В столовой как всегда было шумно. Эдварда неимоверно раздражал и общий шум мыслей, и то, что многие не оставили незамеченным отсутствие Элис и Джаспера. Кто-то удивлялся, что их компания сегодня неполная, кто-то злословил, что богатеньким деткам Калленов всегда все сходит с рук, кто-то отпускал скабрезные шуточки. Эдвард почувствовал, что начинает закипать, и чтобы отвлечься, перевел взгляд на Роуз и Эмметта.
То, что Розали что-то задумала, стало понятно сразу. Эдвард недобрым словом помянул тот день, когда с помощью Карлайла, разумеется, научил семью не демонстрировать ему свои мысли так явно. Карлайл всегда говорил, что приватность является основой доверия. Но вот именно сейчас выражение лица Розали, зная ее взрывной характер и природную резкость, доверия не вызывало абсолютно. Впрочем, Эм был совершенно спокоен. Даже слишком, особенно когда Роуз что-то резко ему высказала и рванула из столовой.
Окружающие школьники зашептались с удвоенным энтузиазмом. Пожалуй, только двоим эта сцена была относительно безразлична — Белла давно перестала обращать внимание на заскоки Роуз, а Кейт, видимо, старательно изображала «мы не знакомы, совсем не знакомы». Эдвард попытался целенаправленно прощупать ее мысли.
«Каллен, пойди вон!»
Эдвард с усмешкой отвёл взгляд.
Зачем была нужна эта демонстрация, стало ясно довольно быстро. Роуз появилась в классе химии одной из последних, окинула Эмметта гордым непримиримым взглядом и царственно села рядом с Кейт. Эдвард почувствовал, что снова закипает. Иногда Розали и ее «я» были просто невыносимы.
«Каллен, если ты меня слушаешь, не лезь, сами разберемся».
Эдвард негромко, но достаточно демонстративно фыркнул. Забавно, что Кейт так быстро поняла преимущества пусть даже одностороннего не слышимого другими разговора, и не просто поняла, а попыталась эффективно использовать. Кейт еле заметно кивнула.
***
— Что у тебя с Джаспером?
Кейт с невозмутимым видом оторвалась от записи реакции в журнал.
— Что именно тебя интересует?
— Чего ты добиваешься?
— Ничего, — пожала плечами Кейт, аккуратно отмеряя на весах карбонат магния. — Ты имеешь в виду что-то конкретное?
— Хорошо, давай честно. Что ты, что Белла Эдварда — вы не представляете, во что ввязываетесь, — прошипела Розали.
— Ты знаешь, как раз я представляю, — Кейт демонстративно не отрывала взгляда от реакции с соляной кислотой. — И я не ввязываюсь.
— Что значит, ты не ввязываешься? Вас же не отлепишь друг от друга, как Эда с Беллой. Эду вообще только воспитание не позволяет обжиматься с ней в каждом углу…
— То есть для тебя любые отношения сводятся к межполовым, — Кейт наконец повернулась к Розали и издевательски изогнула бровь. — Просто поразительно, что за столько лет ты так и не узнала ничего другого…
Розали задохнулась от возмущения. Не прибавлял радости и смешок Эдварда с задней парты, на грани слышимости, но вполне различимый для чуткого уха.
— Что ты себе…
— То, что считаю правильным, — карбонат магния в пробирке Кейт полностью растворился, углекислый газ уже перестал выделяться. Теперь была очередь едкого натра. Кейт записала очередную реакцию и продолжила, — ты считаешь себя самой красивой, ладно, это правда, ты считаешь себя принадлежащей к высшей касте — не спорь, это бросается в глаза — и ты считаешь, что все вы ах какие неотразимые и окружающие должны падать и штабелями складываться перед вами.
— А ты, стало быть, не падаешь, — язвительно поинтересовалась Розали.
Кейт на секунду отвлеклась от пробирок.
— Ты ни на секунду не допускаешь, что людям может быть просто интересно друг с другом?
— То есть тебе просто интересно?
— Послушай, Джас очень интересный собеседник — неглупый, внимательный, готовый услышать другую точку зрения. С ним очень просто. С ним я, можно сказать, впервые почувствовала, что кому-то интересно мое мнение.
— И ты не хочешь большего? — удивление Розали было искренним.
— Чего именно? — уточнила Кейт, внимательно рассматривая хлопья белого осадка.
— Ну… если ты так непробиваема, то я тебе спешу сообщить, что мальчики и девочки в твоём возрасте не только светские беседы ведут.
— Серная кислота растворит осадок? — произнесла Кейт невинным голосом и внезапно стала серьезной под ненавидящим взглядом Розали. — Ладно. Поинтересуйся у Беллы, было ли у них что-то?
— Не поняла?
— Ну, было ли у них что-то и понравилось ли ей.
— Что ты имеешь в виду? — на этот раз Розали действительно была озадачена. Кейт вздохнула и пояснила.
— Слишком, понимаешь, слишком разная температура. Хладный демон.
Со стороны Эдварда раздался удивленный вздох, со стороны Эмметта — еле сдерживаемый смешок.
— Я не думала об этом с такой точки зрения, — обескураженно пролепетала Розали. — То есть… получается, что для нормального существования в паре вас должны обратить?
— Ну… Если ты не заметила, Белла только этого и хочет.
— А ты? — впервые тон Розали был человеческим.
Кейт старательно записала проведенные реакции. Поставила порядковые номера. Украсила некоторые буквы завитушками. Розали продолжала испытующе смотреть на нее.
— Я — нет. Я верю в бессмертную душу. Предать ее — это предать себя.
Минуту Розали пораженно молчала.
— А Джас?
— Я не знаю, — тихо ответила Кейт. — Это сложно, мы оба — те, кто мы есть… слишком разные, слишком отличные существа, боюсь, это не сплавишь в единое целое. Если, конечно, я хочу остаться собой.
— Знаешь, — голос Розали тоже стал тихим, в нем можно было различить доверительные нотки. — Я не думала, что ты так относишься к нам. Не как к красивой сказке, не как к яркой картинке, в которой хотят оказаться.
— Тебе так плохо? — голос Кейт излучал участие. Неожиданно для самой себя Розали кивнула.
— Мы застыли в своих семнадцати-восемнадцати-девятнадцати. Мы не взрослеем дальше, ни телом, ни разумом. Мы с Эмом никогда не состаримся. У нас не будет детей, не будет внуков. Не будет возможности вырастить, воспитать, защищать и потом — получать благодарность и заботу детей о родителях. Карлайл и Эсми любят нас, а мы их, но они не нуждаются физически в настоящей заботе…
— Роуз. Я поняла. Я не знаю, что тут сказать. Тебе хотя бы повезло с Эмметтом.
— Да, — Розали кинула благодарный взгляд в его сторону, — да. Что-то я непозволительно раскисла, — с этими словами она аккуратно придала пальцем форму ресницам, как если бы только что плакала. — Кейт, послушай. Вот уж не думала, что я скажу тебе, но я тебя прошу…
Розали замолчала. Кейт подбадривающе кивнула.
— Я ни разу не видела Джаса таким… не знаю, но более живым, что ли. Не будь столь бескомпромиссна в видении будущего.
Кейт несогласно вздохнула.
— Не спорь сейчас, — не дала ей перебить себя Розали, — просто… не решай ничего насовсем, пока не рассмотришь все варианты.
Кейт только пожала плечами.
***
Эдвард, Эмметт и Розали направлялись домой в серебристом «Вольво». Каждый думал о чем-то своем, пока Эдвард не нарушил молчание.
— Что имела в виду Кейт, когда говорила про разную температуру? У людей же тоже бывают, например, холодные руки.
Эмметт неприлично заржал. Розали только возмущённо фыркнула.
— Для невинной овечки, которую она из себя строит, она слишком легко говорит про это.
Эдвард кинул непонимающий взгляд в зеркало заднего вида. Розали ответила ему загадочной ухмылкой.
