"Снейп, наткнувшись во время ночного обхода Хогвартса на спящего в коридоре Люциуса Малфоя:
- Люциус, ты чего тут развалился, у тебя же есть шикарный дом?!
Малфой, непреклонно;
- Домой не вернусь, пока придурок Йетс мне эту его Нарциссу на нормальную не поменяет."
(сетевое, рассказала Toffana)
Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
В подарок для замечательной и очень образованной Bergkristall. Надеемся, что подарок придется по вкусу.
I
Все началось с Грюзельды фон Блюминшпигель. Верите? И правильно. На самом деле все началось с моего доклада на магическом конгрессе в Альфтере, где потом эта самая Грюзельда, гроза и ужас всего научного мира магической Европы, долго жала мне руку, хвалила и желала прокуренным скрипучим голосом: «Вам, мисс Грейнджер, стать такой же, как я!» От этих слов вдруг стало ужасно тоскливо. Не хочу я быть одинокой старухой, о чьей склочности слагают легенды. И бородавку на носу, как у злой колдуньи из «Волшебника страны Оз» и профессора фон Блюминшпигель, тоже не хочу! Ни за что!
Поэтому сижу сейчас в одиночестве, в ресторане отеля Nettekoven, и размышляю, как не стать второй Грюзельдой. Заодно отмечаю собственный день рождения. Юбилей, между прочим! Сегодня мне исполнилось двадцать пять лет. И я рада! Да, сижу тут одна и тихо радуюсь, что пока еще не все потеряно. Но, чувствую, что пора уже что-то менять...
И почему так получается: я очень стараюсь, много работаю над собой, просто много работаю — и что в итоге? В чертов юбилей меня поздравил только профессор Снейп и подарил… что бы вы думали? Книгу! Еще две совы от Гарри и Рона тоже притащили книги. Как вам это нравится? Кажется, Гарри и Рон уверены, что чем толще и увесистей книга, тем лучше. А я ведь де-вуш-ка! Местами красивая, а местами — даже привлекательная, но дарят мне исключительно книги. И я почему-то всегда радуюсь, когда их получаю, хотя иногда хочется выть. Вот как сейчас.
Интересно, если я завою в этом ресторане, меня выгонят? На всякий случай надо заказать еще огневиски. Кажется, Рон говорил, что пока на столе есть еда, выгонять не имеют права. А огневиски — тоже еда!
Впрочем, я отвлеклась… Я хотела сказать, что бывает обидно, когда парни толкают меня в бок и говорят: «Гермиона, реши-ка задачку!», а сами при этом облизываются на какую-нибудь Лав-Лав. Если подумать, чем мы с ней отличаемся? В общем? Особенно в темноте и наощупь? Вот и я не знаю… А разница в том, что та же Лаванда наутро с видом знатока скажет: «Секс — лучший релаксант!», а я покраснею до ушей и буду мекать что-то невразумительное. Но при этом буду точно знать, что Лаванда даже не подозревает о значении слова «релаксант». Что хорошего в том, чтобы вечно быть самой правильной? И медленно превращаться в Грюзельду...
Зачем-то достаю из сумки шариковую ручку и начинаю рисовать на салфетке. Получился мужской профиль. Нос только великоват, а так — неплохо. Все ясно, это подсознание подает тайные знаки. Оно так и говорит: «Гермиона Грейнджер, тебе срочно нужен мужчина!» Это я что, вслух сказала?! Не-е-ет! Никто даже не посмотрел в мою сторону. А что бы сделала Лаванда, если бы ей понадобился мужчина? Исключительно гипото... гитопо… гипотетически. Она просто пошла бы и взяла нужного. А я что? А я пошла и выпила… много выпила. К слову, где бы утром взять антипохмельного? Может, у профессора Снейпа попросить? Но как-то неудобно — что он обо мне подумает? Вот опять. Что подумает! Да какая разница, кто что подумает, а уж тем более профессор, который не заметит, что я девушка, даже если перед ним голой ламбаду на столе станцевать! Решено! Так и сделаю! В смысле, не ламбаду на столе, а, как эта пустоголовая Браун, выберу мужчину и сама к нему приду. И воспользуюсь им! В своих развратных интересах как настоящая роковая женщина.
Ой, что это я рисую? И мне совершенно не стыдно. Ну ни капельки. И утром будет не стыдно. Наверное… Последний глоточек для храбрости — и иду. Надо только выбрать. Когда еще Гермионе Грейнджер выбирать себе мужчину на одну ночь? А вот прямо сейчас. Главное теперь — определить объем выборки из имеющейся совокупности объектов. Проще говоря, решить из кого выбирать. Скажем, вон за тем столиком… Нет, а вдруг это какие-нибудь преступники? Или извращенцы. И они меня ограбят. Процент преступности в Германии, конечно, один из самых низких в Европе — это я туристическую брошюру перед поездкой изучила. Но рисковать все равно не хочется. Значит, чтобы избежать неприятных сюрпризов, надо выбирать из знакомых. Хм? Виктор Крам? Уж он-то точно был бы не против. Но где я ночью в Альфтере возьму Крама?
Задумчиво смотрю на зелень портьер. Невилл? Невилл сильно изменился за последнее время... Возмужал, похорошел. Мало того что герой и победитель Нагайны, так еще и самый молодой мастер травологии в Британии за последние сто лет. Но пока я получала степени по арифмантике и трансфигурации, его уже выбрала Луна. И даже сейчас она приехала с ним на этот конгресс, хотя вместо того, чтобы внимательно слушать интереснейший доклад профессора Снейпа, рисовала в блокноте каких-то мозгоё… мозгошмыгов. Она точно знала, что я захочу им воспользоваться. Им — это Невиллом, если непонятно.
Остался только ученик зельевара из Закарпатья. Молодой, темноволосый, худощавый. И бледность у него такая… завораживающая. Он на меня, кстати, с интересом смотрел. И облизывался. Разве что клыки у него длинноваты. Ему даже профессор Снейп замечание сделал. Только вот он не для меня. Он — это профессор Снейп, конечно. Северус... Какое строгое, гордое имя. Лучшее имя для настоящего мужчины. Будь я на месте мамы Гарри... Ох, что-то я совсем отвлеклась. С профессором все и так ясно. У него лань... и он всегда.
Так. И что? Все? Мужчины закончились? Или пойти другим путем? На прощальном банкете мне как-то странно-многозначительно подмигивала специалист по этнической магии из Новой Гвинеи. Очень милая дама, кстати. А потом за коленку трогала и приглашала в свой номер — посмотреть на коллекцию кукол вуду. Так может?.. Но нет, я столько не выпью.
В глазах рябит от зелени обивки кресел. Зелень-зелень-зелень... и серебряные подсвечники на столах. Точно! Как же я сразу не подумала? Драко! Почему бы и нет. Мы с ним в последнее время вполне мирно уживаемся в профессорских подземельях. К тому же Малфой, хоть и хорек, но опытный — поговаривают, в свое время полХогвартса соблазнил. Да и внешность ничего. Не совсем в моем вкусе, правда. Но ночью все кошки серы. Сойдет! И что немаловажно, он, как второй ученик Снейпа, тоже приехал на конгресс. А для меня сейчас вопрос доступности — один из ключевых. Застану врасплох! И пусть потеряет голову от сразившего его урагана неземного наслаждения! Теперь главное — не передумать.
Бросаю на стол несколько банкнот, с расчетом двенадцати процентов чаевых. Как ни крути, а голова у меня хорошо соображает. Ой, зря покрутила. Теперь все вокруг какое-то нечеткое. Но считаю я всегда быстро. И правильно! Хорошо, что сейчас ночь. Драко наверняка уже спит и видит сны. А тут я приду… Он сразу и не поймет ничего, а потом поздно будет — я им уже воспользуюсь! Мне делается очень весело, и я, наконец, чувствую себя роковой искусительницей. Интересно, клюнет ли портье на мое декольте? А если вот так? Нет, ну не слизняк ли? Остается старый добрый Confundus. Гулять так гулять… Все-таки мне легко удаются чары. Какой же у него номер? Я ведь только что отчетливо помнила, что профессор Снейп говорил… говорил… Точно 4863! У меня замечательная память на цифры. Держись, Драко, я уже иду. Тебя ждет волшебная ночь. Как ни как у меня день рождения!
Захожу в лифт, нажимаю на кнопку. Вот и четвертый этаж, дверь номера… Теперь главное — тишина! К драклу! У него свет в коридоре горит. Надо выключить, а то еще узнает раньше времени. Все соблазнение сразу книзлу под хвост! Где тут выключатель? Готово!
II
Я почти задремал, когда услышал легкий шорох у входной двери. Внезапно погас свет. В руках палочка — я приготовился бить на поражение. Великая сила — рефлексы. Да и учил меня Темный Лорд. Лично… земля ему кольями. Интересно, кто? Эйвери? МакНейр? Кто же? Остальные или сидят, или уже не с нами. Поиграем в кошки-мышки. А вы, ребята, всю сноровку порастеряли. Я бы уже мог… А почему, собственно, я медлю? Что-то здесь не так…
Как будто кто-то в темноте углы считает. Приглушенный вскрик: «Ой, коленка!» М-да… Не «кто-то» — Грейнджер! С чего она вдруг? Решила застать врасплох? Только зачем? Отлично, девочка, посмотрим, что у тебя на уме! В крови все еще бурлит адреналин. Чего она хочет? С тихим шорохом на пол падает ее одежда. Все удивительнее и удивительнее. Решила отблагодарить за книгу? О! Да я бы ей пять подарил, мне не жалко…О-ох!
Она мягко опускается на кровать, где я как бы сплю. Сплю я, Грейнджер, слышишь? Сейчас еще всхрапну, чтобы понятнее было. Что? Что значит твое «тише»? А «я все сделаю сама»? Эй, ты что творишь?!
От потрясения забываю, как дышать, а девчонка уже приспускает мои пижамные штаны. Мерлин мой, больно же! Ну и хватка… Эй, поласковее! Рука разжимается, робко поглаживает. М-м-м… а мне начинает нравится. Замираю, услышав ее тихое: «Ого!» Ну да! А вы во мне сомневались, мисс? Что же ты делаешь, Грей… Гер… Хорошо… Да-а-а… Возьми глубже… О-о-о, да… Именно так… Еще… еще… да… а-а-а-а… Захлебываюсь собственным стоном и кончаю… кончаю…
М-да… Как-то быстро все получилось. Неудобно перед девочкой. В голове постепенно проясняется. Ведь не думала же она, что я железный? Что ж, окажем ответную любезность.
Ласкаю ее. Медленно. Неторопливо. Какая же ты зажатая. Ну откройся… Нет? Не так? «Не так» не получится — физиология, Мордред ее дери. Опускаюсь ниже, медленно лаская изящные лодыжки, очерчиваю языком свод стопы, целую пальчики. Хм-м, отзывается. Пробую на вкус крохотный мизинец. Как же она стонет! Воспоминания об этих стонах будут подогревать мои эротические фантазии еще лет десять. Не меньше. Ох, девочка, похоже, тебя не баловали, но ничего — исправим. Языком двигаюсь вверх, чуть прикусываю нежную кожу. Мягко развожу в сторону колени, и девочка выгибается мне навстречу. Ох, как хорошо… Давай еще. Ах… Подбираюсь к самому интересному, и она уже без колебаний раскрывается. Такая трогательно откровенная в своем желании.
Похоже, я снова почти готов, но пока могу себя контролировать. За мной должок. Она прижимает мою голову крепче и слегка трется о мой нос, пока я ритмично проникаю в нее языком. Чувствую, что она на грани. Дрожит, дыхание срывается, льнет ко мне, словно боится потеряться. Хорошо… Как же хорошо! Ее пронзают первые судороги оргазма, и она выгибается дугой. Потрясающе! Хотелось бы верить, что утром она об этом не пожалеет. М-да… А вот это проблема. Может, девочка просто выпила и пошла искать развлечений? А утром все вернется на круги своя. Ну ничего. Будем считать, что она оказала мне любезность, а я отблагодарил. Ничего личного. Утром поговорим, и я попытаюсь сгладить неловкость. Точно попытаюсь… Может, и получится. И плевать, что сейчас я хочу ее до боли. Сейчас… Еще чуть-чуть полежу и пойду в душ. И там… реализуюсь.
Замираю, когда ее рука начинает скользить по моей груди, животу… ниже. Стискиваю зубы и с шумом выдыхаю, когда тонкие пальцы смыкаются на члене. Что? «Мы еще не закончили». Ну держись, девочка, не я это предложил!
Она склоняется надо мной и слизывает с головки выступившую капельку. Как жаль, что в комнате абсолютная темнота и я не могу видеть ее лица. Много бы отдал. Пытаюсь приподняться и с рыком хватаю ее за плечо. Чего я хочу? Воображение рисует откровенные картины, как я закидываю ее ноги себе на плечи и… Но у нее другие планы. Одним движением опрокидывает меня на спину и взлетает надо мной. Опускается… О-о-ох! Двигается неровно… порывисто… быстро… Словно боится не успеть. Подстроиться под ее ритм. Вверх… Вниз… Вверх… О Мерлин! Скорее угадываю, чем вижу, как она закусывает губу. Такой знакомый жест. Как же она стонет… Бесподобно. Великолепно. Божественно. Она сейчас… и я… Не могу больше сдерживаться… сдерживаться… не могу…
— Гермиона!
Она без сил падает мне на грудь, ее бьет крупная дрожь.
— Северус-с-с-с…
Соскальзывает и прижимается всем телом, словно боится потерять. Смешная. Потерять меня… Куда я от тебя денусь? Обнимаю и шепчу на ухо какие-то ласковые глупости. Она тоже что-то шепчет, как в горячке, а я разбираю только отдельные слова: «милый мой», «родной»… Крепко прижимаю к себе, засыпаем.
Пробуждение оказывается неожиданно приятным. Гермиона просыпается первой и начинает меня ласкать. Осторожно, потом все настойчивее и настойчивее. Склоняется к самому уху и шепчет:
— Северус, как хорошо, что это ты.
— А кто еще мог быть в моей постели?
— Только ты.
Рывком переворачиваю ее на спину и, наконец, могу разглядеть лицо в утреннем свете. В ее глазах я вижу ответ на все мои вопросы.
III
Хорошо, что вчера на ночь я выпил зелье сна без сновидений. Иначе бы не уснул. Меня этот банкет вконец вымотал. Кто бы мог подумать, что эти светочи науки могут столько пить! Может, заговор какой знают? А потом еще в одном из соседних номеров всю ночь творились совершеннейшие непотребства! Мне даже сначала показалось, что это у крестного. Но я почти сразу осознал свою ошибку. Подобное предположение без сомнения оскорбительно для моего крестного. В его комнате таких звуков быть не может. И точка. Он очень сдержанный человек и никогда не расслабляется! Отец бывает подшучивает над его стальной выдержкой, называя «железным Северусом». И мама тоже часто ставит его в пример. Леди Нарцисса всегда говорит: «Драко, мой милый мальчик, бери пример с Северуса. Вот кто держит свою жизнь под контролем и счастлив». Ну, насчет «счастлив» я бы, пожалуй, мог поспорить. Обычно у крестного выражение лица «Avadaили Crucio? На выбор. Пока я добрый». Хотя папа таких слов не одобрил бы. А звуки из соседнего номера становятся все громче.
Нормально в шесть утра? Кто бы это мог быть? Точно не крестный. Он бы заглушающие поставил. Совсем у людей совести нет! Чтобы мы с Асторией когда-нибудь вот так, в гостинице… на чужих простынях. Эти, наверное, еще и неженаты. А мама всегда говорит… Фу! Что же они так долго? Это просто неприлично! Мне это звуковое сопровождение порядком поднадоело. Из последних сил стараюсь не обращать внимания на скрип пружин и громкие охи-ахи. Никак не получается сосредоточиться и упаковать чемодан. Можно было, конечно, позвать эльфа, но эти международные перемещения… новые законы. Я так и не понял, почему нельзя брать с собой эльфа. Осталась зубная щетка. Зеленая, прозрачная, со змейками и снитчами. Моя любимая. Чуть не забыл из-за этих извращенцев!
Подхожу к ванной, еще раз прислушиваюсь и покрываюсь липкой испариной. Это же точно из комнаты крестного. Мерлин! На него напали! Его пытают! Всю ночь! А я… Какой ужас. Надеюсь, он еще жив. Я спасу тебя, крестный!
Как можно тише открываю дверь в его номер. Судя по звукам, там творится что-то страшное. Одна надежда, что мучители слишком увлечены своей жертвой и не сразу меня заметят. Ногой распахиваю дверь в комнату и… Понимаю, что чего-то не понимаю. Перед глазами спина. Снейпа. Белая. Блестит от пота. А у него широкие плечи… оказывается. Чьи-то тонкие лодыжки скрещены на его узких бедрах. Стоны… тихие стоны. И странно знакомый шепот:
— Северус, еще!
Выражение моего лица, наверное, сейчас не самое умное. Крестный медленно оборачивается, и я судорожно сглатываю. Четко вижу его резкий профиль и недобрый блеск черного глаза.
— Драко, пошел вон!
Что? Как? Это мне?! Никогда еще крестный не был так груб! Никогда. Даже тогда, когда я на шестом курсе... Ох, что-то я переволновался, глупости всякие в голову лезут. Правда, и я его никогда не видел в такой пикантной ситуации. Надо же, оказывается, и «Железному Северусу» ничто человеческое не чуждо. Кто бы мог подумать. Интересно с кем это он? Жалко, разглядеть не успел.
Уф! Вышел и плотно закрыл дверь. Руки трясутся. Прическа растрепалась. Надо срочно выпить бокал вина или хотя бы чашечку кофе. Может, повезет, встречу за завтраком эту заучку Грейнджер. Расскажу последние новости. Хотя она ни за что не поверит!
