистером.
– Хорошо, про… то есть мистер Снейп. Спасибо вам! И поздравляю вас с наступающим Рождеством и Новым годом! А сейчас, простите, – гостья сняла с вешалки свою мантию, – я должна бежать. У меня сегодня очень много дел…
– Я тоже сегодня занят, – произнес Снейп вполголоса, но заучка его все равно услышала и рассыпалась в новой порции извинений – на этот раз за отнятое у великого ученого время.
Когда за надоедливой гостьей наконец закрылась дверь, Северус недовольно поморщился и с облегчением вздохнул. Самая тяжелая часть дня закончилась, и можно было приступить к экспериментам.
Но дойти до лаборатории Снейпу не удалось – раздался новый звонок в дверь, и голос Лонгботтома истошно завопил:
– Откройте, пожалуйста, профессор! Дело чрезвычайной важности!
Снейп выругался про себя, но вернулся в прихожую. Если Лонгботтом решил вдруг обратиться к помощи своего давнего недоброжелателя – значит, случилось что-то очень серьезное.
Втайне надеясь, что героический, но абсолютно бездарный в волшебных науках гриффиндорец превратил свою бабушку в вешалку для верхней одежды, Северус открыл дверь.
Вид Лонгботтома подтверждал самые худшие подозрения – бледный, дрожащий, взъерошенный, он ввалился в дом, стряхнул снег с мантии прямо на пол, отчаянно взглянул на хозяина и, не поздоровавшись, выпалил:
– Профессор Снейп! В этот светлый и радостный день я хочу извиниться перед вами – за себя и за всех остальных студентов!
– Поконкретнее, пожалуйста, – Северус еще не утратил надежду на ужасное происшествие с Августой Лонгботтом. – И вы можете называть меня не профессором, а мистером, поскольку больше я у вас не преподаю.
– Вот радость-то для вас, правда, профессор? – Лонгботтом широко и очень искренне улыбнулся. – Вы занимались серьезным делом – шпио… ой, то есть разведывали, а тут я под ногами мешался. То котел взорву, то ингредиенты подожгу, то сварю растворитель металлов вместо суперклея… А Тревор мой тоже дорогого стоил! Помните, как на втором курсе во время одного из ваших уроков он выбрался из моей сумки, отправился гулять по классу и попался вам под ноги? Вы тогда так страшно упали! А мы, дураки, не понимали всей опасности вашей работы и чуть животы не надорвали от хохота… – давние воспоминание явно радовало гостя и сейчас, хоть он и старался это скрыть.
– Историю с Тревором я что-то не припоминаю, – вежливо сказал Северус. – И попрошу вас впредь называть меня не профессором, а мистером!
– О, это только ваша скромность, профессор! – беспечно ответил Лонгботтом. – Историю с Тревором помнит не только наш курс, но и весь Хогвартс – Лаванда и Парвати ее пересказывали за каждым обедом до конца учебного года… Вы уж простите нас, профессор, – сказал он, мгновенно посерьезнев. – Дураки мы тогда были, и никто больше. Не понимали, какую серьезную и важную работу вы делаете, не верили вам и боялись… А вы ведь еще и ученый замечательный!.. Не держите на нас зла, профессор, ладно? Мы виноваты, но не ведали, что творим…
– Незнание закона вообще-то не освобождает от ответственности, – не выдержал Северус, – но зла я на студентов не держу. Я вел себя так, как требовалось, и получал от вас те эмоции, которые мне были необходимы. Так что все в порядке.
– Правда?! – Лонгботтом засиял, словно только что начищенный новенький котел. – Тогда давайте пожмем друг другу руки, профессор! В знак полного примирения!
Понимая, что иначе избавиться от надоедливого гостя не удастся, Северус протянул руку. Лонгботтом энергично потряс ее и, пробормотав слова благодарности, не попрощавшись, бросился к двери. На месте, где он стоял, натекла лужа от растаявшего снега.
Едва Северус, закончив уборку, опустил палочку, как раздался новый звонок в дверь. Это была Лавгуд.
Выругавшись про себя, Северус снова взмахнул палочкой, открывая дверь. Чокнутой рэйвенкловки он, пожалуй, побаивался и не стыдился этого. Лавгуд жила в своем собственном мире, по одной ей известным законам. Такие люди абсолютно непредсказуемы и опасны, даже если они маглы. Что уж говорить о чародеях, способных с помощью волшебства воплотить в жизнь самые невообразимые фантазии!
– Здравствуйте, мистер Снейп – ничего, что я вас так называю? – рассеянно улыбнулась Лавгуд, едва переступив порог. – Я просто подумала, что вы нас больше не учите, вот и…
– Вы абсолютно правы, мисс. Чем обязан вашему визиту?
– Мистер Снейп, пожалуйста, извините за беспокойство, но я советовалась с профессором Трелони, и она сказала, что сегодня – самый подходящий день для судьбоносных визитов. Поэтому я и решилась: вам ведь грозит реальная опасность, и медлить нельзя!
– Что же это за опасность, мисс? – кротко спросил Северус.
– О, это долгая история, и для начала я должна извиниться перед вами, мистер Снейп. Понимаете ли, долгие годы я считала, что главная ваша проблема – мозгошмыги, которые проникли к вам в череп и медленно разъедают его содержимое. Это страшное несчастье, и помочь тут ничем нельзя – наоборот, нужно стремиться изолировать больного, чтобы он никого не заразил. Поэтому я не вмешивалась.
– Но с тех пор вы изменили свое мнение, насколько я понял?
– Да, мистер Снейп, – торжественно кивнула Лавгуд.
– И какую же болезнь вы находите у меня теперь?
– Это не болезнь, – ответила Лавгуд еще более торжественно. – Это бундящие шицы! Они много лет летают вокруг вашей головы и бундят – нашептывают вам, что говорить и делать. В серьезных делах – например, в выборе стороны в войне с Волдемортом – вы находите в себе силы противостоять чуждым голосам, но тем безоговорочнее подчиняетесь им в мелочах.
– И что же мне делать?
– О, это очень трудный вопрос, мистер Снейп! Бундящих шиц невозможно ни услышать, ни увидеть – даже астрально-спектральные очки не помогают. Единственное, что способно вас спасти, – постоянное присутствие рядом знающего человека, который по тончайшим нюансам вашего поведения поймет, когда вы действуете самостоятельно, а когда – с чужого голоса. Лучше, чтобы это была девушка – ее внутреннее око более развито, чем у мужчин и у женщин постарше. Такая девушка станет для вас, мистер Снейп, проводником в иной мир, она раздвинет перед вами…
– Спасибо, не надо, – поспешно сказал Северус. – Мне и так хорошо.
– … границы неведомого, – Лавгуд, кажется, не слышала его возражений, – и поведет в дивную страну радостей и чистых эмоций. Я готова помочь вам, мистер Снейп – это будет моим извинением за то, что я долгие годы не понимала природу ваших проблем.
– Спасибо, мисс, – проникновенно сказал Северус. – Ваша поддержка для меня абсолютно неоценима. Но, с вашего позволения, давайте начнем исцеление с завтрашнего дня. Утреннее солнце в высшей степени способствует открытию врат между мирами, да и голова с утра свежая…
– Да-да-да! – радостно подхватила Лавгуд. – Перед началом процедур совершенно необходимо вымыть голову! Это отпугнет шиц!
– Я так и сделаю, мисс, а сейчас позвольте закончить нашу в высшей степени увлекательную беседу. Мне нужно за сегодняшний день завершить множество дел, чтобы не отвлекаться на них во время исцеления.
– Вы абсолютно правы, мистер Снейп! Честно признаюсь, у меня сегодня тоже много дел, которые нужно закончить до завтра, чтобы ничто не мешало сосредоточиться на исцелении. Я просто не знала, как вежливо завершить разговор, чтобы вас не обидеть... До завтра! До скорой встречи! Вот увидите, после изгнания шиц мир станет совсем иным!
Закрыв за гостьей дверь, Северус порадовался, что за время общения с Темным Лордом и Пожирателями Смерти привык спокойно выслушивать совершенно невообразимые речи и отвечать на них в стилистике собеседника – это успокаивало даже самых буйных.
Впрочем, медлить было нельзя: настроение сумасшедших меняется очень быстро. Поэтому Северус зачаровал дверь так, чтобы, увидев Лавгуд, она говорила: «Мистер Снейп просил передать, что отбыл в неведомый мир с другим проводником и непременно сообщит вам о своем возвращении».
Трижды проверив заклятие и убедившись, что оно работает надежно и верно, Северус задумался, не пообедать ли ему. Увы, прекрасные планы разрушил новый звонок в дверь. На сей раз это был Рон Уизли.
Понимая, что первая половина дня все равно пропала, Снейп впустил нового гостя.
– Здрассте! – выпалил Уизли, едва переступив порог. – Скоро Рождество, и все такое, и Герми… – он осекся, потом продолжил с явной неохотой: – Вот я и решил перед вами извиниться за все. Я ведь много лет считал вас подлым гадом, вонючим слизняком, поганым удавом, смрадной тварью, немытой жабой, сальным червем, тошнотной гнидой, рвотным глистом, мерзким негодяем, гнусным предателем, отвратным садистом, злобным палачом, проклятым убийцей, отвратительным су…
– Можете не продолжать – я уже понял, – прервал Северус искренний порыв своего бывшего ученика. – Ничего страшного; я много лет стремился именно к такой репутации.
– Это точно! – с жаром подтвердил Уизли. – Уж так старались – просто из кожи вон лезли! Наизнанку выворачивались! Никто даже не подозревал, что вы не мухомор заплесневевший и не скунс смердящий, а нормальный человек! Все вас держали за последнего му… Ой, что это с вами? – на лице Уизли появилась тревога. – Вы какой-то желтый стали – точнее, зеленый. Может, вам плохо? За завтраком что-то несвежее съели? Давайте я на кухню сбегаю, водички вам налью и с лимонным соком смешаю – это лучшая помощь при внезапной слабости, меня мама учила…
– Нет, спасибо, – с трудом ответил Северус. – Сейчас все пройдет; я лучше знаю, как себе помочь. Как бы то ни было, мистер Уизли, ваши извинения приняты. А сейчас я вынужден прервать нашу весьма увлекательную беседу: у меня есть другие дела.
– Ну, тогда я пойду, – сказал Уизли с явным облегчением, однако вдруг снова встревожился. – Но вы точно хорошо себя чувствуете? Помощь не нужна?
– Нет, спасибо. Я справлюсь сам.
Когда за Уизли закрылась дверь, Северус прошел в гостиную, налил себе огневиски и уселся у камина, размышляя, что, может, и хорошо, что все гости выбрали для своих визитов один и тот же день. Тратить на них больше времени – непозволительная роскошь…
Нрав этих хулиганов был Снейпу хорошо известен, поэтому открывать он не стал. Дверь вежливо ответила, что хозяина нет дома; Фред и Джордж потоптались немного на пороге, а потом аппарировали.
Когда Северус почувствовал себя достаточно хорошо для того, чтобы отправиться на кухню и приготовить обед, в камине загудело зеленое пламя. Решив, что лучше пообщаться со всеми посетителями сегодня, Снейп снова уселся в кресло и приветствовал директора Макгонагалл.
– Добрый день, Северус, – сказала она, глядя на него с искренней жалостью. – В этот светлый день, канун Рождества, педагогический состав Хогвартса делегировал меня принести вам наши искренние извинения за свои необоснованные подозрения в ваш адрес. Только сейчас мы понимаем, как нелегко вам приходилось все эти годы! Но вы держались просто героически несмотря на холод, с которым относились к вам коллеги. Мы обязаны были все понять, обо всем догадаться – а вместо этого лишь утяжеляли вашу и без того неподъемную ношу…
– Ничего страшного, госпожа директор. Я добивался именно такого отношения к себе, которое мне было нужно для работы. Если мне не верили коллеги – значит, я все сделал правильно.
– Но теперь все изменится! – с жаром произнесла Макгонагалл. – Мы постараемся возместить… исправить… насколько это в наших силах. Северус, вы еще так молоды – вам не стоит встречать Рождество в одиночестве. Приходите лучше в Хогвартс – у нас планируется замечательный праздник! Выступит наш школьный хор в сопровождении симфонического оркестра, а также знаменитый Грег Сусслик со своими дрессированными гиппогрифами и самые веселые в мире клоуны – Плюх и Плих. А еще, – директор хитро прищурилась, – сообщу вам самую большую тайну нашего праздника, которую теперь знают трое: вы, я и наша приглашенная звезда – несравненная Селестина Уорбек! – Минерва сделала паузу, давая собеседнику время выразить свои восторги, но так их и не дождалась и продолжила: – Приходите, Северус! Поверьте, будет очень весело!
Снейп не знал, сколько еще выдержал бы этот разговор, но вдруг в полной мере оценил смысл пословицы: «Не было бы счастья, да несчастье помогло».
Речь Макгонагалл внезапно прервал сначала звонок в дверь, а потом жуткий грохот.
– Простите, мне надо идти, а над вашим предложением я подумаю, – пробормотал Северус и бросился вон из гостиной.
Перед тем, как открыть дверь, он, помня о визите близнецов, направил на нее палочку и произнес: «Фините Инкантатем».
Заклинание ли помогло или все чары хулиганов Уизли уже сработали, Снейп так никогда и не узнал, но из дома он вышел без приключений. Прямо у порога неподвижно лежал усыпанный огромными золотыми и серебряными звездами Поттер. Глаза его были закрыты.
Северус потряс за шиворот нового гостя, но он на это никак не отреагировал. Выругавшись более чем непечатно, Снейп с помощью заклинания поднял в воздух неподвижное тело и направил его полет в свою гостиную. Добравшись туда, Северус уложил Поттера на диван, сходил на кухню, принес стакан воды и задумался, вылить ли его на лицо гостя просто так или распылить с помощью магии.
К счастью, этого не потребовалось. Поттер зашевелился, открыл глаза и растерянно пробормотал:
– А, профессор… Что, я уже все сказал?
– Вы ничего еще не говорили. Просто, позвонив в мою дверь, вы активировали какие-то чары близнецов Уизли – они приходили сюда немного раньше, но меня не застали.
– А… – Поттер на мгновение закрыл глаза, но быстро встряхнулся, собрался с силами и произнес очень твердо и решительно:
– Профессор, у меня к вам крайне серьезный разговор.
– Вы хотите передо мной извиниться?
– Нет, что вы! – Поттера явно удивило это предположение, но он сразу же понял свою ошибку и поспешил исправить ее: – То есть да, конечно, хочу! Извиняюсь, и все такое… Но это прошлое, а думать надо о будущем. Волдеморт побежден, однако в волшебном мире осталось еще много проблем. Решать их должны люди сильные, талантливые и известные – такие, как вы, профессор!
– Вы мне льстите, – ответил Северус, с трудом скрывая раздражение. – Мои заслуги более чем скромны по сравнению с вашими.
– Нет, это вы, профессор, гораздо более скромны по сравнению со мной! – решительно возразил Поттер. – На самом деле я совершил очень мало по-настоящему добрых поступков, а вы самоотверженно и бесстрашно сражались со злом много лет!
– Давайте не будем мериться… э-э-э… заслугами. Как вы верно отметили, прошлое уже ушло, и думать надо о будущем. Остаток жизни я собираюсь посвятить науке, поскольку небезосновательно считаю, что на данном поприще принесу больше всего пользы.
– А если борьба со злом никак не помешает вашим научным занятиям, профессор?
– Такого просто не может быть!
– Нет, профессор, это вполне возможно! Просто выходите за меня замуж – и дело с концом.
Снейп понял, что чары близнецов повлияли на Поттера гораздо сильнее, чем показалось вначале, поэтому достал палочку и произнес несколько заклятий, снимающих порчу и помрачение рассудка.
Мера, похоже, возымела действие, поскольку ополоумевший гость явно смутился и покраснел, а затем пробормотал:
– Или женитесь на мне – это как вам больше понравится…
Убедившись в полной бесполезности волшебства на данном этапе, Снейп осторожно поинтересовался:
– Скажите, пожалуйста, мистер Поттер, каким образом наш брак будет способствовать борьбе со злом?
– Все очень просто, профессор, – заторопился безумец. – Почему Волдеморт оставался в силе столько времени? Да потому, что очень многие считали себя лучше других не из-за своей порядочности, доброты, талантов и трудолюбия, а из-за совершенно случайных причин – происхождения и веры в давние предрассудки. Сейчас, к счастью, мнение о превосходстве чистокровных над маглорожденными окончательно ушло в прошлое, но осталась еще масса других предубеждений. Например, недавно я слышал, как Дин Томас и Симус Финниган, разговаривая друг с другом, смеялись над геями. Но это ведь неправильно! Если человек много работает и честно живет – какое право имеют остальные лезть в его личную жизнь?! С этим нужно бороться! Но объяснять людям их неправоту на словах бесполезно – тут помогут только дела. Вот я и подумал: если бы два героя Второй магической войны вступили в законный брак, это закрыло бы рты всем сплетникам и помогло большинству людей отказаться от замшелых предрассудков!
– Интересная идея… Но почему вы выбрали для осуществления своего прекрасного плана именно меня, мистер Поттер? Героев войны у нас немало: Невилл Лонгботтом, например, а также ваш лучший друг Рональд Уизли. Ваш союз с одним из однокурсников выглядел бы гораздо более естественно, чем с человеком, который годится вам в отцы.
– Я уже думал об этом, – Поттер досадливо поморщился, – не получается! У Невилла есть Ханна, у Рона – Гермиона… Я не хочу разлучать влюбленных. А вы не женаты и не замужем, поэтому больше подходите для неожиданной свадьбы... Насчет согласия министерства не волнуйтесь – это дело решенное. Регистрацией браков сейчас занимается Лаванда Браун, и она готова нам помочь, тем более что в соответствующем законе не указано, что создающие семью чародеи непременно должны быть разного пола.
Северус уже открыл рот, намереваясь выгнать взашей наглого недоумка, но вдруг задумался. В отличие от Поттера, Снейп прекрасно понимал, что с давними предубеждениями не справилась бы даже свадьба Мерлина и Артура – что уж тут говорить о персонах гораздо менее славных! Наоборот, можно не сомневаться: первые в истории волшебной Британии однополые супруги станут мишенью для агрессии, насмешек и нападок. С одной стороны, терпеть общую неприязнь крайне утомительно, а с другой… Северус вдруг понял, что второго дня массовых извинений просто не выдержит. Пусть лучше досужие бараны плюют вслед, чем лезут с предложениями дружбы.
На миг Снейп задумался, как перенесет всеобщую неприязнь Поттер, но быстро выкинул эту мысль из головы. Восторженный идиот сам заварил кашу – пусть ее и расхлебывает! Кроме того, Поттеру не помешает принести извинения своему бывшему учителю хотя бы таким образом…
– А знаете, Поттер, это прекрасная идея, – сказал Северус с расстановкой. – Вы правы: бороться со злом нужно всегда – даже теперь, когда Темного Лорда уже нет. Я согласен на вас жениться, но с одним условием, – Снейп жестом остановил собеседника, уже открывшего рот для выражения восторгов, – если вы никогда, даже в минуту смертельной опасности, не зайдете в мою лабораторию.
– Да, профессор! Условие принимается! Ура! – заорал Поттер и бросился Северусу на шею. – Я знал, что вы согласитесь, потому что вы – настоящий герой!
– Э-э-э… Разве интимные отношения входят в условия договора? Мне показалось, что наш брак будет исключительно фиктивным, – воскликнул Снейп, тщетно пытаясь оторвать от себя ополоумевшего мальчишку.
– Да-да, конечно, фиктивным, – Поттер, сделав над собой огромное усилие, выпустил Северуса из объятий и вернулся на диван. – Это я так… от избытка чувств… И когда же вы хотите сыграть нашу свадьбу, профессор?
– Давайте соединим два праздника вместе и зарегистрируем наш брак в Рождество, тайно от всех, – мягко сказал Северус. – Представляете, какой сюрприз мы сделаем вашим поклонникам?
– И вашим, профессор! Это замечательная идея! Как вы думаете, что нужно надеть на регистрацию брака в министерстве магии?
– Думаю, парадные черные мантии будут вполне уместны, – серьезно ответил Северус и злорадно подумал: «В Хогвартс меня теперь и на пушечный выстрел не подпустят! Придется Селестине Уорбек мучить своими воплями только бедных студентов…»
