Инфо: прочитай!
PDA-версия
Новости
Колонка редактора
Сказочники
Сказки про Г.Поттера
Сказки обо всем
Сказочные рисунки
Сказочное видео
Сказочные пaры
Сказочный поиск
Бета-сервис
Одну простую Сказку
Сказочные рецензии
В гостях у "Сказок.."
ТОП 10
Стонарики/драбблы
Конкурсы/вызовы
Канон: факты
Все о фиках
В помощь автору
Анекдоты [RSS]
Перловка
Ссылки и Партнеры
События фэндома
"Зеленый форум"
"Сказочное Кафе"
"Mythomania"
"Лаборатория..."
Хочешь добавить новый фик?

Улыбнись!

Как-то мадам Помфри уехала, и замещать её в больничном крыле оставили профессора Снейпа... И однажды в больничное крыло попадает Поттер после падения с метлы. Больного месяц поят костеростом, делают поочередно клизмы и кровопускания, поят волшебной касторкой, лечат электрошоковым заклинанием... И, конечно, не пускают в больничное крыло Рона и Гермиону. Наконец, доселе принципиально все молча терпевший Гарри спрашивает:
- Ну как я, профессор?
- Ничего... Скоро вы покинете больничное крыло. Напишите опекунам.
- Нет, профессор, не надо их беспокоить.
- Как не надо? А кто же тело заберет?

Список фандомов

Гарри Поттер[18589]
Оригинальные произведения[1254]
Шерлок Холмс[724]
Сверхъестественное[460]
Блич[260]
Звездный Путь[254]
Мерлин[226]
Доктор Кто?[221]
Робин Гуд[218]
Произведения Дж. Р. Р. Толкина[189]
Место преступления[186]
Учитель-мафиози Реборн![184]
Белый крест[177]
Место преступления: Майами[156]
Звездные войны[141]
Звездные врата: Атлантида[120]
Нелюбимый[119]
Темный дворецкий[115]
Произведения А. и Б. Стругацких[110]



Список вызовов и конкурсов

Фандомная Битва - 2019[1]
Фандомная Битва - 2018[4]
Британский флаг - 11[1]
Десять лет волшебства[0]
Winter Temporary Fandom Combat 2019[4]
Winter Temporary Fandom Combat 2018[0]
Фандомная Битва - 2017[8]
Winter Temporary Fandom Combat 2017[27]
Фандомная Битва - 2016[24]
Winter Temporary Fandom Combat 2016[42]
Фандомный Гамак - 2015[4]



Немного статистики

На сайте:
- 12863 авторов
- 26124 фиков
- 8780 анекдотов
- 17723 перлов
- 705 драбблов

с 1.01.2004




Сказки...

<< Глава 6 К оглавлениюГлава 8 >>


  Прощай, Северус. Здравствуй, Северус.

   Глава 7. Где Снейп?
1997 год. Двадцать первое октября.
Хогвартс


Несмотря на то, что подготовку к практическому занятию Гермиона закончила еще до полуночи, уснуть ей удалось лишь под утро. Необъяснимая тревога, затаившаяся в груди, гнала прочь сон, наполняя голову мыслями одна хуже другой.

Она пыталась переубедить себя в том, что всему виной вспыхнувшая внутри надежда: уж этот долгожданный шанс Лили ни за что не упустит — в конце концов, у нее было достаточно времени, чтобы остыть и подумать о том, как исправить свою ошибку; и вовсе это не тревога, а предчувствие грядущей победы...

Но чем дольше Гермиона занималась подменой понятий, тем больше раздражало нарастающее внутри беспокойство, заставлявшее сердце биться сильнее. И она снова и снова ворочалась в кресле, ставшем, казалось, ужасно неудобным, перекладывала тяжелый фолиант, который читала невидящим взглядом, то на колени, то на подлокотник кресла. И все чаще бросала тревожные взгляды на дверь.

Лили вернулась, когда холодное октябрьское солнце уже настойчиво пробивалось сквозь крохотное запыленное окошко — волшебную бутафорию, дублирующую одно из десятков окон, сверху донизу усыпавших Южную башню. Одно из тех, что были обращены на восток и первыми вспыхивали в свете пробуждающегося дня.

То, что что-то было не так, Гермиона поняла, когда глаза окончательно привыкли к свету и она смогла разглядеть девушку, застывшую на пороге. На Лили было нежное белое платье, совершенно не подходящее к обстановке: с длинными рукавами и в пол — хоть и полностью закрытое, но такое тонкое (шелковое?), что создавалось ощущение, что на ней и нет ничего вовсе. Распущенные темно-рыжие локоны были аккуратно уложены на правую сторону. А лицо... было пугающе непроницаемым.

— Какое красивое платье, — заговорила Гермиона, торопливо выбираясь из теплого шерстяного кокона-одеяла и не сводя завороженного взгляда с Поттер. — Почему ты... — Гермиона вдруг запнулась. За спиной Лили показалось движение: разверзая темноту лаборатории и постепенно обретая четкость, к ней неторопливо приближалась высокая черная фигура. Плывущей уверенной походкой, которую не спутаешь ни с какой другой.

— Сзади, — только и смогла прошептать Грейнджер за секунду до того, как мертвенно-бледное лицо Снейпа показалось в проеме справа от Лили. Гермиона, конечно же, помнила о его роли во всей этой истории, но все равно рефлекторно попятилась. Его цепкий пронизывающий взгляд скользнул по ней с таким безразличием, словно она была пустым местом. Еще никогда он не смотрел та́к. Словно она уже проиграла битву, которую еще не успела начать. Словно у нее никогда и не было шанса...

Оставаясь совершенно спокойной, Лили повернула голову, чтобы встретиться взглядом с зельеваром. «Она знает... она привела его». А затем, улыбнувшись ему самой нежной из улыбок, опустила голову. То же сделал и он.

Если бы не ужас, парализовавший все тело и высушивший горло, Гермиона закричала бы в голос, едва коснувшись взглядом того, на что с таким удовлетворением смотрела сейчас Лили. Левой рукой, измазанной какой-то черной жидкостью, Снейп держал... окровавленную оленью голову, уверенно ухватившись за сломанный рог. Второго и вовсе не было — обломан у самого основания. Невидящий взгляд закатившихся и застывших навсегда карих глаз кричал о том, что животное погибло в страшных мучениях. «Животное ли?»

Сердце пропустило удар. Или два. А лучше бы ему вообще перестать биться, лишь бы прервался этот невыносимый зрительный контакт: ее — Гермионы Грейнджер и его — Джеймса Поттера в анимагической форме. Сама она была не в силах прекратить этот чудовищный кошмар, отчаянно веря в то, что вот сейчас его зрачки дернутся, веки сомкнутся-разомкнутся и он ответит ей живым теплым взглядом. Лишь на мгновение ей показалось, что олень (а точнее, — то, что от него осталось) ожил, когда Снейп, не сводя с Гермионы пристального взгляда, уверенно шагнул в комнату и с усилием швырнул голову прямо к ее ногам. Крохотные черные в полумраке комнаты капли крови мелкой дробью осыпались на белоснежный подол платья Лили, но та вновь осталась невосприимчивой, как каменное изваяние. Словно знала, что все происходящее — лишь прелюдия к чему-то... бо́льшему. Гермиона тоже не сдвинулась с места. Но, в отличие от Лили, ей это стоило неимоверных усилий. Отчаянно борясь с тошнотой, она сосредоточила пристальный взгляд на измазанной кровью кисти Снейпа, потянувшейся к карману сюртука.

Едва диадема Ровены Рэйвенкло оказалась у него в руках, огромный сапфир — сердце серебряного голубя, в виде которого был выполнен волшебный венец — вспыхнул тысячей отражений-бликов запутавшихся в его гранях фальшивых лучей. Аккуратно, словно самую хрупкую из всех драгоценностей мира, Снейп опустил ее на голову Лили.

Меньше всего сейчас Поттер походила на себя саму. Холодная, неприступная, спокойная. Уверенная. Не столько в себе, сколько в нем. И в том, что для него она — дражайшее сокровище. Принцесса, приручившая ужасного дракона. И к ее ногам он бросит все, чего бы она ни пожелала: будь то бесценная реликвия, оскверненная частицей души сильнейшего темного волшебника, или голова того, кто помешал ей сделать правильный выбор. Того, кто погубил ее.

Нет, она была не Поттер. Она была Снейп. Такой она стала, выбрав его, Северуса. «Стала бы?»

* * *


Громкий хлопок заставил Гермиону вынырнуть из вязкого, но хрупкого омута сновидений. Она распахнула глаза — на расширенных зрачках отпечаталась ужасная сцена из сна. Расфокусированный взгляд лихорадочно заскользил по хаосу вокруг, отчаянно ища источник шума: едва ли это могла быть упавшая чернильница, лежащая на теперь уже безнадежно испачканном ковре (Гермиона вздрогнула, приняв чернила за кровь); или куча исписанного пергамента и гусиных перьев, разбросанных у подножья кресла; или бесшумно тлеющие в камине головешки. Ни головы мертвого оленя, ни измазанного кровью белого шелка, стекающего на каменную кладку пола. Осознание того, что кошмар оказался всего лишь кошмаром, постепенно успокоило сбившееся от испуга дыхание. Выдохнув остатки тревоги, Гермиона запрокинула голову, поворачивая ее, чтобы размять затекшую шею. И замерла в полуобороте, проснувшись окончательно — тяжело опираясь спиной о дверь, на пол медленно оседала белая, как смерть, Лили.

* * *


Площадь Гриммо, 12

— Северус? Я не ждал тебя сегодня. — Дамблдор едва успел подхватить гостя, когда тот, сделав шаг из кухонного камина и не найдя сколь-либо подходящей опоры, заложил крутой крен влево.

— А я и не собирался приходить, — язвительно ответил тот, роняя голову на плечо Альбуса.

— Ты что... выпил? — неподдельно удивился Дамблдор, отстраняясь, но продолжая надежно поддерживать Снейпа за плечи.

— Выпил, — безоговорочно согласился зельевар, выдыхая в лицо старика теплое облако густого терпкого амбре.

— В девять утра? Северус! Откуда столько крови?! Это Том сделал? — Снейп замотал головой, пытаясь увернуться, чтобы не дать Альбусу осмотреть рану на виске. Впрочем, безуспешно. — Да у тебя рассечение дюйма на три, не меньше!

— Я упал.

— Так я тебе и поверил. Пойдем-ка.

Продолжая придерживать зельевара (которому явно было все равно, поверил ему старик или нет) за плечи, Альбус проводил его к старому потертому диванчику, задвинутому в дальний угол кухни. Смахнув заклинанием кучу старых полотенец и еще какого-то тряпья — по-видимому, «богатство» Кричера — он аккуратно усадил на него свою покачивающуюся, истекающую кровью ношу и достал палочку. — Нужно остановить кровотечение. Давай-ка залечим твою рану, пока не остался рубец. Как ты вообще в таком состоянии смог воспользоваться каминной сетью!? Это очень опрометчиво, Северус...

— Я туда больше не вернусь, — удостоив нравоучения Дамблдора категорическим безразличием, подвел черту под собственными мыслями Снейп, когда старик, отступив на шаг, принялся удовлетворенно рассматривать результат своих трудов.

— Куда? — Вопрос Альбуса прозвучал мгновенно и тревожно, как и каждый раз до этого, когда Северус возвращался к нему после очередного собрания у Волдеморта. Иногда и в более плачевном состоянии. Но почему-то именно сейчас это короткое «куда» было насквозь пронизано не столько беспокойством, сколько жгучим и, может, даже неуместным любопытством.

— В Хогвартс.

— А... — Предчувствие не обмануло. — Могу я узнать — почему? — вкрадчиво спросил Дамблдор, опускаясь рядом и приобнимая зельевара одной рукой.

— У меня галлюцинации, Альбус.

Вместо того, чтобы удивиться или, может, засмеяться, Дамблдор, наоборот, стал очень серьезным и внимательным.

— Ты что-то увидел? — нахмурившись, спросил он с видом лечащего врача, составляющего анамнез пациента.

Медленно повернув голову, Северус впился странным испытующим взглядом в своего собеседника, словно ища в его глазах ответ на не заданный вопрос. А может, и не было никакого вопроса. Будь он трезв, назвал бы эту царапающую изнутри нервную дрожь, от которой ему не удалось избавиться даже с помощью гоблиновой дозы огневиски, предчувствием. Или подозрением: уж больно нетипичной была реакция Альбуса. Но сейчас он едва ли мог без помощи Дамблдора хотя бы просто сохранять статичное состояние собственного тела, не говоря уже о том, чтобы сформулировать хоть сколько-нибудь связную мысль.

— Ничего... Я ничего не видел, — наконец ответил он, опуская взгляд. И далее, словно самому себе: — Потому что это невозможно. Больше невозможно. Если бы было возможно... — Северус вновь поймал серьезный немигающий взгляд Дамблдора, — тогда, получается, вы тоже галлюцинация?

Альбус не ответил. И не пошевелился, когда ладонь зельевара легла ему на макушку, потом медленно проскользила по длинным серебряным волосам к плечу и затем безвольно опустилась обратно на диван.

— Мы разберемся с этим позже. Останься пока здесь. Тебе нужно отдохнуть, — решительно заговорил Дамблдор, поднимаясь. Он все понял. Почти все.

Казавшееся поначалу единственно верным предположение о неудачном визите Снейпа к Волдеморту осыпалось пеплом несостоятельности, выжженное твердым и уверенным «Хогвартс». Оставалась Лили. То, что Северус узнает о возвращении Поттеров, было лишь вопросом времени. И если бы это время настало до того, как Альбус сам поведал бы ему нерассказанную часть истории о «чудесном воскрешении», то из кухонного камина в доме номер двенадцать на площади Гриммо вышел бы совсем другой Северус Снейп. Тот, в чьей риторике нет места для таких абстрактных и нелепых понятий, как «галлюцинация». Это как минимум. А как максимум — страшно было представить.

Именно об этом думал Дамблдор, заботливо укладывая клюющего носом Снейпа на диван и укрывая его вязаным цветастым пледом, трансфигурированным из того, что первым попалось под руку. Оставалось лишь наложить расфокусирующие чары (не хватало еще, чтобы Джеймс или кто-нибудь из Уизли заметили спящего на диване «предателя и убийцу») и заняться анализом.

Рука с палочкой замерла, остановленная внезапно посетившей старого волшебника гениальной, как ему в очередной раз показалось, мыслью-идеей.

— Даже не думайте, — послышалось тихое, но грозное шипение откуда-то из-под пледа. И чему, собственно, тут удивляться? Даже в дым пьяный, зельевар умудрялся держать ментальные барьеры и мгновенно реагировать на попытки несанкционированного вмешательства в собственное сознание.

— Ты расскажешь мне? — ничуть не смутившись, тихо спросил Дамблдор, склоняясь над местом, где, по его мнению, лежала голова Северуса.

— Потом... покажу.

Что ж, оказывается, можно было просто попросить.

Закончив с расфокусирующими чарами, Альбус направился к камину.

* * *


Хогвартс

— Что случилось?! — выдохнула Гермиона, спустя секунду подхватывая Лили и помогая той устоять на ногах. — Ты ранена? Не молчи, прошу!

— Карта...

— Что?

— Карта Джеймса... Принеси.

Не задавая лишних вопросов, Грейнджер бросилась к письменному столу — кажется, именно там Поттер прятала карту Мародеров, привезенную в Хогвартс по настоятельной просьбе мужа. По закону подлости карта обнаружилась в самом последнем из перерытых выдвижных ящиков. К тому моменту Лили уже добралась до дивана и, забравшись на него с ногами, застыла, парализованная собственными мыслями.

— Торжественно клянусь, что не затеваю ничего хорошего. Вот, держи! — пристроив на коленях Лили волшебный пергамент, Гермиона принялась сама разворачивать его, опускаясь рядом. — Что мы ищем?

— Астрономическая башня. — Лили, оставаясь неподвижной, заскользила тревожным взглядом по нарисованным коридорам Хогвартса.

— Вот она, — быстро отыскав нужную страницу, Гермиона ткнула указательным пальчиком в небрежное изображение одной из башен, — но... здесь никого нет. Кого мы ищем? Лили, ты пугаешь меня!

— Где... Снейп?

Приехали.

— Снейп? — зачем-то переспросила Грейнджер, не узнавая собственного голоса. Хотя сама едва ли поняла, что именно ее смутило. — Только не говори, что...

Что? Встретились? Это произошло бы. Рано или поздно.

«Но так скоро...»

Какая разница когда? Плану Дамблдора это событие никак не помешает. Пусть даже сам Дамблдор в этом не уверен. Снейп — член Ордена Феникса, а не предатель, каковым его считают все и всюду. А если бы и не так, не побежит же он сдавать Волдеморту женщину, которую... «любит».

Любил. Никого он уже не любит. Слишком много времени прошло, чего бы там не говорил Альбус. Да и разница в возрасте большая — Лили для Снейпа теперь, скорее, студентка, чем... кто-либо еще. К тому же она замужем. За человеком, которого он ненавидит. И ее сын — Гарри, которого он тоже ненавидит.

«Мерлин... Есть хоть кто-то, кого он не́ ненавидит?»

— Я не уверена, — тихо ответила Поттер, бесцельно перебирая тонкими дрожащими пальцами страницы карты.

— В чем? Я не понимаю, Лили.

— Я была на площадке Астрономической башни...

— Вот же он! У себя в кабинете, где и должен быть.

— Жив...

— В каком смысле? — Гермиона непонимающе уставилась на Поттер, внимательно наблюдающей за маленькой черной точкой, сопровождаемой винтажной табличкой с надписью «Северус Снейп».

— Он появился в тот момент, когда я говорила с Серой леди, — обреченно прошептала Лили, отвечая на вопрошающий взгляд Грейнджер. — Я хотела просто оглушить его, но была так взволнована... Мне кажется, из-за эмоций заклинание получилось слишком сильным. Я боялась, что он...

— Что? — удивилась Гермиона, опускаясь перед подругой на корточки и беря ее ладони в свои. — Эй, перестань. Не думаю, что ты бы перепутала Редукто с Авадой. Ты же видишь, — Грейнджер кивнула на карту, — профессор в порядке. — «Профессор» — от этой привычки она не скоро избавится. — А вот что меня удивляет, так это твое отношение: он вроде как убил Дамблдора...

— Я пока не готова обвинять его во всех смертных грехах, Герм, — серьезно ответила Лили, аккуратно высвобождая руки, вытирая влажные от слез щеки и, кажется, успокаиваясь. — Я должна во всем разобраться сама. У любого поступка есть объяснение. Даже у самого ужасного. Я сразу поняла — Альбус что-то нам недоговаривает. И я должна выяснить — что именно. И тогда...

Позиция Лили была предельно ясна. Эта девушка была именно такой, как предупреждал Дамблдор: умной... Очень умной. Умнее многих. И только сейчас Гермиона осознала, что совершенно не знает, как бороться с «решительной и деятельной натурой миссис Поттер», тем более сейчас, когда та все для себя решила. А ведь именно для этого Дамблдор отправил ее, Гермиону, в Хогвартс. В том числе...

— Так он узнал тебя? — с тревогой спросила Гермиона, возвращаясь на свое место на диване.

— Трудно сказать. Но мне кажется, если бы узнал, его реакция была бы другой.

— Какой? — Грейджер почувствовала, как сердце ускорило ритм. Вот оно — прикосновение кончиками пальцев к чужому... сокровенному.

— Не знаю, — неуверенно ответила Лили, качая головой и ясно давая понять — она не станет посвящать Гермиону. По крайней мере — не сейчас. — Но не такой. — Тема была закрыта. И, судя по расфокусированному взгляду Лили, диалог с Грейнджер преобразовался для нее во внутренний монолог, из которого ее срочно нужно было возвращать в суровую реальность.

— Ты помирилась с Серой леди?

— Если это можно так назвать... — отрешенно ответила Лили, но тут же решительно добавила: — Я должна поговорить с ним.

— С кем?

— С Северусом.

— Ты что?! — Гермиона вскочила с дивана, хватая Лили за предплечья, когда та уже подалась вперед, чтобы подняться. — А что, если он не узнал тебя? Вдруг ты зря беспокоишься? Ты ведь можешь все испортить!

— Возможно. Но что, если узнал? Что он будет делать? Пойдет к Волдеморту? Ты знаешь? Я тоже — нет, — ответила она на свой же вопрос. — Но я точно знаю, что если ничего не делать, я сойду с ума.

— Лили, пожалуйста... — взмолилась Грейнджер, вновь опускаясь на ковер перед Поттер и сжимая ладонями ее колени. — Давай поговорим с профессором Дамблдором. Он посоветует, как лучше поступить.

— Ни в коем случае! — возмутилась Лили, окончательно приходя в себя после пережитого потрясения. Гермиона открыла было рот, но Поттер вновь опередила ее. — Если я попалась, Альбус вернет меня на Гриммо. Если нет и я сама расскажу ему о своем провале, то он, опять же, вернет меня на Гриммо. Пока я здесь, я еще могу что-то сделать, понимаешь? — Ее ледяные ладони накрыли руки Грейнджер. — Только я могу решить эту проблему. Северус еще не потерян для нас...

— Лили, он же...

— Слушай. Я не оправдываю его. Есть кое-что, чего ты не знаешь. Я не могу рассказать тебе всего, но... Прошу тебя, просто поверь мне. Ведь если я окажусь права, мы можем получить очень сильного союзника. Со своей стороны обещаю тебе: если я все же ошибаюсь и человека, которого я знала, действительно больше не существует, то моя рука не дрогнет. Я убью Северуса Снейпа, Упивающегося Смертью, слугу Волдеморта, предателя, убийцу Альбуса Дамблдора, — отчеканила она, слово в слово повторяя любимую скороговорку орденцев.

Гермиона не могла поверить своим ушам. Мысль о том, что милая добрая Лили способна на убийство (а судя по решительности в ее глазах — именно так и было), совершенно сбила ее с толку. Но в следующую секунду перед глазами мелькнула визуализация, и сердце сковал ледяной ком ужаса. Аргументы закончились. А точнее — закончился. Всего один, но предельно весомый. Она оказалась совершенно не готовой к тому, на что подписал ее Дамблдор. На фоне Лили и профессора Снейпа, двух взрослых людей со своей глубокой личной трагедией, стоившей им обоим жизни (в том или ином контексте), она выглядела совсем малышкой, почти ребенком.

«А может, все ей рассказать? Всю-всю правду. Прямо здесь и сейчас! — Желание защитить его стало настолько невыносимым, что она почти решилась, но вовремя вмешался голос рассудка. — Дамблдор не просто так не стал этого делать».

«Но тогда не было ситуации, которая возникла сейчас! Правда расставит все на свои места».

Или усложнит еще больше?

— Ладно, — побежденно выдохнула Гермиона, поднимаясь на ноги, когда вспыхнувший внутри огонь противоречий угас под напором здравого смысла. План родился так внезапно и так удачно лег на ситуацию, такой слаженный, хитроумный и изящный, словно его автором была сама судьба. Пусть он и пересекался с замыслом Дамблдора, но, по крайней мере, не настолько фатально, как задумка Поттер. Прилив уверенности преобразил лицо Гермионы, и, хоть она по-прежнему выглядела взволнованной, на нем уже не было следов той покорности, которую она неизменно проявляла в обществе Лили. — Я не буду связываться с Дамблдором. Но ты дашь мне время до обеда. Я схожу на завтрак и на планерку. И постараюсь разведать обстановку. Я вернусь не позже полудня, и тогда ты решишь, что делать дальше. Я не стану вмешиваться.

Несколько секунд Лили понадобилось, чтобы убедить себя в том, что лучший из вариантов — пойти на компромисс с Гермионой, учитывая, что других вариантов, не предполагающих ее позорное заточение на Гриммо без права на реабилитацию, у нее не было. Над всеми «но» возвышалась ее непоколебимая вера в то, что, если Северус, каким бы злым и ужасным его сейчас ни рисовали, ее и узнал, он не сдаст ее Волдеморту. По крайней мере не сразу. Он захочет поговорить. Лили была уверена, что в этом отношении Снейп сохранил себя прежнего. В отношении к ней. А раз так... пару часов можно и потерпеть.

— Хорошо. — Она, наконец, кивнула, протягивая флакончик с оборотным зельем Гермионе, чье лицо тут же озарилось победной улыбкой.

— Я возьму карту Мародеров.

Поттер послушно подала ей пергамент.

— И твою палочку.

— Гермиона...

— Или я иду к Дамблдору.

За эти недолгие месяцы знакомства с Гермионой Грейнджер Лили сделала для себя не один десяток выводов об этой чудесной девушке, о ее умственных способностях, об остроте ее ума и, самое главное, она знала, как получить от нее помощь и поддержку. Но главной причиной ее симпатий и доверия было умение Гермионы осаждать лавинообразные порывы Лили, усмирять неконтролируемый эмоциональный поток ее решимости, возвращая его в русло рассудочного анализа.

А еще Гермиона была истинной гриффиндоркой. Без погрешностей и оговорок, без полутонов и недосказанностей. Все ее суждения, даже самые парадоксальные, были ясны, как законы математики, как бы сильно она ни старалась скрыть свои истинные намерения за наигранной строгостью. Глядя сейчас в ее большие карие глаза, не умеющие врать, Поттер читала — Гермиона ни при каких обстоятельствах не пойдет к Дамблдору, даже если Лили отправится прямиком в директорскую башню. Потому что это было бы предательством, на которое Грейнджер просто не способна.

— Что-нибудь еще, мисс шантажистка? — передразнила Поттер, наблюдая за тем, как Гермиона спешно облачается в ее — Лили — рабочую одежду: большого размера серое платье, закрытое «от» и «до», которое беспрепятственно стекло по тоненькому силуэту, плюхнувшись основной массой на пол, но удержалось воротом на остреньком плечике. — Может, сначала оборотное?

— Так проще, потом грудь мешает и двигаться сложно, — отозвалась Грейнджер, раздражаясь от затянувшихся поисков второго рукава. Когда битва с платьем была выиграна, все остальные движения уже совершались машинально: шерстяные колготки, туфли на толстом каблуке, преподавательская мантия, больше напоминавшая дорожный плащ Хагрида...

— И правда — проще, — не смогла не прокомментировать Лили, когда после глотка оборотного зелья тело Гермионы начало стремительно увеличиваться, заполняя собой пространство внутри платья.

Уже на пороге, когда неизменная гулька заняла свое место на макушке профессора Льюис, а карта Мародеров и палочка Лили были надежно спрятаны во внутреннем кармане ее мантии, Элизабет обернулась:

— А можно твой ремень?

* * *


Еще никогда время не тянулось так медленно: секунды, минуты и часы — все слилось в одну тягучую мутную реку — вечность. По этой реке мчались в обоих направлениях мысли, чувства, желания, но не было никакого способа реализовать на практике хоть что-то из этого. За этот один час и двенадцать минут Лили сто тысяч раз пожалела о том, что согласилась с Гермионой, оставившей ее и без карты Мародеров, и без волшебной палочки. За запечатанной заклинанием дверью.

Поттер явно переоценила свои возможности, посчитав, что выдержит до полудня. Наверное, думала, что сможет уснуть, ведь она не спала уже сутки, но в крови закипал адреналин, разгоняемый по венам пугающей неизвестностью. И потому материализовавшийся посреди гостиной домовой эльф заставил ее, превратившуюся в комок нервов, буквально подпрыгнуть на месте.

— Добби!

— Профессор Льюис, — домовик многозначительно подмигнул, уж очень ему хотелось подчеркнуть то, что у них с Лили и Гермионой есть общая тайна, — попросила Добби принести матери Гарри Поттера завтрак.

— Где она сейчас? А Снейп? Ты был в Большом зале?

— Гадкий черный маг не спускался сегодня на завтрак, — разочарованно произнес эльф, но тут же воспрянул, состроив заговорщицкую гримасу. — Добби хотел подсыпать гадкому черному магу немного сонного порошка в кубок с тыквенным соком, но профессор Льюис, — он снова подмигнул, — запретила.

— Ясно, — с досадой выдохнула Лили, обессиленно откидываясь в кресле. И что теперь? Попросить эльфа выпустить ее? Он, конечно же, выполнит ее просьбу, но что дальше? Она доберется до запасов оборотного зелья в лаборатории и... явит Хогвартсу вторую Элизабет Льюис? Гениально.

— Профессор Льюис разрешила Добби открыть дверь, если мама Гарри Поттера позавтракает, — словно прочитав мысли Лили, воодушевленно отчитался домовик, опуская на столик возле кресла внушительный поднос с яствами.

— Ну конечно же... А она не сказала, кто дал ей право что-то тебе разрешать или запрещать? Насколько я знаю, ты — парень свободный, — мягко проговорила Лили, словно успокаивая маленького непослушного ребенка. — Присоединяйся, что ли.

Желудок предательски заурчал, требуя покончить с пустыми разговорами и заняться аппетитным круассаном, обильно политым патокой, или яичницей с ароматным жареным беконом, или подрумяненным тостом с маслом и вишневым джемом...

— Это большая честь, — Добби учтиво поклонился, — но Добби должен вернуться на кухню.

* * *


Спустя полторы чашки травяного чая и три ломтика бекона Лили поняла, что засыпает. Веки предательски тяжелели, а мысли напрочь отказывались формироваться в нечто ясное, связное и конкретное. Идея подремать до возвращения Гермионы уже не казалась ей такой неприемлемой. Большое уютное кресло заботливо обнимало ее, а мягкая спинка сама опускалась назад, приглашая в гости к дядюшке Морфею. Усталость брала свое. Ей даже показалось, что зашевелившиеся в камине угли, сложившиеся в подобие человеческой головы, удивительно похожей на голову Альбуса Дамблдора, это часть сна, в который она провалилась, безрассудно позволив себе «всего на минуточку» прикрыть глаза.

— Здесь есть кто-нибудь? — заговорила настоящая голова настоящего Дамблдора из настоящего камина, буквально выдергивая Лили из ласковых объятий дремоты.

— Альбус? Это вы?

— Здравствуй, Лили. Я рад, что смог застать тебя. — Его лицо осветилось мягкой доброй улыбкой, нисколько не намекающей на серьезный разговор, но внутри у Лили все равно все перевернулось: «Почему сам? Почему не как обычно — через Минерву?»

— Что вы здесь делаете? Что-то случилось? — Она приблизилась к камину, опускаясь на колени.

— Я лишь хотел узнать, все ли у тебя хорошо, — все так же беспечно ответил Дамблдор, подтвердив тем самым мрачнейшие подозрения Лили: как правило, такие вопросы задают, когда точно знают, что все нé хорошо. Именно поэтому он «пришел» разбираться сам.

«Неужели Гермиона...»

— Хорошо, — ответила так, словно хотела победить в номинации «самая неподходящая интонация к слову «хорошо». — Наверное... Я не знаю. — Что еще она могла сказать ему, чей взгляд, словно сыворотка правды, блокировал любую ложь в зародыше?

— Зато я знаю — все хорошо, — мягко заключил Дамблдор, двумя словами отвечая на все терзавшие Лили вопросы и одновременно вводя ее в совершеннейший ступор. — Но, моя дорогая, тебе следует быть более осторожной.

— Нет... В смысле... я правда не знаю...

— Северус все еще не знает, что ты жива.

— Откуда вы знаете!? — Будь она не так взволнована, вспомнила бы, что задавать подобные вопросы Дамблдору было как минимум бестактно.

Но Альбус ответил не задумываясь:

— У меня достаточно возможностей, чтобы быть в курсе всего, что происходит в Хогвартсе. — Он весело подмигнул, намекая, что воображению Лили предоставляется полная свобода действий: догадывайся — не хочу. — Но я вынужден повториться: тебе нужно быть очень осторожной. Даже я не могу предположить, что будет, если Северус увидит тебя живой. Или кто-то из Кэрроу. Они могут сообщить Тому. Если он узнает, что есть волшебница, чью смерть он свидетельствовал лично, но которая вновь ходит по Хогвартсу живая и невредимая... — Очки-полумесяцы на мгновенье вспыхнули, отражая вырвавшийся из углей и тут же потухший язычок пламени. — Все, чего хочет Том — открыть дверь, за которой хранится величайшая тайна бессмертия. А ты можешь стать ключом к этой двери. Вспомни, на что он решился, чтобы продлить свою жизнь. Скольких убил? Чем пожертвовал? А теперь представь, на что он пойдет, чтобы получить этот ключ. — Дамблдор замолчал, давая Лили время на раздумья. Её озадаченно-виноватого взгляда ему хватило, чтобы понять — она усвоила урок. И тогда он терпеливо продолжил: — Он начнет охоту. Начнет с Хогвартса. Со школы, где живет и учится больше двух сотен детей.

Завершив свою речь хорошо завуалированным упреком, Дамблдор не стал дожидаться ответа. Внезапно покрасневшее лицо Лили стало ему клятвенным заверением — впредь она будет умницей. Покорной и покладистой. Какой и должна была быть с момента переезда в Хогвартс.

— Как поживает мисс Грейнджер? Не видел ее с момента отъезда. Рон и Гарри постоянно спрашивают про нее, а я, признаться, забываю поинтересоваться у Минервы. Привык к тому, что у нее все под контролем, — как бы между прочим поинтересовался Дамблдор, отвечая на незаданный вопрос Лили, заставляя ее закусить нижнюю губу и залиться краской еще сильнее — и как она могла сомневаться в Гермионе?

— Она в порядке. Постоянно меня выручает. Не знаю, что бы я без нее делала.

— О-о, узнаю мисс Грейнджер.

— Простите, Альбус. Я не должна была терять бдительность...

— Все в порядке, — мягко заговорил Дамблдор, останавливая Лили. — Я не сомневаюсь в том, что ты учтешь мои пожелания и впредь будешь более осмотрительной.

Лили вздохнула, стараясь справиться с обуревавшими ее чувствами, и выдавила из себя нечто похожее на улыбку. Она, наконец, смогла расслабиться.

— Что ж, я должен идти, моя дорогая. Минерва сообщит тебе о ближайшей дате собрания Ордена Феникса. Надеюсь услышать от тебя хорошие новости.

— Конечно, сэр. Так и будет.

Голова Дамблдора исчезла, оставляя Лили наедине с мыслями о том, как ей теперь вернуть в подземелья Гермиону, пока та не наделала глупостей.

* * *


План казался ей гениальным. Гермиона была готова благодарить Мерлина, Моргану и кого угодно еще за то, что ситуация сложилась именно так, чтобы у нее осталась крохотная лазейка для маневра, возможность вырваться из мрачного холодного острога и начать собственную «игру». Будь она в своем теле, бежала бы вприпрыжку через весь замок, но, слава Мерлину, Маргане и лишним фунтам, эта затея осталась всего лишь фантазией. Казалось, прошли считанные минуты с того момента, как она покинула подземелья и добралась до своего, а точнее — до кресла профессора Льюис за преподавательским столом в Большом зале (хотя при этом еще заскочила на кухню, чтобы распорядиться о завтраке для Лили). Лишь тогда, окинув трезвым взглядом присутствующих на завтраке, она поняла, что забыла заглянуть в Карту Мародеров.

Снейпа в Большом зале не оказалось. Как и большинства преподавателей. Впрочем, как обычно в этом году. Хагрид, ко всеобщему удивлению вернувшийся на должность преподавателя по Уходу за магическими существами, и Слагхорн появлялись только на ужине. Но не для того, чтобы насладиться стряпней домовых эльфов, а чтобы оценить последствия очередного учебного дня: высмотреть в серой молчаливой массе наиболее измученных «наказаниями» учеников и потом, когда Упивающиеся смертью отправятся в свои комнаты, оказать им всевозможную помощь. Профессор Спраут теперь днями — в перерывах между занятиями — и ночами варила лекарственные настои и бальзамы для Больничного крыла, из которого теперь вообще не выходила мадам Помфри — уж у кого прибавилось «клиентов». Как поняла Гермиона, Снейп перестал этим заниматься, играя свою новую роль. И лишь Макгонаггал оставалась собой даже в такие сложные темные времена, каждый завтрак, каждый обед и каждый ужин неизменно занимая свое место за преподавательским столом — по правую руку от директора. Кем бы он ни был... Сильная. Уверенная. Непоколебимая. И эта ее уверенность словно аккумулировалась в самых разных предметах и наблюдалась в учениках, чьи молчаливые мимолетные взгляды возвращались к ее строгому образу, будто к колодцу, в котором плескалась надежда. И Грейнджер была одной из них.

Как жаль, что их кресла были далеко друг от друга — ни пожелать друг другу доброго утра, ни перекинуться парой слов. Мера предосторожности, на которой настоял Дамблдор.

Просто встать и уйти Гермиона не могла, это выглядело бы очень странно. Раскрыть карту под столом было бы сродни самоубийству, учитывая, что по левую руку от нее сидела подозрительная и не в меру любопытная Алекто Кэрроу. И она решила подождать еще немного: вдруг директор проголодается после утомительной утренней прогулки и все же спустится в Большой зал; если нет — покончить с завтраком как можно быстрее, а затем скользнуть в чулан для метел (он как раз недалеко и редко кем используется) и, воспользовавшись картой Джеймса, найти его.

— Ты чего такая довольная? — необычайно низким для женщины голосом пробасила Алекто, откидываясь на спинку стула и поворачивая голову к Гермионе.

— Я?

— У меня косоглазие, по-твоему? Я вроде на тебя смотрю. И к тебе обращаюсь.

— Извините, — сбитая с толку нежелательным вниманием, взволнованно ответила Гермиона, импровизируя на ходу, — сегодня мне приснился хороший сон. Я до сих пор под впечатлением... — Судя по озадаченному взгляду Кэрроу, ложь сработала. — Вы не знаете, где директор?

— Там, где он нужен больше, чем здесь, — демонстрируя чудеса коммуникабельности, отрезала Кэрроу, возвращаясь к своему кубку с тыквенным соком. — Планерку сегодня проведет Амикус в своем кабинете. Опять «выкаешь»? Вроде уже решили.

— Прости... еще не проснулась, — быстро сообразила Гермиона. — Я как раз хотела предупредить директора, что меня не будет. Очень сложное зелье — нужно подготовиться к практическому занятию. Но раз он... Ты не могла бы сообщить профессору Кэрроу о причинах моего отсутствия?

— Передам. — Если бы Алекто хоть сколь-нибудь волновал учебный процесс, она задалась бы вопросом — какое такое сложное зелье могут варить первокурсники на своих абсолютно теоретических занятиях? Но, к несчастью для бедных студентов, она была направлена в Хогвартс не для того, чтобы играть в преподавателя, а чтобы превратить их жизнь в настоящий ад. Более подходящего кандидата на эту роль Волдеморт найти не мог.

Пятнадцати минут хватило, чтобы позавтракать и, не привлекая лишнего внимания, удалиться из Большого зала. Далее — все, как запланировала. Правда, вместо подсобки пришлось воспользоваться заброшенным классом на втором этаже — габариты профессора Льюис оказались слегка больше, чем мог вместить чулан для метел. Карта Мародеров обнаружила Снейпа там же, где и в прошлый раз — в директорском кабинете. Именно туда и направилась Гермиона, дождавшись, пока коридоры замка опустеют после начала занятий.

С каждым шагом, приближавшим ее к директорской башне, уверенность в правильности принятого решения таяла, словно огонек лампы, лишенный подпитки. Она упустила одну крохотную деталь, которую никак нельзя было исключать из общего плана: все, что она собиралась сказать, придется говорить, глядя ему в глаза. Снейпу. Прямо в глаза. С чего она вообще взяла, что сможет выдавить из себя хоть слово под его тяжелым пронизывающим взглядом? Тем самым, которым он шесть лет припечатывал ее к скамье или заставлял умолкнуть до конца урока. Тем самым, от которого ее спина покрывалась холодным потом всякий раз, когда он проходил мимо.

«Цена вопроса», — напомнила себе Гермиона, и, кажется, помогло. Она смогла взять себя в руки.

Самое время, учитывая, что на репетицию речи оставалось всего два коридора. Каменная лестница за статуей гаргульи не в счет. Гермиона знала, что там все ее силы уйдут на сдерживание паники и старание не забыть, зачем вообще она туда направляется.

«Господин директор, позволите? Я лишь хотела убедиться, что вы в порядке. Мое заклинание получилось слишком сильным... Я не должна была бояться обнаружить себя. Нужно было остаться и помочь вам...» Да, пожалуй, именно так следует начать. Его лицо исказится непониманием. И тогда Гермиона разрешит все его сомнения, позволив действию оборотного зелья прекратиться — она очень точно высчитала время. Она не знает, какой будет его реакция, но точно знает, что скажет дальше: «Вы ведь узнали меня? Там. На Астрономической башне». Все, кто видел их с Лили вместе, не пренебрегли возможностью отметить их поразительную похожесть. Так почему бы этим не воспользоваться? Ах, да, и не забыть про пояс Лили — крохотная деталь, но неопровержимое доказательство. «Теперь вы знаете. И я здесь, чтобы сказать... Я знаю всю правду. О вас. Профессор Дамблдор все мне рассказал». Как-то так...

Конечно, он разозлится, выплеснет на нее весь свой гнев, попытается унизить, как только сможет оскорбит ее интеллект, наверняка назовет «глупой девчонкой», обругает Альбуса за то, что тот выдал его тайну. Но в душе будет понимать, что на этом поле брани он больше не один. И самое главное — Поттеры сохранят свою тайну. И Лили, как и прежде, будет держаться от него на расстоянии. И Дамблдор не сможет ее — Гермиону — ни в чем упрекнуть.

Все время, что каменная лестница поднимала ее в директорскую башню, Гермиона сражалась с ремнем Лили. Кое-как застегнув его на самое последнее из отверстий, она выпрямилась, чтобы сделать глубокий вдох-выдох, а затем толкнула массивную дверь и сделала шаг в кабинет. Не раздумывая и не медля ни секунды. Чтобы если и рухнуть в обморок от волнения, то не под дверью кабинета, где ее неизвестно когда и неизвестно кто обнаружит, а к ногам Снейпа. И там же, пребывая в беспамятстве, принять свой настоящий облик. «Кстати, тоже неплохой вариант».

Она опоздала всего на мгновение. То самое мгновение, которое уносило его прочь из Хогвартса, оставив ей лишь пряный запах алкоголя в воздухе и тень от его мрачного силуэта, вспыхнувшего зеленым пламенем в камине.

* * *


Площадь Гриммо, 12

— Который сейчас час?

— За полдень, — мгновенно отозвался Дамблдор, поворачиваясь на голос, — как ты себя чувствуешь? — Запечатав заклинанием дверь, Альбус направил палочку в сторону дивана, чтобы снять со своего собеседника действие маскирующих чар.

— Чувствую, — ответил уже вполне различимый зельевар, стягивая с себя вычурный узорчатый плед и замирая с ним в руках. — Вы серьезно?

— Извини, я в последнее время очень рассеян. А это — мое новое хобби. Очень помогает сосредоточиться и собраться с мыслями. Я сделал это с помощью одной лишь магии! Никаких спиц! Клянусь Мерлином! — Наверное, Северус должен был восхититься достижениями Дамблдора, которые, судя по интонации старика, менее как выдающимися назвать никак было нельзя. Но он предпочел остаться собой и благополучно проигнорировать эту эмоциональную тираду. Впрочем, Альбус и не думал обижаться. — Тебе лучше? О чем ты так задумался?

— Думаю... что было бы, если бы меня стошнило во время перемещения по каминной сети, — вполне серьезно ответил Снейп, доставая свою палочку и касаясь ею виска. — Теперь лучше.

— Могу я поинтересоваться, зачем ты так...

— Не можете.

— Я понял, извини. Готов поговорить? Или сначала пообедаешь? Молли приготовила великолепный пирог. Я оставил тебе ку...

— Мне нужно возвращаться в Хогвартс, — бесцеремонно перебил собеседника Северус, зажмуриваясь от вспыхнувшей в висках мигрени — плата за избавление от похмелья при помощи магии. — Я не голоден, спасибо.

— Конечно, — согласился Дамблдор, кивая. — Тогда к делу — ты позволишь?

Стараясь игнорировать пульсирующую боль, зельевар спрятал лицо в ладонях и сосредоточился на цепочке событий, произошедших утром. Альбус увидит только то, что он сам захочет показать — не больше, не меньше. Спустя минуту, когда хаос мыслей преобразовался в нечто осмысленное, упорядоченное и последовательное, а эмоциональная составляющая с хирургической точностью отделена и спрятана за надежным ментальным замком, он выпрямился и, опустив руки, медленно и глубоко выдохнул:

— Валяйте.

— А мисс Грейнджер преобразилась за это лето, не находишь? — улыбнувшись, спросил Альбус, откидываясь в своем кресле, когда их взгляды снова встретились.

— Думаете, это она? — А ведь он даже не подумал о гриффиндорской заучке. О ком угодно, только не о ней. Хотя это и было бы самым логичным объяснением: она ведь в Хогвартсе — Альбус предупреждал его. И, конечно же, нарушила запрет Дамблдора — не выходить из подземелий. Более чем предсказуемо, учитывая, с кем она якшалась последние шесть лет.

— У тебя есть еще варианты?

— У меня — нет, — ответил Северус, не веря собственным словам. В груди до сих пор стояла свинцовая тяжесть, словно стрела пробила грудную клетку и остановила сердце. Которое не билось до сегодняшнего утра. Нет, не могла встреча со студенткой так на него подействовать. Было что-то еще. Что-то, что должно было объяснить эту странную, совершенно не свойственную ему эмоциональную вспышку. — Если только... вы хотите что-то мне рассказать. — Он сделал паузу, внимательным взглядом изучая реакцию Дамблдора. — Или наоборот — не хотите.

Альбус отрицательно покачал головой, становясь совершенно серьезным.

— Неужели ты думаешь, что я стал бы скрывать от тебя что-то, что считал бы нужным тебе сообщить? — Он сделал выразительную паузу. — Действительно, есть вещи, о которых тебе пока не следует знать, но лишь потому, что такое знание может навредить тебе. Ты узнаешь о них, когда придет время... Я напомню мисс Грейнджер, что ей не следует покидать подземелья, — добавил старый волшебник, ставя жирную точку в вопросе с \\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\"галлюцинациями\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\".

Северусу не понравился ни сам ответ, ни интонация Дамблдора. И дело было не в том, какой этот ответ был неопределенный и уклончивый. У него появилось отчетливое ощущение, что Альбус нагло его обманывает. Потому что защитная реакция — это единственный выход, когда тебя загнали в ловушку. Когда задали тот самый вопрос, который ты так боялся услышать. Наверное, старик тоже это почувствовал, но слишком поздно, чтобы попытаться оправдаться.

— Что ж, — поднявшись, заговорил зельевар, — раз мы во всем разобрались и у вас нет «вещей, о которых мне следует знать», я возвращаюсь в школу. Если от нее еще что-то осталось.

— Пирог не возьмешь? — как ни в чем не бывало спросил Альбус, поднимаясь навстречу Снейпу, который предпочел не отвечать и сразу зашагал к камину.

— Темный Лорд желает чтобы дата его падения стала датой перемен и торжества чистокровного сообщества. Кажется, он решил выполнить свои обещания. — Задержавшись у очага, Северус обернулся. — Хогвартс ждут перемены, Альбус. И они вам совсем не понравятся.

просмотреть/оставить комментарии [3]
<< Глава 6 К оглавлениюГлава 8 >>
февраль 2025  

январь 2025  

...календарь 2004-2025...
...события фэндома...
...дни рождения...

Запретная секция
Ник:
Пароль:



...регистрация...
...напомнить пароль...

Продолжения
2025.02.16 02:32:13
Наперегонки [21] (Гарри Поттер)


2025.02.11 17:01:44
Предзнаменования добрые (и не очень) [2] (Благие знамения)


2025.02.08 19:46:32
Не все так просто [0] (Оригинальные произведения)


2025.02.07 13:32:27
Nos Célébrations [0] (Благие знамения)


2025.02.02 19:44:03
Вторая жизнь (продолжение перевода) [123] (Гарри Поттер)


2025.01.30 11:43:32
О кофе и о любви [0] (Неуловимые мстители)


2025.01.15 20:40:08
У семи нянек, или Чем бы дитя ни тешилось! [2] (Гарри Поттер)


2025.01.14 21:35:44
Как карта ляжет [5] (Гарри Поттер)


2025.01.07 20:49:53
Someone, somewhere [1] (Мстители, Шерлок Холмс)


2024.12.29 17:49:19
Часть III. Другая жизнь [49] (Гарри Поттер)


2024.12.28 23:46:36
Гарри Снейп и Алекс Поттер: решающая битва. [0] (Гарри Поттер)


2024.12.03 18:51:45
Смерть придёт, у неё будут твои глаза [1] (Гарри Поттер)


2024.11.19 01:56:10
Ноль Овна: Дела семейные [0] (Оригинальные произведения)


2024.11.12 17:41:20
Прощай, Северус. Здравствуй, Северус. [3] (Гарри Поттер)


2024.10.18 21:36:00
Какая странная судьба… [13] (Гарри Поттер)


2024.09.30 18:22:32
Отвергнутый рай [45] (Произведения Дж. Р. Р. Толкина)


2024.09.20 17:50:51
Стихи по моему любимому пейрингу Снейп-Лили [59] (Гарри Поттер)


2024.08.26 20:28:58
Глюки. Возвращение [243] (Оригинальные произведения)


2024.07.08 17:42:03
Цепи Гименея [3] (Оригинальные произведения, Фэнтези)


2024.06.04 15:48:07
Иногда они возвращаются [3] ()


2024.05.20 14:27:46
Наследники Гекаты [19] (Гарри Поттер, Обитаемый остров, Произведения А. и Б. Стругацких)


2024.05.18 23:30:34
Семейный паноптикум Малфоев [21] (Гарри Поттер)


2024.05.14 00:05:29
Veritalogia [0] (Оригинальные произведения)


2024.04.29 13:32:17
Шахматный порядок [6] (Гарри Поттер)


2024.03.14 10:19:13
Однострочники? О боже..... [1] (Доктор Кто?, Торчвуд)


HARRY POTTER, characters, names, and all related indicia are trademarks of Warner Bros. © 2001 and J.K.Rowling.
SNAPETALES © v 9.0 2004-2025, by KAGERO ©.