Снейп возвращается со стрелки Дамблдора с Волдемортом, где они решали вопрос о наполненности стаканов. Тяжело дышит, зрачки расширены, веко дергается. Заходит в Больничное крыло. Мадам Помфри бежит к нему:
- Северус, что с тобой?.. Ложись сюда. Вот, давай, выпей это зелье, всего полстакана!..
-Говорят, после окончания Хогвартса тоже есть жизнь, - объясняла Катрин уже в спальне, в одной кровати и под одним одеялом с Эйлин. - Говорят даже, в ней придётся иметь дело с теми, с кем учились в Хогвартсе. Со всеми четырьмя факультетами.
Они сбежали из ванной, услышав голос профессора Снейпа, и теперь отогревались после пробежки по холодному замку. Над кроватью левитировал поднос с вечерним чаем, по одеялу бегала мышка, а девушки вели непростой разговор о декане Слизерина.
- И чем же вы занимаетесь в вашем тайном обществе, сестрёнка? За спиной у декана, который стоит за вас перед всеми преподавателями и учит вас всему, что знает сам? – губы Эйлин искривились в тонкой, недоброй улыбке. - Не бойся, я ему не расскажу. Хотя стоило бы.
-Ножей в спину декану мы не готовим. Мы просто сглаживаем шероховатости с теми, кого декан несправедливо задел, с тем же Лонгботтомом…
-И ещё половиной Хогвартса.
-Втолковываем им, что не все из нас – снобы и грубияны. Декан с одной стороны помогает нам, когда заступается перед преподавателями. А с другой – подкладывает бомбу замедленного действия.
-А кто-нибудь пытался с ним это обсудить? Или ваша гибкость распространяется только на подковерные перешептывания?
-Ты ведь и сама понимаешь, что декан не всегда прав, - тихо сказала Катрин.
-Я не буду выгонять тебя из своей постели, - так же тихо ответила Эйлин, - я лучше сама уйду.
Она молниеносно перебралась на кровать Катрин, задёрнула полог и не ответила на её пожелание спокойной ночи.
* * *
-Говорят, молодые девушки подсознательно выбирают спутников жизни, похожих на отцов, - говорил Люциус жене. Та, несмотря на позднее время, ещё не ложилась, ожидая его с известиями. – Что ж, теперь мы знаем, что наша крестница видит отца не в Северусе, а во мне! Ах этот Поляков… - он устремил взгляд в окно, куда-то далеко, и мечтательно заулыбался.
Леди Нарцисса только повела плечом.
-Уж не пытаешься ли ты вызвать мою ревность? – легко улыбнулась она. – Он тебе приглянулся?
Люциус ответил ей довольной улыбкой:
-Я просто представляю, сколько нервов он попортил Каркарову… Он – это тот, кем даже я не решался быть.
-Я беспокоюсь за Эйлин.
-Не стоит. Если мы правильно её воспитывали, то у нас нет повода. А если повод всё же есть, то она не стоит беспокойства, - Люциус повернулся к окну и снова мечтательно произнёс:
-Ах, этот Поляков.
* * *
Утром первокурсники Слизерина были необычно оживлены. Во-первых, с заколдованного потолка падал снег, была пятница, и дети предвкушали веселье.
Во-вторых, мисс Принц сегодня не была столь строга, как обычно.
-Мисс Принц, а как там, под водой? – осмелился спросить мелкий первокурсник.
-Ничего, что должно было бы вас заинтересовать, мистер Причард! – ответила леди префект. – Холодно, темно, полно вооружённых местных жителей, которые не рады вторжению. И декан не одобряет.
-А я думал, декан приветствует тягу к знаниям!
-Но не всегда к практическим!
В конце концов ей удалось отвлечь любознательных первокурсников на их завтрак. Эйлин окинула взглядом вверенную ей область слизеринского стола, налила себе горячего чая – после ночного плавания её до сих пор знобило – и украдкой открыла под столом тетрадь.
Здесь её ждал сюрприз. Под ночной перепиской с Виктором появилась новая строчка, другим почерком:
«Если глубокоуважаемая леди изволит принять почтение и благодарность, её будет ждать доброжелатель у второго поворота направо перед её первым сегодня уроком!»
Эйлин с трудом убрала с лица непрошеную улыбку, отчаянно надеясь, что никто на неё не смотрит. Тетрадь пришлось убрать в сумку, чтобы не подвергать себя подозрениям.
* * *
-Спасибо, Элли! – сказал Поляков вместо приветствия. Эйлин вздрогнула – так неожиданно он выскочил ей навстречу. – Я хотел найти здесь какой-нибудь дуб с хорошим просторным дуплом, но меня встретил Хагрид и позвал смотреть на соплохвостов. Так что будем переписываться не по классике, а вот так! – он помахал такой же, как у неё, тетрадкой. – Извини, её погрызла какая-то мерзкая мышь…
-Это прекрасная мышь! – возмущённо перебила его Эйлин. – И при чём здесь дупло?
-Так это же старый добрый проверенный временем способ общения, когда строгий отец не разрешает! Ты пишешь мне записку и прячешь её в дупле старого дуба, а я потом забираю и там же оставляю тебе ответ. Для любителей острых ощущений дуб можно заменить вашей весёлой Ивой, я с ней уже пообщался, она прелесть, почти как ты! Кстати, у тебя же рябиновая палочка? Напомни как-нибудь рассказать тебе историю о любви двух деревьев, нежной рябины и высокого дуба!
Что-то было в этом разговоре в безлюдном угле старого замка столь тёплое, необычное, так не похожее на всё, что Эйлин знала до сих пор. «Крёстная, где же вы, когда вы так нужны!»
-Я опоздаю на занятие! – сказала она. – А мне не стоит сейчас нарываться на гнев отца.
-Да, Элли! Я хотел предупредить тебя: будь сегодня готова к неожиданностям!
И, прежде чем она успела отреагировать, он наклонился к ней, обдав лицо жарким дыханием, - так близко… какой приятный запах у него – парфюм, или нечто другое, и какой он высокий, и так удачно сидит на нём дурмштранговская форма…
На урок Защиты Эйлин пришла в несколько другом настроении, чем ей бы хотелось. С этим профессором Грюмом следует быть осторожной и внимательной, и думать только о его занятии, а не о мистере Полякове и его непослушных волосах… Прежде чем свернуть в его кабинет, она наколдовала себе лёгкий щит, которому по пути из Хогсмида учил Никита, и мысленно поблагодарила дурмштранговца.
Она ему благодарна? Вот этому лохматому невыносимому… высокому… с приятным запахом…
«Мисс Принц, соберитесь!»
Эйлин вздёрнула подбородок и вошла в класс, держа себя с достоинством, готовясь к возможному нападению прямо с порога.
Ей не нравился профессор Грюм.
Она считала, что после Люпина и его боггарта никакой преподаватель не покажется хуже. Но оказалось, есть нечто ещё более позорное, чем показать всем свой страх, - это показать своё бессилие.
Профессор Грюм перепробовал Империо на всех. В том числе на ней. И если бы она была готова… Если бы успела спросить у отца, как противостоять! Но она оказалась перед профессором Грюмом, вооруженная разве что своими знаниями по окклюменции.
Она самонадеянно думала, что защита сознания поможет.
А потом обнаружила, что перед ней – не класс, а хогвартский пейзаж. И под ногами у неё – не пол, а подоконник, а в двух дюймах от носков её туфель – воздух, высота и шестой этаж. Она стояла на подоконнике у открытого окна.
И как только Эйлин это осознала, у неё закружилась голова, и она полетела вниз.
К счастью, не за окно, а всего лишь на пол.
Позже Катрин сказала ей, что это Джейкоб и Монтегю вместе оборвали заклятие Грюма, когда им показалось, что практикум зашёл слишком далеко. И это Монтегю чарами-подсечкой сбросил её с подоконника. Ей это стоило вывихнутого локтя, а парням – недели отработок, на которые они не согласились являться. Они решили по-другому: вызвали профессора на дуэль. Там же, на уроке, при всём классе.
Там же без предупреждения его атаковали.
И только эффект неожиданности вместе с численным превосходством позволили им не провалиться с треском.
Это был урок, после которого слизеринцы совместно с гриффиндорцами отпаивались горячим чаем с добавлением рома и огневиски. Урок, после которого межфакультетская неприязнь поутихла – всего на пару дней, но достаточно, чтобы дать им почувствовать: иногда они, несмотря на все различия, могут быть заодно.
Ни те, ни другие не вспоминали это.
Эйлин хотела бы выбросить всё из головы и забыть, как дурной сон. Но с тех пор – а прошло уже два месяца – иногда, смотря за ворота замка, она думала: что ждёт их там, в большом мире?..
Сегодня на уроке профессор Грюм дал им задание – конспектировать учебник. И это не было простым заданием. В любой момент каждый мог оказаться под действием Империо.
Так что, поколебавшись, Эйлин достала тетрадь с погрызенным углом, положила её поверх своей и вывела на чистой странице:
«Как противостоять Империусу?»
Она делала вид, будто вчитывается в учебник, пока боковым зрением не увидела, что под её строчкой появилась ещё одна.
«Ты случайно не водишь машину?»
«Нет!»
Следующие строчки стали появляться так быстро, что Эйлин принялась водить пером вслед им – чтобы профессору Грюму, если он взглянет на неё, не показалось странным, что её конспект пишется сам собой.
«Советую тебе получить права. Да, магловские, это полезно. Самые верные методы против Империо – такие же, как для водителя, когда ему надо не заснуть. Хорошо, если кто-то есть рядом, чтобы поддерживал разговор. Твой случай?»
«Нет, мы же на уроке!»
«А часы у тебя есть? Считай про себя секунды и поглядывай на секундную стрелку!»
Часы у Эйлин были. Но она терпеть не могла, чтобы рукам что-либо мешало, и потому подарок леди Нарциссы – изящные часики с движущимися по циферблату планетами – был бережно уложен в шкатулку в дальнем углу шкафа.
«Нет? Тогда на своём дыхании концентрируйся, вдох – задержи дыхание – выдох. Просто сконцентрируйся на чём-нибудь, хоть ворон за окном считай. Только не дай голове опустеть! Забей её чем-то, чем угодно. Как учил нас Каркарыч: чужие мысли заводятся в голове, когда своих нет. Спой песенку. Вот, кстати, я же хотел тебя научить! Подпевай: «Как бы мне, рябине, к дубу перебраться? Я б тогда не стала гнуться и качаться!» Дуб, если ты вдруг не поняла, это я!»
Эйлин закашлялась, чтобы скрыть смех.
«У тебя дубовая палочка?»
«В моей палочке о-о-очень много дюймов, и один другого дубовее! Или ты про ту палочку, которой я колдую?»
Эйлин бросила взгляд на Грюма. Казалось, он смотрит в сторону от неё, но с его волшебным глазом ни в чём нельзя было быть уверенной. «Прости, что?» - написала она, перед этим внимательно прочитав и перечитав в учебнике определение независимого заклинания.
«Ничего, Элли, глупость написал, извини. Это потому, что я очень хочу с тобой на бал! Давай я сейчас быстро набросаю план диссимиляции чар. У тебя такая пища для размышления появится, что твою голову ни одна зараза не заимперит!»
«Да, пожалуйста» - ответила Эйлин и положила учебник поверх конспекта, чтобы Грюм не заинтересовался формулами и схемами Полякова.
* * *
Когда урок наконец кончился, и оба класса покинули кабинет, Поляков ждал её у двери.
-Ты так меня выручил! – сказала Эйлин вместо приветствия.
-Да пустяки! – ответил Никита, но было заметно: он страшно доволен. – Каркарычу ни разу не удавалось меня заимперить как следует. Ну ладно, почти ни разу. Он говорил, это потому, что у меня хронический бардак в голове! Но это не твой случай, принцесса!
-Перестань меня так называть!
-А где же благодарность?! Давай так: за то, что я помог тебе бороться с Империусом, я пять раз назову тебя принцессой! Один уже был, так и быть.
Они спускались по винтовой лестнице. Весь класс уже умчался вперёд, и только Катрин с Джейкобом шли следом за ними, отставая на несколько ступенек.
-Кстати, а как вас тут учат? Я имею в виду, почему ты спросила меня, а не преподавателя? Им за это, между прочим, платят, так что нечего им сачковать!
-Нас учат на практике, - ответила Эйлин и рассказала про несколько последних уроков. Про то, как чуть не спрыгнула с подоконника, она рассказывать не стала, - но рассказала, как Терренс пел оперные арии, а Кэти Белл танцевала на парте.
К её удивлению, Никита посерьёзнел.
-Не знаю, кто вас учит и чему, - сказал он, - но только это полная противоположность тому, как учили нас. У нас тоже была практика, но нас не атаковали неподготовленными, это как штангу тянуть без разминки – мышцы порвёшь. Вам не создают иммунитет от Империо, Элли. Вам его гробят.
-Ты уверен? – спросила Эйлин. По спине пробежал холод.
-Ну, я всё-таки не в самой плохой школе учусь, и не последний в ней дурак! В общем, я не вижу, чтобы ваш препод желал вам добра.
Эйлин замедлила шаг, и их догнали Джейкоб и Катрин.
-Что скажете? – спросила Эйлин и рассказала то, что сказал Никита.
-Скажу, что вы поднимаете панику раньше времени, - подумав, ответил Джейкоб. – Кодекс Хогвартса устроен таким образом, что преподаватель не может навредить студенту.
-Вот тебе задание как юристу, - сказал ему Никита. Он стоял двумя ступеньками ниже, и всё же был с Джейкобом на одном уровне. – Найди способ, а лучше два, как преподаватель может этот твой Кодекс обойти. Потому что не изобрело ещё человечество кодекса, в котором нет дыр!
-А если и изобрело?!
-А тогда бы твоей профессии не существовало!
-Нет, подожди, - Джейкоб был уязвлён. – Это не просто свод законов, это, во-первых, магия. Во-вторых…
Эйлин покосилась на Кэти и поймала на себе её взгляд. Им ещё ни разу не удавалось всерьёз, надолго поссориться.
-Может, хватит отмалчиваться? – спросила она. Кэти облегчённо рассмеялась и обняла её.
-Нельзя быть слизеринцем и не уважать декана! – сказала она. – Мы все его любим, и ты это знаешь. Но декан – тоже живой человек, хочешь ты этого или нет. Мы обсуждали, как помочь тебе набрать баллы…
-Я знаю, мне надавали дополнительных задач все четыре префекта. И всё равно мне не хватает больше сотни. За эту неделю он снял с меня больше баллов, чем начислил за четыре года!
Никита и Джейкоб спускались по лестнице перед ними и обсуждали Кодекс Хогвартса.
-…ничем вам не поможет, - подытожил Никита.
-Да как не поможет?! – вмешался в их дискуссию обитатель одного из портретов.
-Совсем не поможет! – безапелляционным тоном уверил его дурмштранговец.
Портрет перебежал в следующую раму, и Никита отсалютовал ему.
-Вот и я о том же, - вздохнула Эйлин.
-Позови его с собой за подснежниками, - сказала Катрин. – Это не бал, но хоть какая-то романтика.
-Снег, сугробы, отсутствие какой-либо дороги, темнота и мороз… - Эйлин задумчиво провела пальцем по губам. – Думаю, ты права! Посмотрю, чего он стоит!
***
-Так ты, Эленька, всерьёз намеревалась набирать по семьдесят баллов в день? – поинтересовался Никита, когда они после обеда вышли на прогулку по внутреннему двору. – Знаешь, нас в Дурмштранге учат: прежде чем браться за задачу, убедись, что она выполнима!
-А нас в Слизерине учат прежде определиться со своими целями. Мне не нужны баллы. Мне нужно показать, на что я способна.
-Но если ты не наберёшь эти баллы, получится, что ты зря убила два часа на дорогу в Хогсмид?
-Конечно же, не зря!
-Все будут танцевать, а ты…
-А я надену красивую мантию и буду феей-крёстной для младшекурсников, - Эйлин вздохнула. – Но ты в любом случае не останешься без пары.
-Конечно, не останусь! – заверил Поляков. – Я оденусь Дедом Морозом и приду к вам пугать ваше подрастающее поколение. Могу поспорить, такого они ещё не видели! – он уселся на каменные перила. - Но мне кажется, ваши дети заслужили один вечер в году побыть без присмотра, так что давай думать, как тут у вас набирают баллы. За что на твоей памяти получали больше всего?
-За происшествие, по итогам которого один из преподавателей оказался в Мунго! – ответила Эйлин. – Не спрашивай, что произошло, я не смогу вразумительно ответить. В Хогвартсе весь учебный год происходило нечто нездоровое, студенты один за другим отправлялись в Больничное крыло, на двоих из наших напали прямо в Рождественский вечер, - она наколдовала себе двойные согревающие чары и присела напротив него. - Дошло до того, что Попечительский совет вмешался и потребовал эвакуировать студентов. А на следующее утро, когда мы уже собрали вещи, к нам пришёл декан и сказал, что тревога отменяется. У Гриффиндора оказалось на четыреста баллов больше, чем было накануне, одного из наших преподавателей мы больше не увидели, а официальная версия гласила, что существо, которое весь год держало в страхе весь замок, победили двое двенадцатилеток.
Поляков хмыкнул.
-Что ж, - сказал он, - было интересно услышать твою версию.
-Так ты не только со мной общался?! – вырвалось у Эйлин. – И какие же версии ты услышал помимо этой, позволь мне такое любопытство? – спросила она, взяв себя в руки.
-Твоя кажется мне самой близкой к реальности! – заверил её Никита. – Обычный взгляд рационально настроенного человека, никаких рассказов о зловещих планах вашего директора и геройстве второклашек. На самом деле, Элли, мне просто нужно было знать, за что у вас дают баллы. Сама посуди: собирать их по крохам – долго и тоскливо. Тебе, моя прекрасная леди, нужно что-то с блеском и без компромиссов! Чтобы даже твой отец остался впечатлён.
-Поэтому ты бросился в Озеро? – усмехнулась Эйлин. – Надеюсь не слишком тебя расстроить, но за это я не только не получила баллы, а даже потеряла. Декан моего факультета не ценит подобных геройств. Так что мне предстоит набрать на пятьдесят баллов больше и посетить ещё две недели отработок… - она вздохнула. – Кем ты, говоришь, оденешься? Какой ещё дед?
-Это вроде вашего директора, - с улыбкой объяснил Поляков.
-Ты будешь изображать Дамблдора?! – Эйлин даже вскочила со своего места. – Никита, я не могу этого позволить! Мне срочно нужен способ набрать эти баллы.
-Тогда я буду считать, что ты согласна! – подмигнул ей Поляков и, прежде чем она успела ответить, умчался в неизвестном направлении.
* * *
Шёл обычный послеобеденный пятничный урок. Четвёртый курс Слизерина обсуждал изгнание Хагрида, пока Теодор Нотт вёл с профессором Флитвиком серьёзную беседу о чарах из программы шестого курса. Плакса Миртл в своём туалете рассказывала студенткам Шармбатона о своей несчастной судьбе, и те размышляли, не удастся ли переправить её в свою школу. Студенты Дурмштранга учили Пивза неприличным частушкам. Полякова среди них не было.
И вдруг раздался крик.
Первым в холле оказался профессор Грюм во главе с третьим курсом. Он попытался атаковать, но огромный сине-зелёный змей только расхохотался в ответ и бросился на него, закрыв почему-то глаза.
Примчалась профессор Макгонагалл, и её шестикурсники-гриффиндорцы, не дожидаясь приказа, попытались атаковать чудище. Близнецы Уизли забрасывали его своими конфетами. Василиск ловил угощение своей чудовищной пастью и тут же изрыгал пламя и разноцветный дым.
Профессор Флитвик тоже вступил в атаку, но почти сразу опустил палочку и стал любоваться огромным змеем, восхищаясь себе под нос, радуясь каждому броску.
Мадам Максим возмущённо кричала что-то Дамблдору.
В холл сбежалась едва ли не половина замка. Младшекурсники были счастливы и уворачивались от префектов и преподавателей, пытавшихся эвакуировать их. А василиск в центре толпы наслаждался вниманием, то начиная гоняться за своим хвостом, то вспоминая о своей зловещей роли и принимаясь яростно метаться во все стороны и издавать страшные вопли.
Пробираясь сквозь толпу, к разъярённому василиску приблизился пятый курс Слизерина. Как только змей почуял их приближение, он замер. Затем медленно свернул свои кольца и опустил голову перед хрупкой девушкой с длинной чёрной косой и со стопкой тетрадей в левой руке.
Не давая чудищу приблизиться, Эйлин Принц стала читать заклинание, выводя палочкой замысловатые пируэты.
Змей торжествующе заревел и… растворился в воздухе.
В наступившей тишине Игорь Каркаров особенно звонко уронил лицо в ладонь и пробормотал нечто, странно напоминающее «Ну, Поляков!»
* * *
Северус Снейп стоял за спиной дочери, опираясь на спинку её кресла. Мадам Макгонагалл переводила взгляд с его лица на торжествующую физиономию Полякова, а директор Каркаров выглядел так, будто не может определиться: гордиться ему своим студентом или желать провалиться сквозь землю.
Директор Дамблдор не смотрелся в полной мере хозяином своего кабинета, выдерживая двойную атаку: от мадам Максим и от профессора Граббли-Планк.
-В вашей школе обитало такое опасное существо…
-Такое редкое, настоящая живая легенда!
-И оно нападало на студентов!
-И вы допустили его гибель!
-Никита, - сказал Дамблдор, прервав обеих дам. – Скажите, это вы вызвали иллюзию?
-Не понимаю, о чём вы! – развёл руками дурмштранговец с таким сияющим видом, будто его уличили в подвиге всей его жизни. – Кстати, профессор Дамблдор, а правда, что за победу над василиском вы начисляете студентам по четыреста баллов?
-За победу над настоящим василиском, - поправил его Дамблдор.
-Докажите, что сегодняшний василиск был ненастоящим! – сказал Никита. – И я правильно понял? В вашей школе обитал настоящий василиск?! Мисс Принц, сколько, вы говорите, это длилось? Год?! Даже у нас не было таких опасностей, спросите профессора Каркарова!
-Меня в это не впутывай, - прошипел Каркаров.
Альбус Дамблдор прошёлся по своему кабинету, не глядя ни на кого из присутствующих.
-Я полагаю, что студенты и Гриффиндора, и Слизерина должны находиться в одинаковых условиях, - сказала Минерва Макгонагалл. Снейп за спиной Эйлин сложил руки на груди. – Если баллы были начислены Поттеру и Уизли, то они могут быть начислены и мисс Принц. Но давайте считать пропорционально: они были на втором курсе, Эйлин сейчас – на пятом, у неё больше опыта в чарах. Если у них было по двести, то ей полагается…
-Пятьсот? – предположил Никита.
-Сорок, - отрезала Макгонагалл.
-Но их было двое! – закричал Никита. – А мисс Принц – одна!
Макгонагалл пристально посмотрела ему в лицо, и дурмштранговец ответил уверенным нахальным взглядом.
-Будьте к ней снисходительнее, это же девушка, - пожал плечами Каркаров, и мадам Максим задохнулась от возмущения:
-Простите, коллега, но как это понимать?!
-Поддерживаю ваше негодование, мадам Максим, - сказала Эйлин и встала. – Прошу меня простить, но мне неприятна эта ситуация. Не хочу, чтобы за мои достижения торговались, будто за ингредиенты в третьесортной лавке. Я приложила немалые усилия, чтобы выполнить новые для меня чары, профессор Дамблдор. А теперь мне предстоит не меньше усилий, чтобы вместе с другими префектами навести порядок на факультете.
-А как же твои баллы?.. – спросил Никита, и сейчас Эйлин даже посочувствовала ему.
-Они не мои, а факультетские, - сказала она. – Наш факультет вернулся на первое место, и я не вижу, чего мне ещё желать от факультетских баллов. Мистер Поляков, не думаю, что смогу впустить вас в нашу гостиную на Рождество, но благодарна за помощь. Хорошо вам повеселиться на балу.
Она уже стояла у двери, когда Макгонагалл произнесла:
-Тридцать баллов факультету Слизерин.
Эйлин обернулась, не поверив своим ушам.
-Я не считаю рассеяние иллюзии большим достижением, - сказала Макгонагалл, - и не считаю вашу цель достойной таких усилий. Но я видела ваши старания и ценю, с каким достоинством вы держитесь, поэтому хотела бы выразить свою поддержку.
«Тогда могла бы дать и пятьдесят» - подумала Эйлин, но вслух сказала:
-Спасибо, профессор Макгонагалл. Теперь я всё-таки вернусь к факультету.
-Альбус! – вполголоса произнесла Макгонагалл.
-Кажется, вам осталось девяносто баллов до вашей цели, Эйлин, - проговорил Дамблдор.
-Прошу вас, не нужно, - сказала мисс Принц. – Гонка за баллами - это так унизительно. Я не напрашиваюсь.
-И тем не менее, - ответил Дамблдор, - я считаю, мы можем… за успешное устранение повода к общешкольной панике… поощрить факультет Слизерин. Восемьдесят девять баллов мисс Эйлин Принц.
-Простите, сколько? – чуть не рассмеялась Эйлин.
-Вам осталось набрать один балл, Эйлин, - продолжал Дамблдор, - и я полагаю, что решающее слово в данном вопросе должно принадлежать вашему отцу.
-Не хочу упрекнуть вас, коллеги, но в моей школе воспитанницы решают сами, идти им на бал или нет, - вмешалась мадам Максим.
-Я думаю, мисс Принц и мистер Поляков захотят обсудить происшествие, - мягко сказал Дамблдор, - а я в свою очередь, друзья, хочу обсудить с вами вопросы безопасности, с которых начался этот разговор. Мистер Малфой, я думаю, охотно присоединится к нам, коль скоро он уже стоит за дверью. Проходите, мистер Малфой. Вы у нас теперь частый гость.
-А я подожду! – сказал Никита. – Я тоже хочу поговорить о вопросах безопасности. Я сегодня узнал, как у вас проходят уроки по защите от Империуса. Ваших студентов атакуют Непростительными без подготовки! Профессор Каркаров, у нас всё было не так, скажите им!
-Поляков, я сам тебя под Империусом выведу! – зарычал Каркаров, и тут мистер Люциус Малфой действительно вошёл в кабинет.
-Альбус, это правда? – негодовала мадам Максим. – Какие методы вы используете в вашей школе?!
-Аластор Грюм – заслуженный аврор, он знает, что делает, - вмешалась Макгонагалл.
-У него, может, посттравматическое расстройство! – закричал Поляков. – А вы пускаете его к детям! К подросткам с неустойчивой магией и неоформленной психикой!
-Поддерживаю предположение мистера Полякова, - начал Малфой, - и хочу добавить…
Дамблдор глубоко вздохнул и – его слов не было слышно сквозь шум – произнёс что-то похожее на «Северус, пожалуйста».
Снейп яростно взглянул на него, затем на Полякова.
-Мистер Поляков, - сказал он. – Я начислю Эйлин недостающий балл и отпущу её с вами на танцы, если вы немедленно покинете кабинет!
-Никита, не соглашайся, или я с тобой разговаривать перестану! – вмешалась Эйлин. – В этой школе так редко говорят о безопасности! Я не хочу, чтобы этот разговор прекращался!
-Мисс Принц, - сказал Дамблдор. – Если я пообещаю, что Уход за магическими созданиями у вас будет вести профессор Граббли-Планк на постоянной основе, и поговорю с профессором Грюмом о его методах преподавания, вы согласитесь принять недостающий балл?
Эйлин растерялась.
Она перевела взгляд с крёстного на отца. Крёстный, с довольным лицом, едва заметно кивнул ей. Отец медлил с ответом.
-Разрешите, я зайду к вам позже, профессор Снейп? – сказала она. – Я хочу обсудить ситуацию в менее стрессовой обстановке.
Снейп кивнул, и она наконец покинула кабинет Дамблдора. Только на середине винтовой лестницы Эйлин поняла, что Никита следует за ней.
-Почему мне кажется, что меня пытались подкупить? – пожаловалась она. – В этой школе происходит Мерлин знает что, и самое скверное – здесь замешаны студенты!
-Международное мероприятие, - пожал плечами Никита. – Без скандалов не обходится. Элли, да ты просто героиня. Пожертвовать балом, чтобы разругаться с директором!
-А я просто поняла, что если за нас не заступимся мы – за нас не заступится никто.
Школьные правила запрещали студентам сидеть на подоконниках. Но сейчас она, префект, вскарабкалась на подоконник у директорского кабинета и отвернулась.
За окном уже стемнело, но огни Большого зала освещали двор, и было видно, что для студентов Хогвартса веселье только начинается. Они радостно бросались снежками, катались в снегу и выглядели так, будто все возможные опасности были такой же иллюзией, как василиск в холле замка.
-Мне жаль первокурсников, - продолжала Эйлин. – Они милые. Смешные. Способные. Они не заслужили такой свистопляски.
Никита осторожно взял её за кончики пальцев. Эйлин изумлённо посмотрела сначала на его руку, потом – на его лицо.
«Только бы не вздумал сейчас целоваться» - подумала она – «я ему о серьёзном, а он…»
Это был бы его способ её успокоить. А ещё – заставить её не думать о том, что для неё важно. Пусть он подождёт, Мерлин и Моргана!
Никита сказал:
-А что происходит на младших курсах? У них тоже Грюм и Хагрид?
Эйлин вздохнула с облегчением:
-Да.
Никита уселся рядом с ней, умудрившись не выпустить из руки её пальцы.
-У нас были самые разные преподаватели, - сказал он. – Они на нас и не такое практиковали. Рассказать тебе, как наш директор меня вверх ногами подвесил?
