- Такие дела, - повторяю еще раз, а сам, конечно, понимаю, что идея – дурацкая, у могилы стоять. Что он мне, ответит из нее, что ли? Бред.
Еще скажите, что он слышит сейчас все, что я скажу. Ну да, ну да.
Поворачиваю голову – замечаю на березе желудь на шнурке. Ну вот только и остается верить, что встретимся где-то потом еще, в другой жизни. Но ведь, если такое и возможно, можем ведь друг друга и не узнать? Мимо пройти? А если станем врагами, то что?
…Мы лежим в высокой траве, над горным озером. Слева и справа – желтые, оранжевые и темно-фиолетовые цветы. Алтай. Россия. Международные порталы – штука исключительно редкая, но Ричард, кажется, ими битком набит.
- Нелегальная деятельность экономит массу времени, - говорит он, лениво переворачиваясь на живот и щелкая по цветку у самого моего носа. Зажмуриваюсь и фыркаю, сдувая пыльцу с лица. Ричард ржет: – Тебе идет.
На миг я думаю, не вывалять ли его, но мне тоже лень. Ложусь на бок и смотрю на него. Мы в своем собственном облике, что редко. Брендон с серьгой в ухе. И с черным шейным платком с белыми черепами. На смуглых руках - серебряные браслеты с подвесками. Черепа там тоже есть. Змеи. Пистолеты. Наручники.
- Пистолет и наручники настоящие, кстати, - замечает он мой интерес. – И кнут, - он мрачнеет. – Думал, кони двину. Встретить бы этого извращенца еще раз!.. – он ударяет ребром ладони по земле. – А блядь! В камень попал! Даже на расстоянии мне покоя не дает.
Я наскоро залечиваю порез. Ричард лезет в сумку за баклажкой с пивом.
- Когда-нибудь… когда-нибудь я расскажу тебе эту историю. Когда смогу над ней хохотать. Но не раньше, чем найду этого ублюдка, - он отводит взгляд и, сделав глоток, садится так, чтобы смотреть на озеро. И продолжает максимально нейтральным тоном: - Возвращаясь к нашим баранам… барашкам… овечкам… Если бы я получал портал легальным путем, а я запросто могу, заметь, то даже со всеми моими связями, я бы, при нашей бюрократии, не получил бы его меньше, чем за неделю. Потому что, например, если я даже принесу заявку на портал с утра, то следующий чиновник, который ей займется, не получит ее раньше, чем в обед, просто потому что ему подают списки за предыдущий день только на следующий. А если я принес заявку в пятницу, то не раньше, чем в понедельник. Второй чиновник должен послать запрос в архив для проверки благонадежности и ограничений в правах. Если есть какие-то сомнения, то он должен проконсультироваться со своим начальством. Этот этап может занять еще неделю. Только после этого заявка пойдет магам, которые делают порталы. И те его сделают… в порядке очереди.
- Да уж. Зачем нам такие сложности? – улыбаюсь я.
- А на другом браслете у меня автомат Калашникова. Или просто калашников, калаш. Уменьшать и увеличивать стрелковое оружие без потери свойств практически невозможно, но я знал такого умельца. Он мне много подвесок наделал, пока его свои же не прикончили за то, что налево ходил. Ну не дураки? Где они еще такого возьмут? Увеличивается это все тоже по заклинанию, но хватит на один раз. Второй раз уменьшать нельзя. И в карманы с расширяющими чарами их лучше не класть. Поэтому берегу как зеницу ока. Кстати, на тебя тоже найдется. Надо научить тебя стрелять...
- Ага, буду ходить, бряцая браслетами. Вся школа поляжет от смеха. Львятник особенно.
- «Я ужас, летящий на крыльях ночи», - смеется Рик. – Это из мультика, - говорит в ответ на мое недоумение. - Ты смотрел мультики?
Я задумываюсь. Кажется, смотрел у бабушки, но как это было давно… И у нас телевизор тоже был, пока Тобиас его не пропил. Правда, большей частью он стоял сломанный – Тобиас спьяну ударил по нему кулаком.
- Хочу сына. И девчонку тоже, - уверенно добавляет он. – Как минимум двоих, а еще лучше – целый выводок. Буду смотреть с ними мультики и учить стрелять… Или не надо? – задумывается. – Как так получается, Снейп? Замочил двенадцать магглов просто так – преступник. А, например, пошел на войну и замочил там двенадцать пожирателей – герой. А то, что у них те же семьи, дети? У Эйвери вот бабушка, например.
Про Блэка это я ему тогда рассказал, только для того, чтобы не было недопонимания. До Ричарда уже слух через контакт в министерстве дошел, что я его упустил… Ну или потому, что я мог ему рассказать.
Выныриваю из воспоминания. А ведь он, пожалуй, какое-то время уже мучился вопросами на эту тему – можно убивать или нельзя. И если можно, то при каких условиях можно? Но разве можно в принципе на этот вопрос найти ответ? Я знаю, что в стычках Ричарду приходилось убивать, но в тех же стычках он ингредиенты добывал для зелий, которые потом спасали людей. Как вот это определить? И как же мы не договорили!..
Подхожу к березе, протягиваю руку к шнурку и глажу:
- Давай встретимся, а? Давай найдем способ встретиться и договорить?!
На развилке обнаруживается Блэк, да еще в собственном обличье. Так я и знал, что он просто так не уберется. Какое-то время мы идем молча, и я сворачиваю к деревне, чтобы не вести его к туннелю. Разговаривать с ним нет никакого желания.
- У нас с Ричардом… - начинает он вдруг.
Я останавливаюсь, давя желание ударить.
- Он мне нравился, - говорит Блэк. – Сначала я просто хотел позлить тебя, но он мне нравился.
- И для чего мне эта информация? – спрашиваю. Не сомневаюсь, он тоже слышит, как мой голос звенит от ярости. А еще он видел, видел, как я там стою, то, как я наедине с Риком…
- Что бы ты не думал… - отшатывается, и это приводит меня в себя. Рика бы это огорчило – эта мысль действует лучше всего. Но орать я себе запрещать не хочу.
- Что бы я не думал что?! Из каких соображений ты ему, блядь, язык в жопу засунул?! Еще раз повторяю для личностей с ограниченными собачьими способностями, до маленького мозга которых не доходит с первого раза – мне об этом знать. Сейчас. Зачем?! Твоя идиотская исповедь его, блядь, воскресит?! Да если бы так, я бы тебя сам сейчас заставил…
Мысль о том, как я заставляю Блэка вырыть труп Рика, прижимаю его блядскую голову к… Ледяную воду я на себя обрушиваю сам. Не хватало еще Блэку мои истерики наблюдать.
- Господи, - говорю устало, набросив высушивающие, - отвалишь ты уже когда-нибудь наконец?! Мне надо идти на поминки по твоему любимому Ричарду, и я не собираюсь тебя приводить в его дом. В наш дом.
- Сейчас уйду, - отвечает спокойно. – А что с озером, ты знаешь?
- Что с озером?
- Я думаю, это магия демонов. Магия скорбящего демона. Рик… Ричард, - поправляется он, - говорил, что у него связь с кельпи.
- И откуда тебе знать о магии скорбящих демонов?
- У меня же имп был. Они тоже вроде как демоны. Ты знаешь, что такое Нью-Грэндж?
- Нет. И что такое Нью-Грэндж?
- Это четыре дома в Манчестере. Многоквартирные. Их магглы строили, но не достроили до конца. И в конце семидесятых их заняли молодые волшебники. Там по-всякому. В двух домах просто бедные семьи. В двух других больше притоны, хотя и просто маргиналы тоже живут. Полиция туда не суется. Маггловская – потому что от магглов Нью-Грэндж скрыли. А магическая – потому что для нашего мира его как бы нет. Место бесконечного позора. По документам его не существует. Власти как таковой нет – каждый живет, как хочет. Но живут мирно, друг на друга не нападают. Там полно пустых помещений. Ну, я, когда ушел от Джея, занял квартиру. Он мне предлагал в старом доме жить, но это все равно не свое. А там вполне нормальное жилье, без отделки только. Ну, рамы вставить пара пустяков, мебель в карманах притащить. Свет, вода, канализация – все решаемо. В общем, устроился. Рем тоже туда жить потом пришел, только на нижних этажах. Он высоту не переносит. И когда я исчез, имп им такое устроил за два дня!.. Тоже трупов натаскал… И убрать это было невозможно. Полдома съехало. Рем его за этим делом заловил, пытался как-то вразумить, но не получилось. И на него перестали действовать заклинания. Но длилось это всего недели две. Потом он ушел. И маги вернулись обратно, и все убрали.
Две недели… Хорошо, если так.
- Снейп, - он кивает и уходит. Потом, когда скрывается за деревьями, я слышу хлопок дизаппарации. Ну хоть с этим разобрался, и то хлеб.
Поминающих обнаруживаю в саду. Хенрик говорит речь и утирает слезу. Беру бокал с огденским (ну что они, блишена не нашли?!) и ухожу в дом. Марианна пытается остановить меня, но я не могу. В кабинете пялюсь на диски, оставленные Лиз. Потому кричу и сбрасываю все к драккловой матери со стола. Так, чтобы не осталось совсем ничего. Потом, задавив мысль, как бы все это красиво горело сейчас, восстанавливаю. Плейер и диски. Убираю осколки и лужу блишена с бумаг, чернильные пятна со стены и пейзажа, по которому течет китайская река. Диски отправляю на полку, бумаги в стол. Наливаю в чернильницу чернила. Достаю новые бутылку и бокал из комода. Тут же зеленая папка с маггловскими документами – Берилл приносила кое-что из нее. Открываю – сверху лежит новехонькое свидетельство о смерти Ричарда Огилви Брендона. Помню, он говорил, что его второе имя – отсылка к шотландским корням. Под свидетельством о смерти – свидетельство о браке с Берилл Вирхинией Монтегю.
Все-таки Вирхиния. Мог ли я слышать ее второе имя раньше? Вроде нет.
Хлопанье крыльев и пронзительный крик заставляют меня обернуться – крупная и тяжело летающая сова Мораг, Эстер, сердито клекоча и чуть не врезавшись в меня, каким-то чудом умудряется все же в последний момент свернуть в сторону и кинуть конверт прямо в ящик комода.
Потом садится на его угол и принимается чистить перья так яростно, словно собралась их все повыдергать. В конверте - пластиковая фиговина непонятного назначения и ничего больше. Портал, и это значит, что меня ждут прямо сейчас. Но отсюда переноситься простым порталом нельзя. Придется идти опять туннелем.
- Буду через полчаса, - говорю Эстер.
Не знаю, где живет Мораг, но знаю, что в Англии, а даже самая скоростная домашняя сова долетит туда так быстро вряд ли. Тяжело переваливаясь с крыла на крыло, Эстер уносится в окно.
Я спускаюсь вниз, чтобы сообщить Берилл, которая как раз только зашла в дом, что иду к Мораг и иду один.
- Снейп, уйди, - говорит она с неожиданной ненавистью и хлопает дверью в гостиную.
- Все в порядке, дорогой, - измученная Джейн берет меня под руку. – Ей просто надо побыть одной.
За два дня это уже второй «дорогой». А ведь она так не называла даже Ричарда. Что ж, я теперь «патрон».
Внезапно она обвисает – еле успеваю ее подхватить. По диагностике – банальный обморок. Левитирую ее в гостиную и иду в сад.
Хенрика нигде не видно. Марианна и Амелин-Эвель пьют в беседке, у которой выставлен стол с пирогами, вином и огденским.
- Он там обязательно будет, - говорит Амелин-Эвель. – Там же Крам, а в финале Болгария с Польшей.
- Ну не знаю, - возражает ей Марианна. – Это же не значит, что вы встретитесь.
- Но если папа согласится, и если он скажет Марии Инессе, что мы там будем…
- Это все как-то слишком хитроумно. Надо действовать проще. Уверена, Хенрик что-нибудь приду…
Она растерянно замолкает, увидев меня. На щеках Амелин-Эвель расцветают алые пятна. Я прошу Марианну позаботиться о Джейн и, чтобы не смущать их еще больше, ухожу.
Коттедж Мораг снаружи напоминает крепость – и да, на стенах даже есть бойницы, но внутри это обычный деревенский дом. Полно цветов, коврики, салфетки, безделушки на полках.
Кстати, о безделушках…
Пока Мораг – низенькая брюнетка в черном платье выставляет на стол наливку, подхожу к одной из полок:
- Можно?
- Да. Что вам интересно?
Беру в руки статуэтку танцующего карлика. Нет, это не просто похожая, это та же самая статуэтка. Вот, нос облупленный. И еще у основания вот здесь. Я ее хорошо запомнил. Несколько минут там, во сне стоял и смотрел. Впрочем, когда дойду до Альбуса, и тролль бы его побрал с его выкрутасами с думоотводом, можно будет сравнить.
- Гестия Джонс вам, случайно, не родственница?
- Сестра-близнец, - с отвращением говорит Мораг. – Гестия – дура… Не хочет видеть ничего за пределами своего маленького мирка. Вот даже этого божка мне на день рожденья подарила. Но она фигурки коллекционирует. Не я. Ей в голову не приходит, что мне нужен какой-то подарок, который пригодился бы мне. В конце концов наша тетка увлекается Египтом, это она дала Гестии второе имя «Бастет». Ну так подарила бы Беса ей. Это египетский бог. Нет. Зачем-то притащила мне! И я даже знаю, зачем. Потому что она терпеть не может ни свои имена, ни хозяйствовать. Бес – бог домашнего очага. Ей кто-то подарил, а она приносит мне – потому что выбросить не может. Потому что ей, понимаете ли, стыдно перед тем, кто подарил, - кипятится она. - А передо мной не стыдно.
Внезапно мне в голову приходит идея:
- А можно я его возьму, если он вам не нужен?
- Возьмете? О, да ради бога! Берите.
Если божок будет у меня, то он не окажется на могиле Гестии, так? Значит, с этого момента предсказание перестает быть предсказанием?..
- Но вы же о Ричарде поговорить пришли, а не обо мне.
Она приглашает в кресло к французскому окну, из которого виден роскошный сад.
- Мое увлечение, - говорит с ироничной улыбкой. – Гестия, богиня домашнего очага, пошла в авроры. А мое имя означает «великая», и я занимаюсь домашним очагом. Наливку, кстати, делала тоже я.
- А другие Джонсы? Гвеног? Меган? Питер?
- Меган и Питер племянники. Гвеног старшая сестра. И нет, она не лучше Гестии. Может, она великий игрок в квиддич, но с головой у нее точно не все в порядке. Я уже вытаскивала ее из передряг, но я не смогу это делать вечно. И в мужчинах она совершенно не разбирается. Хотя вроде сейчас у нее тихий мужик. Но думаю, что ненадолго.
- Тихий мужик это Долиш?
- Да, он.
- Ричард вам, значит, ничего не рассказывал?
Она застывает с рюмкой наливки в руке:
- А что он должен был мне рассказать?
- В принципе не должен, и я не совсем уверен, что должен я… Или не уверен, что это имеет значение.
- Да о чем вы?! Не тяните!
Задумываюсь, как сформулировать.
- Да не тяните же!
- Долиш одно время участвовал в допросах с не совсем традиционными способами…
Мораг ахает:
- А я ведь его проверяла, черт подери! Сывороткой поила!
Ну поила, конечно. Но Рэнделл должен был ему качественно память стереть.
- Я же говорила – не разбирается она в мужиках, - зло говорит Мораг, выпивая рюмку залпом.
Я тоже беру свою.
- Это вишневая. Ричард… ее любил больше всего.
- Привели в порядок дела? – спрашиваю.
- Да, все в порядке. Все его люди теперь подо мной. Хотя настроение у всех то еще. Думаю, они это делают только потому, что сейчас растеряны и думают, что он бы так хотел. Поживем – увидим. Я не неволю никого. Но это будет долго над нами висеть, если не всегда: не уберегли своего сюзерена – от такого вовек не отмыться!
- Сюзерена?
- Ну да, Ричард был вашим вассалом, а мы его.
А мне говорил, что у них равное партнерство. Отчего он это скрыл? Не хотел, чтобы я Мораг эксплуатировал? Неприятно. И как она-то под вассальную клятву к нему пошла? Что у Ричарда было такое, чтобы она это сделала? Ведь только сюзерен может отпустить вассала. Если сюзерен не отпустит, это на всю жизнь. Правда, я не очень могу представить, чтобы Ричард не отпустил. Может, и Мораг не могла?
Видимо, она понимает, о чем я думаю, потому что усмехается:
- Он достал нас из каменного мешка, из магической ловушки в джунглях. Шесть дней без еды и воды кого угодно сделают сговорчивым.
Внутри все холодеет:
- Но он же не?..
- Нет конечно. И именно поэтому. Потому что он не воспользовался. И потому, что Лесс спокойно от него ушел, когда захотел отделиться. А такой большой отряд удобнее держать одному. Он – мог. Ну и плюс демоны на его стороне, конечно, - весело добавляет она.
И замолкает: мы подошли к тому, что так оттягивали.
- Но это же неизбежно, – спрашивает Мораг, - да?
Я качаю головой.
Она вздыхает. Наливает рюмку и ставит перед собой, выравнивает - так, чтобы та стояла на одной линии с графином и пустой моей.
- В тот день и его, и мой человек дошли с двух сторон до одного и того же. Чехов убили испанские наемники. Но это не просто наемники. Это частный отряд, вроде тех, что в старину, еще до Статута и в феодальные времена, охраняли богатые поместья или монастыри. Но они практикуются за счет сторонних заказов. И у этих заказов есть одна общая черта – они убивают тех, кто совершал преступления, но ушел от правосудия или по тем или иным причинам оказался вообще неподсуден. То есть что-то вроде праведных мстителей. И не всегда они берут деньги - только если человек в самом деле в состоянии заплатить. Кроме того, если их пытался нанять человек, который сам совершал преступления, то живым он от них не уходил. Действуют они в обоих мирах. В основном в Южной Америке, мстя за убитых наркокартелям, и немного в Восточной Европе.
- То есть убитые чехи?..
- Входили в тайную группу, которая отстаивала старые порядки. На их счету было немало смертей, но проследить связь с ними было невозможно. Человеку Ричарда удалось найти еще одного члена этой группы, чудом оставшегося в живых, и допросить его.
Какие же у него возможности были, если он такое мог? Наверняка этот член группы охранял себя всеми возможными способами…
- А мой человек узнал, кто они такие и как можно сделать заказ. И узнал, что они собираются отправиться в Мексику и в ближайшее время в Европе не появляться. Они, как бы это сказать… собирали последние пожелания?
Не сдерживаю стон.
- И мы решили сделать заказ, совершенно верно. И мы ведь это сделали бы, смогли бы. Их разгромить. Мы ведь потеряли только двоих, когда они нас раскрыли и стали преследовать. Нас было шестеро, а их шестнадцать, но мы еще не проигрывали, когда появились кельпи и разорвали их. Мы ведь смогли бы, - ее голос звучит почти жалко.
Или не почти?
Ну конечно, с целым табуном демонов они бы все смогли. Но неужели они на это рассчитывали?! Вступить вшестером в схватку с отрядом в шестнадцать человек! Конечно, не по доброй воле вступили – их вынудили. Не идиоты же, чтобы не аппарировать в такой ситуации, если бы могли. Но в целом в такое дело лезть без подготовки и вшестером – идиоты!!! А если бы не Марин со своими… остальными, кто они ему там, что тогда?! Впрочем, какая теперь разница… все равно кончилось ничем. Ничем. Ричард теперь ничто. Ничего. Сплошное «нет».
И я вдруг понимаю, каким-то неведомым чутьем, что Марин тоже знал, все это время знал. Потому и попросил о приручении, потому что знал, что все это скоро закончится. И все же Ричард был так хорош для него, что он готов был его потерять.
Быть в любви с кем-то, кого придется потерять… Я не смог… Впрочем, Марин почти вечен. И все же – каково это, зализывать рану тысячу-другую лет? Или, говорите, хватит двух недель?
Мораг снова выравнивает так и не выпитую рюмку. На этот раз – по вазочке с печеньем.
- Он был ранен совсем легко. Но после битвы, уставший… Я настаивала, чтобы он остался у меня. И он сначала согласился, а потом подскочил как ужаленный и: «Я должен рассказать Северусу прямо сейчас!» И я не успела его остановить. Северус, я знаю, вы очень хорошо относились к Ричарду, и у вас есть право спрашивать, и я все вам расскажу. Но сейчас – уйдите, пожалуйста.
Да что же меня сегодня все гонят-то?!
Но она гонит меня потому, что сейчас будет плакать. А кто я такой, чтобы не уважать ее скорбь? Я ведь не Блэк. И в конце концов, она сказала, что все мне расскажет.
И я ухожу.
И только, когда оказываюсь в своей гостиной в Тупике прядильщика, понимаю, что маленького Беса так и не взял.
