Поймали Пожиратели Смерти Гарри, Гермиону и Рона, посадили каждого в глухой бетонный колодец и дали каждому по два чугунных шара. Сказали, что если они за сутки не сделают со своими шарами что-то совершенно невероятное, то их отдадут на пожизненные пытки заклинанием Круциатус. Приходят на следующий день, а у Гарри шары кружатся в воздухе, как будто танцуют вальс. «Слабое волшебство, - говорят, - Круцио!». Приходят к Гермионе, а она превратила один шар в дракона, а другой в василиска, и те сражаются не на жизнь, а на смерть.«И чего тут невероятного? Так любой волшебник сможет сделать! Круцио!». Приходят к Рону, а тот сидит грустно в уголке. «Ну, Уизли, а ты что сделал? Где твои шары?» – «Ничего не сделал. Я один шар разбил, а другой потерял…»
Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
– Это неправильно, – подчёркнуто произнёс сэр Леон.
В ответ ему раздалось по меньшей мере три резких «Шшш!»: рыцари Камелота, стоявшие небольшой группкой, умело прятались за несколькими деревцами.
Хрусть. Сэр Персиваль переступил с ноги на ногу, и все вздрогнули.
– Кто-нибудь ещё здесь заметил, что, несмотря на все наши тренировки, мы совершенно не умеем вести себя скрытно, когда требуется? – грубо сказал сэр Гавейн, пихая Персиваля локтём. Тот лишь закатил глаза и поудобней перехватил охапку поленьев и сучков в руках.
– Думаю, им хочется немного… уединённости. Было бы грубо и бестактно прерывать их сейчас, вы не находите? – прошептал сэр Ланселот с долей потрясения в голосе.
Сэр Леон покачал головой.
– Это неправильно, – повторил он, на этот раз громче.
– Простите, э-э, – сэр Элиан постучал рукой по дереву, – для меня это всё в новинку, так что не могу не спросить… Артур всегда так поступает, когда во время выездов на охоту рыцари отправляются за дровами?
После этих слов все пятеро вновь повернулись к сцене, которая вынудила их прибегнуть к Укрытию в Кустах.
На расстоянии нескольких ярдов, окутанный пляшущими клубами дыма от тлеющего костра стоял принц Артур. Лучи солнца, пробивающиеся сквозь ветки в вышине, бросали на землю изломанные тени – отражение интимной, безмолвной картины, открывшейся им.
В объятиях принца был крепко сжат его слуга, Мерлин.
Артур что-то тихо шептал, касаясь носом мерлинова уха. Мерлин в ответ рассмеялся: тихим, личным, незнакомым смехом – означавшим, что, что бы ни сказал принц, слова предназначались ему одному.
– Я считал их просто хорошими друзьями, – неловко произнёс Персиваль. – Кто бы мог подумать?
Гавейн фыркнул.
– Ты со своими друзьями такое вытворяешь, старина?
Последовал очередной удар, когда Элиан пробормотал: «…Я уже давно догадывался», – и, судя по одобрительным кивкам спутников, не он один.
– Мы же шпионим, – проворчал сэр Леон, чуть крепче сжимая свою вязанку хвороста. – Надо просто… вернуться в лагерь, как нам приказано.
– Не знаю как ты, – ответил Гавейн, глядя, как Артур припирает Мерлина к дереву, – но я не собираюсь быть первым, кто вывалится из леса и прервёт их. Кому здесь хочется лишиться головы?
– Артур так не поступит… – усмехнулся Элиан, а затем посерьёзнел: – Постойте… неужели поступит?
Гавейн поморщился.
– Принцесса на всё способна.
– Мы – доверенные рыцари Артура, – очень серьёзно заметил Ланселот. – И если он не хочет, чтобы мы о чём-то знали, мы должны уважать его решение. И… притвориться, что не знаем.
Рыцари дружно издали тихий смешок. Артур в это время водил своей затянутой в перчатку рукой по руке Мерлина. Тот еле слышно шептал ему что-то. Они не отрываясь смотрели друг на друга; казалось, их взгляды удерживает какая-то невидимая, непостижимая сила, очаровывающая даже сторонних наблюдателей.
– Итак, – начал Гавейн озорным тоном. – Кто готов заключить пари, когда они наконец поцелуются?
По рядам рыцарей прошло волнение, за которым последовала практически оглушительная тишина. Пять пар глаз оценивающе прошлись по двум фигурам. Мерлин уже успел обхватить руками шею Артура. Оба всё ещё приглушённо разговаривали.
– Они точно не станут делать этого прямо сейчас, – пробормотал уверенный в их благоразумии Ланселот спустя несколько долгих секунд. – Они же знают, что мы должны вот-вот вернуться.
Персиваль пожал плечами.
– Это не остановило их от… всего остального.
– Давайте поспорим на выпивку, – продолжил Гавейн. – Проигравшие угощают победителя в таверне.
– Здорово придумано, – с ухмылкой ответил Элиан. – Держу пари, они дождутся ночи, когда не будет свидетелей.
– Соглашусь, сэр Элиан, – кивнул Ланселот, сосредоточенно нахмурившись. – Они не станут рисковать среди бела дня.
Гавейн взъерошил волосы рукой и покачал головой.
– Нет, всё не так просто. Они осторожничают даже сейчас, пока мы разговариваем. Они дождутся возвращения в Камелот. А затем скажем так: если увидите, что принц Артур заперся в своих покоях, лучше туда не стуч… ауч! – его прервал удар в плечо от Ланселота.
Над кустами снова воцарилось молчание, с каждой секундой всё более продолжительное.
– Думаю, они поцелуются прямо сейчас.
Все с удивлением обернулись на Леона, который до этой поры молчал.
– Что? – с запинкой переспросил Персиваль.
Леон заговорил уверенней:
– Они поцелуются сейчас, потому что не знают, когда им ещё выпадет такая возможность. На самом деле всё просто. Вы чересчур углубились в раздумья. Артур всегда говорит, что одна из самых важный стратегий для рыцаря – не раздумывать слишком долго.
– Мы же не на поле боя, старина, – засмеялся Гавейн. – Мы наблюдаем, как наш принц развлекается с нашим любимым слугой…
– Гавейн! – прошипел Ланселот, снова ударив его по руке. Остальные трое были так заняты, с открытыми ртами глядя на Леона, что чуть не пропустили всё действо:
Артур чуть отстранился от Мерлина, и тот убрал руки с его шеи и переплёл свои пальцы с пальцами принца. Они снова смотрели друг на друга тем самым взглядом, излучающим чувство, будто они были в своём собственном маленьком мирке, о котором остальные не могли и мечтать. И Артур медленно наклонился, прижавшись губами ко рту Мерлина и сократив расстояние между их телами.
– Святые небеса, – неверяще прошептал Элиан. Ланселот залился краской. Гавейн хлопнул себя по лбу со словами «чёрт побери», а Персиваль покачал головой.
Несколько стонов, тихих смешков и одно «заткнись, Мерлин» спустя всё закончилось. Мерлин вернулся к установке палаток, которые они приготовили несколько часов назад, а Артур принялся кричать на него, чтобы тот поторапливался.
Сэр Леон воспользовался моментом и вышел из кустов, неспособный стереть с лица весёлую кривую улыбку. Остальные рыцари потащились за ним, склонив головы в поражении.
