Глава 17. TC-3 АУ, Эми на самом деле human!Одиннадцатый, а детские воспоминания о воображаемом друге - просто небольшой сбой в работе "хамелеона". Рори – спутник
- Он сидел на моей кухне и ел рыбные палочки с заварным кремом, - с жаром, не в первый раз, говорит Эми, вгрызаясь в сочное зеленое яблоко (Доктор их не переваривает, как, впрочем, и бобы, и хлеб с маслом.). – Он обязательно прилетит за мной.
- И это доказательство?
- Конечно. Воображаемые друзья не едят. Они же не настоящие!
Рори вздыхает. Лишь недавно ему перестало сниться искаженное невыносимой болью лицо Доктора и кровь, бегущая по подбородку тонкой струйкой. У Эми рыжие волосы и карие глаза, в которых вспыхивают солнечные искры, когда она улыбается.
- И это была не просто будка, а машина времени. Он так сказал.
Эми (Доктор) не должна (не может) помнить. В этом весь смысл, и золотые часы с древними письменами как тяжелый камень в кармане его куртки. Что-то здесь не так.
- Все время и пространство, куда я только захочу. Он обещал. Ты мне веришь?
Рори молчит. Вселенная обладает странным чувством юмора. Прохладными осенними ночами Эми смотрит на звёзды, запрокинув голову – зеленое пальто, бордовый шарф в тусклом свете фонарей – и ждет Доктора (себя). Её губы пахнут мятой и ещё – клубникой. Она ходит на вечеринки, целуется с незнакомцами, и Рори не знает, чего ему хочется больше, расхохотаться или заскрипеть зубами от ревности.
Доктор не умеет целоваться, и удивительно застенчив. На одной из планет женщина в черном вечернем платье и светлыми локонами треплет его по щеке, непринужденно флиртует («Привет, сладкий, мне нужно догнать тот корабль»), Доктор краснеет и спотыкается. Рори скрывает смешок в кулаке, делая вид, что закашлялся.
Под утро Эми засыпает у него на плече, эта доверчивость разрывной пулей проходится по сердцу. Дом огромен, слишком пуст, но Рори никогда не пересчитывает количество комнат (дверей). Он несёт Эми в спальню, укрывает синим (непременно синим) одеялом и ложится рядом.
Иногда, когда Эми тихо, на выдохе, произносит во сне его имя, Рори проклинает тот день, когда Доктор свалился ему на голову, точнее в сад, со своей чертовой (прекрасной) будкой.
Эми готовит завтрак около полудня – блинчики с абрикосовым джемом, и плевать, что время ланча; он привычным движением гладит крышку часов. «Закопай их», шепчет внутренний голос. «Брось в утиный пруд без уток. Их необязательно открывать». Он закрывает глаза. Эми в белом платье, золотой ободок на тонком пальце, тихая жизнь в Лидворте. Дети, точная копия матери, миссис Понд-Уильямс, рыжие, громкие, упрямые. И ТАРДИС в лесу, опутанная вьюнком (заросшая мхом и бурьяном). Мертвая. Погасшая. Укоряющая.
Эми рисует Доктора в разорванной рубашке, лепит его и синюю будку из пластилина и глины, и в такие дни её подушка мокра от слёз.
- Кто такая Роза Тайлер?
- Понятия не имею. Подружка из детского сада?
- Наверное.
Рори скрипит зубами и гладит непослушные рыжие пряди, когда её сны (сны Доктора) оказываются в плену кошмаров, и Эми бормочет, не просыпаясь: «Он умер у меня на руках. Я последний из своего рода. Я тоже хочу умереть». Слава богу, то, что ей (ему) снится, остается в царстве Морфея, и днём она ходит по дому и улочкам Лидворта так, словно вот-вот взлетит, невольно заражая окружающих своей неиссякаемой радостью.
Рори достает часы, снова убирает. Украденное время, жизнь взаймы. Неужели он не заслужил немного счастья прежде, чем состарится и умрёт? У Доктора же в запасе как минимум ещё одна регенерация. Этих мыслей достаточно, чтобы Рори ненавидел себя. Чуть-чуть и ещё сильнее.
Эми неслышно подходит сзади, утыкается носом в его шею.
- Я купила билеты на вечерний сеанс. Места на диванчике в заднем ряду. Что думаешь?
- Восхитительно.
«- Как я узнаю, что всё закончилось, и мы в безопасности? – Ты поймешь. Не сомневайся, Рори. Ты справишься». Невысказанное «Я в тебя верю» разъедает, как серная кислота.
Последнее утро на первый взгляд ничем не отличается от остальных. Разве что никто не приготовил ни блинчиков, ни омлета.
- Ты лжёшь, - кричит Эми, замерев у шестой – лишней – двери.
- Просто открой их, хорошо?
Одну мультиформу (и загадочное предсказание) спустя они, наконец, оказываются в ТАРДИС. Им предстоит многое выяснить – про Пандорику и Тишину, которая «падёт», но это подождёт. Рори притягивает Доктора к себе (Доктор кривится, но не сопротивляется) и, целуя сухие, но мягкие и теплые губы, думает Эми, Эми, Эми.