Хагрид, Снейп и Вектор поехали на отпуск в Австралию. Увидели там чёрного единорога.
Хагрид:
-Эта, значит, в Австралии чёрные единороги живут!
Снейп:
-Нельзя так рассуждать. Я бы сказал, в Австралии есть как минимум один чёрный единорог.
Вектор:
-Неверно, Северус! Неверно, Рубеус! Правильная формулировка такова: в Австралии есть по крайней мере один единорог, и по крайней мере с одной стороны он чёрный!
Барнетт жил в большой деревне в десяти минутах езды от Морпета, то есть чуть больше получаса от Грега. Улица его выглядела довольно забавно. С одной ее стороны шла линия аккуратных двухэтажных домов на две семьи из красного кирпича, которые, на первый взгляд, ничем не отличались – кажется, их обитатели усердно копировали даже газоны. Вторую сторону, на которой стоял дом Барнетта, Грег окрестил «кто в лес кто по дрова». Дома на ней тоже были двухэтажные, но все разных цветов и размеров, с заборами всех мастей, из-за которых выглядывали беседки и теплицы. В палисадниках кое-где попадались ровные изгороди, но большая часть явно нуждалась в стрижке. Судя по столикам с плетеными стульями и забытым игрушкам, часть жизни этой стороны улицы протекала на самой улице. На первой стороне под окнами не было ничего лишнего, зато у большинства домов стояли машины. На второй машин было меньше, они были дешевле, и в основном располагались за заборчиками, которые, впрочем, вряд ли были в состоянии сдержать грабителя.
«А ведь на самом деле они тоже все похожи, - подумал Грег, когда такси подвезло его к нужному дому. – У них общие ценности. И видно, что доход примерно одинаковый. Это удивительно, как такое разное может быть похоже. Впрочем, все мы похожи. Все мы хотим, чтобы нас любили, разве нет?»
На улице Грега встретила Анна, жена Барнетта, коренастая шатенка со множеством морщинок на улыбчивом лице. Выглядела она старше самого Барнетта, что, впрочем, вряд ли что-то меняло. Ростом она была мужу по плечо. Грег прошел за ней, вертя головой по сторонам. Жилище Барнетта было таким же разномастным, как и его собратья. Обе половины дома принадлежали его семье, но во второй жила дочь с мужем и детьми. Дверь и рамы на ее стороне были окрашены в рыжий цвет (даже Грег знал, что это была половая краска) и выглядели так, будто вот-вот отвалятся. Рамы на стороне Барнетта сияли белизной. В палисаднике на половине дочери между усыпанным красными ягодами кустом боярышника и двумя кустами сирени валялись доски, ведра, садовая тачка и самокат; поломанные качели накренились над подгнившим деревянным заборчиком, грозясь вывалиться на улицу. Заборчик палисадника Барнетта был каменный, а перед зеленой лавочкой, обставленной горшочками с петуниями, был разбит аккуратный газон.
На входе в дом им попался внук Барнетта, мальчик лет десяти. Увидев Грега, он юркнул за ближайшую дверь, чтобы, по всей видимости, наблюдать в приоткрытую щель. Сам Барнетт сидел на диване в маленькой, но уютной гостиной и тетешкал на руках младшего внука. Диммок, внезапно тоже оказавшийся тут, умилительно ему подгугукивал, но при виде Грега мигом сделал серьезное лицо.
Сдав внука на руки жене, Барнетт спросил:
- Сначала едим или дело?
- Едим, конечно! – фыркнула жена.
- Это уже как начальство скажет, - Барнетт обернулся к Грегу.
- Я, честно говоря, планировал отдохнуть за обедом и был совершенно не в курсе, что намечались дела, - осторожно заметил Грег.
Почудилось ли ему, что Диммок бросил на Барнетта взгляд, полный упрека?
- Что ж, тогда придется обедать, - благодушно согласился Барнетт. – Пойдемте, сэр.
Грега провели на веранду, пристроенную к дому справа. Окна ее были распахнуты и сквозь них долетал птичий гам: на деревьях у забора ссорились воробьи. Обед, на взгляд Грега, был роскошный, прямо-таки целый пир: основных блюд Анна подала сразу два - жаркое из кролика и пирог с потрошками. В процессе поедания угощались красным вином, которое явно принес Диммок. В начале Грег немного опасался, что не о чем будет говорить, но Барнетт с Анной наперебой взялись рассказывать о семье – детей у них было трое, и сын был фермером, который и завез родителям кролика. Старшая дочь, живущая в соседнем доме, была медсестрой в больнице, а зять монтером. Внук, который сидел тут же, едва ли шевелясь и боясь сказать хоть слово, предпочитал не учиться, а целыми днями собирать модели самолетов и кораблей. Грег, чтобы поддержать беседу, рассказал о своих детях, а Диммок, хотя поначалу и сидел с таким видом, будто они тут занимались невесть какими глупостями, в конце концов забылся и даже, подзуженный Барнеттом, поведал смешную историю, случившуюся с его племянником.
Самым главным показателем того, что обед вышел хороший, было то, что Грег вообще забыл, что их ждут дела. В любом случае, ничего страшного явно не произошло: иначе он бы узнал новости в первую очередь, вне всякой связи с обедом. Так что можно было спокойно наслаждаться компанией, едой и вином. А вот после обеда…
Когда Анна ушла готовить кофе, Грег ожидал, что они останутся здесь, за столом. Но Барнетт, сходив за трубкой, распахнул дверь в сад.
- Пошли, - сказал Диммок, который перебирал ногами от нетерпения.
Ведомый любопытством, Грег отправился вслед за ними по выложенной плоскими камнями дорожке. Петляя между деревьями, кустами и теплицами, она привела их к калитке в заборе. За ней начинался соседний участок: за плотными кустами можно было разглядеть второй этаж дома, такого же разномастного, как у Барнетта. Справа от забора был вполне приличного размера сарай.
Диммок, на лице которого отражалась борьба желания лопаться от гордости с попытками натянуть на него невозмутимый вид, распахнул дверь. Барнетт включил свет.
- О-о-о! – протянул Грег.
Всю дальнюю стену помещения шириной метра четыре занимала полицейская доска. Грег и сам применял такую раза два, когда они с Дэвидом занимались маньяками. Он подошел поближе. Доска была сделана из пробковых панелей. К ней цветными кнопками-гвоздиками крепились фотографии и заметки под ними. Вверху доски, на равном расстоянии от центра висели две фотографии – главного констебля и Бартла, над ними - розовый листок со знаком вопроса. Справа, чуть в стороне под ними располагалась группа фотографий меньшего размера – участок. Слева – фотографии Лорримера, Пирсона и желтый листок со знаком вопроса. Рядом с ними нашлось место и покойному Монтгомери. Пониже Грег обнаружил группу продажных наркокопов, чуть в стороне от них – Флетчера, под Бартлом и главным – Бретта и его сержантов. Совсем в стороне от всего висела вырезанная из газеты фотография тестя Грега. Между всем этим к доске крепилась россыпь допрошенных по делу. И все это было подписано, аккуратно и разборчиво, почерком Диммока, соединено стрелочками и снабжено написанными более мелко указаниями на то, где искать конкретный документ. Неудивительно, что Диммок этим так гордился – было чем.
- Изумительная работа, - похвалил Грег. – Действительно великолепная.
- Самое главное, что сюда не дотянутся, - заметил Барнетт. – Джимми ходит через соседей в школу, чтобы не обходить всю улицу. Сами они приезжают только по выходным. Вот я и подумал, отчего бы мне у них не снять старую мастерскую.
Грег огляделся. Слева, почти рядом со входом, стоял старенький комод с четырьмя ящиками, его увенчивала книжная полка, и на ней стопкой лежали папки и какие-то бумаги, свернутые в трубки. Около комода, ближе к карте, притулился небольшой письменный стол с машинкой и лампой. Справа располагались два кресла, стул и маленький столик – Диммок ставил на него сейчас подхваченный у заглянувшей в дверь Анны кофейник. Между письменным столом и доской висела карта Нортумберленда с флажками, между крайним креслом и доской – снимки с места преступления в Лондоне и два листа с картами улиц вокруг депо. Грег догадался, что в трубках тоже, должно быть, карты. Все это было залито светом софитов, встроенных в потолок.
- Нет, действительно великолепная работа, - Грег отошел устроился в кресле. – Выражаю свое восхищение.
Диммок расположился на соседнем, весь пунцовый от удовольствия. Барнетт занял стул, любовно разложив на столе кисет.
- Он запирается и довольно крепко. У нас всегда есть кто-нибудь дома, но на всякий случай я дам вам ключи. Сможете приезжать, когда захотите. А теперь по делу. Ричард?..
Спохватившись, Диммок разлил кофе по чашкам.
- У нас есть мелкие новости, - сказал Барнетт. – Я вчера съездил к Диллингэму.
- Фермеру, у которого была стычка с Уитлоком?
- Да, к нему. При Деллоуэе он отозвал заявление потому, что у него сожгли сарай и разбили все окна в доме кирпичами. Первый раз Диллингэм подавал заявление еще при Монтгомери. Но то его заявление сам Монтгомери уговорил забрать – мол, если не отзовет, то Уитлок встречное напишет, и найдет свидетелей сколько надо, а у Диллингэма доказательств никаких нет, Уитлок никогда не признается, зачем всем этот геморрой. Ну и намекнул, что хорошая сумма могла бы решить проблему. Но Диллингэм едва сводит концы с концами, так что правда осталась на стороне Уитлока.
- И при Деллоуэе Диллингэм решил попытаться снова? – вздохнул Грег.
- Не выдержал. Уитлок еще много в чем ему пакостил.
- Но Хейла мы исключаем, так ведь? Хейл у нас был защитником угнетенных…
Грегг воздержался от сигарет. Диммок, глядя на него, тоже бросил на стол запечатанную пачку.
- Еще что-нибудь?
- Про «Адскую кухню» мы выяснили. С утра съездили. Клуб и правда пытались закрыть. Но инициативную группу запугали так, что одна пожилая дама даже уехала к сестре на границу с Шотландией и не решается вернуться до сих пор.
- Хотя пять лет прошло, - вставил Диммок. – И вы еще спросите, какими методами их запугивали.
- И какими методами их запугивали? – спросил Грег, хотя уже подозревал какими.
- В машину запихнули, - усмехнулся Диммок. - И угрожали. Чем – она не говорит, но, по-моему, все и так понятно. Самое интересное, что она и там письмо получила: «Вот и умница, сиди где сидишь, никого не беспокой и ничего не будет».
- Там это где?
Диммок встал и прошелся до карты Нортумберленда, потыкал вверх:
- Там это здесь, в Лоудэе.
У Грега возникло ощущение, что тот сделал это специально, чтобы подчеркнуть еще раз, какой он молодец.
- А письмо у нее случайно не сохранилось?
- Письмо сохранилось. Мы его отдали в лабораторию проверить на отпечатки.
- Маловероятно, конечно, - вздохнул Грег. - Но чем черт не шутит. Как-то у нас в деле были отпечатки тридцатилетней давности на бумаге.
- Я сейчас отчет напишу, - сказал Диммок. – И вообще напишу все секретные отчеты. Положу в верхний ящик комода. Здесь, - он показал на стопки, - все копии всего, которые мы смогли достать. Во втором ящике будут все улики.
Грег вдруг подумал, что Диммок действительно очень соскучился по делу, сидя под крылом у отца.
«А он ретивый. Будет от него толк и в Мете».
- А еще у нас проблема… сэр.
- Да?
- Я вчера попытался получить список звонков, который вы хотели, у телефонной компании, но они говорят, что не могут дать без ордера или хотя бы открытого дела.
- А знакомых у нас?..
- Нет, здесь нет. Это же не Морпет и не Ньюкасл.
- Ну да ладно, - решил наплевать Грег. Он сделал последний глоток кофе и подошел к доске: - Ну что ж, начнем изучать.
