Потому что ты - единственный

Осень в этом году наступила внезапно. Утро первого сентября пахло морозом и похрустывало инеем, словно надкусываемое яблоко. По закопченной улочке к вокзалу Кингс Кросс шла семья из пяти человек, провожающая двух старших детей в Хогвартс. Сделать такой вывод можно было по стандартным ученическим сундукам и двум (что за непонятное роскошество, ведь ясно же, что дети все рано будут посылать свои письма вместе?) совам, подпрыгивающим вместе с гремящими клетками поверх багажа и вопящим от негодования.

Двое темноволосых мальчишек как раз хогвартского возраста бодро переругивались впереди, а рыжая девочка цеплялась за руку отца, мешая катить багажную тележку и завывая:

– ...Еще два года! А я хочу сейчас!..

Тот, мужчина в несколько нелепых круглых очках и со шрамом в виде молнии на лбу, пытался утешить ее, говоря, что осталось совсем чуть-чуть. Слегка отвисшее "пивное" брюшко и мягкое выражение доброго лица выдавали в нем заядлого подкаблучника и примерного семьянина: Гарри Поттер обожал своих домочадцев.

– ...Джеймс, перестань! – оборвала мать семейства, слегка расплывшаяся рыжеволосая дама лет под сорок, своего старшего сына. Достойный внук предводителя Мародеров с внушающей опасения кротостью замолчал, забрал у нее тележку со своими вещами и умчался в направлении прохода на волшебную платформу. Проводив его подозрительным взглядом, Джиневра Поттер обратилась ко второму мальчику, волнующемуся о частоте приходящих из дома писем: – ...Каждый день, если ты хочешь. Джеймсу в прошлом году мы писали три раза в неделю...

– Не верь всему, что он говорит о Хогвартсе, – попытался Гарри вставить хоть что-нибудь от себя. – Он... любит пошутить, твой брат... – Но на его слова привычно не обратили внимания.

Волшебная семья без эксцессов прошла антимагловский барьер и очутилась на платформе 9 3/4, полностью затянутой густой пеленой пара, выпускаемого Хогвартс-Экспрессом. Неясные тени перемещались в этом белом киселе, настолько плотном, что чьи-либо лица различить было невозможно, а голоса звучали ненатурально громко и совсем не с той стороны, где стояли говорившие. Гарри показалось, что он слышал одного из зятьев, Перси, громко рассуждавшего о правилах полета на метле, что уже являлось поводом для того, чтобы не останавливаться и не здороваться...

Стоявшие у последнего вагона фигуры стали различимы, лишь когда Поттеры подошли к ним вплотную: семейство Грэйнджер-Уизли тоже провожало в школу своего ребенка, уже переодевшуюся в форменную мантию девочку. Рон тут же начал плести какую-то никому не нужную ерунду о магловских машинах, правах на вождение и парковке задом, о лишении дочери наследства, если та попадет не в Гриффиндор. Шутку, если можно так выразиться, оценили лишь парочка девятилеток, а Гермиона с Джинни слаженно рявкнули хором "Он не то имел в виду!", что было принято мистером Уизли с поистине олимпийским равнодушием.

Чуть в стороне от них чета Малфой также отправляла на учебу своего наследника. Мальчик казался таким же слепком с одиннадцатилетнего Драко, насколько тот сам превратился в копию своего отца: до высокомерно задранного характерно-острого подбородка затянутый в строгую темную мантию и опирающийся на печально знакомую фамильную трость. Только залысины, глубоко забравшиеся в длинные светлые волосы, отличали его от Люциуса. Драко сдержанно кивнул семье гриффиндорцев и неприязненно отвернулся.

Рон сразу стал науськивать дочь и племянников на маленького Скорпиуса Малфоя, а Гермиона без энтузиазма одергивала мужа. Время отправления поезда приближалось, и уезжающие уже не чаяли отделаться от попыток провожающих припомнить еще что-нибудь из воспитательного репертуара...

Попрощавшись со старшим сыном, Гарри обнял младшего, сквозь ком в горле выдавил кое-какие дополнительные указания, растроганный тем, что именно ему мальчик доверил свой страх оказаться распределенным в Слизерин. Мужчина знал, что только отъезд вынудил считавшего себя "почти совсем взрослым" Альбуса показать, как много этот вопрос значил для него. Старший Поттер нагнулся так, чтобы лицо сына оказалось напротив его лица, два одинаково серьезных зеленых взгляда уперлись друг в друга. Джинни усиленно махала уже поднявшейся в вагон племяннице, традиционно не желая мешать "священному обряду общения отца с сыном", как она это называла.

– Альбус Северус, – тихонько сказал Гарри, чтобы никто не услышал: – Ты назван в честь двух директоров Хогвартса. Один из них был слизеринцем и, возможно, самым смелым человеком, которого я когда-либо знал...

– Но что если...

– В таком случае Слизерин заполучит замечательного студента, не так ли? Нам это неважно, Ал. Но если это важно для тебя, ты сможешь выбрать Гриффиндор, а не Слизерин. Распределительная Шляпа учтет твой выбор...

Двери вдоль всего красного поезда начали закрываться, расплывчатые контуры родителей устремились вперед, выкрикивая последние наставления и обцеловывая на прощанье свешивающихся из открытых окон отпрысков. Альбус еле успел запрыгнуть в вагон, мать захлопнула за ним дверь. Хогвартс-Экспресс исторг еще более густые клубы пара, раздался свисток к отправлению, и поезд тронулся.

Пока состав потихоньку набирал ход, Гарри шел рядом, глядя на маленькое, пылающее от волнения лицо младшего сына и не обращая внимания на огромное количество лиц внутри и снаружи поезда, повернутых к нему. Он продолжал улыбаться и махать, несмотря на то, что это была своего рода утрата – смотреть, как еще один его ребенок покидает его... Из паровозной трубы со свистом вылетел последний клуб пара, и волшебный поезд свернул за угол, а мужчина все еще держал поднятую в прощальном жесте руку.

– С ним все будет в порядке, – пробормотала Джинни.

– Я знаю, – посмотрел на нее Гарри, опустив руку и рассеянно касаясь шрама на своем лбу. Все было хорошо, знаменитый шрам в виде молнии не болел уже девятнадцать лет...

До тех пор, пока Герой не столкнулся взглядом с внезапным, быстро потухшим отсветом красного в карих глазах своей маленькой дочери...


- А-А-А!! Не-е-ет!!

Дикий крик боли и ужаса разнесся в темноте, многократно отразился от каменных стен и затих, словно сгорел в пламени зажегшейся свечи. Небольшой огонек тускло осветил просторную спальню и двоих мужчин на огромной кровати. Один из них, помоложе, сидел на постели, держась за лоб, и рывками, как астматик, пытался вдохнуть хоть сколько-нибудь воздуха. Другой, старший, приподнявшись на локте, успокаивающе поглаживал партнера по влажному от холодного пота плечу, приговаривая:

– Ну-ну, это был всего лишь сон... Все уже кончилось. Иди ко мне... Гарри, ты слышишь меня?

– Ох, Северус! – наконец открыв глаза и мельком взглянув на привычную обстановку, кинулся тот в раскрытые объятия, судорожно прижался, обвивая любовника руками и ногами и пряча лицо на его шее. – Какая мне дрянь приснилась!

– Не поверишь: я догадался. – В голосе Снейпа проскользнули нотки юмора, но ласкающая спину парня рука была необыкновенно нежной: – Не думаю, что ты попытался бы разбудить всех обитателей Хогвартса своим криком от обычного или приятного сновидения... Что это было?

– Первое сентября...

– Нда, это действительно страшно. А поконкретнее?

– Первое сентября 2017 года.

– Успокаивающее зелье, – угрожающе посулил ему Северус. Поттер потряс головой:

– Не надо. Я уже в порядке... Просто я там был уже сто лет женат на Джинни, имел от нее трех детей и как раз отправлял в школу старших... А тебя вообще в живых не было. Уже лет двадцать как, и я назвал одного сына в честь тебя и Дамблдора...

– Что тебе сделал бедный ребенок? Северус Альбус? Нет, как-то нескладно... Альбус Северус? Тоже ненамного лучше. А другой? Дай угадаю: Джеймс, да?

– Угу. Джеймс Сириус.

– Очаровательно. Могу представить, какое убоище из него выросло... А тот, который Альбус Северус, – наверняка в Слизерин пошел, с такой-то направляющей?

– Не знаю. Я проснулся, когда Хогвартс-Экспресс еще только от Кингс Кросс отошел...

– А зачем тогда было так орать?

– Самая младшая... Девочка. Лили.

– Еще одна Лили Поттер? Наверняка, еще и Молли к тому же. Твоя тамошняя логика просто убийственна. И?..

– Копия Джинни и с красными глазами! – зло всхлипнул Гарри, и дальнейшие объяснения стали не нужны.

– А-а... Извини. – Северус потуже притянул молодого любовника к себе. – Извини, малыш.

Они на какое-то время затихли, тесно прижимаясь друг к другу и о чем-то напряженно размышляя. Затем разом отстранились, поглядели один на другого и одновременно заявили:

– Нам нужен ребенок!

– Мы должны завести ребенка!.. – Хихикнув, Северус добавил: – Только я не представляю, как мы сможем это осуществить. Усыновим?

– Зачем? – В глазах Гарри отражалась стремительная работа мысли. – Родим сами.

– Поттер? – Профессор с опаской пощупал лоб партнера. – Ты уверен, что успокаивающее не пригодилось бы? Как два мужика могут кого-то родить, кроме диких идей?

– Подожди... Сейчас я... Да! – Молодой мужчина снова рывком сел на кровати: – Я придумал!

– Этого я и боялся, – вздохнул Снейп, устало проведя рукой по лицу. – Гарри, законы природы нельзя обмануть: только самки предусмотрены для вынашивания потомства. Когда-то давно были попытки создать комплекс чар и зелий, который позволил бы мужчинам отрастить кое-какие нужные органы, чтобы иметь детей...

– Серьезно?! Ужас какой! Наверняка вся эта затея накрылась медным тазом.

– О да. Все участники эксперимента умерли в невыносимых мучениях, им пытались помочь, но изменения были необратимы. Ты же не хочешь для одного из нас такой судьбы?

– Я? С чего ты взял?! У меня и в голове не было ничего такого... Никаких волшебных обманов. Вряд ли в магическом мире существует нечто подобное, так что придется обратиться к магловской медицине... – Гарри засмеялся: – Не смотри на меня с таким ужасом! Нет, маглы пока не придумали способа мужчинам беременеть. Зато, – в его голосе прорвалось ликование, – среди них всегда можно найти женщину, которая за приличную сумму согласится выносить твоего ребенка!

– Твою мать. – Идея была проста, как все гениальное, но надо было утрясти кое-какие детали. – Сразу учти в своих планах, что я не могу иметь что-либо с женщиной. Совсем. А ты... тоже имеешь свои проблемы в этой области.

– А нам и не понадобится, – рассеянно махнул рукой парень, явно что-то подсчитывая – то загибая, то отгибая пальцы. – Есть такое понятие как "искусственное оплодотворение". Для бесплодных пар, например. От нас потребуется только свежая сперма и оплата расходов. С этим-то проблем не будет, а? Предлагаю вообще смешать эякулят и не выяснять: чей в точности этот малыш. Он будет наш общий, и все.

– А если это будет девочка? – Северус удобно устроился, заложив руки за голову, и от души развлекался неожиданной логической задачей, довольный тем, как быстро Гарри отвлекся от приснившегося кошмара под влиянием положительных эмоций.

– Значит, будем любить дочку так же, как любили бы сына. Я говорю "он" гипотетически. – Поттер уставился на любовника в ожидании новых каверзных вопросов. Тот не стал его разочаровывать:

– Что со сходством? – Молодой мужчина недоуменно нахмурил брови. – Я имею в виду: что, если ребенок окажется твоим и будет похож на тебя в детстве? С зелеными глазами? С фамильной поттеровской близорукостью? Вынужденный носить очки? Что тогда, спрячешь его от всех или раскроешь свое инкогнито?

– Никогда, – насупился Гарри. – Никогда не стану запирать и прятать своих детей. Просто тогда это должен быть твой ребенок или... Или надо все заранее получше спланировать. – Он опять уставился в пространство отсутствующим взглядом, быстро вычерчивая пальцем на укрывающем его одеяле какие-то загадочные знаки. Время от времени занятый своими таинственными расчетами Поттер бормотал нечто невнятно-бессмысленное, вроде: – Черные-рыжие... Зеленые-карие... Глаза – явно рецессивные. Теперь у Северуса... Помню-помню: черные-черные и там и тут. Хм, доминанта... Значит, однозначно: черные волосы! А глаза?.. Глаза и такие и такие.

Северус предупреждающе откашлялся, и вынырнувший из своих математических раскладок Гарри сфокусировал взгляд на лице профессора.

– Что ты знаешь о генетике и принципах наследственности? – потребовал парень настолько внезапно, что Снейп слегка растерялся:

– Я... смогу написать эти слова без ошибок. Что-то я такое слышал, но сейчас не вспомню – что именно.

– Ладно, я тебе принесу нужную книгу, это ничем, в принципе, от Арифмантики не отличается. Проверишь сам, а пока у меня вышло, что суррогатную мать... А? Ну да, так и называют. Не перебивай меня, пожалуйста. Так вот, по предварительным расчетам предполагаемая мать нашего ребенка должна быть зеленоглазой блондинкой, как я сейчас, либо... А вообще-то, гораздо лучше, если она будет дамой такого... м-м, южного типа. Будет ли младенец похож на нее, тебя или меня, темные глаза и волосы у него будут гарантированно. Черта с два тогда кто-то сможет что-нибудь понять! В магловских бумагах напишут: "Ребенок Би.Эйч.Миллиана и неизвестной женщины", после оформим магические документы...

– Почему он должен быть записан именно на тебя? – Судя по голосу, профессор в данный момент обдумывал: обижаться ли на подобную дискриминацию или подождать объяснений.

– А у тебя есть магловское удостоверение личности? Я так и думал. Скорее всего, у тебя вообще нет никаких магловских документов, кроме свидетельства о рождении, правильно? Ну вот, а я – совершенно легальный подданный королевы и гражданин США, поэтому мне будет значительно проще пройти все процедуры. Мы станем абсолютно открыто растить его, и никто ничего не заподозрит! – Глаза Гарри восторженно блестели.

– А вдруг?

– Что мне в тебе нравится, так это – беспрецедентный неукротимый оптимизм! – сухо сообщили Мастеру Зелий. – На самый крайний случай – если меня узнают – придется сдаваться, конечно. Хотя мне не хотелось бы для нашего сына или дочери такой судьбы – когда в тебя то и дело тыкают пальцем и подкатываются с чем-то, вроде "Твой папа – Гарри Поттер, да? Давай скорее с тобой дружить!"

– Да уж, – признал Северус. – Или будут называть какой-нибудь безвкусицей, из сорта "Золотой-Серебряный-Платиновый Мальчик"... А что, если от маглы ребенок родится без волшебных способностей?

Он вдруг понял, что его действительно волнует этот вопрос: их малыш сильно страдал бы, имея двух отцов-магов и не будучи магом сам. И, к чести Поттера, тот понял опасения партнера с полуслова. Оба мужчины вдоволь насмотрелись на несчастные семьи, где рождались дети-сквибы: жалость с оттенком брезгливости и какая-то необъяснимая вина – с одной стороны, зависть, зачастую переходящая в ненависть – с другой... Не этого они хотели для себя, своей семьи.

– Э-э... ну... Нда. Мне придется пересмотреть свой график, – задумался Гарри. – Когда нам подберут нескольких претенденток, я лично встречусь с каждой и посмотрю. Думаю, что латентные магические способности – не такое уж редкое явление... Придумаем что-нибудь.

– Хм. Я надеюсь, "придумывать" ты собираешься не конкретно сейчас? Если ты не обратил внимания – уже четвертый час, и мне хотелось бы все же немного отдохнуть.

Поттер надул губы, преувеличенно обижаясь:

– От меня?!

– От твоего гриффиндорского энтузиазма. Конечно, завтра – официально первый день каникул, но это не избавляет меня от обязанности присутствовать на прощальном завтраке и провожать восвояси моих змеек. У нас будут два летних месяца на обдумывания подробного плана действий, а пока – спи! – Снейп погасил свет и снова обнял моментально прижавшееся к нему теплое тело. Несколько минут было тихо, потом Гарри пошевелился, покрепче обхватил руками талию Северуса и горячо поклялся:

– У нас все получится! Мы оба этого хотим, и значит, все будет именно так! Видишь, иногда даже из кошмаров можно извлечь что-то хорошее... И знаешь, почему?

– М-м?.. – лениво промурлыкал Северус, уже зная, что сейчас услышит. Ну, и не ошибся, конечно:

– Потому что ты для меня – единственный. На всем белом свете.

– Ты для меня – тоже. В своем роде...


Конец