Лавка с зельями и ингридиентами. Заходит маленький Северус и говорит: "Дайте мне зелье... только я забыл, как оно называется. Помню только что в его состав входит МЕДИТИЛАМИОТРИФОСФОДИМЕТИЛФЕИЛПИРОИЗОАФТОЛ".
Пронзительный вопль разорвал ночную тишину, мгновенно разбудив молодую девушку в комнате старосты. Быстро обежав глазами комнату, она попыталась найти источник этого воя Баньши. Не обнаружив ничего движущегося, она слегка толкнула локтем соседа по постели. Вопли посреди ночи не были чем-то из ряда вон выходящим в Хогвартской школе Колдовства и Магии – с ее многочисленной колонией привидений и других фанстастических существ, но что-то именно в этом крике застаило ее затрепетать от ужаса. Тот, кто делил с ней постель, все еще крепко спал. Он вздохнул и перевернулся на другой бок, но больше не подавал никаких признаков пробуждения.
– Эй! Проснись! – Гермиона Грейнджер ткнула его посильнее.
Он, наконец, открыл глаза и даже рот – как будто хотел что-то сказать. Но вместо этого широко зевнул и зарылся обратно в подушку.
– Северус! Что это было? – она снова пихнула его.
– Что было что? – проворчал он.
Словно по заказу, звук повторился – пронзительный крик расколол безмолвие замка.
– А! – сказал он. – Это.
– Именно. – Она встала с постели и взяла халат. Теперь, когда Гермиона окончательно проснулась, звук больше не пугал ее, но все равно требовал расследования. – Я пойду. Возможно, это проделки студентов.
– Если бы не факт, что я вообще не должен здесь находиться, я бы, конечно же, предложил пойти вместо тебя.
– Конечно, – подтвердила она сухо. – Ты всегда был просто олицетворением рыцарства!
– И чтобы доказать это, я не дам постели остыть к твоему возвращению.
Она фыркнула.
– Только подумать, что когда-то я считала тебя жестоким и бессердечным.
– Ты мне льстишь.
Долго ждать не пришлось. Он снова раздался, уже громче слышимый из коридора – отчаянный крик боли или ярости, не разобрать, чего именно. Из других комнат выглядывали девушки с вопросительным выражением на заспанных лицах.
– Все в порядке, – успокоила она младших. – Возвращайтесь в постели. Я разберусь.
– Проклятье! – Парвати зевнула, выходя из спальни семикурсниц. – Кто бы это ни был, если она не при смерти, я сама ее убью. Который час?
– Начало третьего, – мрачно ответила Гермиона. – И я могу убить ее раньше. Проверишь за меня, что все девочки на месте, в своих спальнях?
– Ладно. – Парвати поморщилась, ступая босыми ногами на каменный пол коридора, и раздраженно пробормотала что-то, направляясь в дальний его конец.
Гермиона прислушалась и определила, что звук доносится с мужской половины башни. Вздохнув, она отправилась туда.
Она засмеялась и нагнулась к кровати, чтобы поцеловать его в шею – единственную видимую часть тела, так как он вновь зарылся головой под подушку. Потом выскользнула за дверь, прислушиваясь, не повторится ли звук.
Долго ждать не пришлось. Он снова раздался, уже громче слышимый из коридора – отчаянный крик боли или ярости, не разобрать, чего именно. Из других комнат выглядывали девушки с вопросительным выражением на заспанных лицах.
– Все в порядке, – успокоила она младших. – Возвращайтесь в постели. Я разберусь.
– Проклятье! – Парвати зевнула, выходя из спальни семикурсниц. – Кто бы это ни был, если она не при смерти, я сама ее убью. Который час?
– Начало третьего, – мрачно ответила Гермиона. – И я могу убить ее раньше. Проверишь за меня, что все девочки на месте, в своих спальнях?
– Ладно. – Парвати поморщилась, ступая босыми ногами на каменный пол коридора, и раздраженно пробормотала что-то, направляясь в дальний его конец.
Гермиона прислушалась и определила, что звук доносится с мужской половины башни. Вздохнув, она отправилась туда.
***
Снейп был настолько уверен в защите, установленной Дамблдором, что не волновался за безопасность Гермионы, пока она оставалась в замке. Поэтому он снова заснул, даже раньше, чем за ней закрылась дверь. Рыцарство – это, конечно, хорошо (временами), но он предпочитал практиковать его в светлое время суток.
Он не слышал, как дверь открылась и кто-то проскользнул в комнату – не слышал до того момента, как этот кто-то прошептал возле самого уха:
– Прости, что я вот так прокрался к тебе, Гермиона, но мне нужно спрятаться на время... Гермиона?
Редко Северус Снейп испытывал такие противоречивые чувства.
Он был уверен, что голос принадлежит Гарри Поттеру, и каждая клеточка его тела вопила, что надо вскочить с постели и уличить мистера Поттера в сегодняшних нарушениях. Проблема была в том, что если Поттер совершил что-то меньшее, чем убийство, это не пойдет ни в какое сравнение с проступком самого Снейпа.
– Гермиона? Ты спишь? – спросил Гарри, слегка толкнув Снейпа в плечо.
– Ммм? – пробормотал тот самым высоким голосом, на который был способен, одновременно пытаясь сделать его совершенно заспанным. Результат был очень мало похож на Гермиону и очень сильно – на домашнего эльфа с ангиной, но, видимо, сила предположения выручила его в этот неловкий момент.
– Это Миртл, – сказал Гарри, устраиваясь на кровати рядом со Снейпом. – Она увидела, как я обнимаюсь с Констанцией, и теперь у нее истерика. Сказала, что любит меня и была уверена, что Волдеморт наверняка меня убьет и тогда я стану привидением, как она. – Гарри фыркнул. – Представляешь? Она желала мне смерти, и подразумевалось, что это комплимент? И, честное слово, надо быть хуже, чем мертвым, чтобы засматриваться на Миртл... Но, конечно, парень не может сказать это прямо, даже привидению, и я старался обращаться к ней понежнее... Но ты знаешь, как она умеет вывернуть все наизнанку и заставить тебя пожалеть об этом? Она начала кричать и лить воду из всех унитазов, потом обзывать меня и говорить всякие ужасные вещи о тебе и Роне. Ты будешь смеяться – она на самом деле сказала, что ты спишь со Снейпом. Представляешь? Как будто бы ты позволила этому мерзкому ублюдку хоть пальцем тебя коснуться! В любом случае, Рон посоветовал мне исчезнуть и сказал, что сам обо всем позаботится. Вот я и подумал, что ты будешь не против, если я приду сюда к тебе. Ты ведь не против?
Снейп почувствовал, что голова его готова вот-вот разорваться. Казалось невозможным, что даже такой ненаблюдательный идиот, как Поттер, не догадывается, что делит постель с совершенно разъяренным колдуном, который уже сжался, как пружина, и был готов ударить в любую минуту. Ему отчаянно хотелось колдануть Поттера отсюда и до следующей недели, но его палочка лежала на столе в другом конце комнаты, совершенно недоступная. Если он не мог запустить в проклятого сопляка каким-нибудь заклятием похуже, он, по крайней мере, хотел получить удовольствие, поднявшись обнаженным с постели и дав Поттеру возможность самому убедиться, что «мерзкий ублюдок» касался Гермионы не только пальцем – и ей, черт возьми, это нравилось!
Но это означало бы нарушить свое обещание Гермионе... и Дамблдору. А этих двоих он старался не разочаровывать, даже ради удовольствия, которое могло бы доставить нанесение тяжких телесных повреждений Гарри Поттеру.
– Что это с тобой сегодня? – спросил Гарри. – Обычно ты первая вскакиваешь, когда что-то вроде этого происходит, но с тех пор, как я пришел, ты едва ли слово произнесла. Ты не заболела? За ужином, во всяком случае, была в порядке, но сразу после этого кинулась сюда. Вероятно, прокралась, чтобы тайком встретиться со Снейпом, да? – Гарри громко рассмеялся. – От такой картины стошнит кого угодно. Если бы ты видела лицо Рона, когда Миртл сказала это. Думаю, он убил бы ее, если бы она уже не была мертва.
Если бы ему дали выбор: лежать в постели с Гарри Поттером или подвергнуться Круциатусу, Снейп выбрал бы последнее. Сто раз. Он подозревал, что, поддавшись любви, будет испытывать некоторые неудобства, но даже в страшном сне не мог представить себе вот это – абсолютное унижение, когда ему приходится беспомощно прятаться под одеялом, пока Поттер продолжает его оскорблять. К счастью, этот болван не ожидал ответа на свою болтовню. Единственной надеждой Снейпа было, что идиот заметит наконец, что Миртл перестала вопить в последние несколько минут, и решит, что пора вернуться в свою комнату, к прелестной Констанции, или, в сущности, в любое другое место, которое не было бы вторжением в личное пространство Снейпа.
– Мистер Поттер! – раздался от двери голос Минервы МакГонагалл. – Могу я спросить, что вы делаете в комнате старосты?
– Эээ... – Гарри выглянул из-за полога кровати, прикрыв глаза рукой от падающего из коридора света. – Ничего, профессор. То есть... Я не делал ничего такого... неположенного. Я просто прятался. От Миртл. Вы слышали, как она кричала?
– Люди в Лондоне слышали, как она кричала, мистер Поттер. Вся башня охвачена беспорядком, и я подумываю попросить профессора Дамблдора изгнать Миртл из замка. Как я понимаю, это вы причина всего?
Она не сказала «как обычно», но видно было, что это подразумевается.
– Профессор! Я ничего не... Ну это же не моя вина, если...
– Молчать! – рявкнула МакГонагалл. – Я уже обсудила с вами все, что хотела. На сегодня. Возвращайтесь в свою спальню.
– Да, мэм.
Гарри спустил ноги с кровати, а потом развернулся и быстро чмокнул ушко, которое выглядывало над краем одеяла.
– Спасибо, – прошептал он и стремглав выскочил за дверь, спасаясь бегством от неодобрительного взгляда своего декана.
Снейп выждал, пока шаги Поттера стихли, и проговорил тихо в темноту:
– Если ты хоть одной живой душе когда-нибудь расскажешь о том, что здесь только что произошло, я тебя убью... очень болезненно... и выглядеть это будет как несчастный случай.
– Хорошенькую же я получаю благодарность, – обиженно ответила МакГонагалл и крикнула в конец корридора: – Он ушел, Гермиона. Можешь выходить.
– Он не догадался? – спросила девушка.
– Очевидно, нет, – сухо ответила МакГонагалл, и губы ее слегка дрогнули.
– Слава богу! – сказала Гермиона, входя в комнату и закрывая дверь. – Мне так жаль, Северус, но как только я открыла дверь, то поняла, что Гарри уже здесь и думает, что ты – это я. Мне пришлось позвать профессора МакГонагалл и только надеяться, что ты себя не выдашь.
Снейп сел на постели и уставился на нее.
– А скажи мне, как именно он вообще сюда вошел?
– Я... Ну... Боюсь, я забыла запереть дверь. Я просто не думала...
– Это очевидно. – Изумительное количество яда для такого короткого предложения.
Возможно, для того, чтобы предотвратить надвигающийся спор, или просто потому, что она устала и хотела побыстрее вернуться в кровать, МакГонагалл прервала их:
– Вероятно, вам обоим пора задуматься над тем положением, в которое вы меня сегодня поставили, и над тем ущербом, который был бы нанесен, если бы профессор Снейп был обнаружен в этой комнате. Это именно то, от чего я предостерегала директора. Что он себе думал, когда соглашался на это, я никогда не пойму, но вы оба пообещали, что пока мисс Грейнджер... миссис Снейп... не закончит школу, никто не узнает об этой... этом... – Она раздраженно махнула рукой в сторону кровати.
– Слово, которое ты никак не можешь найти – это брак, Минерва. И никто не узнает, – холодно сказал Снейп. – А теперь хочу заметить, что последние полчаса я провел в постели с Поттером. Несомненно, это достаточное наказание за все мои проступки. Особенно если учесть, что самое страшное, что я совершил – это тихо спал в комнате, которая теперь может считаться моей собственной. Свое мнение по этому вопросу ты уже неоднократно высказывала. Не вижу никакой надобности опять углубляться туда в три часа утра.
– Не давай мне повода находиться здесь в три часа утра, и уверяю, ты больше ничего от меня не услышишь. Но обещаю тебе, молодой человек, если мне хоть раз еще придется сделать это, я расскажу всему замку, что видела, как Поттер поцеловал тебя!
После этих слов она удалилась, оставив Гермиону с Северусом наедине. Девушка осторожно следила за мужем, пытаясь определить, продолжает ли он на нее злиться.
– Мне в самом деле жаль, – сказала она, поднимая его черные шелковые шорты и складывая их на ближайший стул, ко всей остальной одежде. – Просто этот вопль так испугал меня и...
– Не обращай внимания. – Он вздохнул и взял ее за руку, притянув в постель прямо на себя, спиной к груди, и крепко обнял руками.
– Ммм... он и в самом деле... поцеловал тебя?
– Да, это было последней каплей.
– Спасибо, – сказала Гермиона, прижавшись к нему спиной. – Что не убил его, я имею в виду.
– Не мог дотянуться до палочки.
– А! – она замолчала, радуясь, что он не может видеть ее улыбку. – Так что, мне пора ревновать? Он целуется лучше меня?
– Знаешь, все еще не поздно убить его, – заметил Снейп.
– Уже слишком поздно для чего бы то ни было, – ответила она, зевая и посмеиваясь в то же время. – Утром я буду чувствовать себя, как будто по мне проскакал гиппогриф.
– Засыпай, – сказал он, опуская ее на постель. – Пропусти завтрак. Я скажу эльфам, чтобы принесли тебе что-нибудь сюда.
– Ты еще побудешь? – она обхватила его руками, как будто хотела задержать силой.
– Еще часок, – согласился он, поудобнее устраваясь рядом с ней.
Замок снова стал спокойным и тихим, и двое в постели погрузились в сон.
Примечания автора
Пожалуйста, простите автора. Ее только-только выпустили из Центра Святого Брутуса для Неисправимо Романтичных (мягких и пушистых) Фикрайтеров, и очевидно, что она еще не вполне исправилась. Она посвящает это своей бете, поклоннице Снарри, которая жаждала, чтобы Kalina, наконец, прозрела и нашла способ засунуть Снейпа и Гарри вместе в постель.
Это ответ на вызов «с 2-х до 6-ти» от Molly / RHITmcshanm. Действие должно происходить между двумя часами ночи и шестью утра, быть не длиннее, чем 2000 слов, и должно открываться первыми двумя параграфами (до слов: «как будто хотел что-то сказать») и заканчиваться последней фразой: «и двое в постели погрузились в сон». Также надо было упомянуть черные шелковые шорты и еще какую-то вещь, которую я не запомнила.
