Темная Мука, Сладостная Мука

Северус полностью запретил Гермионе заниматься университетом, заставляя почти все время проводить в постели, что, естественно, не привело ее в восторг. Она злилась, но, по правде, сама чувствовала, что уже не в состоянии ходить по замку. Гермиона чувствовала себя просто огромной, она никак не могла привыкнуть к этому неуклюжему состоянию. Ее грудь стала еще больше и нежнее, что сделало Северуса более похотливым, чем когда-либо. Она часто смеялась, не над своей неуклюжестью, а над ним, жадно наблюдающим, как она принимает душ. Он наколдовал для нее точно такую же ванную, какая была в ее старых комнатах, так как боялся, что в прежней тесной ванной она может поскользнуться и упасть.
Изредка она заставляла себя вылезать из кровати и приходить в кабинет Северуса. Через стену была аудитория, поэтому она иногда, приоткрыв дверь, наблюдала за ним. Правда, с каждым разом без Северуса такие путешествия вверх-вниз по лестницам давались все сложнее. Дамблдор даже предложил Северусу урезать количество его часов и отдать некоторые курсы профессору Бабблу, но Северус отказался. Он был в своем репертуаре. Просто ненавидел преподавателя Защиты от темных сил.
По большому счету, профессор Баббл, как преподаватель, не очень проявил себя за предыдущий год: почти все уроки вместо него вела его фея. Ее звали Катя, и у нее был ужасно озорной характер, поэтому профессору постоянно приходилось заглаживать те разрушения, которые она успевала сотворить за лекцию. Последний раз Гермиона видела Дэвида Баббла убегающим от желтых искр разозлившейся на него Кати. Это произошло как раз перед тем, как школа вышла на летние каникулы. Она загнала его в Запретный лес, и, если верить Дамблдору, профессор провел там почти все лето.
Незадолго до начала учебного года профессор вернулся. Катю он запер в позолоченную клетку, чтобы она не смогла выбраться наружу. Похоже, Баббл искал способ превратить крошечную фею в человека. Он был безумно влюблен в нее, но ее размеры сводили романтические отношения на нет. В поисках нее он исходил все холмы Шотландии, там, где обитал ее народ. Он почти потерял ее след, но все же, ему удалось поймать ее, предварительно просидев целую вечность в каком-то болоте.
Вернувшись в Хогвартс, профессор Баббл первым делом обратился к Дамблдору и Снейпу за помощью. Дамблдор только покачал головой и заявил, что превращение феи в человека запрещено. Северус же посмотрел на него сверху вниз с привычным презрением и тут же классифицировал его как психа, подобного Трелони.
Даже толпа новеньких, ничего не знающих первогодок, не заставила Снейпа отказаться от лекций. Особенно, если учесть, что аудитории были недалеко от их комнат, и он мог навещать Гермиону во время перемен.
А еще он напрочь забыл о том, что должны приехать родители Гермионы. Она на днях получила письмо от своей матери, в котором та сообщала, когда приедет в Хогвартс. Артур, загруженный постоянной отправкой писем, почти перестал бывать в кабинете Северуса, что сделало его почти счастливым, но и это быстро прошло, когда он обнаружил, что родители приезжают в эти выходные и останутся в школе до тех пор, пока не родится ребенок.
- Скажи им не приезжать, - по обыкновению резко заявил Северус, возвращая письмо Гермионе, лежавшей на кровати в окружении подушек.
- Я не смогу этого сделать, - возразила Гермиона. – Это ранит их.
- Это ранит меня еще больше, если они приедут, - сказал Северус и, скинув одежду, лег рядом с Гермионой. Учебный день закончился, а вместе с ним и его чертова работа. Теперь у него было время остаться с ней. Она прижалась к нему и тихо вздохнула. Она была ошеломительно счастлива, особенно, когда он был рядом. Он осторожно массировал ее живот. Ребенок внутри успокоился, словно почувствовал его присутствие.
- Я знаю, ты сможешь немного потерпеть, - мягко начала Гермиона. – Я уговорю их уехать сразу, как только родится ребенок.
Косолап запрыгнул на кровать и свернулся клубком в их ногах.
- Чертов кот, - пробормотал Северус, но был полностью проигнорирован Косолапом, который спрятал мордочку в пушистом хвосте так, словно ничего не услышал. Гермиона только тихо усмехнулась и почувствовала, что проваливается в дрему. В последнее время это было ее нормальным состоянием. Впрочем, подозрений это не вызывало, особенно если учесть, что в недалеком будущем, когда ребенок родится, на сон времени не останется.
Гермиона не знала, сколько прошло времени, но почувствовала, как он старается разбудить ее, играя с прядями ее волос. Он скользнул рукой вниз, к отвердевшему маленькому комочку и легко потер, заставив ее раскрыться перед ним. Словно он был частью темноты в комнате. Водопад его шелковых волос защекотал ее плечи, когда он начал медленно целовать ее шею.
Гермиона прижалась к его бедрам и почувствовала, как он стягивает оставшуюся на нем одежду. Она чувствовала его разгоряченную плоть через тонкую ткань ночной рубашки. Последнюю преграду он удалил одним движением. Его пальцы погрузились в возбужденную влажность ее тела.
- Мне будет не хватать этого, - прошептал он, погружая палец глубже и заставляя ее дыхание срываться.
- Мы даже и не подумаем останавливаться, - пообещала Гермиона.
- С трудом верится, что ты будешь способна на секс после родов, - заметил Северус, медленно двигая палец внутри ее тела.
- Это не страшно, - ее голос становился сиплым от возбуждения. – Будут и другие дни… - Гермиона попыталась рассмотреть его в темноте, но не смогла. Она только шевельнула бедрами, позволяя пальцу оказаться глубже и разбудить больше огня. Его голое тело опаляло ее, стремясь ворваться внутрь. Гермиона почувствовала, кок он вошел в нее сзади, и сжала его в своем теле.
Северус тихо засмеялся, услышав ее стон, и продолжил нежные, медленные движения бедрами. Он чувствовал, что ей нужна его грубость, но он боялся причинить боль ребенку. Северус прижался к ней и зашептал в ухо.
- Мне интересно, как ты будешь это делать.
Гермионе не хватило дыхания ответить ему. Она только представила, как обхватит ногами его тело, оказавшись сверху. Гермиона неудовлетворенно облизнула губы.
Испугав его внезапным вскриком, она резко отстранилась и, толкнув в грудь, заставила перевернуться на спину и села сверху прежде, чем он успел оказать сопротивление.
- Какого черта… ты… делаешь… - задыхаясь, сказал Северус, когда она ввела его в себя.
- А на что это похоже, - проворковала она, положив руки ему на плечи. Это оказалось гораздо сложнее, чем раньше. Сейчас она была намного больше, и все же… Она чувствовала, как впился его взгляд в ее набухшие груди.
- Ты только сделаешь себе больно, - нашел в себе силы сказать Северус, когда она начала двигаться. Его тело противоречило его мыслям: руки уже поддерживали ее бедра, помогая.
- Нет, не сделаю, - запротестовала она, склонившись над ним. Гермиона почувствовала, волны наслаждения, накрывающие ее тело. Это было именно то, что ей нужно. Это нужно было им обоим. Они постоянно дразнили друг друга, распаляли неусыпный сексуальный голод. Гермиона услышала краем уха, как соскочил с кровати недовольный Косолап, разбуженный их стонами.
Гермиона почувствовала, как волна оргазма словно подбросила ее вверх и удержала в пустоте, заставив кричать и прижаться к его телу, доведя его страсть до конца. Она вновь склонилась над ним, оставляя его внутри своего тела и пытаясь выровнять дыхание.
Прошло несколько минут, прежде чем он смог поднять руку и погладить ее щеку, смахнув с нее прядь волос.
- Ты в порядке? – спросил тихо он, щелкнув пальцами около настенного подсвечника. Комната осветилась мягким светом. Наконец Гермиона смогла увидеть его темные глубокие глаза.
- Да, - довольно ответила она и, выпрямившись улыбнулась, увидев себя со стороны обнаженной и растрепанной. Осторожно он вышел из нее и растянулся на кровати. Его нагота была великолепной и возбуждающей. Северус тихо поманил ее.
- Кончил…
- И я. Не один раз, - сказала она и засмеялась, поднявшись с кровати.
- Пойдем в душ, - предложил Северус. – Потом позавтракаем.
- Ты всегда можешь съесть меня, - коварно улыбнулась Гермиона. Северус в ответ только хлопнул ее по попке, когда она прошла мимо.
- Не искушай меня, - протянул он, скользнув взглядом по ее ягодицам и почувствовав, что в едва ли сдержится в следующий раз.

К несчастью Северуса, родители Гермионы приехали, как и обещали. К тому же ему пришлось самому поехать встречать их, так как Гермиона ужасно себя чувствовала и Поппи запретила ей вылезать из постели. Северус раздраженно глянул на Дамблдора и, получив разрешение покинуть Хогвартс на несколько часов, пошел, чувствуя спиной улыбки МакГоннагал и директора.
Все чего он хотел, чтобы их с Гермионой оставили одних. Рождение ребенка, на его взгляд, привлекало слишком много внимания, что в свою очередь давало ему отвратительное настроение.
Он не много знал о родах, но Поппи утверждала, что их время не так уж далеко. Ребенок мог родиться раньше времени, да и сама Гермиона не была в состоянии гулять, а если и пыталась, то ее движения были слишком медленными и неуклюжими. Ее не очень радовало оставаться здесь, в Хогвартсе, пока Северус будет встречать ее родителей. Но он пообещал быть терпимым к ним. А вот насколько, уточнять не стал. В любом случае, самым разумным решением для его тещи будет молчание.
Она нисколько не изменилась. По крайней мере, скорость ее словесного потока оставалась прежней всю дорогу до Хогвартса. Северус ничего не говорил, он только смотрел на нее своим не проницаемым взглядом и, сжав в кармане волшебную палочку, раз за разом на поминал себе об обещании, данном Гермионе. Мистер Грейнджер за спиной жены только измученно закатил глаза к небу. Северусу стало немного легче. В общем то, если не брать в расчет глупое увлечение маггловским спортом, его зять был не так уж плох. Через несколько минут он сказал:
- Маргарет, убавь пыл. Я уверен, что Северус на взводе и без твоих разговоров.
- Просто я так взволнована. Не могу дождаться рождения внука.
«Женщина, наверное, удивится, - подумал Северус, - если ее внук или внучка окажется сильнейшим магом». В принципе это было вполне возможным, особенно если учесть, что Гермиона смогла стать хорошей ведьмой при родителях магглах, а он был Пожирателем смерти. Неудивительно, что ребенок будет сильнее собственных родителей.
Он все еще хмурился, когда они прибыли в Хогвартс и вошли в общий зал, где их встретили Дамблдор и МакГоннагал. Родителей Гермионы разместили в тех же комнатах, какие они занимали в с вой первый визит. Северус наконец позволил себе избавиться от них и пойти к Гермионе.
- Как ты? – спросил он, заметив ее бледность и обеспокоенность.
- Просто немного устала, - объяснила она. – Как добрались мои родители?
- Все нормально. Дамблдор и МакГоннагал сейчас занимаются ими.
- Наверное, ты сам сбежал от моих родителей, предоставив Альбусу и Минерве размещать их, - Гермиона хихикнула, так как знала, что права.
- Да. Но если учесть, что твоя бесчеловечная мама вскоре начнет болтаться по всем коридорам…
Артур с тихим уханьем приземлился на кровать, решив составить компанию Гермионе.
- Сгони эту мерзкую птицу с кровати, - сказал Северус, посмотрев на Артура, который полностью проигнорировал его взбешенный взгляд.
- Он никому здесь не мешает, Северус, - возразила Гермиона. – Мне даже нравится, когда он находится рядом.
- Он должен быть в совятне с другими совами. Но не здесь. Клянусь, что он уже считает себя домашним животным.
- Он просто добрый и умный, не более. – Гермиона вздохнула и приподнялась на кровати. – Все в порядке, - ответила она на его встревоженный взгляд. – Ужасно надоело лежать.
- Придется потерпеть. К тому же твоя мама обещала вскоре навестить тебя. И еще скоро подадут обед из кухни. Мне надо срочно найти профессора Спрут. Она замещала меня на лекциях. Я даже не сомневаюсь, какой бардак там творился.
Гермиона только улыбнулась. Она прекрасно понимала, что никто, кроме Северуса не сможет вести этот предмет. Она снова приподнялась на кровати и вздрогнула. Болело все тело, и никак не удавалось найти удобного положения.
Артур, в отличие от Гермионы сумевший удобно устроиться на кровати, легко толкнул ее руку клювом, требуя, чтобы его погладили.
- Скоро у тебя появится серьезный конкурент, - сказала Гермиона, погладив сову и посмотрев на свой живот.
- Несомненно. И еще ему придется убраться в совятню, - твердо сказал Северус, прежде чем уйти из комнаты.
- Не волнуйся, - успокоила Гермиона Артура. – Ты не должен улетать в совятню. Если тебе нравится, можешь остаться здесь.
Тут в дверях появилась ее мама и не замедлила издать умиленный вздох. По правде, не только Северус боялся приезда родителей…
Гермиона не чувствовала себя лучше, когда ей наконец удалось избавиться от родителей и отправиться спать (интересно, как спать можно «отправится», пролежав весь день в кровати? – прим. перев.). Она проснулась около полуночи. Ей нужно было в ванную. Медленно, стараясь не разбудить Северуса, Гермиона выскользнула из-под одеяла. Вдруг острая боль пронзила тело, не успела она сделать и шага. Гермиона судорожно втянула воздух и замерла в ожидании. Ничего. Убедившись в этом она сделала еще несколько очень осторожных и медленных шагов. И вновь ее заставила остановиться боль. Гермиона почувствовала, как вода течет по ее бедру. Она только успела подумать о том, что неплохо было бы разбудить Северуса, как он оказался позади нее. Он глянул на жидкость на полу, за тем на ее побелевшее лицо и без лишних слов взял ее на руки и отнес в кровать, укрыв одеялом.
- Я позову Поппи, - коротко сказал он, Гермиона смогла только кивнуть. Она почувствовала, как слезы разъедают ее глаза, и попыталась сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться. Гермиона уже смутно осознавала происходящее вокруг. Северус быстро оделся и подошел к камину вызвать Поппи, которая появилась тут же и, глянув на Гермиону, сказала ему:
- Это родовые схватки, похоже, все началось. Почему бы тебе не…
Северус не дал ей закончить.
- Я не уйду из этой комнаты. Это мой ребенок и моей жены и я не собираюсь уходить отсюда.
Он сел на стул, который тут же наколдовал рядом с кроватью, и взял Гермиону за руку, откинув волосы с ее лица.
- Все в порядке, - прошептал он ей на ухо. – Я понимаю, это адская боль.
Скоро появился Дамблдор, за ним МакГоннагал и родители Гермионы. Казалось, мир резко наплевал на полночь и решил проснуться. Слава богу, Дамблдор догадался увести МакГоннагал и мистера Грейнджера в соседнюю комнату и предложить им подождать и обсудить все за чаем. Миссис Грейнджер напрочь отказывалась оставлять дочь, несмотря на все взбешенные взгляды Северуса.
- Почему бы тебе не выйти и не отдохнуть? – предложила она Северусу. – В любом случае, это женское дело.
- ЖЕНЩИНА, Я НЕ ОСТАВЛЮ МОЮ ЖЕНУ, - прошипел сквозь зубы Северус. – И если вы продолжите раздражать меня, то именно вы отправитесь отдыхать, и не в соседнюю комнату, а к себе домой, так и не увидев внука.
На мгновение она замолчала. Гермиона, наблюдавшая за всем этим, несмотря на боль, смогла улыбнуться их ссоре.
- Мам, оставь его одного, - попросила она. Северус сжал ее руку и остался рядом.
Поппи спрятала собственную улыбку и принялась доставать из сумки простыни, которые принесла с собой. Ей бы хотелось, чтобы они прислушались к ней раньше. Что ж, это будет большим сюрпризом для них.