Создатели 5-ого фильма не просто так показали Волдеморта в костюме и при галстуке.
Эти мудрые люди не только узнали о финансововм кризисе раньше всех остальных, они еще и раньше всех показали, как он выглядит.
Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
Некоторые вещи нельзя изменить. С ними можно только примириться.
Когда ты родился, ему было почти девятнадцать. Он уже был студентом университета, - серьезным, молчаливым, уткнувшимся в книги, и только иногда позволявшим себе веселиться в хорошей компании. Ты так и не увидишь вживую, как он смеялся тогда, в молодости, какая была у него улыбка и ямочки на щеках. Судя по старым фото – он был красивым парнем, хотя наверняка сам не знал этого: девчонки явно ходили вокруг него кругами, но вопросы любви его интересовали больше в философско-познавательном смысле. Он жадно изучал открывающийся перед ним мир, и тебе придется примириться с тем, что в то время ты никак не мог стать для него частью этого мира.
Когда тебе был год и ты только-только учился ходить – у него появился близкий друг, вместе с которым они начали ставить различные эксперименты. И закономерно, как многие в этом возрасте, доэкспериментировались до секса. Помнишь, мама не успела подхватить тебя, ты упал во дворе и плакал, думая, что ничего в жизни нет горше, а у него, двадцатилетнего, тогда кружилась голова от жажды исследований и от горячих прикосновений, и он толком никак не мог понять, что с ним делает его друг, а через несколько минут начинал делать с ним то же самое. И все прежние немногочисленные "эпизоды" с девочками для него не шли ни в какое сравнение с тем, что он испытывал: может быть, потому, что они оба тогда были на одной волне, и это возбуждало больше всех поцелуев и проникновений. Ты можешь глубоко в душе иногда ревновать к этому, но никогда не сможешь этого изменить.
Когда тебе было три, ты впервые сказал уверенное "Я сам" – и знать не знал, что он в это время ругается со своим другом, пришедшим пригласить его на свою помолвку. Тебе казалось, что весь мир открыт перед тобой, а он молча собирал осколки своих планов и выслушивал презрительные слова о том, что "пора кончать эти студенческие забавы". Ты был счастлив – и не мог почувствовать, что ему плохо, потому что ты совсем не знал его тогда, да и он в то время знать не знал ни о каких трехлетних сопляках, которые только-только выучились сами завязывать шнурки. И ты не сможешь изменить того, что тогда, в двадцать два, он впервые подумал, что любовь – это плохо, это зависимость, это кабала и несвобода, что нельзя приближаться ни к какому человеку так близко, нельзя открывать ему свою душу и свою личность, - потом ты потратишь целых два года на расшатывание этой стены, но тебе и с этим придется примириться.
Когда ты пошел в школу, он уже перебрался в Вегас. Учительница в твоем классе почти сразу махнула рукой на то, чтобы что-то изменить в тебе – ты и в школе был вертлявый, лохматый и любитель поболтать, - а ему в Городе Греха постоянно встречались женщины, которые очень хотели его переделать. Научить жить "правильно". А он не мог понять, чего они добиваются, зачем им нужно тратить столько усилий на то, чтобы сломать его и потом взять к себе – сломанного?.. Ты никогда не сможешь этого изменить: не сможешь заполнить теплом те пустые, тяжелые года, которые он провел, ощущая себя одиночкой среди большой толпы. Время от времени к нему снова будет приходить это ощущение, и он будет сидеть, уставившись в одну точку, и невольно игнорировать то, что тебе хочется порассуждать с ним о чем-нибудь, посмотреть кино или просто поваляться в постели. Он будет молчать и еле заметно улыбаться, глядя на тебя, и ты можешь только примириться с этим.
Когда тебе было четырнадцать и ты впервые понял, что с тобой "что-то не так", у него провалилась очередная попытка "стать как все и обрести партнершу". Это была не столько любовь, сколько попытка поставить очередной эксперимент, который завершился полным провалом. Партнерша обозвала его "научным фриком" и сказала, что во всем мире не найдется женщины, которая сможет соответствовать его запросам. А он хотел того же, чего и ты: чтобы никто не вламывался в его жизнь со своими советами. Тебе в этом повезло, а ему – не очень. Этого ты тоже не сможешь изменить: только примириться с тем, что нередко он смотрит на тебя строгим холодным взглядом и говорит тихо, но твердо: "Грэг, не дави на меня". И ты останавливаешься и бормочешь: "Извини". Хотя и не думал давить, просто излишне увлекся какими-нибудь планами вроде "куда бы нам поехать в отпуск" или "давай купим тебе новую гавайскую рубашку".
Когда тебе было двадцать два и ты впервые не просто переспал с мужчиной, а еще и понял, что врезался в этого мужчину по уши – хотя какой он там был мужчина, скорее парень, твой однокашник по Стэнфорду!.. – Гил накануне сорок первого дня рождения сказал себе, что больше в его личной жизни не будет никаких партнеров. Потому что тяжело раз за разом объяснить другому человеку элементарные вещи, получая в ответ искреннее непонимание "Мы же собирались жить вместе, значит, ты должен…" Гил не знал тогда, что твой парень через какое-то время тоже скажет тебе "Ты должен", а когда ты выразишь сомнения – практически изнасилует тебя в кампусе, приговаривая "ты нижний, Сандерс, и поэтому знай свое место". Когда ты расскажешь Гилу об этом – отворачиваясь и с трудом подбирая слова, – он тоже подумает, что, к сожалению, уже не сможет этого изменить. Не сможет вернуться в то время и набить твоему Стиву морду: пусть неумело, но все-таки. Гил сможет только примириться с тем, что ты не приемлешь в сексе никакой боли и никакого давления. Хотя зачем ему примиряться, если он по сути такой же? Именно поэтому он будет чрезвычайно осторожен в ваш первый раз, и даже попытается спросить тебя, где ты хочешь быть, а потом так затянет предварительную подготовку, что ты станешь недвусмысленно мычать и закусывать губы, чтобы не заорать "да давай же ты", хотя еще целый месяц будешь вне работы звать его на "вы" и по фамилии. Пока не привыкнешь к тому, что хотя бы в вашей общей постели ты можешь забыть о рабочей субординации.
А еще тебе придется примириться с тем, что Гил очень любит разговаривать цитатами. Однажды он скажет тебе: "Когда двое встречаются в достаточно взрослом возрасте – каждый приносит в дом свой чемодан, и не пустой". Ты сразу поймешь, что речь совсем не о вещах, а о прожитом времени. О накопленном опыте. И обо всем, что произошло в прошлом и так или иначе будет отражаться в настоящем и будущем. Тебе придется примириться и с тем, что его чемодан вдвое тяжелее твоего, и это тоже необходимо учитывать в вашей совместной жизни. А также – что Гил всегда будет старше тебя почти на двадцать лет. И будет иногда быстрее уставать, чаще раздражаться, труднее менять свои привычки. Хотя – тебе будет не очень нужно, чтобы он эти привычки менял. Ты и с ними готов примириться, потому что любишь его вместе с его привычками, какими бы дурацкими они иногда ни казались.
В том числе и поэтому тебе удалось войти в его жизнь уже после того, как он решил, что никого больше туда не впустит.