Быть Северусом Снейпом

Я еще не успел проснуться, а в сознании уже судорожно билась одна мысль: мне чертовски необходимо зеркало.
Открыв глаза, я тут же потянулся за палочкой и трансфигурировал одеяло в стеклянную поверхность.
Наверное, почти впервые в жизни собственное кислое выражение вызвало радость. По крайней мере, проклятое зелье не вернуло меня обратно во времени, а всего лишь показало на два воспоминания больше, чем должно было. Я рассчитывал, что за три приема увижу ровно столько же образов прошлого, но, видимо, чего-то не учел. Что ж, такие ошибки случаются: именно для того, чтобы избежать их, зельевары обычно экспериментируют на себе. Сегодня вечером мне придется исправить свои записи, внеся в них дополнения.
Я рассеяно запустил руку в волосы и взъерошил их.
Воспоминания вовсе не стали неожиданностью — напротив, все логично: первое разочарование, первая влюбленность, первое прикосновение зла. Вот только заново наблюдать за всем этим оказалось намного тяжелее, чем я ожидал. Реалистичность увиденного… угнетала. О том, что предстоит дальше, после еще двух приемов зелья, можно было только догадываться.
Я быстро проверил время и, поморщившись, поднялся на ноги. Бурлящие в душе эмоции казались невероятно острыми, словно я не просто наблюдал за снами, а был вынужден жить переживаниями тех времен снова.
Я никогда не узнаю, была ли мама права. Был ли прав я, послушав ее. Может быть, поступи я по-своему, все остальное вышло бы изменить.
Нет.
Решительно встряхнувшись, я взмахнул палочкой и призвал флакон Притупляющего зелья. Так я смогу провести этот день в собранности и хладнокровии, достаточно сильных, чтобы сдерживать все остальные чувства, разрывающие меня на части. Боль, непонимание, отчаяние, обида… все это уже в прошлом, нет нужды мучить себя повторно, когда рядом настолько простой выход.
Я сделал несколько глотков, помедлил. Выпил еще немного.
Накатившая апатия показалась подарком свыше. Спокойно приведя себя в порядок, я задумчиво взглянул на зелье Трех воспоминаний, и, поколебавшись, спрятал его в тумбочку.
Вряд ли я буду принимать его этой ночью. Срока годности оно не имело, так что я мог выпить следующую порцию, лишь почувствовав себя готовым к новым видениям. Не имело значения, когда это случится, главное — не сегодня.


***


Драко явно что-то затевал.
Привычно прохаживаясь между рядами учеников, я то и дело подозрительно поглядывал в его сторону, пытаясь определить, что, в конце концов, было не так. На и без того высокомерном лице теперь беспрестанно светилась наглая, самодовольная улыбка, а результат работы мальчика над зельем обещал оказаться более чем просто плачевным.
Мне категорически не хотелось делать слизеринцам замечания вслух, привлекая внимание остальных учеников. Для порядка уничижающе зыркнув на гриффиндорцев, я неспешно приблизился к котлу Малфоя и остановился.
Драко поднял голову, глядя на меня все с той же самоуверенной ухмылкой, но от моего ледяного взгляда выражение его лица начало стремительно меняться. Виновато потупившись, он схватил нож и начал нарезать корень вербены аккуратными кусочками.
Удовлетворенно хмыкнув, я вернулся к своему столу.
В конце урока, когда класс начал постепенно пустеть, я негромко проговорил:
— Мистер Малфой, задержитесь на несколько минут.
Вспыхнув, мальчик что-то сказал своим дружкам и приблизился ко мне.
— Как вы прокомментируете ваше поведение? — осведомился я, когда мы остались одни.
— Я… я не понимаю, о чем вы…
— Вы прекрасно все понимаете, — мой голос понизился до свистящего шепота. — Не вынуждайте меня снимать баллы — поверьте, ваши однокурсники не будут вам благодарны.
— Мой отец уже связывался с вами? — на одном дыхании выпалил он, и я недоуменно нахмурился.
— Нет. А по какой причине он должен это сделать?
— Ну, — энтузиазм Драко окончательно иссяк, — вы помните, я говорил с вами о квиддичной команде в прошлом году?
— И?
— Отец купил метлы, «Нимбус-2001», они самые лучшие. Их как раз семь штук, и я подумал… можно будет отдать игрокам Слизерина, а я бы к ним присоединился, — ощутив исходящую от меня ярость, мальчик беспомощно замолчал.
— Купить место в команде, мистер Малфой? — прошипел я, опираясь двумя руками о стол и наклоняясь ближе. — Это вы намереваетесь сделать, не так ли? И вы действительно полагаете, что я позволю подобному случиться, являясь деканом?
— Но сэр! — запротестовал Малфой. — Это же «Нимбус-2001»! Победа нам гарантирована, гриффиндорцы не продержатся и пяти минут, а я хорошо летаю!
— Если так, почему же вы не решили пройти отборочные? Должно быть, не так уверены в собственных силах? И на чье же место вы претендуете? Дайте вспомнить… ах да, ловец. Стало быть, вас не устраивает мастерство мистера Хиггса?
— Он проиграл все матчи в прошлом году! Его обогнал никчемный Поттер, а я до такого никогда не опущусь! Можете на меня положиться.
Некоторое время я внимательно смотрел на Драко, подсчитывая в уме все плюсы и минусы его предложения. Разумеется, покупка места приводила меня в бешенство, но, с другой стороны, от Хиггса и правда не было никакой пользы. А Драко настолько одержим желанием превзойти Поттера, что у него вполне может что-нибудь выйти. Опять-таки, «Нимбус-2001» в количестве семи штук…
— Хорошо, — холодно произнес я, — но вы пройдете отборочные, и если капитан команды выскажется о ваших способностях положительно, я приму ваше предложение.
— Но, сэр, — возмутился Драко, — так же будет нечес… — я приподнял бровь, и он тут же осекся. — Ладно. Я поговорю с Флинтом сегодня.
— В таком случае, постарайтесь сделать это пораньше.
— Почему?
— Потому что на восемь часов вечера у вас назначена отработка с мистером Филчем. Это не обсуждается, — добавил я, видя, что Малфой приготовился к очередным бурным протестам. — Никто не давал вам права вести себя столь вызывающе на моем уроке. Если подобное повторится еще раз, я пойду на крайние меры. Поверьте, хорошие метлы или нет, но места в команде вы не получите, если не научитесь уважать правила. По крайней мере те, что устанавливаю я.
— Да, сэр.
— Можете идти.
Дождавшись, чтобы за Малфоем захлопнулась дверь, я устало вздохнул и потер глаза руками. Слова Драко напомнили о долге, который я пообещал выполнить.
Значит, пришло время связаться с Люциусом.


***


В Малфой-мэнор я аппарировал на полчаса позже назначенного Люциусом времени. Безэмоционально оглядев роскошный парк и возвышающийся особняк, я решительно двинулся к широкой входной двери, хотя с каждым шагом сердце колотилось все быстрее и быстрее. Сделав глубокий, дрожащий вздох, я занес руку, чтобы постучать, но передо мной мгновенно появилось двое эльфов.
— Профессор сэр зельеварения, добро пожаловать в Малфой-мэнор! — пропищал один.
— Позвольте вас проводить, — добавил второй.
Испытывая только отвращение от этого показного представления, устроенного Люциусом, лишь бы в очередной раз подчеркнуть свой статус, я молча кивнул и последовал за ними.
— Вам в гостиную, профессор сэр, вот туда! Вы последний из приглашенных, все остальные уже в сборе. Принести вам что-нибудь?
— Чего бы вам хотелось?
— Исчезните, — рыкнул я и стремительным шагом зашел в просторную комнату.
На секунду мне показалось, что я вернулся на двенадцать лет назад — тот же тусклый, приглушенный свет, исходящий от пылающего в камине огня; длинный, пышно изукрашенный стол, за которым сидят одетые в черное люди, а во главе…
Люциус.
Едва заметно вздрогнув, я криво усмехнулся и, не спеша, приблизился к хозяину дома.
— Северус! — тот гостеприимно указал на место справа от себя. — Я уже начал сомневаться, придешь ли ты.
— Да, Северус, — хмыкнул Селвин, — раньше ты был куда более пунктуален. Что такое? Изменил старым привычкам за все эти годы?
— Вряд ли кто-нибудь из нас остался прежним, Этелхард, — саркастически проговорил я, усаживаясь рядом с Люциусом. — Даже ты сидишь на два места ближе к главе стола, чем обычно, — прогресс на лицо.
— А способность язвить ты не утратил, — заметил Гиббон. — Много практики? Дамблдор позволяет своему ручному псу срывать мерзкий нрав на детишках?
— Ну, скажем так, на свое положение я не жалуюсь. Куда лучше работать в хорошо защищенной школе, чем делать бесплодные попытки сбыть никому не нужный товар сброду в Лютном переулке.
Лицо мужчины исказилось от ярости.
— Ты…
— Не ввязывайся в заведомо проигрышный спор, Шимус, — лениво протянул Люциус, щелкая пальцами. — Ты же сам сказал, у Северуса была масса возможностей для практики. Добби, вино!
Появившийся испуганный эльф, поклонившись, взял бутылку и налил мне полный бокал темной жидкости.
— Как продвигается твоя работа в Министерстве, Уолден? — грубо осведомился Гойл, кромсая лежащую на тарелке индейку. — Многих тварей удалось казнить?
— Не очень, — тот поморщился. — Время уже не то, законы меняются в худшую сторону. А все из-за какого-то сопляка Поттера и его грязнокровки мамаши!
Судорожно вздохнув, я стиснул бокал так, что побелели костяшки пальцев.
— А причем здесь жена Поттера? — впервые подал голос Яксли, заинтересованно поддавшись вперед.
— Слухами земля полнится, — туманно заметил Нотт. — Не все готовы поверить, что жалкий, не представляющий собой ничего мальчишка смог бы победить Темного Лорда.
— Кто знает? Вдруг у него и правда огромный магический потенциал?
— Кто может знать об этом лучше, чем наш Северус? — издевательски спросил Гиббон. — Он же переметнулся на вражескую сторону, не так ли? Хотя, судя по тому, что он сейчас здесь, это Дамблдор остается в дураках, я правильно понимаю?
— Не имею ни малейшего желания перед тобой отчитываться, — проинформировал я, делая несколько глотков.
— Почему же?
В ответ я послал самый презрительный из своих взглядов и насмешливо приподнял уголок губ.
— Я смотрю, ты по-прежнему считаешь окружающих тебя людей дерьмом, — спокойно заметил Селвин.
— Сам-то кто! — хохотнул Гиббон.
— Ну-ну, — невозмутимо вмешался Люциус, — обойдемся без оскорблений. Хотя надо признать, Северус, Поттер и правда интересует всех нас. Что скажешь о нем, о его силе? Судя по словам Драко, магии в нем практически нет.
«Значит, встреча старых друзей на деле оказалась обычным допросом», — мрачно подумал я. Что ж, не сказать, что я не был готов к этому.
— В настоящий момент Поттер являет собою обычного двенадцатилетнего мальчишку, которому в жизни крайне везет. Магии в нем не меньше, но и не больше, чем в любом среднестатическом ребенке.
— И тем не менее, он — причина поражения нашего Лорда, — возразил Яксли. — Что, если именно он мешает ему вернуться?
— Верно. Приведи Поттера к нам, а, Северус? Уж мы-то найдем, как сделать так, чтобы удача ему изменила.
Силой утихомирив закипающую во мне ярость, я пристально оглядел присутствующих. Как интересно. Согласись я привести Поттера, каждый из них пошел бы на попятный, так как их всех явно трясет от одной только возможности возвращения Темного Лорда. За столом собрались трусы, совершившие ошибку, и теперь опасающиеся возмездия, а я вынужден тратить время на потакание их лжи. Как же меня тошнит от всего этого…
— Боюсь, охрана вокруг него слишком сильна для того, чтобы пытаться избавиться от нее — еще и исключительно ради удовлетворения ваших прихотей. Нет ни одного факта, указывающего на то, что смерть Поттера поможет Темному Лорду вернуться.
— Сказал бы сразу, что боишься рисковать своим положением у старого дурака, — фыркнул Макнейр.
— В этом есть что-то удивительное? — я вопросительно изогнул бровь.
— Как ты вообще смог вырваться сюда, если там тебя так тщательно контролируют?
— Начало учебного года, — я пожал плечами. — Дамблдору сейчас не до моих передвижений.
Больше на эту тему ни у кого не нашлось, что сказать, и Люциус завел разговор об очередном законе, ущемляющем права чистокровных.
Спустя пятнадцать минут, посчитав, что я проявил достаточно интереса для набившей оскомину темы, я встал и, прихватив бокал вина, отошел к окну.
Здесь, среди всех этих людей, было несложно представить, во что превратится мое существование после возвращения Лорда. Собрания, задания, которые иногда кажутся невыполнимыми. Наказания — чаще всего психологического вида, изредка приправленные физическими пытками. Если бы пришлось выбирать, я бы сказал, что последние обычно куда предпочтительнее — здесь фантазии Темного Лорда оставалось позавидовать.
А еще роль двойного агента. Во время первой войны я не долго шпионил за Темным Лордом, так что мне только предстояло набрать опыт. Странно, бывали времена, когда мне казалось, что хуже уже не будет. Словно желая в очередной раз выставить меня идиотом, судьба продолжала демонстрировать, что падать все же есть куда, и сил удивляться у меня становилось все меньше и меньше.
— Как у тебя дела, Северус? — раздался негромкий голос за спиной.
На секунду поджав губы, я заставил себя расслабиться.
— Вполне неплохо, Марвин.
Эйвери холодно улыбнулся, а я почему-то отметил, что в его коричневых волосах уже появилась седина. Подумать только — прошлое же было совсем недавно. Активный, задорный Эйвери, постоянно что-то придумывающий Мальсибер — и я, радующийся, что в Хогвартсе у меня все же есть какое-то подобие друзей.
Сложно сказать, что я чувствовал сейчас: ликовал оттого, что те годы прошли, или же скучал по ним.
— Скажи, если бы не приглашение Люциуса, ты бы так и не давал о себе знать?
— Я нигде не прятался, Марвин. В Хогвартсе меня можно было найти в любой момент. Или ты думал, что вся моя почта просматривается?
— Признаться честно, Северус, я уже не знаю, что и думать, — Эйвери придирчиво осмотрел меня с ног до головы. — Шпион Дамблдора? Звучит настолько неправдоподобно, что кажется вполне реалистичным.
— С нашей последней встречи прошло одиннадцать лет, а все, что ты можешь — это спросить о моей лояльности? — не удержался я.
— А ты лоялен, Северус? Дамблдор — это только прикрытие?
Усмехнувшись, я поднес к губам бокал.
— Ты серьезно полагаешь, что я признаюсь, кого поддерживаю, в такой большой компании? — я кивнул в сторону развеселившихся гостей. — Или произнесу вслух нечто настолько компрометирующее в Малфой-мэноре?
— Думаешь, тебя сразу захотят подставить?
— Меня, Люциуса… какая разница? Главным остается тот факт, что я никому не доверяю. Даже тебе.
— Ну надо же, Северус. Как быстро забылись школьные годы, — в карих глазах не отражалось никаких эмоций. Я ответил таким же равнодушным взглядом.
— Напротив, Марвин. Только у меня было время проанализировать происходящее тогда и, надо заметить, сейчас ты подтверждаешь результат, к которому я пришел.
— И в чем же он заключается?
Несколько мгновений я молчал, сосредоточено его рассматривая.
Он никогда не был моим другом по-настоящему. Как и многих, его заботила лишь собственная выгода, знание, что близких людей у меня почти нет, но для любого из имеющихся я сделаю все, что угодно. Мальсиберу я, возможно, и правда был дорог, но с Эйвери все обстояло наоборот. И на самом деле мне не в чем его обвинять… Просто тогда я отчаянно тянулся к любому человеку, проявляющему ко мне тепло, а на все вероятные корыстные мотивы предпочитал закрывать глаза. Хотелось верить, что даже если я не нужен моим самым любимым людям, найдутся те, кто разглядят во мне то, что они не сумели.
Разумеется, я давно избавился от таких глупых, сентиментальных чувств. Да и собственную исключительность тоже пришлось переоценить, но даже несмотря на это, видеть безразличного ко мне Марвина, которого я долго считал другом, было необъяснимым образом больно.
— Прошлое закончилось, — вслух ответил я. Брови Эйвери взлетели.
— Констатация очевидного? На тебя это не похоже.
— Как я и сказал, мы не виделись одиннадцать лет, — сухо отрезал я. — А теперь, если не возражаешь…
— В прошлом году Метка горела, Северус, — прервал меня его натянутый голос. — Значит, Он вернется — вопрос лишь в том, когда именно. Чтобы вымолить прощение, мы будем обязаны что-то Ему предоставить. Все надеются на тебя.
— Неужели? — я сузил глаза. — Значит, вы считаете, что как только я приведу Поттера, Темный Лорд мигом забудет о ваших ошибках?
— О наших ошибках. Не отрицай, в этом есть смысл.
— Как бы там ни было, вам придется найти другой план. Без прямого приказа я не собираюсь ничего предпринимать.
Развернувшись, я направился к столу, но вдогонку бросилось отчаянное восклицание:
— Он же убьет нас, Северус!
Я замер и медленно обернулся.
— В самом деле?
— Ты знаешь, что он не прощает предателей. Из нас всех только у тебя есть шанс выйти из всего этого живым. Пожалуйста, Северус. Помоги нам.
Я послал Эйвери многозначительную усмешку и решительно подошел к Люциусу.
За время нашего с Эйвери отсутствия все успели неплохо приложиться к бутылке, и теперь, разбившись на группы, что-то горячо обсуждали. Я заметил быстрые взгляды, направленные на Эйвери, когда он приблизился, и с трудом подавил желание хмыкнуть. Кажется, все обстояло еще сложнее — Марвина явно избрали парламентером и отправили ко мне добиваться нужного им ответа.
Что ж, пускай продолжают надеяться. То, что я не собираюсь им помогать, станет понятно лишь после возвращения Темного Лорда, а до этого я буду хранить молчание.
Легко быть слизеринцем.
— О чем говорили? — поинтересовался Люциус, и я с невольной укоризной посмотрел на него. Только Малфоя — чисто теоретически — я мог бы попытаться прикрыть перед Темным Лордом, будь у меня вообще такая возможность — вот только ему не стоило пытаться играть на моих старых привязанностях.
— Вспоминали прошлые дни, — коротко ответил я.
— Прошлое никого не волнует, Северус, — Люциус пристально вглядывался в мое лицо, а потом словно что-то понял. На его губах заиграла легкая улыбка. — Я не участвовал в их плане подослать к тебе Эйвери. Поверь, даже если у тебя будет шанс — мне твоя протекция без надобности. У меня у самого есть козырь — осталось лишь получить его и вытащить в нужный момент.
— Вот как? — внешне я оставался спокойным, но внутри словно ослаб напряженный узел. — И где ты его нашел?
— Там же, где ты работаешь. В Хогвартсе, — Люциус невозмутимо налил себе порцию бренди. — На этот год у меня запланировано прекрасное представление, в результате которого Дамблдора выкинут из школы раз и навсегда. Возможно, ему будет прямая дорога в Азкабан — это уж как получится.
— Интригует, — я заинтересованно склонил голову. — Не поделишься?
Люциус весело рассмеялся.
— В отличие от них всех, — он кивнул на своих гостей, — я тебе полностью доверяю. Разумеется, не буду раскрывать все карты — так испортится сюрприз, но кое-что сказать могу, — Люциус наклонился ближе ко мне. — В Хогвартсе скоро начнется такое, что все грязнокровки содрогнуться. Власть — и школа — будут принадлежать лишь тем, кто имеет на это право — таким, как мы с тобой. Темный Лорд сам оставил мне наводку, так что я с удовольствием исполню его волю — к тому же все необходимое уже предпринято. Осталось только дождаться реакции, и я достигну сразу нескольких целей: обезопашу себя и свою семью, отомщу Дамблдору, поставлю грязнокровок на место. Чем не идеальный план?
— И правда, — отозвался я, пытаясь осторожно и как можно незаметнее проникнуть Люциусу в сознание. Мелькающие образы оказались слишком суматошными, но мне удалось вычленить изображение старой книги, вереницы мертвых магглорожденных, Дамблдора за решеткой. Люциус мечтал — но на деле не имел четко выстроенной картины действий.
— Когда я смогу увидеть и оценить твой труд? — полюбопытствовал я, отвлекая его внимание и задаваясь четкой целью: найти воспоминания о Поттере. Об эльфе.
Люциус задумчиво постучал пальцем по подбородку, а передо мной вихрем пронеслись новые образы: встреча с Поттером в Косом переулке, жалобы Драко на то, что «герою» все потакают; бесконечные приказы эльфам, жестокие команды, извращенное удовлетворение от вида маленьких, покалеченных существ.
Больше ничего. Чем бы ни руководствовалось безумное создание по имени Добби, Люциус ни о чем не догадывался.
— …времени, — донеслось до меня, и я согласно кивнул.
— Буду ждать. Хоть что-нибудь разбавит скуку учебного года.
— Кстати, — оживился Люциус, — насчет квиддича…
Обсудив возможности Драко попасть в команду, я, сославшись на Дамблдора, попрощался со всеми и аппарировал к Хогвартсу. В чувствах царил хаос, но одно я знал точно: мне есть, что рассказать Альбусу.


***


После обстоятельного разговора с директором, в течение которого мне несколько раз намекнули на возможность сбросить воспоминания в мыслеслив, я, наконец, вернулся в свои комнаты. Предложение Альбуса я категорически отклонил — не хватало ему еще заметить, как неловко во время встречи я себя чувствовал. Боюсь, одним чаепитием дело бы не обошлось — Альбус бы зазывал меня к себе всю неделю, горя желанием утешить и отказываясь слушать яростные протесты о ненужности таких действий.
Приняв душ, я сел проверять оставшиеся со вчерашнего дня работы. Проклиная учеников, превративших Веритасерум в смертельно ядовитое зелье, я вывел очередную жирную «О», потянулся за следующим пергаментом, и тут услышал стук в дверь.
Мельком взглянув на часы — половина двенадцатого, — я запахнул халат и отправился открывать.
На пороге стоял Драко.
— Вы уже вернулись, профессор! — воскликнул он. — Могу я войти?
— Вы видели время, мистер Малфой? — прошипел я. — Уже давно был отбой.
— Но у меня только закончилась отработка с Филчем, — возмутился он. — Вы же сами ее назначили!
— Ладно, — я смерил его недовольным взглядом, — проходите.
Драко залетел внутрь и обернулся, радостно улыбаясь.
— Я прошел пробы, сэр. Флинт сказал, у меня большой потенциал — а с новыми метлами у наших противников вообще не останется шансов! Так что я теперь ловец, — лицо Драко светилось от гордости, — куда лучший, чем Поттер.
— Это вам еще предстоит доказать, — заметил я, невольно вспоминая мастерство и ловкость надоедливого гриффиндорца. Как бы трудно не было признавать, но мальчишка являлся и правда более, чем просто талантливым.
— Папа передал метлы еще вчера, так что мы уже целиком готовы к тренировкам. Флинт велел, чтобы я попросил у вас разрешение на их проведение.
— Вот как? — я приподнял бровь. — Почему же он не забронировал поле самостоятельно?
— Оно занято гриффиндорцами, — выплюнул Драко. — Как раз завтра с утра. Но, если бы вы написали свое личное позволение…
Хмыкнув, я отошел к столу, взял перо и вывел на чистом пергаменте: «Я, профессор С. Снейп, разрешаю команде Слизерина провести тренировку на поле для квиддича в связи с тем, что им необходимо опробовать нового ловца».
— Спасибо, — Драко, прочитав написанное, посмотрел на меня с таким видом, что на секунду я ужаснулся, решив, будто он поддастся импульсивному желанию меня обнять. Право, в этом мальчике было слишком много гриффиндорского.
К счастью, Малфой быстро вернул контроль над собой, и, в последний раз улыбнувшись и пожелав спокойной ночи, вышел из комнаты.
Покачав головой, я проверил две последних работы и с чувством выполненного долга отправился в постель.
Завтра нужно будет вызвать Хиггса для разговора. Для мальчика с такими амбициями лишиться места ловца наверняка стало тяжелым ударом, и мне придется постараться, чтобы вернуть ему уверенность в себе.
Все они — от четверокурсников до семикурсников, считают себя взрослыми и не нуждающимися в поддержке, но на самом деле — какие же они все еще дети.