Дом был дешев, но не так чтобы подозрительно. Агент по недвижимости, полная женщина, от которой вечно разило кислым молоком, честно поведала о прохудившейся крыше и проблемах с розеткой в кухне, так что сделка казалась выгодной. В день подписания договора Джаред принес печенье, и они съели его на веранде, устроившись под навесом скрипучих качелей. После ее ухода Джаред постоял на газоне перед домом, обозревая свое богатство. Его распирало от гордости – он стал домовладельцем, а недостатки вроде одинокого покореженного ставня и подоблезлых стен, собственно, и недостатками не назовешь. Они только придают дому шарма!
По возвращении обнаружилось, что все коробки передвинуты в угол. Он же вроде свалил их у двери?
– Хм, – сказал сам себе Джаред и, напевая «Нирвану», потащил матрац на второй этаж.
***
А вот нелады с освещением были те ещё.
Ну а что? Агенты по недвижимости не всеведущи, да и дом действительно старый. Джаред нашел чей-то чемодан, набитый пыльными черно-белыми фото и пожелтевшими нотариальными документами в засохших темно-красных брызгах. Свет мигнул, когда он коснулся серпа с завернутым в вонючий кусок бархата лезвием.
В общем-то, теперь свет мерцал непрерывно: то вспыхивая, то затухая совсем, то быстрее, то медленнее, в зависимости от того, в какую комнату Джаред заходил.
Когда в гости приехал Чад, они устроились с косяком в полупустой гостиной, облокотившись на стену с ободранными обоями и подпирая ногами старый, времен колледжа, телек. Чад ляпнул, что мерцание похоже на азбуку Морзе, и они с полчаса пытались расшифровать тайное послание дома. Впрочем, ничего не вышло, ведь ни один из них ни черта не смыслил ни в кодах, ни в шифрах, да и трава не слишком способствовала.
Утром Джаред обнаружил прилепленный к пятке стикер: «Псмтри в инте, вики рулит».
Джаред согласно закивал и отправился лопать читос.
***
Голоса появились неделю спустя.
Джаред жил в новом доме почти месяц, постепенно привыкнув к скрипам и дрянному освещению. Гости же почему-то, едва переступив порог, вздрагивали, и отказывались отпускать его из комнаты даже на секунду. Если кто и отваживался остаться на одном из многочисленных диванов, то смотрел на вернувшегося Джареда перепуганными глазами.
Да, понятно дело, он упоминал, что камин порой плюется какой-то вязкой темно-красной хренью – черт разберет, с чего бы, но обычное чистящее средство отлично справлялось с пятнами, так что ничего страшного. Но гости лишь таращились на него широко открытыми глазами, и все тут. И куда бы ни сворачивал разговор, рано или поздно кто-то все равно начинал нервно коситься в сторону подвала и вопрошать: «Ты слышал»?
Нет, Джаред не слышал, и, честно сказать, чувствовал себя слегка не у дел.
После ухода гостей он взял за правило открывать чулан, нежилые комнаты и подвал и кричать: «Приветик!»
Смешно, конечно, но если уж дом хотел до него что-то донести, нужно было дать шанс.
Джаред приятно удивился, когда из вентиляционного отверстия в спальне раздались голоса. Он уже устроился в кровати и задремал, так что от неожиданности едва не свалился. Слова звучали едва различимо.
Голоса не походили на человеческие. Джаред облизнул губы и прошептал:
– Кто вы?
Голоса тут же замолкли, словно обдумывая ответ. Джаред уж забеспокоился, что не проявил должного уважения, когда раздался неразборчивый гул, постепенно становясь все более четким.
– Кто вы? – переспросил Джаред, напрягая слух. – Кто вы такие?
– Голодные, – ответили ему.
***
Двумя неделями позже «маргарита», в которой было маловато текилы, развязала ему язык и он заговорил об этом случае на барбекю у соседа. К его удивлению и восторгу, перешептываясь между собой, вокруг собралась небольшая толпа, и, возможно, Джаред немного приукрасил детали. Но и факты никуда не делись: в доме кто-то разговаривает и громче всего у подвала.
Естественно, соседи заволновались. Джаред приложил все усилия, чтобы развеять их страхи: сказал, что не возражает против мерцающего света или плюющегося кровью камина, да и против самих голосов не возражает, вот только они не затыкаются совсем. То есть абсолютно: Джаред позабыл, что такое крепкий сон по ночам.
Еще он припомнил ключи, которые всегда оказываются на журнальном столике, даже если бросить их на кухне; странные стуки на чердаке, найденные в первый день пожелтевшие документы, и как гремит подвальная дверь, стоит войти в комнату.
После этого толпа внезапно рассосалась. Миссис Квинси даже осенила себя крестным знамением. Склонив голову, Джаред смотрел, как они расходятся, и, лишь допив коктейль, заметил, что один человек остался рядом.
– Привет, – сказал этот человек, – я Дженсен.
– Привет, – дружелюбно ответил Джаред.
Дженсен поднял руку, словно хотел потереть переносицу, но остановился на полпути – наверное, совсем недавно избавился от необходимости носить очки.
– Они не верят твоим рассказам о доме.
– Я знаю, – грустно признал Джаред.
– Ну, – Дженсен взболтал кубики льда в бокале, – а я тебе верю.
Джаред тут же влюбился.
***
Он никогда не видел у кого-то столько книг. Джаред быстро оставил попытки их пересчитать и терпеливо ждал Дженсена с обещанным кофе. Он даже попрыгал на диване, проверяя на удобство, и остался доволен результатом. Надо бы спросить, где Дженсен его купил, потому как сам Джаред недавно пришел к выводу, что нет ничего хуже посещения мебельного.
– Вот, держи, – Дженсен вручил ему кружку в форме головы Элмо.*
Дженсен пил из простенькой светло-голубой чашки, и Джаред задумался, ему на что-то намекают или просто совпадение?
– Уже много лет считается, что в твоем доме водятся привидения, – Дженсен поставил чашку прямо на запятнанный ковер и вытащил из стоящей рядом сумки скучную на вид книгу. – Я читал о нем недавно.
Джаред очень почтительно относился к людям, которые читают о таких вещах как дома с привидениями, и внимательно выслушал возможные причины этого явления.
Более ста лет назад в доме Джареда жил мистер Хаффс – художник, чудно игравший на флейте и влюбленный в сумасшедшую мисс Нетл. Мисс Нетл тоже обладала многими талантами, особенно по части самоубеждения: она вбила себе в голову, что она – ведьма самого высокого уровня. Соседи слышали, как она глубоко за полночь распевает мистерии, а еще поговаривали о нечеловеческих криках, будто ей удалось вызвать что-то очень злобное из своих фантазий. Но, несмотря на обыски, кроме пыльных углов и полок, ничего обнаружить не удалось. Все шло прекрасно, пока мисс Нетл не перерезала мистеру Хаффсу горло серпом.
– Так, может статься, то, что она там наколдовала, находится в твоем подвале, – взволнованно закончил Дженсен.
– Скорее всего, – согласился Джаред, переваривая информацию. – Клево, да?
– О, да, – улыбнулся Дженсен.
Нет, было решительно невозможно избежать влечения к кому-то, кто преспокойно присоединился к визитам в нежилые комнаты и подвал, чтобы радостно покричать: «Привет!»
Дженсен захаживал все чаще, притаскивал книги охапками. Он устраивался в гостиной и рассказывал истории про рыцарей и эпидемии, пел оды числам Фибоначчи и бразильскому садоводческому журналу.
Дженсен говорил, Джаред слушал. И он и правда влюбился.
***
Дженсен признался , что никогда не слышал голосов в доме Джареда.
– Может, они просто стесняются? – предположил Джаред, закутавшись в одеяло до самого носа.
– Возможно, – ответил Дженсен.
Они свернулись в клубок на диване в доме Дженсена, спасаясь от наступивших холодов. Фоном служил документальный фильм о миграции синешеек, и Джаред от души наслаждался перебоям паршивого сигнала в телеке – прям как дома.
– Я тоже их не слышал поначалу. И думал, что спятил.
– Ты не спятил, – сказал Дженсен и поцеловал его.
***
Голоса действовали на нервы.
– Потише, прошу, – молил Джаред по ночам. – Не могли бы вы умолкнуть, хотя бы когда я сплю?
– Голодны, – всегда отвечали ему. – Мы голодны.
Дженсен, помешивая суп, внимательно выслушал Джаредов спич о возникших проблемах.
– Да я не против, но совсем не могу заснуть.
– Тогда оставайся здесь.
Вот Джаред и остался.
***
Кровать Дженсена оказалась на удивление удобна, но как бы Джаред не радовался хорошему постельному белью и компании, он скучал по дому.
– Мне не хватает шума, – пожаловался он, и Дженсен его понял.
– Завтра мы будем спать у тебя, – пообещал Дженсен и погладил его по груди.
– А как же голоса?
– Я же буду с тобой. И я до сих пор их не слышу.
Да, Джаред был самым везучим человеком на планете.
***
На следующий день они купили еды на вынос, и Дженсен даже не поморщился, когда Джаред нечаянно рассыпал картошку-фри в его машине, а просто быстренько все собрал и выкинул в окно – птицам.
Вечер был классный: с порога они помахали мистеру Михельсону и заржали, когда сосед напрягся и двинул в обратном направлении. Дженсен помог Джареду приготовить гостевую спальню к приезду матери, которая обещала наведаться к нему на будущей неделе, и вымести дохлых жуков из подвала.
Незаметно наступила ночь. Лежа в кровати, Джаред жевал холодную картошку.
– Надо же, – сказал он, улыбаясь Дженсену. – Они молчат.
– Спокойной ночи, – улыбнулся в ответ Дженсен.
***
Все было прекрасно, пока голоса не вернулись.
Их завывания и выдернули Джареда из очень приятного сна.
– Нет, пожалуйста, только не снова.
Он так и кидал сердитые взгляды на вентиляцию, пока не проснулся взъерошенный и недоумевающий Дженсен.
– Я их слышу, – сказал он, протирая глаза. С минуту он прислушивался к бубнежке, а затем повернулся к Джареду. – Они хотят есть?
– Да, – насупился Джаред.
Дженсен переварил информацию, после чего перевалился через Джареда, подхватил с тумбочки картонку с картошкой и бросил в сторону решетки. Тонкая, нездорового серого цвета рука подхватила добычу.
