Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
Размытые строки едва проступали на отсыревших страницах. Люциус всмотрелся в резкие штрихи, оставленные плохо заточенным пером, потом сморгнул выступившие от напряжения слезы и устало закрыл глаза. Почерк и так был практически нечитаемым, а уж теперь…
Блокнот оказался в отвратительном состоянии. Переплет разбух, кожаную обложку покрывали пятна плесени, листы слиплись и, чтобы их разъединить, не повредив, приходилось прилагать массу усилий. Хранись дневник в библиотеке, в специально созданных условиях, всё было бы не так плачевно. Только кто же в здравом уме станет держать такие секреты там, где до них добраться – проще простого? Тем более, когда по дому совсем недавно толпами бродили гости, для которых ни запретов, ни засовов не существовало в принципе...
Слева раздался еле слышный хлопок, тихо звякнула ложечка о блюдце. Малфой вздрогнул, выпрямился и, не глядя, взял с низкого столика чашку с дымящимся кофе. Исполнительный домовик ловко очистил пепельницу, подкинул в камин пару свежих поленьев и, наклонившись, поднял что-то с пола.
Люциус вынул из лапки вчетверо сложенный газетный лист, случайно выпавший из блокнота, развернул и хмыкнул. Вырезка, на удивление, неплохо сохранилась, и все эмоции человека на колдографии, что украшала собой разворот, до сих пор были видны, как на ладони. Неизвестному папарацци повезло, момент он поймал просто шикарный: тут и бессильный гнев в жестах, и ярость в искривленных губах, и дикая паника в глазах. Ричард Макфарр, магнат и любимчик фортуны, грязнокровка и выскочка, да покоиться ему с миром. Малфой задумчиво улыбнулся, мельком взглянул на дату в углу – сорок девятый год, – и, отложив газету, снова углубился в записи.
***
Из дневника Ричарда Макфарра
«Твари даже забавны – небольшие существа размером с камышовую кошку, отвратительные и смешные на вид, с вытянутым черепашьим панцирем, змеиной головой на тонкой шее и лапами, похожими на львиные. И – с длинным, загибающимся на панцирь, смертоносным хвостом. Строение хвоста напоминает метасому скорпиона: те же ядовитые железы, те же протоки, ведущие к игле. Отличие только в резервуаре, где скапливается довольно большое количество яда – до половины джилла…»
***
Это дело он всё откладывал, и каждый раз – до лучших времен. По молодости намеки отца пропускались мимо ушей – казалось, это несерьезно, овчинка не стоит выделки. Ну а дальше – свадьба и рождение наследника, потом – карьера, интриги, заговоры, после – исчезновение Лорда, следом – его возвращение… Как-то недосуг было поднимать пласты и копаться в грязном семейном белье. Тем более, с высоты прожитых лет проблема уже представлялась Люциусу крайне деликатной, требующей взвешенного подхода и, что греха таить, основательных затрат. К такой не подступишься в перерывах между сменой власти и отсидкой в Азкабане… Кофе, сладкий и приправленный специями, вдруг загорчил, Люциус вздохнул и вернул чашку на столик. Зато сейчас ему ничего не мешает. С карьерой покончено, свободного времени – хоть отбавляй, а его репутации уже не повредит никакая, даже самая сомнительная, авантюра.
Правда, теперь весь вопрос упирается в средства. В фамильной ячейке Гринготтса остались жалкие сикли – новое правительство компенсировало себе моральный ущерб безо всякого стеснения. Да и те крохи контролировал, как свои, специально созданный попечительский совет. И, если дело не выгорит… Впрочем, фамилия «Малфой» и понятие «банкротство» в одном предложении – нонсенс априори. Люциус еще раз пробежал глазами то, что смог расшифровать, отложил дневник и, вызвав домовика, потребовал перо и бумагу.
Полвека назад особняк Макфарра ограбили – ограбили очень странно, взломав сейф и не взяв практически ничего ценного. Приложил ли уважаемый лорд Абрахас руку к этому мутному делу, история деликатно умалчивала, но факты говорили сами за себя: Ричарда после ограбления хватил удар, его компания «Макфарр Фармацевтик» протянула очень недолго, а… в самом надежном из тайников Мэнора с тех пор хранился скромный блокнот. С подробно расписанными чужими секретами... Лорд Малфой капнул воском на конверт, небрежно вывел имя адресата и вручил готовое к отправке письмо домовику.
Что ж, будем оптимистично считать, что лучшие времена наступили.
– Именно, – глядя на огонь, отстраненно подтвердил Люциус. – И очень быстро.
***
– Мистер Малфой, это безумие.
– Мистер Уизли, то, что это – безумие, я вам могу сказать и сам. А вы, как финансовый консультант, все-таки должны свои слова чем-то аргументировать.
– Подобную сделку попечительский совет не одобрит никогда, – Билл сердито взмахнул палочкой, и расстеленная на столе карта со свистом скрутилась в рулон. – Да, там сидят маразматики, но не настолько.
– Настолько, настолько. Совет одобрит даже покупку куска луны под застройку, если вы дадите положительное заключение. Так что это не аргумент.
– Не аргумент? Что ж, извольте. Знаете, сколько останется на вашем счете, если я окончательно рехнусь и подпишу такое заключение? Целых двести десять галлеонов. А налог на имущество, который вам предстоит заплатить через месяц, по самым скромным подсчетам составит пять тысяч. Достаточно тебе аргументов, Малфой, или еще добавить?
Рука, держащая бутылку, застыла. Люциус вздернул бровь и повернулся к нему:
– С каких это пор я плачу налог на имущество, Уизли?
– С этого года, – остывая, буркнул Билл. – Его ввели не для всех, только для особо богатых. Ты… не знал?
– Нет, – Малфой помолчал и с чувством добавил: – Суки.
– Именно, – Билл поднялся, забрал у него бутылку и сам наполнил стаканы скотчем. – Так что не стоит доставлять им удовольствие еще и своим разорением, Люц.
– Ладно, – Люциус, позвякивая кубиками льда, подошел к окну и окинул задумчивым взглядом парк, когда-то великолепный, а сейчас пришедший в полное запустение. – Но, в таком случае, эта сделка мне тем более необходима. Или пан, или пропал, Билли.
– Покупка голого куска земли на севере Шотландии – это почти стопроцентное «пропал», – невесело усмехнулся Билл у него за спиной. – Люц… Я не знаю, кто подсунул тебе карту сокровищ. Но золота в тех горах нет, алмазов и нефти – тоже. А если ты планируешь эту фатальную глупость, чтобы заняться овцеводством, то, поверь, мериносы тебя не спасут.
В полотне сизых облаков, плотно затянувших небо, вдруг образовалась прореха, и на пыльный подоконник упал одинокий луч. Малфой чуть улыбнулся и поставил стакан точно в центр светлого пятна.
– А гризеллы? – разворачиваясь, небрежно спросил он.
Уизли вскинул глаза. Люциус встретил его взгляд с похвальной невозмутимостью.
– Мерлин, – Билл, наконец, тяжело вздохнул и покачал головой, – а ведь ты не шутишь… Гризеллы такой же миф как лепреконское золото. Их тоже не существует. Мне… вызывать санитаров из Мунго, или ты все-таки опомнишься?
Малфой негромко рассмеялся и, подхватив стакан, вернулся к столу.
– Билли, ты ведь такой образованный джентльмен, – с удовольствием сказал он. – И учился ты прекрасно, и умные книги читал… Скажи, тебе известна история «Макфарр Фармацевтик»?
В настороженных глазах на миг мелькнуло недоумение, и Люциус даже успел позлорадствовать про себя – сбить с толку Уизли удавалось нечасто. Но заминка длилась недолго. Билл пожал плечами, словно соглашаясь со столь резкой сменой темы, и спокойно сделал глоток:
– История «Макфарр Фармацевтик» описана во всех учебниках по экономике магмира, Люц. Как весьма показательный пример небывало мощного взлета и такого же стремительного разорения. Только я связи не вижу.
– Конечно, не видишь, – Малфой взял с полки неприглядного вида блокнот и сел рядом. – Ричард Макфарр вынырнул из ниоткуда, молниеносно сколотил состояние на торговле зельями – необычно эффективными зельями, формулы которых хранились в строжайшем секрете, а потом…
– Помер. И все свои секреты унес с собой в могилу.
– Об этом в учебниках не пишут… – Малфой аккуратно переворачивал страницы, сплошь покрытые нечитаемыми каракулями. – Его ограбили, мой друг, очень интересно ограбили, забрали только дневник, в котором был расписан весь технологический процесс. Сейчас подобное ограбление назвали бы промышленным шпионажем. Да, не будь Макфарр такой прижимистой сволочью и посвяти в тайну изготовления зелий хотя бы одного ученика, «Макфарр Фармацевтик» процветала бы и по сей день. Но нет, Ричард предпочитал все формулы держать у себя в голове. И… – он ласково пригладил торчащие из переплета нитки, – вот здесь. Шотландские гризеллы – не миф, Билли. Все, абсолютно все суперзелья Макфарра в большей или меньшей степени содержали их яд. Ну, как, ты уже передумал сдавать меня в Мунго?
Билл молчал, не отрывая взгляда от старого блокнота. Люциус, прекрасно догадываясь, о чем он думает, похлопал его по руке и снова взялся за бутылку:
– И не спрашивай о моей причастности к этому делу, меня в сорок девятом году даже на свете не было. А в тайниках Малфой-мэнора чего только не отыщется при желании…
– Ты уверен… – голос Билла чуть дрогнул, и Малфой опустил веки, благоразумно скрывая сверкнувшее в глазах торжество. – Уверен, что дневник подлинный?
– Обижаешь. Малфои фальшивок не хранят.
– Хорошо, – Уизли встряхнулся и прищурился. – Вероятно, полвека тому назад Макфарр действительно нашел этих тварей на своей земле. Полвека тому назад, – раздельно повторил он. – Люц, а тебя не смущает, что за пятьдесят прошедших лет о гризеллах не было ни одного упоминания? Ни сплетни, ни домысла, ничего?
– Северное нагорье – не самое людное место в мире, Билл. К счастью для меня.
– Упорствуешь, – Билл со вздохом покачал головой. – Кстати, кто теперь владеет этим участком? Наследников, насколько я знаю, у Макфарра не осталось.
– Правильно, – согласился Люциус. – Когда «Макфарр Фармацевтик» обанкротилась, все имущество Ричарда выкупило Министерство – тогда были такие законы, Билли. Так что формально земля сейчас ему и принадлежит. Видишь, – с прекрасно отмеренным сарказмом добавил он, – нам даже не придется выводить остатки моего золота из страны.
Уизли неожиданно рассмеялся:
– У тебя на все готов контраргумент, да, Люц?
Малфой, улыбнувшись, развел руками, мол, да, я такой, а Билл, хмыкнув, вдруг стал предельно серьезным:
– И все же. Ладно, ты купил у Министерства эту голую пустошь, а гризелл там нет. Передохли или ушли на дальний кордон. Что тогда?
– Мерлин, – Люциус закатил глаза, – ну, с чего бы им дохнуть?! Что касается миграции… – он снова полистал блокнот, – Макфарр, когда обнаружил гризелл, сразу же поставил по всему периметру магическую защиту. Как на выход, так и на вход. Вот тебе и ответ на вопрос – почему нет информации, и именно поэтому мне крайне необходимо право собственности, Билл. Никто, кроме хозяина, или кровного наследника, попасть туда не сможет.
– Гм… – Билл задумчиво посмотрел на почти растаявший лед в своем стакане, одним глотком допил виски и поднялся, – мне надо подумать, мистер Малфой. Я дам вам ответ через неделю.
– О, – Люциус прищурился и вдруг неуловимым движением перетек ему навстречу, словно невзначай загораживая проход. – Отлично. Через неделю, значит... На ночь останешься?
Билл резко остановился:
– Малфой, ты опять за своё?
– Тогда… – перо и пергамент появились, будто бы прямо из воздуха, – пиши заключение сейчас. Пиши, пиши. Заседание попечительского совета как раз завтра.
Глаза Уизли сердито сузились, и Люциус ласково улыбнулся в ответ. Насчет «остаться на ночь» – это была их старая шутка. Но иногда – хоть и не часто – видя, как улыбка преображает исчерченное шрамами лицо, Малфой жалел, что дальше шутки дело у них так и не двинулось. Момент прошел, теперь мы просто дружим. Впрочем, утешать себя философскими рассуждениями на тему «любовники уходят, друзья остаются» тоже получалось неплохо.
– Ладно, – процедил Билл, выхватывая перо у него из пальцев, – уговорил. Но учти, Малфой, я умываю руки. Ты, в конце концов, вполне дееспособен, расклад тебе понятен, и плоды своих глупостей будешь пожинать сам.
Люциус покивал, с глубочайшим удовлетворением наблюдая, как на пергаменте появляются ровные строки, а под ними – размашистая подпись.
– Доволен? Теперь я могу, наконец, уйти?
– Я бы и не посмел вас задерживать, мистер Уизли, – Малфой заклинанием подсушил чернила и еще раз полюбовался на волшебную фразу «данная сделка финансово обоснована». – Благодарю за потраченное время.
Билл раздраженно махнул рукой и, подхватив мантию, хлопнул дверью.
***
Из дневника Ричарда Макфарра
«Поймать живую гризеллу почти невозможно. Твари, оказывается, обладают незаурядным интеллектом – сегодня я увидел, что ни одна из расставленных мной на участке ловушек не сработала. Пробовал применять заклинания, но эффект от Инкарцеро, обездвиживающего и Заклятия Сна получился несколько неожиданным – гризеллы сделались очень агрессивными. Из хороших новостей – барьер удерживает их отлично…»
***
На небе не было ни облачка. Яркая синева простиралась от одного края холмистого горизонта до другого, а солнце, забравшееся довольно высоко, уже начинало припекать затылок. Люциус бросил последний взгляд на серую ленту дороги, захлопнул блокнот и, невольно поведя плечами, вернулся в холл мотеля.
После мантий в маггловской одежде было слегка некомфортно.
Время шло, драгоценные часы таяли, как лед в теплом виски, а проводник, который, кстати, получил оплату вперед, до сих пор не появился. Но бармен, натиравший стойку, расценил раздраженный взгляд постояльца по-своему, и вскоре перед Люциусом снова стоял наполненный стакан.
Третий за утро. Малфой со вздохом отодвинул искушение и принялся наблюдать, как на янтарной поверхности виски играют слепящие блики. Но тут дверь наконец-то скрипнула, Люциус поднял голову, и все соблазны мира моментально забылись – кроме одного, стоявшего сейчас на пороге.
Вот кого-кого, а Уизли он здесь увидеть точно не ожидал.
– Как… ты меня нашел? И – зачем ты это сделал?
Деревянный пол ощутимо дрогнул под тяжестью сброшенного с плеч рюкзака. Билл уселся напротив, улыбнулся и кивнул на стакан:
– Это – единственное место на тридцать миль вокруг, где могут налить.
Люциус прищурился, дождался, пока бармен положит на стол меню, и с сарказмом спросил:
– И почему же тебе приспичило выпить в такой глуши? Местная висковарня чем-то отличается от других?
– Да ладно тебе, Люц, – Малфоя наградили еще одной широкой улыбкой. – Как накладывать Следящие чары, я, представь, не забыл. Я иду с тобой. В конце концов, я твой финансовый консультант и за эту сделку поручился. Помнишь?
В данный момент на финансовом консультанте были штаны цвета хаки, тяжелые ботинки на рифленой подошве и куртка из грубо выделанной кожи. Уизли заинтересованно переворачивал страницы, время от времени выразительно вздергивал брови – видимо, местная кухня тоже чем-то отличалась от других – и едва ли не насвистывал. Люциус усилием воли оборвал затянувшийся осмотр, незаметно повесил Заглушающее и кашлянул. В горле отчего-то противно саднило, а витавший над виски ячменный дух стал еще соблазнительней.
– Если я ничего не путаю, Билли, ты вроде как умыл руки.
– Ну… – Билл захлопнул меню и придвинул к себе стакан Малфой, – давай, я скажу, что во мне вдруг проснулось банальное любопытство. Взглянуть на мифических тварей, прикоснуться к легенде и все такое… Поверишь?
– Не поверю, – Малфой отодвинул виски обратно. – Но, даже если и так, у тебя других дел нет, Уизли, кроме как мотаться за мной по горам? Пешком мотаться, кстати. Я участок в глаза не видел, аппарировать туда не получится. И эта прогулка будет несколько отличаться от променада по парку мэнора. Так что забудь. А гризеллу я тебе, так и быть, нарисую. Потом.
Билл легко рассмеялся:
– Люц, это ведь я должен говорить, что вояж по горам и прогулка по дорожкам твоего парка – немного разные вещи. Впрочем, если для тебя это не проблема, то для меня – тем более. Смотри, какая чудная сегодня погода, солнце в этих горах – большая редкость. С удовольствием и разомнусь, и составлю тебе компанию. А вы, лорд, разве вы против моего общества?
– Мерлин! – Люциус откинулся на спинку и в раздражении забарабанил пальцами по столу. – Причем тут твое общество, Уизли? Ты ведь все равно не пройдешь за барьер!
– Но я все-таки буду рядом, – смешинки из светлых глаз исчезли, и взгляд Билла на миг сделался странным, одновременно упрямым и настороженным. – Вдруг ты действительно найдешь гризелл. И мало ли что может тогда случиться, Малфой.
Вдруг. Хорошее, полное оптимизма слово. Люциус криво улыбнулся. Но, в принципе, Уизли был прав. Магия, увы, не всесильна, а от неприятных сюрпризов в горах никто не застрахован. Не рассчитывать же всерьез на помощь проводника-маггла? Да и неблизкий путь, разделенный с таким попутчиком, как Билл, покажется вдвое короче. Люциус, не отводя взгляда, задумчиво покивал и прямо-таки почувствовал, как Уизли расслабляется.
Гм. А вот это любопытно.
– А если не найду? – на всякий случай спросил он и, поморщившись, добавил: – Впрочем, это маловероятно.
– Я захватил носовой платок, Люц, – наклоняясь вперед, доверительно сообщил Уизли. – Даже два. И у тебя будет мое крепкое плечо.
Что ж, забота – она забота и есть, приятна даже при самом паршивом раскладе. Люциус вздохнул, буркнул:
– Драккл с тобой, Уизли, – и в который раз нетерпеливо посмотрел на часы.
***
Проводник им попался неразговорчивый. Мистер Мактавиш кивнул вместо приветствия, за почти трехчасовое опоздание не извинился и впервые заговорил, лишь расстелив на столе карту – попросил еще раз показать ему пункт назначения.
Люциус, внутренне закипая, показал. Мактавиш на пару минут застыл, глядя на отмеченный сектор пустым взглядом, потом отмер, повернулся и, скептически осмотрев их обоих с ног до головы, коротко бросил:
– Когда выходим?
Зачем двух странных джентльменов несет к дьяволу на рога, где нет ничего, кроме скал и мха, и смогут ли они вообще дойти до конца пути, его явно не интересовало. Билл тихо фыркнул и наклонился за рюкзаком. Люциус, едва не заскрипев зубами, сжал трость, трансфигурированную в альпеншток, и, процедив:
– Немедленно, любезный, – первым направился к выходу.
***
Из дневника Ричарда Макфарра
«Никогда бы не подумал, что подсказка отыщется в учебнике по зельеварению за шестой курс. Правда, в классическом виде Напиток живой смерти себя не оправдал, формулу пришлось изменить – на свой страх и риск. Но результат превзошел все ожидания: испаряющееся в воздухе зелье, простое заклинание – и гризеллы спят, спят крепко и не меньше двух часов. Времени вполне достаточно, чтобы сцедить яд у десятка тварей. Весь фокус в том, чтобы успеть разбить флакон с зельем и прочитать заклинание до того, как гризеллы нападут. Итак, берем: половину унции корня валерианы, треть джилла настойки полыни, тридцать капель сока дремоносного боба…»
***
Подъемы сменялись спусками, облитые солнцем каменистые плато, заросшие мхами и кудлатой травой – глубокими сумрачными оврагами. Действительно, на дорожки в парке мэнора это мало походило – смотреть, куда ставишь ногу, приходилось постоянно. Идущий впереди Мактавиш держал ровный, уверенный темп, и сердечко к бесчисленным спускам-подъемам постепенно приспособилось, уже не так колотилось о ребра, как в начале пути. Но было не до светского трепа, да и травмированное сто лет назад колено под вечер все-таки напомнило о себе. На вершине очередного холма Люциус остановился, вытер мокрый лоб и, проигнорировав вопросительный взгляд Уизли, утомленно оглядел окрестности.
Перед ними в небольшой котловине лежало озеро, и закатное солнце расцвечивало ровную гладь нежными пастельными тонами. Перья редких облаков отражались в воде, как розовом зеркале, а довершал эту до отвращения пасторальную картину чернеющий на берегу сруб. Мактавиш обернулся – впервые за весь день и, флегматично объявив:
– Заночуем там. До места еще идти часа три, засветло не успеем, – начал неторопливо спускаться по тропе, едва заметной среди валунов.
– Устал? – проходя мимо, тихо спросил Билл, и Малфой поспешно выпрямился, перестав так уж откровенно опираться на альпеншток. – Может, помочь?
– Предложишь свою спину или возьмешь на руки? – фыркнул Люциус и тут же оступился, подвернув ногу в неприметной расщелине. Билл, не дав упасть, ухватил его под локоть, поднял вывалившуюся из рукава палочку, коротко улыбнулся и двинулся вслед за Мактавишем.
В последних лучах солнца длинные волосы Уизли отливали кощунственным алым. От близкой воды тянуло свежестью, пахло мокрой галькой и топляком. Озерные запахи смешивались с луговыми, и этот коктейль внезапно ударил в голову, опьянил – куда там тому виски. Люциус, застыв, смотрел, как Билл легко спускается, умудряясь не скользить на каменной крошке, как на ходу срывает цветущий побег вереска, как закладывает его за ухо… Нежные лепестки трепетали в такт шагов, а безмолвие над долиной нарушал лишь тихий шорох камешков, срывавшихся из-под ботинок.
– Хочешь свернуть себе шею в сумерках, Малфой? – вдруг затормозив, едко спросил Билл, и очарование момента рассыпалось в прах. – Через четверть часа стемнеет. Давай живее.
– Даю, – со вздохом сказал Люциус, встряхнулся, сбрасывая непонятное оцепенение, и всё своё внимание переключил на коварную тропу.
Темнело, действительно, на глазах.
***
Узкая веранда без ограды переходила в небольшую пристань. Под мостками покачивались лодки, и тихое поскрипывание уключин доносилось сквозь мягкий плеск волн. Мактавиш пошарил под порогом, извлек ключ и, не без труда открыв дверь, мотнул головой:
– Света и газа нет, зато есть камин с хорошей тягой. И одеяла. Не замерзнем.
– Прекрасно, – хмуро отозвался Люциус, вглядываясь в густую тьму и борясь с желанием засветить Люмос. – Это что – приют контрабандистов?
– Здесь ночуют рыбаки, – Мактавиш включил фонарь, и желтый круг света выхватил из темноты угол лежанки и сложенные стопкой одеяла, – и ненормальные туристы, которых заносит в эту глушь. Извините, джентльмены, но отеля со всеми удобствами поблизости нет.
– Люц, осторожно… – зашедший следом Билл отодвинул его с дороги, и до Малфоя донесся весьма характерный звук – шорох доставаемой палочки. – Сомниум максима.
Мактавиш, искавший что-то на каминной полке, выронил фонарик и кулем повалился на пол. Они опять оказались в темноте.
– Не мог подождать, пока он разожжет камин? – вытаскивая палочку, недовольно высказался Люциус. – Теперь с дровами будешь возиться сам. Люмос! Мерлин, ну и… дыра.
– Ничего, справлюсь как-нибудь, – яркий огонек вспыхнул и на палочке Билла, и скромная, даже скудная обстановка сруба предстала перед ними во всей красе. – Не страдай, Малфой. Да, не апартаменты, но крыша над головой есть, воды рядом – хоть залейся, а огонь сейчас будет. Ты голоден?
– А ты как думаешь? – Люциус обошел неподвижное тело и присел на край лежанки, глядя, как ловко Уизли укладывает в камине стружки и щепы для растопки. – Я вообще-то планировал обернуться за один день. Если бы Мактавиш с утра не задержался, мы бы уже ужинали в мэноре. Из нормальных тарелок.
– И почему я не удивлен? – Билл скомкал газетный лист, чиркнул спичкой, и сухая бумага моментально занялась; всполох осветил четкий профиль, и невольно подумалось, что Уизли как-то очень уместно смотрится в этой варварской обстановке, возле живого молодого огня и с закатанными до локтей рукавами. – К счастью, Люц, я отнесся к этой авантюре со здоровым скепсисом, поэтому… Будь любезен, дай мне мой рюкзак. Мейсенского фарфора не обещаю, но пара черствых бутербродов для тебя найдется.
***
Кроме пары бутербродов, в рюкзаке запасливого Уизли отыскалось еще много чего, в том числе и бутылка прихваченного из мотеля скотча. Сервированный на скорую руку стол выглядел вполне прилично, в ящике под лежанкой нашлись свечи, а камин, разгоревшись, давал хорошее тепло. Мактавиш, отлеветированный в дальний угол, мирно почивал на рыбацких одеялах, причем, сразу на всех – Люциус, рассмотрев находку при свете, в категоричной форме отказался к ним даже притрагиваться. И было… ну, надо признать, что было довольно уютно, несмотря на отсутствие фамильного фарфора и сочное похрапывание проводника.
Малфой покосился на дверь, за которой шумно, черпая воду прямо из озера, плескался Билл, смывавший с себя дневную пыль, снова взялся за палочку и наложил на Мактавиша Силенцио. Стало совсем хорошо.
***
Скотч закончился подозрительно быстро. И оказался каким-то чересчур уж забористым.
– Мерлин, – Билл устало потер шею, моргнул и выпрямился, – уже, наверное, за полночь. Надо ложиться… Что будем завтра делать с Мактавишем?
– К дракклам Мактавиша, – Люциус освободил на столе место и вытащил из кармана карту. – Смотри, мы – здесь. А участок – вот он. Осталось обогнуть озеро и подняться на эту гряду. Не заблужусь. Выйду с рассветом и…
– Не заблудишься? – вздергивая бровь, переспросил Уизли. – Я тебя правильно расслышал, Люц?
– Абсолютно… – Малфой неожиданно зевнул. – Ты останешься здесь, разбудишь проводника, наложишь на него Обливиэйт… Потом, если хочешь, дождись меня, и вместе аппарируем в мэнор. Но на участок я все-таки пойду сам, Билли. Защитный барьер Макфарра за полвека мог и ослабеть, и подвергать себя опасности на пустом месте просто глупо.
– А соваться туда в одиночку не глупо? Кто прикроет тебя, если всё опять пойдет не по плану? Или у тебя в запасе есть идеальный план Б?
– Если я не прикрою себя сам, то ты мне вряд ли поможешь, – Люциус похлопал по карману, машинально проверяя, на месте ли дневник. – А отвлекаться еще и на тебя, когда вокруг будет полно опасных тварей, мне совсем не хочется.
Взгляд Билла потух, а губы тронула усмешка, горькая и злая.
– Я тебе не девочка, Малфой, – разворачиваясь к огню и выставляя напоказ все шрамы, желчно бросил он. – Я теперь тоже опасная тварь. Или ты забыл?
– А вот это, – с третьей попытки трансфигурируя из лежанки кровать, ровно отозвался Люциус, – было крайне незрелое замечание. Я всё помню. Но устойчивости к неизвестному яду твоя новая сущность не дает. Поэтому – без вариантов, Билл.
Показное спокойствие далось с трудом – на пьяные срывы у него была давняя и стойкая аллергия. Упрямство Уизли просто раздражало, но вот внезапные острые нотки отчаяния резанули слух и вдруг обозлили настолько, что Люциус даже протрезвел. Еще несколько взмахов палочкой – чистое белье на кровать, да и теплое одеяло не помешает, когда камин совсем прогорит, – и Малфой откинулся назад, невидяще глядя на алые головешки.
Настроение резко упало. Уже не хотелось ничего – ни смотреть, как пламя свечей пляшет в светлых глазах, ни ловить быструю смену эмоций на лице… Внутри ворочалось что-то темное и тяжелое, и Люциус молчал, выбивая на столе рваный ритм.
Искрящиеся хлопья золы время от времени вспархивали над углями и тут же исчезали в дымоходе. Прав Мактавиш, тяга действительно хороша…
– Теперь лорд и смотреть на меня не желает? – совсем уж отчаянно усмехнулся Билл, и пальцы сами собой сжались в кулак. – Неплохо скотч смывает наносную вежливость, Малфой. Неужели… тебе настолько противно?
– Да что с тобой? – не выдержав, взорвался Люциус, хотя стоило бы просто сменить тему или молча выйти, дать Уизли время остыть, да и самому остудить голову в ночной прохладе. – Что ты несешь?!
Билл сухо рассмеялся и вскинул руку, будто отгораживаясь:
– Ладно, забудь. Сам не знаю, что на меня нашло. Извини.
– Принято, – процедил Малфой, хотя стофунтовая глыба льда на душе стала только тяжелее. – Но объясни мне, пожалуйста, что это сейчас было. Я не понял. Я на самом деле не понял, Уизли.
– Не понял – так не понял, – Билл поднялся и распахнул дверь. – Значит, и не надо тебе понимать.
Пламя свечей замигало на сквозняке. Люциус уставился на сложенные домиком пальцы, медленно досчитал до трехсот, встал и вышел следом.
Насчет того, надо или нет, у него имелось свое мнение.
Билл сидел на мостках возле самой воды. Люциус подошел, сел рядом и тоже стал смотреть на черную громаду холмов на другом берегу. Луны не было, на темном небе переливалась звездная россыпь, а от царившей вокруг тишины звенело в ушах.
– Я время от времени вспоминаю, кто ты, Малфой, и кто теперь я, – вдруг тихо сказал Уизли. – Я могу давать тебе советы, быть с тобой, когда другие уходят, пить с тобой, бояться, что не сумею отговорить от очередной авантюры, переживать, что твое колено подведет тебя в самый неудачный момент, но… Но это ничего не меняет. А ты зачем-то продолжаешь отпускать свои двусмысленные шутки, но при каждом удобном случае отводишь глаза, как будто… как будто боишься испачкаться, или подхватить заразу. И то, что ты просто… позволяешь мне оставаться рядом, в минуты слабости немного напрягает. Я тебе объяснил?
Люциус молча кивнул.
– Вот и хорошо. Прости, это всё… скотч.
– Да, – бесцветно сказал Малфой.
Бояться. Переживать. Двусмысленные шутки. Позволяет. Испачкаться. О, он услышал, что хотел. И даже больше. Действительно, если бы не скотч…
Интересно, и что теперь ему делать с этими застарелыми комплексами?
– Спокойной ночи, – отозвался Люциус, хотя ему самому спокойствие и крепкий сон в эту ночь точно не грозили. – А я еще… посижу.
Посидит, подумает – чтобы сейчас не наделать глупостей, а потом не пожалеть об импульсивно принятом решении. Уже принятом.
Малфой просидел на мостках до тех пор, пока от холода не начало сводить зубы, а когда вернулся в дом, увидел, что Билл вытащил из-под Мактавиша пару кошмарных одеял и, завернувшись в них, устроился на полу.
Удобная постель, несмотря на нагретые магией простыни, почему-то показалось страшно холодной.
***
Из дневника Ричарда Макфарра
«Какая досада, сегодня выяснилось, что яд вырабатывается крайне медленно. Прошло два месяца, а резервуары гризелл до сих пор практически пусты…
P.s. Полгода! Целых полгода!
Меня утешает лишь то, что яд необычайно концентрирован. Для зелий требуются совсем крохотные дозы, и того количества, что я забрал осенью, как раз на полгода и хватило…»
***
Капсулы с Напитком живой смерти тихо позвякивали в кармане. Уже рассвело настолько, что барьер Макфарра, издали похожий на бледно-голубую искрящуюся сеть, стал почти невидимым. Люциус остановился на границе, провел ладонью вдоль пелены заклятия и, почувствовав легкое покалывание, убрал руку.
Чары полувековой давности работали так, словно были наложены только вчера.
Люциус посмотрел на небо, бледное на востоке, на темный пока запад, глубоко вздохнул и шагнул сквозь барьер.
Что ж, право собственности себя оправдало, и магия, признав нового хозяина, без проблем пропустила его внутрь. Уже неплохо.
***
Участок оказался огромным, впрочем, за такие деньги получить что-то другое было бы по меньшей мере странно. Защитный барьер, прекрасно различимый изнутри, уходил во мглистую даль, нырял в ущелье, затянутое белесым туманом, и терялся из вида. Люциус осмотрелся, горячо надеясь, что за пятьдесят лет никуда не исчезли и координаты, упомянутые Макфарром – переворачивать сейчас каждый камень и заглядывать в каждую нору представлялось делом непосильным. Но нет, на северо-востоке, на крутом склоне холма, виднелись похожие на пирамиды каменные насыпи, и Малфой, облегченно вздохнув, направился к ним.
Тихое шипение, раздавшееся за спиной, стоило ему пройти всего десяток шагов, оказалось большим и неприятным сюрпризом.
Люциус выхватил капсулы и, вскидывая палочку, быстро обернулся. Но не увидел ничего, кроме покрытой росой прошлогодней травы, которую шевелил поднявшийся ветерок.
Шипение, уже более явное, снова повторилось, когда Малфой почти добрался до насыпей. Но теперь Люциус обошелся без резких движений и даже не остановился, только слегка повернул голову. И успел-таки заметить нечто, шустро метнувшееся назад. Вскоре трава под мягкими лапами зашуршала и справа, и слева; звуки причудливо сливались и перемешивались, и определить, сколько тварей, крадучись, следует за ним, увы, не получалось. Малфой, стараясь не дышать, дошел до возвышенности и развернулся лишь тогда, когда ощутил за спиной надежный камень.
Макфарр писал, что гризеллы не нападают поодиночке. Что они собираются всей стаей и набрасываются одновременно, оставляя неподготовленному ловцу минимум шансов. Или – не оставляя совсем. Люциус, сглотнув, вжался в холодную, поросшую мхом глыбу и лихорадочно пересчитал своё приобретение.
Тринадцать. Точно такие, смешные и несуразные, как и описывал их Ричард.
Будущее богатство, поднятая из руин репутация, уважение и власть медленно окружали Малфоя, угрожающе шипя и дергая ядовитыми хвостами. Люциус опомнился, с размаху швырнул о землю зажатые в кулаке капсулы и принялся нараспев читать несложное заклинание.
***
О том, что надо бы засечь время, Малфой вспомнил только через пять минут полной тишины.
От пережитого стресса вспотели ладони и до сих пор мелко тряслись руки. Люциус со злостью одернул рукав, присел возле ближайшего серо-зеленого панциря и, отложив палочку, брезгливо, двумя пальцами, приподнял членистый хвост.
***
Истинные лорды умеют всё. И блистать на приемах, и виртуозно уходить от налогов, и… делать вид, что снисходят до покалеченных оборотнями финансовых гениев, и сцеживать яд у гризелл. У мифических существ, в которых никто не верит.
Первый фиал с непривычки наполнялся долго, со вторым дело пошло быстрее. Люциус переходил от одной неподвижной гризеллы к другой, уже автоматически нащупывал резервуар с драгоценным ядом и постепенно увлекся так, что на происходящее вокруг не обращал никакого внимания.
Оказалось, напрасно.
– Как ловко у тебя получается. Можно подумать, что ты всю жизнь только этим и занимался, – одобрительно прозвучало за спиной.
Малфой рывком вскочил и чуть не выронил почти полный фиал – колено моментально прострелила острая боль. Нет, не галлюцинация – Уизли собственной персоной сидел на валуне в десятке футов от него и небрежно поигрывал палочками.
Двумя палочками.
Уизли. Тот, которого Люциус не просто оставил спать в коконе из одеял, но и сковал для надежности парой заклинаний.
Видимо, плохо сковал. Но это совершенно не объясняло тот факт, что Билл преспокойно прошел через магическую защиту Макфарра…
– У меня есть два варианта, – медленно, взвешивая каждое слово, проговорил Малфой. – Или ты за час успел подделать статус владельца, или… ты – прямой наследник Ричарда. Даже не знаю, какая из версий безумнее.
– Какая-то из двух, – пожал плечами Билл и, хмыкнув, посоветовал: – Осторожней с фиалом, Люц. Знаешь, лучше поставь-ка его на камень. И второй, который у тебя в кармане – тоже. Поставь и отойди.
Люциус прищурился. Происходило что-то странное, не предусмотренное даже идеальным планом Б. И очень, очень напрягал вид собственной палочки в чужих руках. Пусть даже это руки… друга.
Друга?
– Поставлю, отойду – а дальше?
– А дальше, – терпеливо объяснил Уизли, – я подойду и заберу.
На мгновение закралась спасительная мысль, что перед ним вовсе не Билл, а некто под обороткой, но Малфой сразу отбросил ее – этот вариант выглядел еще невероятнее, чем два предыдущие.
– И зачем же тебе яд, Билли?
Билл искренне рассмеялся:
– Странный вопрос. Затем, зачем и тебе, Люц. Хочу славы и богатства.
В глазах Уизли, кроме холодной насмешки, не было больше ничего – ни обычной теплоты, на которую Люциус, оказывается, сам того не заметив, за прошедшие годы крепко подсел, ни вчерашней полупьяной боли. Малфой покачал головой и, все еще не желая верить, медленно пошел к нему.
– Верни мне палочку, Уизли.
– Верну. Но чуть позже. Делай, как я сказал.
Стальные нотки в голосе заставили замереть. Билл глубоко вздохнул:
– Люц, ты ведь меня знаешь. Я так тупо шутить не умею.
Самое печальное, что вот в этом-то Люциус не сомневался.
– Дай подумать… Это – кара за то, что вчера я не принял завуалированное предложение и не трахнул твое нетрезвое тело, Билл? Вот и не пользуйся после этого моментом, вот и совершай благородные поступки…
– Если бы вчера ты воспользовался моментом, – расслабленная поза Уизли не поменялась, но пальцы, стискивающие палочку, побелели от напряжения, – то сегодня не только лишился бы яда, но и заработал Круцио. Так что не жалей о несделанном.
Упоминание Круцио сразу же вывело беседу на новый уровень. Люциус подобрался и опустил руку в карман. В голове лихорадочно закрутились шестеренки.
Дневник Макфарра лежал там же, рядом с фиалом. Малфой погладил растрепанный переплет и попытался прикинуть, сколько прошло времени.
– Люц, – Уизли, видимо, думал о том же, – осталось десять минут до того, как гризеллы проснуться. Не тяни, прошу тебя. Отсюда до барьера с твоей ногой идти минут семь, если не больше. Не тяни.
Искренняя забота в голосе внезапно насмешила. Люциус фыркнул и, достав блокнот, задумчиво подбросил его в руке.
– Знаешь, Билли, у меня все же есть план Б. Да, признаю, он далеко не идеален, но, как вариант… Скажи, что ты будешь делать с ядом, если не останется ни одной формулы?
Билл, не шевелясь, молча улыбнулся в ответ. Малфой вернул ему улыбку и без колебаний разжал пальцы. Дневник упал, мгновенно занялся ярким пламенем и в считанные секунды сгорел дотла.
На жухлой траве осталось уродливое черное пятно.
– Ну, ой, – сказал Люциус. – Я подстраховался заранее, видишь, и палочка не потребовалась. И что теперь? У нас, как я понимаю, пат?
– Не совсем, – Уизли, мельком взглянув на часы, неторопливо расстегнул «молнию» куртки и полез за пазуху. – Я тоже подстраховался, Люц. Узнаешь?
На какой-то момент у Люциуса потемнело в глазах. В голове неприятно зашумело и, чтобы не упасть, пришлось опереться на насыпь.
– Простое заклинание удвоения, – Билл наугад раскрыл блокнот, демонстрируя исписанные до боли знакомым почерком страницы. – Прекрасно работает на обычных вещах. А дневник Макфарра, хоть и бесценен по содержанию, но, к счастью, ни разу не волшебный. Да, извини, пришлось залезть к тебе в карман. Семь с половиной минут.
Еще минута была потрачена на то, что они сверлили друг друга взглядами. Малфой не выдержал первым.
– Предположим, я не отдам яд… И что же, бросишь меня здесь на верную смерть, Уизли?
– Мерлин, – Билл закатил глаза, – а что говорит тебе внутренний голос? Или будешь проверять? Ты рискуешь жизнью, а максимум, чем рискую я – это шестью потерянными месяцами. Подожду, я терпеливый. Уже пять минут.
Своему внутреннему голосу Люциус доверял. И поэтому, больше не медля и стараясь не думать, выставил фиалы на камень и отошел на несколько шагов.
– Сразу бы так, – ему показалось, или Уизли действительно произнес это с облегчением? – Твоя палочка, Люц. Постарайся успеть.
Палочка, с силой отброшенная в сторону, упала далеко, но все равно ближе, чем было идти до барьера. Малфой, прищурившись, кинул на Билла последний взгляд, отвернулся и похромал вниз по склону.
За спиной чисто звякнул хрусталь, и следом раздался негромкий хлопок аппарации. Люциус вытащил палочку из зарослей колючего кустарника, мрачно посмотрел на гризелл, начавших подавать первые признаки жизни и, буркнув:
– Я тоже терпеливый, Билл, – аппарировал в мэнор.
Бояться. Переживать. Мерлин, никогда еще его так не обманывали.
Никогда еще он так не ошибался…
***
«Фармацевтический вестник», который Люциус теперь регулярно просматривал, упорно молчал. Не было ничего – ни рекламы новых чудодейственных средств, ни сенсационных статей об открытии века, ни восторженных писем читателей, внезапно избавившихся от давнего недуга с помощью чудо-зелий. Не было ничего неделю, месяц, полтора, и объяснений этому феномену у Малфоя не находилось.
***
– К лорду Малфою господа Кракс и Зордакс из налогового отдела, – кланяясь, пропищал домовик, – и…
– Проси, – откладывая газету, прервал эльфа Люциус и, подумав, распорядился: – Кофе не подавать.
С господами Краксом и Зордаксом Малфой имел счастье раньше не встречаться. С вошедшим вслед за гоблинами господином Уизли – да, надо было дослушать эльфа – надеялся не встретиться больше никогда. Тщетные надежды и… достойная восхищения наглость.
Только на новоявленного нувориша мистер Уизли не был похож от слова «совсем».
– Господа, – Люциус взял себя в руки, изобразил улыбку и сделал радушный жест в сторону дивана. – Чем могу быть полезен?
Вертевшееся на кончике языка «еще» было проглочено в самый последний момент. Гоблины переглянулись. Билл с нечитаемым лицом рассматривал пыльные портьеры.
– Служба проверок налогового отдела Министерства магии, – напыщенно начал господин Кракс, – выявила задержку выплаты вами, лорд Малфой, ежегодного налога на имущество.
Люциус приподнял бровь, всем своим видом показывая, что с нетерпением ждет продолжения. Гоблин окинул его подозрительным взглядом.
– Нас интересует причина данной задержки.
– О причине задержки поведать ничего не могу, – Малфой протянул руку, и домовик тотчас же вложил в нее скромного вида папку. – Но с удовольствием объясню причину невыплаты, раз уж налоговый отдел настолько некомпетентен в наших законах.
Губы Уизли едва заметно дрогнули. Гоблины синхронно нахмурились. Люциус неторопливо раскрыл папку и достал лежавший сверху пергамент.
– Постановление правительства от тридцатого декабря прошлого года за номером четыреста пять. О введении налога на имущество для определенной категории граждан. Так, вода, вода, вода… ага, суть: для обеспеченных лиц. Обеспеченных, это очень важно. А здесь, господа, – гоблинам был продемонстрирован еще один документ, – выписка из закона тысяча пятьсот двадцатого года, который, насколько мне известно, никто пока не отменил. И в нем ясно и четко прописано, что обеспеченными – внимание! – являются те лица, недвижимое имущество которых оценивается не меньше, чем в тридцать тысяч галлеонов. Пока всё доступно?
Гоблины угрюмо молчали. Улыбка на губах Билла стала чуть заметнее.
– И, наконец, – Малфой жестом фокусника извлек последний лист, синий от обилия печатей и штампов, – справка, выданная вашему покорному слуге банком Гринготтс. О том, что на данный момент рыночная стоимость Малфой-мэнора никак не выше двадцати тысяч. Пожалуйста, проверяйте – подписи, печати. Другой недвижимостью, увы, с недавних пор не владею. Изъята Министерством как компенсация за моральный ущерб.
– Двадцать тысяч за мэнор? – выплюнул господин Зордакс, пока господин Кракс, водрузив на нос пенсне, водил над справкой огромной лупой. – Вы смеетесь, лорд Малфой?
– Я плачу, господин Зордакс, – без тени улыбки ответил Люциус. – Вы же сами видите, в каком ужасном состоянии сейчас поместье. Вы бы дали за него больше?
– Документ подлинный, – сняв пенсне и спрятав лупу, без восторга подтвердил господин Кракс. – Служба проверок приносит извинения за беспокойство, лорд.
Люциус величественно наклонил голову. Гоблины недовольно откланялись. Уизли откланиваться не спешил и теперь любовался остатками лепнины на стенах.
Малфой затолкал пергаменты обратно, захлопнул папку и швырнул ею в домовика.
– У вас остались вопросы, мистер Уизли?
Билл, по-прежнему не глядя в его сторону, улыбнулся:
– Я знал, что выкрутишься, Малфой. Но как ты умудрился раздобыть такую справку? Это же нереально.
– Переспал с оценщиком, – процедил Люциус, которого присутствие Билла при отсутствии гоблинов начало сильно нервировать. – Что-то еще? Я вообще-то занят, мистер Уизли. Планирую, куда вложить последние двести десять галлеонов.
– Тогда… не буду мешать, – Уизли тихо вздохнул и поднялся. – Я только хотел отдать тебе… это.
И поставил что-то на столик. Что-то, зазвеневшее прозрачным, кристально чистым звуком. Люциус зло вскинул голову и вдруг почувствовал, как перехватывает горло.
Билл вытащил из кармана блокнот Макфарра, положил его рядом с фиалами и поднял растерянный взгляд.
– Мило с твоей стороны, – вспомнив, наконец, как дышать, вынужден был признать Люциус. – А что же случилось, Уизли? Богатство и слава в твоих глазах вдруг потеряли всю свою привлекательность?
– Не смог, – сглотнув, буркнул Билл.
– Сам не смог, – Малфой, прищурившись, теперь не отрывал взгляда от полускрытого за рыжей пеленой волос лица, – помогли бы другие. Что тебе мешало, например, нанять мальчишку Лонгботтома, как это собирался сделать я? Он с таким материалом горы бы для тебя свернул, Билли.
– Не в том смысле – не смог.
Люциус кивнул сам себе и сладко улыбнулся ему:
– А, я понял. Наследие благородного Годрика все-таки победило жадность. Ну, что тут скажешь. Я рад.
Билл не ответил. Малфой, который неудобным годриковым наследием отягощен не был, устроился в кресле с максимальным комфортом и приготовился сполна насладиться шоу. От предвкушения покалывало кончики пальцев, ну а теплоту, так не к месту разлившуюся в груди, пока что удавалось игнорировать.
Помолчали.
– Я тебя не задерживаю? – дождавшись, когда доступная взгляду щека Уизли станет пунцовой, вежливо уточнил он. – Твой рабочий день давно закончен.
– Да. Так я пойду? – отрывисто бросил Билл, не двигаясь с места.
– Смотри, как интересно получается, – Люциус поднялся и, заложив руки за спину, подошел к темному окну. – Однажды я уже не принял завуалированное предложение и не воспользовался моментом, хотя выдержанный скотч и жалость, на которую ты так мастерски давил, вполне могли подхлестнуть моё либидо. Так почему ты решил, – он оглянулся и приподнял бровь, – что на этот раз я твое предложение приму? И пущу тебя в постель только за то, что ты вернул мне мою же собственность? А как же моя боязнь испачкаться и подхватить заразу?
Наблюдать за тем, как Уизли стремительно бледнеет, было необычайно приятно.
– Действительно, – Билл дернулся, будто опомнившись, – я и забыл. Уже на самом деле поздно, Малфой. Счастливо тебе.
Люциус наклонил голову, провожая тяжелым взглядом быстро удаляющуюся спину. Мерлин, с такой скоростью из его кабинета еще никто не убегал.
– Уизли! – двери захлопнулись перед самым носом Билла; Малфой опустил палочку, вцепился вдруг затрясшейся рукой в край подоконника и, еле сдерживаясь, процедил: – Повернись и посмотри на меня. В последний раз спрашиваю – клянусь, я спрашиваю тебя в последний раз, и больше ты этого и под Империусом не услышишь! Ты на ночь останешься?!
Билл не отвечал так долго, что Люциуса начало ощутимо потряхивать. Потом все же повернулся и кивнул, не поднимая глаз.
– Вот и хорошо, – переводя дыхание, сердито сказал Малфой. – Только постой пока там, если не хочешь, чтобы я прямо сейчас тебе показал, насколько ты мне противен. А я вызову домовика. Я вообще-то ужинать собирался, пока вы не нагрянули с визитом.
***
Ужинали, сидя на противоположных концах длинного стола. Люциус время от времени поглядывал в тарелку Билла, содержимое которой и не думало уменьшаться, и наслаждался каждой крошкой.
Зато пил Уизли исправно. Правда, одну только воду.
– Почему ты ничего не сделал? – отставив бокал, вдруг напряженно спросил Билл. – Я ведь тебя ограбил. Ты мог обратиться в Аврорат, мог предъявить воспоминания… Закон был бы на твоей стороне.
– Так ты здесь только из-за боязни быть пойманным? – тоном оскорбленной гордости уточнил Малфой. – А я надеялся на большее.
– По двум причинам. Во-первых, я действительно доверяю своему внутреннему голосу, а он настойчиво советовал мне просто подождать. Я и ждал. Терпение – наивысшая добродетель. Ну, а во-вторых… Закон, может, и был бы на моей стороне. Халтуря со страшной силой, но это детали. А на твоей стороне был бы наш Герой. И что в итоге? Нет, мой дорогой, такой расклад меня не устраивает.
– Малфой, – Билл облокотился на стол и покачал головой. – Ты на всё найдешь контраргумент. Кстати, тебе еще интересно, как я прошел через барьер Макфарра?
– О, – Люциус сделал глоток вина и мечтательно прикрыл глаза, – эта загадка мешала мне спать сильнее всех остальных. Ты ведь на самом деле можешь быть наследником Ричарда. В шкафах твоего насквозь благочестивого рода скелетов не меньше, чем в шкафах моего.
– Да, – Билл вздохнул и, взяв, наконец, вилку, воткнул ее в давно остывший бифштекс, – бабуля Прюэтт. Она работала в «Макфарр Фармацевтик». Меня осенило, когда ты сказал, что защиту пройдет или хозяин, или наследник. Вот я и решил… попытаться.
Люциус, как раз надкусивший креветку, поперхнулся.
– То есть… – откашлявшись, просипел он, – ты не знал наверняка? Мерлин, вот так и вскрываются грязные семейные тайны. Постой-ка… Значит, и все твои братишки могут беспрепятственно проникнуть на мою территорию? К моим беззащитным питомцам? Хорошая новость, Уизли.
***
Истинные лорды могут все.
Этого рецепта в дневнике Макфарра не было. Люциус выцедил в пустой флакон одну каплю яда, сильно разбавил обычной водой и как следует взболтал. Зачем-то понюхал, хмыкнул и, на ходу трансфигурировав из валявшегося тут же носка маленькую кисточку, вернулся в нагретую постель.
Пламя единственной свечи дергалось на сквозняке, и по лицу крепко спавшего Билла плясали неверные блики. Малфой сел рядом, обмакнул кисточку в раствор и с осторожностью провел по самому уродливому шраму.
– Ну, посмотрим, – пробормотал он.
Рыжие ресницы дрогнули.
– Люц… Что?..
– Ничего, – Люциус поставил флакон на пол и забрался под одеяло. – Я здесь. Спи.
