Что такое клинит на поттериане? Это когда щёлкаешь каналы, случайно натыкаешься на незабвенный мульт "Спанч Боб", видишь мистера Сквидварда и первая мысль.... Да-да, именно Северус Снейп. А как он отчитывает рыдающего Спанч Боба!)))) И понимаешь - снарри, оно и в мульте снарри))))
Дежурный вопрос – дежурный ответ. Уже неделю они каждый вечер начинают так совместный ужин. И также дежурно заканчивают его пожеланием друг другу доброй ночи. Оба знают, что каждая встреча может быть последней, но предпочитают об этом не упоминать. Да и зачем говорить о том, что и так понятно.
– Есть новости от короля Филиппа?
Он качает головой.
– Нет.
– Английский лагерь?
– Спокоен. Обстреливают как обычно, атаковать похоже не собираются.
Мэриан кивает.
Значит, возможно, они встретятся еще раз, за завтрашним ужином. Она не морщась доедает нелюбимую солонину, и только по тому, как поспешно отпивает вино, заметно, что ей хочется побыстрее смыть с языка этот соленый привкус. Но припасы ограничены, и хотя голод им пока не грозит, особого разнообразия в еде ожидать не приходится. Мясо – только солонина из погребов, овощей почти нет – английская армия подошла прежде, чем крестьяне свезли в замок налоги. Хорошо, запасы зерна с прошлого удачного года такие, что хлеба хватит еще на несколько месяцев.
Точнее хватило бы. Если бы стены не разрушались день за днем под снарядами метательных орудий.
Гай усилием воли отгоняет эти мысли. Зачем думать о том, что все равно нельзя изменить. Все, что он может – только защищать этот замок, тушить пожары и ждать подкрепления.
Огоньки свечей отражаются в дорогих бокалах из венецианского стекла, золотистые лучи пронизывают рубиновое вино, и на задумчивое лицо Мэриан падают ало-золотые блики. Винные погреба в замке глубокие, вино можно не экономить в отличие от еды. Впрочем, Мэриан как и прежде почти не пьет. Да и ему не хочется напиваться.
– Ты стал спокойным, Гай.
Он отводит глаза от бокала и встречает серьезный, с оттенком любопытства, взгляд. Уже не первый раз она смотрит так. Непривычно? Да. Как на незнакомого человека. И она ему в такие минуты тоже кажется незнакомой.
Гай усмехается уголком рта.
– Король Филипп не любит слишком нервных.
Она задумчиво разглядывает гравировку на серебряной тарелке из парадного сервиза, словно для нее сейчас нет ничего более интересного. А Гай разглядывает ее, снова ставшую похожей на давно знакомую Мэриан. Он знает, о чем она сейчас думает – о прошлом, о Вейзи, который мог из кого угодно сделать неврастеника, о том, как она сама жила в постоянном страхе разоблачения и виселицы. И глупая улыбка Гуда наверняка была для нее в то время единственным островком жизнерадостности в мире злобных монстров.
Ее следующая фраза звучит как ответ на его мысли.
– Да, в Англии все было по-другому. И мы были другие.
