- Мерлин покинул замок.
Стоявший у окна юноша никак не отреагировал на слова вошедшей. Девушка обошла его и стала перед ним, попыталась заглянуть в глаза, но янтарный взгляд француза был устремлён куда-то за гряду утративших всю свою зелень холмов. Сапиента нервно тряхнула тугими косами и нахмурилась:
- Мы найдём её. Ты найдешь её...
Маг молча положил ладони на хрупкие плечи девушки и крепко сжал их на несколько минут, а затем отпустил. Та грустно покачала головой, но вышла из комнаты, понимая, что Аима лучше оставить одного.
Шёл шестой день поисков. Упорных, осторожных, но совершенно бесплодных поисков Морганы. Лестранж успел подержать в руках всех ворон и воронов замка - некоторых даже не по одному разу. Каждой обследованной птице он зачаровывал по три пера правого подкрылья так, чтобы при повторной поимке они начинали мерцать золотом в руках волшебника. Однако же это не особо-то и было нужно: Аим до мельчайшей подробности знал, как выглядит его наставница в облике птицы, а поэтому мог с уверенностью заявить, что среди всех отловленных уже ворон Морганы не было.
Он снова и снова перечитывал короткую заметку о Маледиктах, пытаясь выудить из весьма скудной характеристики хоть какие-то еще подробности; раз за разом перерывал библиотеку замка, но всё без толку.
Сегодня утром он столкнулся в книгохранилище с Настоятелем, но и от него проку было ноль. Он лишь восторженно всплеснул пухлыми руками, увидев с поисковое чароплетение Аима, и изумленно округлил глаза: "Святейшие Стихии, что за колдовство Вы используете, юный месье?" - но, пробежав глазами по послушно подплывшему к нему свитку с копией текста из "Принесённого романами", угрюмо поджал губы и покачал головой. Добродушный толстяк никогда не сталкивался с маледиктами и информацию о них никогда не искал. Вопросов о причине такого интереса Настоятель Бёрк задавать не стал, лишь шумно выдохнул, вмиг растеряв всё своё веселье и смешливость.
Аим скользил взглядом по плавной линии холмов и взгорьев, но смотрел будто сквозь них. Как наяву он видел в разрывах тяжелых облаков суровое лицо своей наставницы с резкими чертами. Чёрные волосы делали бледность её кожи ещё заметнее, а угольные глаза - ярче. Юноша почти наяву видел, как эти самые глаза загораются раздражением, и слышал низкое контральто с долей характерной насмешки: "И это все твои поиски, Аим?".
Лестранж упрямо стиснул зубы и сжал руки в кулак.
Конечно же, нет.
Со свистом молодой маг выдохнул и повернулся на каблуках, чтобы взять столикий плащ. Чтобы найти птицу, нужна помощь птицы.
Юноша очень медленно и совсем неслышно крался по коридорам Хогвартса к выходу из замка. Отъезд Мерлина, безусловно, радовал, но все его воины со змеями на латах оставались на месте и представляли собой серьёзную опасность. Плавно двигаясь по замку и избегая излишне изобилующих окнами переходов, юноша спускался к выходу, каждый раз замирая, едва заслышит странные шорохи. Он разминулся с несколькими рабочими замка, прошмыгнул мимо Пивза, который увлечённо сочинял похабные частушки о змееловах и помахивал тихо позвякивающей шляпой в такт одной ему слышимой мелодии. Заслушавшись, француз едва не столкнулся с мужчиной в меченном змеёй нагруднике. Впрочем, вояка был до такой степени пьян, что едва ли бы заметил столкновение со стаей разъярённых грифонов. До ворот цокольного этажа оставалось всего три лестничных пролёта, когда маг услышал очередных праздно шатающихся по замку выкормышей Величайшего Мага и, в отличие от предыдущих попадавшихся ему патрулей, эти заинтересовали француза темой разговора.
- ...говорю тебе, эта крошка не ночует в зачарованных толстяком девчачьих комнатах!
- С чегой-то ты взял? - более молодой голос сочился недоверием.
- Я дважды видел, как она вечером крадётся в закрытую от всех башню, где якобы покои Главы Школы. Лестранж замер на месте и до боли в челюсти стиснул зубы.
- И что с тогой-то? Она его племянница, может, там у ней комнатка тоже есть.
- Крадётся в свою же комнату?! Ну ты и дурак! К кому-то из наших бегает она, уверен!
- В хозяйскую-то башню? И я дурак-то после этого?
- Значит, водит туда кого-то! - рыкнул голос постарше. - А строила из себя такую недотрогу в библиотеке! Чертовка! Половину наших уже обскакала, руку даю на отсечение!
Аим воспользовался моментом и тут же взмахнул палочкой, которую достал, едва заслышав разговор.
- La viande coupe,* - осторожно шепнул француз, указывая оружием на болтливого военного, и рука у того стала похожа на мелко нарезанное мясо на кости - так когда-то готовила кухарка в шато Лестранжа-старшего.
Молодой колдун двинулся дальше, не слушая криков боли, но причитания собеседника раненого заставили его замереть на пару мгновений.
- Говорил же я, живой замок, живой и злобный! А Мерлин чегой-то не верит, чегой-то смеется! И ты хорош, сказано ж было не трогать девок, а ты не уймёшься никак...
Мерлин - учившийся здесь, проведший в Хогвартсе не один год, получивший прекрасное образование - и не верит. Откуда же он, идиот не местный?
***
Поляна, бывшая долгое время надёжным укрытием Лестранжа и его спутников, встретила француза пробирающим до костей холодом и ледяным ветром. Юный маг не мог с уверенностью сказать, во время их пребывания здесь хранила путников от морозной осени сама природа или предусмотрительная Моргана, но охотно верил в тайную взаимосвязь между самим миром кельтов и суровой провидицей. Однако больше холода неприятно царапали память угрюмость и мрачность некогда приветливого спасительного островка в лесном массиве. Казалось, будто это было вовсе в прошлой жизни.
Аим обвел местность тяжелым взглядом. Медленно, стараясь нигде не зацепиться столиким плащом, обошел поляну по кругу и подошёл к колдовскому болоту, сотворенному его наставницей. Рассеянно погладив недвижный браслет-змейку на запястье, маг запустил покрасневшую от холода кисть в глубокий карман и вынул оттуда зачарованный Морганой мешочек колдовских трав. Запасов хватало на два, максимум – три, – возвращения сюда, на скрытую древними чарами поляну. Убрал мешочек, затем вынул палочку и тяжелой рукой, устало, будто древний иссохший старец, начаровал несколько огоньков - тусклых, крохотных, словно больных, - и отправил их блуждать по болотцу. Осторожно достал дрожащими пальцами заранее припасенные коровьи хвост и вымя, выложил и неуверенно произнёс несколько слов на гаэльском, призывая тем самым бубри к себе. Ни через пять минут, ни через десять, ни через тридцать никто так и не появился. Аим хрипло выдохнул, повторил призыв и сел, облокотился о ствол дерева, готовый ждать столько, сколько потребуется.
Кора дерева – молодого, гладкого, светло-серого – казалась тёплой, как и дышащая жизнью земля под ногами. Лестранж с наслаждением вытянулся на травяном ковре в тени деревьев и прислушался к приближающимся голосам.
- … Подумать только! Цапнул меня за палец! – возмущалась девочка, в голосе отчетливо слышалась боль и обида.
- Но Морри, ты же знаешь, в этом лесу полно странных и опасных созданий, - голос мальчика звучал успокаивающе.
Лестранж обернулся и увидел неразлучную парочку: дети лет двенадцати медленно брели по лесу, и мальчик нежно держал ладонь девочки двумя руками. Не успел француз умилиться такой трогательной картине, как Мерри усадил Морри на мшистую корягу и резко отнял руки от её ладони. Аим не сдержал изумленного выдоха – на окровавленной ладони было лишь четыре пальца.
- Сейчас-сейчас, Морри, потерпи, - бормотал тем временем мальчишка, спешно роясь в заплечном мешке. Наконец, он достал нужное. – Вот, смотри, это приостановит кровотечение и снимет боль.
Он обернул измученную ладонь девочки несколькими широкими листами, похожими на лопуховые.
- Помнишь, мы лечили твою лапу после неудачного превращения в лесу? Ты тогда еще сильно злилась на девчонок из учениц госпожи Хаффлпафф? Ты сказала, что вороний лопух действует лишь на людей в своей животной форме. Теперь нет! Мне, правда, пришлось перепортить изрядное его количество из рассад госпожи Хельги, но итог того стоил, верно? Я скрестил тысячелистник с вороньим лопухом – Моррилистник, как тебе? - Мерлин всё болтал и болтал, отвлекая фыркающую от боли Моргану, а Лестранж пытался осознать глубину таланта этого совсем ещё юного мага.
- А это присыпка из пыльцы Моррилистника, - продолжал тем временем Мерри, крепко, но осторожно перевязывая широкий лист вокруг изувеченного пальца. – Я пока не могу с точностью сказать, как же эффективнее её принимать, но гарантирую, что ею можно и обтирать раны, и посыпать пищу для излечения изнутри. Ты побудешь моим невольным подопытным, Морри?
Глаза мальчугана горели такой жаждой знаний, что и сам Аим с радостью бы сел под его, Мерлина, исследовательское оружие…
Изумрудная зелень многовекового леса искрилась мириадами солнечных бликов. Споро скакали они и по смоляными волосам не по годам хмурой крохи-девчушки, и даже время от времени прятались в густых каштановых локонах сидевшего рядом мальчишки.
- А Мастер Слизерин говорит, что любые особые таланты - дар магии, а не проклятье, и нести его нужно гордо, а не с бременем, - буквально раздувался от важности мальчуган и покачивался из стороны в сторону, нечаянно задевая острыми коленками верную подругу. - Тем более, дар рода! А ты не ценишь! Я слышал, как Мастер Слизерин говорил с Госпожой Рейвенкло о том, что твоё умение перекидываться птицей наслед...ствт...свт..на-след-стве-нно-е!
Запутавшийся в слогах ребёнок был не старше восьми лет и от того выглядел комично в своей серьезности, изо всех сил подражая любимому учителю.
- А кто у тебя умеет оборачиваться вороной, а, Морри?
- Мама, - неприязненно буркнула девчонка, зло тряхнула тугими косами и села, будто нахохлившись. - И никакой это не дар! Ты просто маленький глупый наивный дурак!
Угрюмая кроха видела тень восторга на лице друга и не смогла сдержаться - неожиданно ударилась в слёзы…
- Морри, ну прошу тебя, я хочу изучить природу этой магии
- Нет.
Мрачная девочка лет двенадцати на вид на ходу перекинула косу за спину и быстрым шагом пошла вниз по холму. Следом бежал паренёк, изо всех сил стараясь поспевать за стремительной летящей походкой подруги.
- Ну Морри! Мне очень, очень нужно! Как ты овладела этим даром?
- Нет, Мерри! Не проси! - девочка остановилась, и толстая коса чернее ночи хлестнула её по спине. - Есть вещи, о которых не рассказывают! Есть тёмные, мрачные уголки истории и души, и их нельзя трясти просто так, понимаешь?
- Но Морри... - паренек застыл в неуверенности, мягко подбирая слова и осторожно касаясь локтя девочки, - Морри, я так хочу овладеть этим волшебством. Узнать, могу ли я в себе пробудить такой дар...
- Это НЕ дар, Мерри! - девчонка вдруг скинула его руки со своих и громко всхлипнула. - И у тебя такое никак не пробудить! Ты не понимаешь! ЭТО НЕ ДАР! И это страшно! Даже не представляешь, как...! -...как это страшно!
Казалось, только вчера эти изумрудные своды древнего леса слышали эти же слова, но с того дня, как их эхо осело хрустальной тишиной на коре деревьев, прошёл не один год. Маленькая девочка с непростым характером выросла в высокую, статную, красивую, но суровую девушку, и тугие косички исчезли, уступив место сложным прическам. Мальчишка превратился в высокого ладного юношу со смеющимися карими глазами, светлой широкой улыбкой на веснушчатом лице и чуть потемневшим каштаном волос. Он стоял, опершись плечом о ствол дерева, и в обеих ладонях держал холодные пальцы своей давней подруги, давая ей безмолвную поддержку.
- Это где-то в глубине. В самой древней и самой мрачной темноте внутри. Я знаю, что не умру. Знаю много лет, но это не даёт мне покоя. Это наполняет меня ужасом... Не проси меня, Мерри, не проси! Я не могу ни дать тебе моё прошлое для науки памяти, ни послужить наглядным предметом изучения ради упорядочивания знаний о принятии животного облика... Я... я боюсь, Мерри. Пойми: ты, Гриффиндор, Хаффлпафф, Слизерин, твоя глупая Боуда, даже госпожа Рейвенкло - все вы рано или поздно умрёте. Заснете вечным сном, и вокруг ваших тел соберутся безутешные друзья, любимые, и даже осиротелые теперь враги. Простятся с вашими бренными телами, с вашим угасшим навсегда сознанием и похоронят вас с почестями. Оставят в покое. Покой, Мерри, - девушка спешно вытирала непрошеные слёзы, но не пыталась обуздать нервную дрожь, так чётко заметную по пляшущим в руках друга пальцам. - То, чего мне не видать. Вы уйдёте, оставив самих себя вечности, запечатленные в последний миг вашего пребывания здесь, я же... просто забуду себя. Утрачу, упущу в пустоту. Растворюсь в темноте. Стану неприкаянной птицей с хриплым голосом, не помнящей ни родства, ни имени, ни саму себя.
Она замолчала, справляясь с истерикой, и юноша опустился на землю, увлекая девушку за собой и крепче сжимая её руку. Когда Моргана снова заговорила, голос её был глухой и безжизненный, будто все силы ушли на обуздание эмоций.
- Даже ветер не развеет моё "я". Все мои помыслы, стремления, достижения и успехи не станут пеплом. Я могу утратить себя в любой миг.
- Но Морри, если это проклятие, то значит, можно создать и обратные чары! - с жаром воскликнул Мерлин.
Моргана тяжело покачала головой.
- Не надо. Не надо давать мне надежду. Проклятию тысяча лет. Я всего лишь прошу тебя не будить во мне сильных потрясений, какими, бесспорно, станут для меня твои исследования, - грустно улыбнулась девушка.
- Я найду способ помочь тебе, Морри, - серьезно произнёс юноша и ласково погладил по голове подругу. - Я слышал, через пару недель после наших последних испытаний господин Гриффиндор снова отправляется в странствия. Я буду с ним. Я обойду весь мир и найду способ помочь тебе. Если не умру раньше. Я вытравлю эту порчу из твоей крови, Морри. Ты веришь мне?
Юноша боднул плечо девушки и та, наконец, улыбнулась и всхлипнула.
- Эта твоя красавица-Боуда такая дура! - Моргана обняла Мерлина за шею и, спрятав лицо у него на груди, снова заплакала.
Юноша со смехом мягко отстранил её от себя, но девушка внезапно погрустнела и серьёзно произнесла:
- Нет, Мерри. Не делай этого. Ты великий. Не губи себя в чужих землях.
- Морри, ну не каркай же ты... - рассмеялся Мерлин сразу, но Моргана кинулась вперед и вцепилась в его плечи, до боли сжала их, впившись по-птичьи острыми ногтями в кожу.
- Нет, Мерри, нет! Я вижу, вижу! Тебя ждёт где-то там погибель. Ты и в Англии достигнешь высот! Не губи себя! Там - где-то на просторах большой земли - сидит тьма, ждущая, когда ты приблизишься. Она поглотит тебя. Сожрёт, сделает частью себя... Пожалуйста, Мерри, не надо. Не надо. Не губи себя!
- И что ты предлагаешь? Погубить взамен тебя? Или наблюдать за небом, каждый раз гадая, не ты ли летишь там, среди воронов и ворон? Нет, Морри, так не пойдёт! Мастер Слизерин говорит, что за друзей нужно бороться не меньше, чем за науку!
Полный решимости звонкий голос юного Мерлина еще звенел в ушах, но сознание уже очнулось от сна. Лестранж встряхнул тяжелой головой, будто это он лично проплакал несколько часов, тяжело открыл глаза и застыл. Перед ним сидела огромная синеглазая птица и доедала коровий хвост, крепко придавливая к земле тяжелой лапой с жутковатыми когтями кусок коровьей ноги. Смотрела при этом потусторонняя гостья прямо в глаза юному магу, и он, поддавшись какому-то внутреннему порыву, протянул руку к бубри. Перья - жесткие, топорщащиеся и влажные, - казались выделанными из кости, до того они были твёрдые.
- Прости, что никак не прикормлю тебя. Нет сил держать помыслы и действия в чистоте, - искренне покаялся на ломаном гаэльском Аим, продолжая ласкать птицу. - Но мне очень нужна твоя помощь... Не знаю, можешь ли ты ... В общем, это касается Морганы.
Лестранж ощутил себя сумасшедшим, но упорно продолжил объяснять молчаливой и, похоже, совсем безучастной птице.
- Как мне найти её? Она... она теперь в некотором роде не человек. Но мне нужно найти её. Мы без Морганы... я без Морганы не могу... Куда улетаешь ты, когда я тебя не зову? Где ты спишь, ешь? В какие озера и реки ныряешь? Из каких трав и камышей ты взлетаешь? Может ли и она быть где-то там, неподалёку?
Бубри наклонила голову вправо, будто прикидывая, насколько толковый ей достался маг и можно ли ему что-то рассказать. Взмахнула крыльями, громко вскрикнула, наполнив лес жутковатым эхо, и плавно поднялась в воздух. Аим тут же вскочил следом.
- Стой! Куда же ты? Мне нужна помощь!
Бубри летела прочь, но как-то медленно и не слишком высоко, и француз понял: она что-то пытается ему сказать. Он следовал за птицей, и очень скоро она вывела его к крохотному источнику воды, весело пляшущему по тёмным замшелым камням и спешащему через лес к озеру. Бубри мягко спланировала и села на мокрые камни. Совершенно не обращая внимания на замершего рядом мага, принялась погружать кончик клюва в морозную воду и делать глотательные движения. Аим стоял тут же и недоуменно хмурился. Происходящее никак не поддавалось его пониманию.
Наконец, бубри приковыляла к магу, тяжело переваливаясь с одной лапы на другую, и срыгнула несколько камушков к ногам Лестранжа. Тот с любопытством осмотрел принесённое птицей: ничего необычного. Камни как камни. Такие есть в каждом водоёме. Какие-то светлее и чище, какие-то - темнее и запущеннее. Бубри начала перебирать камни. Один за другим она откладывала в неаккуратную кучу более или менее приглядного вида камни, пока не осталось перед магом всего два. Оба тёмные, в тине и водорослях, грязные и липкие. Аим опустился на колени и внимательно осмотрел их.
- Они почти одинаковые, - растерянно сообщил он бубри, и та издала очередной леденящий душу крик. Лестранж не понимал, что же она от него хочет, и птица нервно забила крыльями и заклекотала. Схватила один, а затем другой камень и придвинула их еще ближе к французу.
Тот непонимающе взял их в руки и понял, в чём же разница. На одном из камушков были шероховатости и неровности, другой же был совершенно гладким. Аим внимательно посмотрел на бубри и медленно положил на землю тот, что был шероховатым.
- Мне этот не нужен. Так?
Птица протяжно вскрикнула и взмыла ввысь. На этот раз она оставила мага. Лестранж покрепче сжал пахнущий тиной и сыростью гладкий камень в окоченевших пальцах и осторожно двинулся к замку. Подумать над разгадкой можно и в тепле, в окружении свитков и списков.
***
Аим сидел на стуле с высокой резной спинкой и смотрел в окно - наблюдал, как в морозном небе догорает закат раскрашивая небо в малиновый, померанцевый, тёмно-лиловый оттенки. Юноша закутался в покрывало, но никак не мог согреться с тех пор, как вернулся из леса, и его время от времени мелко трясло. Голова казалась тяжелой от многочисленных попыток понять значение камня из ручья, но страдала она напрасно: за весь день Лестранж так ничего путного и не надумал. Чары были бессильны - это действительно был просто обычный камушек, каких сотни в реках и озёрах. Медленно отворилась дверь, вошла Сапиента.
- Аим, я принесла то, что ты просил. Но ты должен знать одну вещь - с помощью чаши ты можешь увидеть своё прошлое, а не чьё-либо еще.
- Спасибо.
Молодой маг протянул подрагивающую руку девушке, и та с волнением всмотрелась в юношу.
- Ты простужен! Или отравлен чем-то? - Сапиента всплеснула руками и сорвалась с места привести помощь, но француз хрипло ответил:
- Простудился в лесу.
- Это того стоило? – Пиен вернулась к юноше и, влекомая им, осторожно присела ему на колени.
- Не знаю, - тяжело вздохнул Аим. - Я чувствую себя так, будто бегу за солнцем. Оно так долго было вверху, на недосягаемой для меня высоте, но вот, вот оно, наконец, спускается ближе к земле. Ближе ко мне. И я бегу, бегу что есть силы, чтобы встретить его там, где небо и земля сливаются в целомудренном поцелуе на линии горизонта. Вот-вот я схвачу солнце в свои руки, поймаю в объятья, но оно - хитрое и коварное - сбегает, улизнув в тонкую щель небесных складок. И я стою, смотрю на пылающий разрыв облаков, в который юркнуло солнце. А вокруг меня сгущается тьма, и нет сил, чтобы рассеять её.
Сапиента нахмурилась и ласково, будто стремясь забрать тягостное настроение Аима, провела по скуле ладонью. Тепло девичьего тела согревало и успокаивало.
- Может, тебе стоит всего лишь дождаться утра, когда солнце окажется позади тебя, и попробовать снова поймать его?
- Но до следующей попытки еще целая ночь. Полная тьмы и ужасов.
- Тебе нужно зажечь свет, он отгонит от тебя порождения ночи.
- Она и была этим светом, Пиен, - Лестранж закусил губу. - Она укрывала меня своим крылом, пряча от кошмаров и делая всё, чтобы я стал сильнее. Она - моя свеча, мой факел, мой люмос в тёмном мире английской магии. Пламя знаний, защищавшее от тьмы невежества и ложных выводов.
Он осторожно сжал в объятиях девушку ткнулся лбом в ее хрупкое плечо.
- Я боюсь, что пока я буду брести в темноте ночи, этот свет потухнет навсегда.
- И всё же, дождись утра. Солнце всегда ходит по одному и тому же пути.
- Но Мерлин не солнце. И, как поймать его, знала только Моргана и... и её старый знакомый.
Пиен ласково провела рукой по длинным кудрям юноши и коснулась губами его макушки. Её взгляд упал на камушек из ручья.
- Что это?
- Ответ бубри на мои вопросы о том, где же мне искать Моргану.
- То есть? - непонимающе наморщила лоб Пиен.
- Сам не знаю. Но пытаюсь понять.
- Тебе нужно поспать.
Девушка встала и мягко потянула юношу к кровати. Укрыла его потеплее, легонько поцеловала в висок и сказала, что сейчас вернётся с лекарственными настойками. Сразу после этого Аим провалился в сон.
У Озера сновала толпа учеников, плещущихся на мелководье, зачаровывающих водную гладь или просто нежащихся в лучах солнца среди прибрежных зарослей. Откуда-то из внутреннего двора доносились песни, время от времени заглушаемые веселым смехом. Где-то на земельных участках был слышен усиленный магией голос госпожи Хаффлпафф, указывающий юным помощникам на азы магического садоводства и огородства. На опушке Леса сидели двое молодых людей: бледная девушка в невесомом чёрном платье под стать локонам и высокий красивый юноша, чьё лицо украшали следы вороновых когтей на правой щеке. Девушка осторожно наносила на рану прохладную мазь, пахнущую дикими ягодами и молодым падубом.
- Прости меня, Мерри, прости! Не знаю, что вчера на меня нашло! Прости! Просто эта Боуда... Она не имела никакого права так говорить о тебе! А ты её ещё и защищать кинулся!
- Брось, Морри, иначе одна разъярённая ворона оставила бы эту пустышку без глаз, - хохотнул юноша и шутливо поцеловал запястье руки, которой ведьма обрабатывала ему рану.
- Это низость, Мерри! Низость! "Неужто с великим Мерлином никто не достоин быть рядом?!" - с ненавистью в голосе передразнила Моргана. - "Теперь для тебя все девушки замка недостаточно хороши, а, Олень?". У-у-у, дрянь!
- Морри, Морри! - Мерлин со смехом схватил девушку за руки и притянул в цепкий захват сильных рук. - Что ещё может сказать она, сама подумай? Тихий робкий умник, красневший, признаваясь ей в своих чувствах пару лет назад, отказал ей в её желании "быть парой". Видимо, обидно понимать, что Олень прислушался к вороне и понял, что действительно хочет и, главное, достоин лучшего.
Они замолчали, окинув взглядом замок и окрестности.
- Последнее лето здесь, - с тоской выдохнул Мерлин. - Как же я буду скучать.
- Ты так и не передумал отправляться с господином Гриффиндором? - тяжело вздохнула девушка.
- Нет, конечно! И ты прекрасно знаешь, почему!
- Я прекрасно знаю, что напрасно! - резко взмахнула руками Моргана.
- А ты... ты будешь здесь? - посмотрел на подругу Мерлин.
- Да. Какое-то время. Госпоже Рейвенкло нужна помощь, а Елена ещё слишком мала для подобной работы с магией. Ты ведь вернёшься?
Моргана с волнением заглянула в глаза Мерлину.
- Разве зрячая ворона сама не знает ответ? Пойдём со мной, Олень хочет кое-что показать тебе.
Со смехом Мерлин обернулся в свою животную форму и неспешно ступил вглубь леса. Моргана взмахнула чёрными крыльями и села на рога друга.
Не боясь быть замеченным, Аим двинулся за ними следом, а вскоре, когда они добрались до нужного места, с удивлением понял, что они стоят на той самой поляне, где был их лагерь не так давно. С изумлением оглядывая местность, одетую в изумруд поздней весны и краски подступающего лета, вдыхая пронизанный светом и пропитанный хвоей воздух, Аим пропустил миг, когда неразлучные друзья снова приняли человеческий облик.
- Помнишь, ты рассказывала мне о чарах ненаходимости пространства, используемых у тебя на родине? - широко улыбнулся Мерлин и взял подругу за запястья. - Кажется, я их освоил. Эта полянка с остатками печатей магии друидов теперь всегда будет нашей. Сейчас я произнесу последние заклинания, и никто сюда не сможет попасть. Только ты и я. Или те, кого мы сюда проведём.
Юноша сиял радостной лучезарной улыбкой, а девушка медленно шла по поляне, ласково касаясь побегов травы, совсем еще юных деревцев, склоняясь к мелким лесным цветам.
- Эти ягоды, я назвал их маледикой, так вот, Морри, эти ягоды - их плоды очень полезны для тебя. Они помогут тебе поддерживать спокойствие и не переживать из-за различных неурядиц. Отвар из них поможет снять усталость и смягчит злость. Они, кстати, не очень сладкие, как ты любишь как раз. Будто решившись на что-то, девушка резко обернулась к другу. В глазах её стояла глубокая боль, наверное, совершенно незнакомая Мерри, но хорошо известная Аиму. Такая боль всегда таилась в глубине чёрных глаз провидицы. Только эта эмоция была в женщине всегда постоянной.
Как бы она ни прятала её где-то глубоко под налётом гнева, суровости, раздражительности и Стихии знают чего ещё, боль во взгляде травницы была её константой.
- Мерри, не надо. Останься на острове. Я умоляю тебя. Весной мы всегда были здесь вместе, но наступит осень, когда я прибуду сюда одна. Одна буду тут против тьмы, которая проглотит тебя целиком. Я вижу, вижу, Мерри. Пожалуйста...
Аим распахнул глаза и с удивлением обнаружил, что в их уголках скопились слёзы. Проморгав их, юноша сел. Он чувствовал себя совершенно разбитым. Мысли роились в голове, вытесняя друг друга и заставляя просто впериться взглядом в пространство, не цепляясь ни за одну из них. Постепенно француз взял себя в руки. Маледика... маледика... Если такая ягода существует, кто-то должен о ней знать. Лично он не помнил ягодных кустов на поляне, но ведь они были там осенью. Да и столько времени прошло, может, куст просто не выжил. Ведь это было так давно.
Давно...
Охваченный догадкой, Лестранж вскочил с кровати и схватил камушек со стола. Давно! Камень такой гладкий, тёмный, поросший водорослями потому, что он в воде был давно. И Моргана находится где-то, в каком-то месте, которое также связано с давно прошедшим... но чем же именно?
Внезапно юный маг почувствовал шевеление на запястье. Он вскинул руку - крохотная змейка, сверкая глазами-рубинами, медленно скользила тельцем вдоль руки, лаская кожу языком. Аим встретился взглядом со змеёй и тут же увидел картины в сознании: вечер, их место стоянки в лесу, большой котёл над пляшущим костерком. Он погладил браслет и это, похоже, послужило сигналом о получении послания: змея снова замерла на запястье юноши.
Слизерин! Он вернулся и ждёт их там же, где они и расстались! Судя по всему, вечером. Вот только "их" больше нет. Пока нет. Моргана... где-то, где крепки её связи с прошлым. Он готов был поверить, что это замок, но в Хогвартсе её не было, по крайней мере, уже.
- Аим, - в комнату вошла Пиен, - завтра день почитания памяти Основателей, и дядя просил передать, чтобы ты был предельно осторожен, змееносцев будет больше обычного...
Молодой маг посмотрел на девушку так, будто впервые её увидел.
- Ну конечно! Основатели! Ох, Пиен, ты гений! Спасибо!
Он схватил Сапиенту и закружил по комнате, сжимая в объятиях
- Я знаю, где она! Знаю, где Моргана! - заявил он ничего не понимающей Пиен. - Где похоронены Хельга и Ровена?
- Я не знаю, Аим. Вранья госпожа всегда сама отбывала с их телами...
- Она там. Там. Там! Мне нужно идти, Пиен!
- Но куда?!
- Понятия не имею! - с горящими глазами воскликнул Лестранж. - Но мне нужно идти! Дождись меня, Пиен! Не сегодня или завтра, а... вообще, дождись. Пожалуйста.
Юноша резким движением сорвал перстень со своей руки и вложил в тонкую ладошку Сапиенты и снова повторил:
- Дождись меня, Пиен. Я обязательно вернусь!
Девушка с силой прижалась губами к его виску, Аим поцеловал нежные её запястья, схватил столикий плащ, призвал дорожную котомку, приманил туда остатки трапезы, пару целебных настоек, учебные свитки и рабочие принадлежности со стола, еще раз сжал в объятиях Сапиенту, оставил невесомый поцелуй на её щеках, выкрикнул: "Я вернусь!" - и, надвинув капюшон, выскочил в коридор. Осторожными перебежками он вышел из замка и медленно двинулся к опушке леса, где столько раз он "встречал" совсем ещё юных Морри и Мерри. С тоской он обвёл взглядом увядший, голый осенний пейзаж и совсем некстати подумал о том, что после всего пережитого Моргана смотрелась бы здесь до страшного гармонично.
Её осень получилась в точности такой, как она предсказывала задорному Мерри много лет назад на их поляне.
*La viande coupe (фр.) - Нарезаю мясо (Je coupe la viande)
