Площадь Святого Петра. Наверное, одно из красивейших мест в мире, если, конечно, вы интересуетесь такими вещами. И, что самое удивительное, Северус Снейп интересовался.
Для него этот отпуск не был обычным: как правило, он старался избегать маггловских городов. У него был двоюродный дед, который много лет назад покинул Англию, дабы вкушать радости бытия вдалеке от суетного мира. Он умер, не имея наследников, и оставил свою хижину в горах Монтаны единственному племяннику. Там можно было прожить все восемь недель летнего отпуска и так и не увидеть ни единой души. Северус не мог себе представить ничего более близкого к идеальному отдыху.
Но этот год отличался от остальных. Лето – не лето, они все оставались на чеку.
Волдеморт всё ещё жив. И у него много последователей – богатых, влиятельных, убедительных, постоянно пополняющих свои ряды.
Незадолго до окончания учебного года Дамблдор собрал членов Ордена Феникса и объяснил каждому его задание на лето.
Северусу достался Рим. В его обязанности входило: одеваться как маггл, прогуливаться по улицам города, держать глаза и уши открытыми. Смотреть. Слушать. Докладывать.
Конечно, Министерство Магии располагало более обширными средствами для таких заданий, но ему нельзя было доверять, особенно, после того как Фадж «слегка» повздорил с Дамблдором.
Очень скоро Снейп, к своему изумлению, обнаружил, что притворяться магглом ему не так уж и сложно.
Чёрные хлопчатобумажные брюки, намного теснее, чем те, к которым он привык. Чёрные кожаные ботинки. Художественно испорченная рубашка в ярких, красочных разводах, расстегнутая ровно настолько, чтобы можно было увидеть золотую цепь на шее.
Чёрная кожаная куртка (вечерами здесь было довольно прохладно, даже в середине лета). Солнечные очки даже в помещении. Волосы стянуты в хвост на затылке. Слегка загоревшее лицо.
Voilà. Среднестатистический европеец.
Он бы никогда этого не признал, но ему нравился его новый облик. Была в этом какая-то … вольность. Если, конечно, не брать во внимание, что вся его одежда вышла из моды лет десять назад, но кому до этого есть дело?.
Улицы были заполнены до отказа. Автомобили, мопеды, велосипеды, целые толпы самых красивых в мире людей, толкающихся, спешащих, смеющихся, разговаривающих по мобильным телефонам и флиртующих друг с другом.
Ему оставалось только отойти в сторону и наблюдать. Он прислонился к стене напротив фонтана, здесь, посреди известнейшей площади в Риме и наблюдал за миром, идущим мимо. Но его присутствие в этом месте не было таким уж бесцельным: скоро должна была начаться месса в соборе Святого Петра, и хор будет исполнять Палестрину.
У Северуса было всего несколько слабостей. И музыка Палестрины была одной из них.
Он был чародеем и, к тому же изумительной личностью. Одержимый математикой, звуками, которые можно было создавать, когда все атомы вселенной выстраивались в ряд и сливались в идеальный унисон.
Несмотря на чисто техническую, бесстрастную точку зрения, музыка была похожа на бесконечный струящийся поток.
Несмотря на чисто техническую, бесстрастную точку зрения, музыка была похожа на бесконечный струящийся поток.
Но Палестрина не был просто алхимиком звука, он являлся еще и социальным деятелем. Чем-то даже несколько похожим на Артура Уизли, подумал Северус, так как для магглов он сделал не меньше, чем для волшебников.
А может, и больше. В волшебном обществе поп-музыка прижилась довольно хорошо, – его передернуло при воспоминании о «Чёртовых сестричках», – но когда дело доходило до торжественных церемоний – тут с магглами никто не мог сравниться.
В их музыке жила магия. Могущественная белая магия, живительная и сияющая, как солнечный свет, соединяющая воедино разрозненные детали одного целого, как невидимая цепь ДНК. Невзирая на то, маггл ты или волшебник, она приводила тебя в гармонию с самим собой и всем человечеством.
И где-то через двадцать минут Северус собирался забыть на час о реальном мире. Он ждал этого момента с нетерпением.
Красный мопед проехал мимо фонтана и остановился возле переполненной стоянки. Девушка слезла с него и начала поправлять свою короткую юбку, Северус лениво наблюдал за этим действом из-под солнечных очков.
Невозможно было точно определить её возраст. Пожалуй, больше семнадцати, но меньше двадцати.
Стройное тело в мини-платье весёленькой цветочной расцветки, кожаные сапожки до колен. Многие девушки из тех, что ездили на мопедах, повязывали платки на голову а-ля Джина Лоллобриджида, но не эта. Ей хватало больших солнечных очков и пышных вьющихся волос, блестящих как золото под римским солнцем. Он смотрел, как она припарковала свой мопед, и, легко взбежав по ступенькам, скрылась в соборе Святого Петра.
Странно. Она не было одета для мессы.
Но это тоже было частью красивого и загадочного Рима. Она могла всё утро разъезжать на этой маленькой красной машинке, демонстрируя всем и каждому своё белоснежное бельё, потом приструнить себя, пригладить пальцами волосы, и войти в церковь с невинной улыбкой Мадонны на устах.
В Риме было много красивых девушек, и Северус не хотел притворяться, что ему не нравятся их одежда или манера поведения.
Эта девица тоже не была исключением. О чём она только думала, разъезжая по городу в этой мини-юбке? Она что, не понимает, как возбуждающе действует на окружающих?
Весь её вид словно молил о прикосновении умелой руки. Ему захотелось посадить её к себе на колени и…
Стоп, назад парень.
Не связывайся с магглами. Особенно с теми, которые так выглядят. У неё, наверное, есть отец и три брата с увесистыми кулаками, стерегущие каждый её шаг.
Хотя, создавалось впечатление, что она абсолютно одна.
***
Он проскользнул в собор и занял своё место на балконе, подальше от всех этих мельтешащих тел. Теперь можно было закрыть глазами и просто слушать. В церкви сегодня не было обычного столпотворения, и то хорошо.
Всплеск яркой ткани. Его маленькая секс-богиня сидящая тихо и скромно, насколько это вообще было возможно в таком наряде. Она сидела на скамье впереди него, только чуточку левее. Он смотрел на неё, такую ошеломляющую и такую знакомую.
Странно.
Он думал, что забудет о её присутствии, когда заиграет музыка и запоёт хор. Он ошибался.
Опустив голову на руки, она мечтательно прикрыла глаза. Её тело было расслабленным и беззащитным. Казалось, что она полностью забыло об окружающем мире.
Он был поражён увиденной картиной. Без сомнения, наблюдать за ней, слушающей музыку, было куда приятней, нежели просто слушать самому.
Она начала покачивать головой в такт мелодии, закусив губу. Первые слёзы появились во время «Agnus Dei», и Северус почувствовал, как что-то шевельнулось в его груди. Она даже не пыталась вытереть их, не всхлипывала. Едва дыша, просто сидела, позволяя солёным струйкам серебристо сбегать по лицу.
Когда месса закончилась, она не пошевелилась. Она выглядела ошеломлённой. Застывшей.
Перегнувшись через спинку скамьи, он молча предложил ей носовой платок.
Она пробормотала что-то благодарственное, вытерла лицо и обернулась, чтобы отдать платок.
– П…– её глаза расширились от шока. – Профессор Снейп?
Они застыли, не обращая внимания на платок между ними.
– Не может быть, – прошептал Снейп, забирая у неё платок.
Последние полтора часа он испытывал физическое влечение к Гермионе Грейнджер.
