Раньше я никогда не задумывался о смерти. Я сражался и падал, побывал в Аду и Чистилище, умирал и возвращался из небытия, снова и снова. Я играл в Бога и был человеком, познал глубины отчаяния и радость, от которой внутри сияли тысячи солнц. Но только теперь я точно знаю, кто я.
Я — Кастиэль, Ангел Господень, и моя история закончена.
*****
Скрижаль под пишущей машинкой, некогда принадлежавшей Судьбе. Все оказалось так просто, а он, глупый, глупый ангел, и не догадывался.
Кастиэль едва не поддается порыву расколотить скрижаль вдребезги, но что-то его останавливает. Какой-то странный звук, вибрация, складывающаяся в мелодию.
Это поет скрижаль, а Кастиэль внимательно слушает.
Метатрон рычит и бросается вперед, когда символы начинают светиться, но что-то удерживает его на месте.
Скрижаль нагревается, руки Кастиэля болят, наливаются тяжестью, но он не намерен отпускать. Ему предлагают выбор, он должен исправить то, что натворил, и Кастиэль говорит обволакивающей его энергии «да».
Сила наполняет его, как вино наполняет сосуд, и вместе с ней приходит знание: Кастиэль чувствует, как где-то там, на Земле, растет трава, и как в одной из далеких галактик рождаются звезды. От красоты всего этого хочется плакать, и Кастиэль уверен, что именно так ощущал себя Отец, когда сотворил этот мир. А еще он понимает, что у него мало времени: эта сила не предназначена ни для ангела, ни для человека. Ни одно живое существо не сумеет выдержать подобного натиска. Даже Метатрон не решился высвободить этот обжигающий свет и принять его в себя, обойтись без артефакта-посредника.
Скрижаль рассыпается в каменную крошку. Она выполнила свою задачу. Кастиэль думает, что души Чистилища ничто по сравнению с тем могуществом, которым он обладает в данный момент.
Он может пожелать все, что угодно, и желание сбудется.
Он может оставить эту силу себе и стать Богом по-настоящему, устроить Вселенную по своему вкусу.
Переписать историю, стереть из нее монстров, болезни и смерть.
Кастиэль облизывает губы и произносит четко и решительно:
— Я хочу, чтобы все ангелы и заблудшие души вернулись домой.
— Дурак, какой же ты все-таки дурак, — кричит Метатрон, — у тебя было столько власти, а ты…
Кастиэль ответил бы ему, что никогда не считал себя лидером, но он немного занят. Он горит.
*****
В пустоте, в великом Ничто не должно пахнуть морской свежестью.
Кастиэль открывает глаза. Под его ботинками скрипит песок, где-то вдалеке кричат чайки, и на его плаще и брюках ни малейшего следа от грязи или пепла.
Он идет вперед, к воде. Она отражает солнечный свет, как огромное зеркало, и Кастиэль не сразу замечает стоящую у линии прибоя женщину. Она оборачивается, и с его губ срывается удивленный вздох.
— Это действительно ты?
— Нет, конь в пальто, — незло огрызается Мэг и добавляет после паузы: — Не уберегли все-таки. Кто это был? Кроули? Твои крылатые братья-засранцы?
— Я сам.
— И почему меня это не удивляет…
— Давно ты здесь?
Мэг пожимает плечами.
— Понятия не имею.
Некоторое время они стоят молча, разглядывая однообразный пейзаж, а потом Мэг неожиданно хватает его за руку.
— Смотри, там дорога.
Кастиэль по старой привычке склоняет голову набок, и Мэг поясняет:
— Ее там раньше не было. Я не могла отсюда уйти. Словно ждала чего-то. Вернее, кого-то. Тебя.
Видимо, Кастиэль продолжает непонимающе смотреть, потому что Мэг щурится и язвительно произносит:
— Так и будем стоять или все-таки куда-нибудь пойдем?
*****
Они идут мимо полей и цветущих деревьев, а затем дорога сужается, превращаясь в лиман.
— Зачем под водой проложены рельсы?
— Ты меня спрашиваешь? Я была демоном, а не ходячей энциклопедией по загробным мирам.
Вскоре они доходят до станции — бетонной платформы с несколькими скамейками, и Кастиэль помогает Мэг взобраться на край. На одной из скамеек кто-то сидит, и Кастиэль невольно вскрикивает, когда сидящий распрямляется и улыбается ему знакомой насмешливой улыбкой, одной рукой сжимая ленту из бумажных квадратиков (это явно билеты), а второй — пакет со сладостями.
— Габриэль?!
— Долго же вы сюда добирались, бездельники! Я из-за вас тьму поездов пропустил. Мармеладку?
Кастиэлю не терпится узнать у архангела, как он попал в этот загадочный мир за гранью реальности, но к платформе уже приближается поезд, приветственно гудит, поднимая кучу брызг и сверкая полированными красными боками.
*****
Я все еще Кастиэль, Ангел Господень, и моя история получила неожиданное продолжение. Габриэль сказал мне, что ангелы не умирают. Может быть, на следующей станции в вагон зайдет кто-нибудь из потерянных нами друзей. Странно, но раньше я не верил, что смерти нет. Сейчас, когда я убедился в этом на собственном опыте, я испытываю чувство, которое прежде никогда не испытывал — умиротворение. И радость. От того, что расстаться с кем-то навсегда невозможно, и я непременно увижу тех, кто мне дорог. Нужно только подождать.
