Волан-де-Морт врывается в Хогвартс и видит две целующиеся пары: Гарри/Джинни и Рон/Гермиона. Волан-де-Морт неожиданно сам в себя ударяет Авадой Кедаврой и падает замертво.
Гарри неожиданно говорит своим друзьям:
- Прав был Дамблдор, когда говорил, что любовь сильнее всего!
- Как это, не убивал? - спросил Гарри. – Вы же сами сказали, что Сириус работал на него. И Блейз рассказала, что Драко в день убийства был сам не свой.
- Скажите, мистер Поттер, а какой у Драко был мотив преступления?
- Сириус узнал слишком много об обряде и шантажировал Мафлоя.
- Откуда вы это знаете?
- Ну как, это же логично. Посмотрите сами. Сириус выкрал документы Мафлоя, Драко заговорил Кенингена, что бы тот убил Сириуса и выкрал документы. И когда Кенинген это сделал, то Мафлой убил его и на следующий день обыскал квартиру и выкрал документы.
- А как вы узнали, что квартиру Кенингена обыскивали? Ни Гермиона, ни я не рассказывали вам об этом факте. Кроме нас он был известен только Бексу.
- Я... я подумал, что он должен так поступить, ведь если у Сириуса не было никаких доказательств, то Мафлою не надо было бы его убивать, - Гарри задумался и через мгновение выпалил. – К тому же я видел, что Сириус что-то прятал и говорил, что если с ним что-то случится, то я должен передать эти документы аврорату.
- Что ж, в одном вы правы: у Сириуса были доказательства виновности. Их действительно выкрал Кенинген, и тот человек, против кого были доказательства, убедил Кенингена убить Блэка, затем убил самого Кенингена и забрал компрометирующие бумаги. Вы не правы только в одном – в имени убийцы... – Саймон сделал театральную паузу.
В комнате повисла напряженная тишина
- Убийцей Сириуса Блэка и Арчибальда Кенингена является никто иной, как ... Гарри Поттер...
Гермиона издала не то стон, не то всхлип и повернулась к Гарри
- Гарри?.. Но как... это не может быть... Саймон, ты ошибаешься! Гарри не мог убить Сириуса... – и, увидев закрывшего глаза Гарри, перевела полный отчаяния и надежды взгляд на Саймона и закончила шепотом, - не мог...
- Все началось несколько лет назад, когда друзья мистера Поттера пригласили его на скачки. На прошлой неделе я написал письмо господам Уизли, которые содержат ферму по выращиванию беговых лошадей. Они подтвердили, что после того вечера они часто видели мистера Поттера на стадионе.
- Откуда ты знаешь Фреда и Джорджа?
- Помнишь ту бумажку с ипподрома? Ее выронил мистер Поттер, вынимая носовой платок из кармана в моем доме после того, как ушли Бекс и Блейз. На квитанции отпечаталось содержание предыдущей записки, адресованной именно господам Уизли. Вот эта квитанция, - Саймон протянул ее Хмури, который молчал все это время.
- Но мотив? – не унималась Гермиона, с ужасом смотря на невозмутимого Саймона.
- Мотив стар как сам мир. Деньги, и именно они.
- Но Гарри же богат! – Гермиона отказывалась верить этим словам.
- Это ты так думаешь. На скачках можно очень быстро спустить все состояние.
- Но причем тут Сириус? Гарри хотел получить его наследство? Какие бумаги?
В разговор вмешался Хмури.
- Кхе-кхе... Ну, у нас тут пару дней назад были небольшие посиделки на двоих. После того, как мистер Смит высказал мне свои подозрения, я кое-кого кое о чем расспросил и узнал некоторые интересные факты. Хатчис, начальник группы авроров, в которой работает Поттер, рассказал мне о небольшом происшествии в Гринготсе. Был убит кассир, и в комнате не обнаружили никаких следов денег. Сначала было предположение, что убийца забрал деньги с собой, но когда его нашли, то под действием зелья Правды, тот рассказал, что украл два мешка галеонов, которые лежали в ящике стола кассира. А по свидетельству управляющего и инкассаторов, в кабинете находились облигации на крупную сумму денег. Причем через день эти облигации были проданы на черном рынке, - Хмури прервался, чтобы промочить пересохшее горло. – Поттера никто ни в чем не обвинял, так как не было прямых доказательств против него. Это значит, что его нельзя было напоить зельем Правды. Но Хатчис проверил банковский счет своего подчиненного и увидел, что тот был в плачевном состоянии. Помня его успехи, Хатчис, возможно, проявил слабину и не поговорил с Поттером, ничем не дал ему понять, что подозревает. Но старался больше не посылать его на задания, которые были так или иначе связаны с деньгами.
- Так получилось, что фортуна отвернулась от мистера Поттера, и облигации купил Сириус Блэк, - продолжил рассказ Саймон. - Узнав в продавце крестника, тот устроил ему допрос и узнал о краже. Он оставил у себя облигации и взял с крестника расписку-признание, в которой Поттер обязуется больше не играть на скачках, а Сириус промолчит о том, у кого он купил краденые облигации. Я был на ипподроме еще один раз, после нашей встречи там, и разговаривал с букмекерами. Они знали мистера Поттера как постоянного клиента и рассказали мне, что он не появлялся больше месяца, а потом снова пришел – за два дня до убийства Сириуса Блэка. Именно этим днем датирована оброненная квитанция. После очередного проигрыша Поттер написал господам Уизли, что бы те на расспросы о том, играл он или нет в последнее время на скачках, отвечали отрицательно. Если посмотреть квитанцию на свет, то будут отчетливо видны буквы письма, которое лежало поверх квитанции. Но Блэк узнал о появлении крестника на скачках и пригрозил ему разоблачением и лишением наследства. Тогда мистер Поттер, который прекрасно знал о Центре Светлых Сил, решил подставить мистера Мафлоя и убить его руками одного из членов общества.
- Но откуда ты знаешь о расписке? - Гермиона кинула взгляд на сжавшегося в кресле Гарри, и в ее глазах читалась боль.
- Пришлось мне тряхнуть стариной, - Хмури стал ворочаться в кресле, поудобнее устраиваясь в нем. – Я аппарировал в квартиру Гарри и благодаря своему глазу, быстро нашел облигации. Расписка была в той же папке.
- Но как... как тогда Кенинген проник к Сириусу?
- Поттер дал ему портключ.
- Но ведь дом Сириуса проверили на проникновение.
- А кто его проверял? – спросил Саймон.
- Я проверял, - наконец подал голос Гарри. – Что ж... вы правы... Я до последнего надеялся, что вы не догадаетесь. Когда я увидел вас с Герм на ипподроме, то очень испугался. Хотел даже уничтожить облигации, но не смог... слишком много поставил на Звездочку, соответственно – проиграл. Надеялся переждать, продать их и отыграться.
Он встал с кресла, подошел к окну, положил руки в карманы и продолжил:
- Сириус несколько недель назад рассказал мне об обряде и о том, что Драко затевает. Он не хотел передавать эту информацию вам, мистер Хмури, так как был уверен, что вы захотите все это гнездо сразу разворошить. Он попросил меня присмотреться к этому обществу, так как я лучше знал мир магглов, чем он. Так я познакомился с Кенингеном. Мы пару раз посидели в баре, и я достаточно быстро узнал всю необходимую информацию, - он отвернулся от окна, подошел к Гермионе, присел на корточки рядом с ее креслом и посмотрел ей в глаза. Саймон напрягся, но ничего не предпринял, поймав предупреждающий взгляд Хмури. – Пойми, Герм, это было просто невыносимо. Это как наркотик, наваждение. Я часто проклинал тот день, когда я первый раз поставил на лошадь. Тогда я выиграл, новичкам, как говорят на стадионе, всегда везет. Потом я решил поставить еще – и снова выиграл. Третий раз – и моя лошадь опять пришла первой. Я поверил, что у меня дар, что бы там Трелони ни говорила. В четвертый раз, - Гарри горько усмехнулся, - я поставил весь свой выигрыш. И проиграл. Естественно, я захотел отыграться. Выигрыш чередовался с проигрышем... Я ушел только после закрытия стадиона с двумя галеонами и твердым намерением в следующий раз отыграть свои деньги. Суббота за субботой, месяц за месяцем... и вот я уже проиграл все, что смог. Иногда я выигрывал, мне везло. Но эти деньги уходили на следующие забеги, так как я надеялся вернуть все свое состояние и в тот же день бросить играть. Я пытался накапливать, но у меня плохо получалось... В банке я сам не знаю, что на меня нашло. Я знал, что деньги были украдены и когда нашел облигации, подумал, что никто не заметят их пропажу, а если заметит, то припишут первому вору. Я не знал, что меня подозревают. Действительно не знал. Хатчис – мировой шеф. Он дал мне шанс, а я не понял этого. На самом деле, я еще два раза украл деньги подобным образом, но в потом я смог получше замести следы. Уверен, что шеф не знал об этом. Один раз он бы простил, но на второй – отдал бы меня под суд.
- Но Сириус... ты же.. он же был твоим другом... твоим крестным... Как ты мог...
- Я понял, что натворил, только когда пришел к вам. Тогда я был искренен, я понял, что Сириуса больше не будет рядом. Но когда я внушал Кенингену, что Сириуса необходимо убить, мной руководил только инстинкт самосохранения.
- Как вам удалось убедить Кенингена совершить убийство? – спросил Саймон.
- Гипноз. Нас учили этому на специальных курсах. Это не магия, поэтому ты ничего не обнаружила, - Гарри, казалось, говорит только с Гермионой, отвечает только ей. Он держал девушку за руку, как будто это была последняя соломинка, которая может еще его спасти. – Я внушил ему, что он должен убить Сириуса. Надин он убил случайно, она увидела, как Кенинген шарит по ящикам. Кенинген оказался не так прост. Он вернулся к себе, и гипноз прошел раньше, чем я предполагал. Мы договорились встретиться на набережной Темзы, что бы он передал мне облигации и расписку. Он документы не принес, а решил шантажировать меня, - Гарри усмехнулся. – Будто я не знаю, кто такие шантажисты. Сколько я таких видал... Заплатив ему один раз, я бы платил ему всю жизнь. Пояс от плаща быстро решил эту проблему. Я не использовал магию, чтобы убийство было маггловское, чтобы никто из их полицейских ничего не заподозрил. На следующий день я отправился к нему в квартиру и достал папку с документами. Я чуть не наткнулся на Бекса, когда решил уничтожить расписку, поэтому в спешке не сделал этого – ты же знаешь, магические расписки так просто не порвать. У меня не было сил уже с ней возиться дома, поэтому я просто спрятал ее вместе с облигациями. Когда ты рассказала мне о том, что Мафлой снова принялся оскорблять тебя, я решил, что из него получиться идеальный кандидат в убийцы Сириуса. Я и так должен был рассказать об их центре, но все повернул так, что Мафлой оказался самым подозрительным. К тому же Блейз мне, сама того не желая, очень помогла.
- Ее слова заставили меня усомниться в подозрениях, - вставил Саймон, - но найденная квитанция с ипподрома сразу же укрепила их.
- Герм, пойми.. я не мог поступить иначе... Я уже не тот, что был раньше. Но я хотел бы,.. хотел, чтобы ты не помнила обо мне плохого... У нас были вместе счастливые дни, прошу тебя, помни только их. То, как ты вместе дошли до камня, как освободили Сириуса, как готовились к экзаменам, как жили вместе.... Прошу тебя... – он с мольбой посмотрел ей в глаза.
Гермиона ничего не могла сказать: из ее глаз лились слезы, в горле стоял ком. Когда она кивнула, он поднес к губам ее руку и перед тем, как отпустить, легко пожал ее. Затем он выпрямился и повернулся к наблюдающим за ним Хмури и Саймону.
- Я могу идти? – спокойно спросил он.
- Вас никто не задерживает, мистер Поттер, - ответил Саймон. Хмури молчал.
- Берегите ее, - Гарри коротко поклонился сидящим мужчинам и быстро вышел из комнаты.
Гермиона спрятала лицо в ладонях, и ее плечи стало вздрагивать от вырывающихся рыданий. Саймон вздохнул, поднялся, подошел к ней, обнял за плечи и притянул к себе. Хмури, явно не переносивший женских слез, кряхтя, стал выбираться из кресла и направился на кухню, оставив пару в тишине, которая изредка прерывалась всхлипами.
