Игольница Марго

Оригинальное название:Margot's Pincushion
Автор: Savva, пер.: irinka-chudo
Бета:ols
Рейтинг:NC-17
Пейринг:Гарри Поттер/Джинни Уизли, Гарри Поттер/ОЖП
Жанр:Humor, Romance
Отказ:Всё не моё
Аннотация:Ему всего-то двадцать один год, но жизнь его уже загублена окончательно. Он, Гарри Поттер, герой Магической войны, «мальчик-который-выжил» и победил, по сути, не более чем неполноценный, негодящий мужчина, всего несколько часов назад объявленный абсолютно несостоятельным в постели.
Комментарии:коллажик к истории:
http://www.pichome.ru/iP4
Каталог:Пост-Хогвартс
Предупреждения:AU, OOC
Статус:Закончен
Выложен:2017-12-18 10:55:07
  просмотреть/оставить комментарии


Глава 1.

Предисловие

Маленький серый мышонок, торопливо перебирая лапками, бесшумно катился к знакомому лазу в стене, ведущему прямиком к кухонному шкафу. Посещение сего предмета мебели давно уже стало его еженощным ритуалом. Вот только сегодня раздражающе громкий скрип старой кровати и тяжёлое человеческое дыхание помешали грызуну следовать заведённому распорядку.

Уставившись блестящими чёрными бусинами глаз на неожиданный источник беспокойства, крохотное существо замерло на месте, анализируя ситуацию, вычисляя уровень опасности и пытаясь решить:

«Стоит ли двигаться дальше намеченным курсом?»

В глубине комнаты мышонок разглядел два молодых, покрытых испариной тела, отчаянно двигавшихся навстречу друг другу, накрепко переплетясь конечностями. Языки тусклого лунного света лениво облизывали их силуэты, даря призрачные ласки. А бессвязный, горячечный шёпот заглушался скрипом рассохшейся деревянной кровати да повизгиванием пружин в старом матраце.

Некоторое время мышонок сидел в раздумьях, нервно подёргивая влажным носиком. Спустя примерно минуту он решил, что, пожалуй, нет ничего опасного в том, чтобы всё же отправиться на кухню. Виновникам переполоха явно было не до него, так что маленькая серая тень продолжила путешествие.

Однако, сегодня удача, видимо, покинула бедолагу. Только он успел сделать крохотный шажок вперёд и коснуться лапкой пола, как громкий хриплый шёпот вынудил его снова замереть.

— Вот же дерьмо! — тихо ругнулся мужчина на кровати, а затем умоляюще забормотал: — Прости, Джин, я нечаянно! Я старался, честное слово! Пожалуйста, Джинни, дай мне всего минуточку, и мы попробуем… попытаемся ещё раз! Пожалуйста!

— Попробуем ещё раз? Ещё раз?! Ты издеваешься?! — взвизгнул высокий, довольно неприятный женский голос. — Ответственно заявляю первый и последний раз, так что слушай внимательно, Гарри Поттер: даже не надейся попасть ко мне в постель снова, пока не отыщешь способ продержаться дольше долбаных трёх минут! А теперь вали отсюда! Убирайся с глаз моих, дрочила конченый!

Тут раздался глухой стук и громкое болезненное «Ох», которые, безусловно, свидетельствовали о том, что кого-то с силой столкнули с кровати на пол. Все эти звуки напугали серого мышонка почти до смерти и вынудили его умчаться обратно в свою норку так быстро, как только позволяли малюсенькие лапки.

«Фух! — думал голодный кроха, еле переводя дух и трясясь от пережитого ужаса. — Сегодня мне точно не обломится ни сыра, ни сливок, ни чего-то ещё приятного… Впрочем, как и недотёпе Гарри Поттеру!»

Париж. Ноябрь

Прискорбно серым, дождливым ноябрьским утром Гарри Поттер обнаружил, что сидит в маленьком кафе. В Париже. Хотя чёткого понимания того, как именно он здесь очутился, у него так и не появилось.

Гарри смутно помнил, что вернулся домой несколько не в себе и пока собирал рюкзак, бормотал что-то о том, что ему необходимо покинуть эту грёбаную Англию. Затем в голове у него с фотографической точностью нарисовалась почему-то Эйфелева башня… «Вуаля!» — и он уже в Париже.

«Хотя, какое это теперь имеет значение? Жизнь моя разрушена до основания, так почему бы и не провести оставшиеся дни здесь, в Париже, сидя в этом маленьком, никому неизвестном кафе?»

Тридцатое ноября, последний день осени, знаменовали грузные свинцовые тучи, тянувшиеся по грязно-серому небу неопрятными клубами. Тяжкие мысли Гарри Поттера были окрашены в те же самые мрачные тона.

По прибытии бедный парень обессиленно рухнул на холодный неудобный стул, отчего коротковатые брюки задрались, предательски обнажив крепкие икры, серые носки и чёрные туфли, лучшие дни которых прошли уже довольно давно. Верхнюю часть его тела скрывал серый мешковатый джемпер.

На столе перед ним стояла изящная чашечка кофе и аппетитная выпечка. Но настроение от этого лучше не становилось.

Будущее не сулило ему ничего хорошего. Абсолютно ничего.

«Мне всего-то двадцать один год, но жизнь моя уже загублена окончательно. Я, Гарри Поттер, герой Магической войны, «мальчик-который-выжил» и победил, по сути, не более чем неполноценный, негодящий мужчина, всего несколько часов назад объявленный абсолютно несостоятельным в постели. Ужасно стыдно, но я не сумел (причём не первый раз!) удовлетворить любовь всей моей жизни. Ну, ладно… может, это и не любовь вовсе, да и не всей жизни, если уж на то пошло, но факт остается фактом: я не смог, оказался не в состоянии удовлетворить девушку! Потерпел абсолютно сокрушительное фиаско, одним словом. Вот теперь со мной покончено официально. Я собственноручно погубил себя. Джинни молчать точно не будет, и я войду в анналы истории магического мира как «мальчик-который-оказался-никуда-не-годным-любовником».

— Дерьмо! — прорычал Гарри и, уронив голову на сложенные на столе руки, горько оскалился:

«Вот уж действительно, дерьмовая слава героя-скорострела…»

Спустя несколько секунд Поттер встрепенулся и сел прямо. Испустив долгий, безнадежный вздох, он нехотя глотнул кофе и впихнул в рот кусочек выпечки. Уже дожёвывая пирожок, Гарри признал:

«Не так уж всё и плохо в моей жизни. По крайней мере, булочки и кофе в Париже оказались довольно сносными. Правда, погода стоит хреновая, но, что поделать, конец ноября всё-таки…»

Он завертел головой, осматриваясь вокруг, и неожиданно попал в плен спокойного взгляда светло-голубых глаз. В течение нескольких секунд Гарри просто бездумно наслаждался тёплой, дарующей утешение лазурной глубиной, в которой не было ожиданий или обвинений, только женское любопытство, пронизанное сочувствием…

«Или жалостью?..»

Тут Гарри вспомнил, что абсолютно для любой женщины на этой одинокой (невыносимо одинокой!) планете он теперь совершенно бесполезен и торопливо отвёл взгляд в сторону, прерывая визуальный контакт. Тёмное, мрачное настроение вновь окутало его, и он почувствовал, что тонет в удушающем болоте мучительных стыдных воспоминаний.

«Нет, конечно, никаких шансов на счастливый конец для меня в этой жизни больше не существует, — в очередной раз уверил себя Гарри. — Я облажался. В самом главном и с королевским размахом».

Снова тяжело вздохнув, Поттер доел остатки выпечки, выцедил последние капли кофе и уже встал, собираясь уходить, когда услышал, что его кто-то окликает.

Чуть замешкавшись, он повернулся и снова наткнулся на проницательный взгляд голубых глаз. Впрочем, теперь их владелица находилась гораздо ближе.

Любопытство взяло верх, и Гарри внимательно посмотрел на стоящую перед ним женщину. Видно было, что она старше его, но на сколько именно, слишком неопытный двадцатиоднолетний герой точно сказать не мог.

«Скорей всего, ей больше двадцати, но ещё не исполнилось тридцать», — заключил он.

Очень модно одетая, она, так сказать, являла собой образец настоящей француженки. Тёмные волосы прикрывал ярко красный, украшенный цветами берет. Пухлые тёмно-малиновые губы, на которых играла мягкая, снисходительная улыбка, резко контрастировали с бледной кожей и голубыми глазами. Гарри замер, чувствуя, что глаз не может отвести от её яркого рта: было что-то невероятно соблазнительное в движении её губ.

«Движении?..»

Ах, да! Незнакомка разговаривала. С ним. Вернее, пыталась что-то объяснить. Однако, его перегруженный событиями прошлой ночи мозг до сих пор, видимо, работал не в полную силу. Поттер никак не мог заставить себя сосредоточиться: светло-голубые глаза и особенно полные губы цвета спелой малины так легко перетягивали на себя абсолютно всё его внимание (ну, вы понимаете, что именно я имею в виду).

Наконец, приложив некоторые усилия, Гарри перевёл взгляд чуть выше и утонул во влажной глубине цвета утреннего весеннего неба. Постепенно, словно проникая сквозь толщу воды, до него донёсся голос, и мозг начал обрабатывать слова, что говорила ему женщина.

— Мсье, вы меня слышите? Молодой человек!

«Ах, какой голос. С неожиданной глубокой хрипотцой заядлой курильщицы, глуховатый, но наполненный мягкостью и страстью. А нежный французский акцент лишь добавляет уникальности и чрезвычайной соблазнительности. Странно, голос этой француженки звучит на удивление приятно… Да твою же мать, я снова отвлёкся!..»

— Вы слышите меня, юноша?

После этого вопроса Поттер наконец-то попытался заставить мозг нормально функционировать.

— О, простите, мадам, у меня выдалась довольно трудная ночь. Не могли бы вы оказать любезность и повторить всё то, что сказали ранее?

Гарри сам оказался искренне удивлен тем, что сумел сложить в голове и озвучить такую вежливую и изящную фразу.

«Она ведь прозвучала изящно, не так ли?»

— Конечно. Просто я говорила о том, что ваши брюки несколько коротковаты, милый. Ещё одним дюймом выше и в такую погоду вы не только отморозите семейные ценности, но и выставите их на обозрение всего Парижа. Не уверена, что вы добивались именно такого эффекта… — она остановилась, чтобы проверить его реакцию, и когда он в ужасе затряс головой, продолжила: — Так я и думала. Тогда приходите ко мне. Вам несомненно требуется несколько новых брюк, и… — тут она смерила его с ног до головы проницательным взглядом, — …и если ваша мантия так же стара, как и штаны, закажете ещё и её.

С этими словами женщина вручила замершему в полном ступоре Поттеру маленькую визитку. Уже собираясь развернуться, чтобы уйти прочь, она в последнюю секунду остановилась и осторожно прикоснулась к его лбу, приподнимая непослушную чёлку и укладывая её на бок. Кончик её пальца повторил контур легендарного шрама, и незнакомка мягко улыбнулась.

— Приходи, Гарри Поттер. Ты не пожалеешь о затраченном времени, поверь, — пообещала она и, грациозно развернувшись, ушла.

Ошарашенный Гарри взглянул на маленькую карточку в руке, где изящным шрифтом, имитирующим рукописный текст, было напечатано:

«Игольница Марго».
Ателье волшебной одежды.


Глава 2.

Предисловие

Мышонок снова лениво перебирал лапками по выгрызенному ходу к знакомой дыре в стене. Уже несколько дней зверёк чувствовал себя чуть более неуклюжим и сонным, чем обычно.

«Возможно (только возможно!) я переусердствовал, дегустируя сыр и сливки на кухне?.. Не-а, вряд ли… Если только самую малость: Рождество всё-таки… Ох-хо-хо… Вот я уже почти и добрался до места».

Увы, именно в этот момент громкие стоны и ритмичный скрип старой кровати буквально пригвоздили пухлого грызуна к полу.

«О нет, только не это», — в отчаянии взмолился он. — В течение трёх восхитительных, чудных недель всё вокруг было тихо и спокойно. И сейчас, пожалуйста вам, снова-здорово, блин! Что же теперь делать?»

Сражённый сомнениями мышонок осел на свои толстенькие окорочка. Его чёрные блестящие глазки-бусинки сфокусировались на двух безостановочно движущихся в глубине комнаты силуэтах. А сам он внимательно следил и слушал: на этот раз и зрелище, и звуки были совсем, совсем другими.

На первый взгляд казалось, что происходило всё в точности так, как и в тот трагический ноябрьский вечер (серый обжора даже вздрогнул, вспоминая: ни сливок, ни сыра! Просто ужас!). Два молодых, покрытых потом тела кувыркались в кровати, сплетаясь конечностями в невообразимый клубок, наполняя комнату скрипом кровати, стонами и горячечным шёпотом.

И все же, после подробного и тщательного анализа мышонок отыскал несколько несоответствий.

Ну да, на кровати по-прежнему с очевидной целью скользили навстречу друг другу два силуэта. Но мужчина с возмутительным самодовольством нависал над уступавшей ему в размерах девушкой, входя и выходя из неё с уверенностью и методичностью парового молота. Восторженные женские стоны становились всё громче и протяжней. А прозвучавшее в темноте поощрение:

— Правильно, ведьма, спой для меня. Ну же, порадуй меня, детка, — произнесённое низким хрипловатым голосом, и вовсе превратило их в пронзительные исступлённые вскрики.

Внезапно раздавшийся оглушительный шлепок и мужской торжествующий рык:

— О, да! Давай же… кончай, моя огнегривая ведьма! — буквально взорвали в комнате воздух.

Мышонка вся эта суета и непривычные звуки, конечно, пугали, но недостаточно для того, чтобы ретироваться в норку (ведь его ждали кухня, сливки и сыр, вы же помните).

В следующее мгновение девушка в постели издала долгий, надрывный вой первобытной самки, сопровождаемый длинным потоком замысловатых ругательств и удовлетворённым ворчанием её молодого любовника.

Наконец-то наступила кульминация, и на этом постельная суета закончилась, лишь тяжёлое сбитое дыхание обоих эхом разносилось по комнате.

Мышонок был впечатлён.

«Неплохо, Поттер, совсем неплохо».

Мечтательно, с налётом лёгкой грусти вздохнув, он спокойно продолжил свой путь. Потому что точно знал: ещё час или около того обессиленные любовники будут спать без задних ног. Маленький серый грызун жил в «Норе» уже долгие, долгие годы и слишком хорошо изучил привычки населявших её людей.

«Вот уж действительно слабые, жалкие существа...»

Лондон. Декабрь

Той же ночью, лежа в собственной постели в доме на площади Гриммо, Гарри думал о том, какие резкие перемены произошли в его жизни совсем недавно. И всё, что для этого потребовалось, — маленькая счастливая случайность, тонкая насмешка судьбы, приведшая его в Париж и подарившая три недели абсолютного счастья с Марго.

— Ах, Марго… — застонал Гарри, почувствовав, что одно лишь упоминание её имени наполняет разум сладкими воспоминаниями, приводит в полную боевую готовность член, делая его горячим и твёрдым.

Ателье волшебной одежды «Игольница Марго»

В тот день Поттер последовал за ней почти мгновенно, не обращая ни малейшего внимания на промокшие обувь и носки и даже на озябшие ноги. Эта ведьма, говорившая с бархатной хрипотцой, очаровала его, привела в исступление. И она знала, как действует на Гарри, точно знала (злая, коварная женщина!). Потому что, войдя к себе в дом, даже дверь оставила открытой.

Марго ждала его в крошечной, совмещённой со спальней мастерской, где каким-то чудом разместились манекены, швейные машинки, ощетинившиеся булавками игольницы и связки разноцветных лент, а в самом дальнем закутке комнаты притаилась кровать. Всё та же мягкая, чуть снисходительная улыбка продолжала играть на её алых губах, а в уголке рта прочно угнездилась длинная тонкая сигарета.

— Проходи, милый, — пригласила она, выдыхая облачко серо-голубого дыма, который тут же окутал Поттера пьянящим ароматом. — Ты весь вымок, мальчик. Выкинь эти лохмотья прочь, больше они нам не понадобятся.

Гарри так и сделал. Он снял с себя абсолютно всё (взамен ему выдали сухое полотенце) и позволил Марго снять мерки для пошива мантии, брюк и рубашки. Стоя перед ней совершенно голый, в одним лишь полотенце, обёрнутым вокруг бёдер.

Ничем кроме магии Поттер дальнейшее события объяснить не мог. Она точно околдовала его!

Он вспомнил об охватившей его неловкости и невольном отклике тела на прикосновения исследовавших его нежных, но уверенных рук. Вспомнил, что один лишь взгляд на соблазнительную ложбинку, открывшуюся, когда Марго присела измерить длину внутреннего шва, вызвал у него выдающуюся во всех смыслах реакцию. Вспомнил, как чувственно крепкие груди тёрлись о его бёдра, когда швея, стоя на коленях, измеряла обхват его талии. К концу сеанса Гарри был ни жив, ни мёртв, балансируя на острой грани оргазма.

Марго заметила, конечно. Скорей всего, именно этого она и добивалась с самого начала.

Хотя, в целом, это уже не имело никакого значения, потому что спустя несколько секунд Поттер оказался в её кровати и занялся страстной любовью, которая длилась долгие… долгие семь с половиной минут...

«О, нет! Я снова опозорился…»

Мучимый ужасным страхом, униженный и стыдящийся себя он лежал рядом с Марго, ожидая обвинительного вердикта. Понимал, что спустя ничтожное мгновение она захочет выгнать его из постели, и Париж окажется для него закрыт навсегда (как и Лондон).

Однако, ничего подобного не произошло. Вовсе нет!

Французская сирена лениво потянулась за ещё одной сигаретой, закурила её, пыхнула призрачным пьянящим облачком прямо Гарри в лицо и бархатным хрипловатым голосом (который снова волшебным образом подействовал на Поттера, наполняя кровью тот орган, который слишком быстро сдулся только что) произнесла:

— Ты великолепный маг, Гарри. Поверь мне, уж я-то знаю.

После этих слов её ладонь пробралась в частные владения Поттера, ободряюще поглаживая поднявший голову член.

— Занятия любовью — это навык, милый. С ним не рождаются. Ему учатся.

Искусные и весьма шаловливые руки ведьмы, её лазурный, на удивление спокойный взгляд и волнующий хрипловатыми обертонами голос совершенно потрясли беднягу Гарри.

— Расслабься, мальчик, и я научу тебя. Всё, что тебе нужно, — немного практики.

Дальнейшие события погружённый в приятную дымку Поттер помнил очень смутно.

Все три парижские недели он провёл в будуаре Марго, неустанно занимаясь любовью и прерываясь лишь на то время, что требовалось для пошива его одежды. К сожалению, ему действительно необходимо было обновить гардероб.

Удивительно, но любвеобильная ведьма предпочитала по старинке пользоваться собственными руками и швейной машинкой, а не волшебной палочкой.

И вот теперь, лёжа глубокой ночью в собственной постели в Лондоне, Гарри вспоминал, как она хлопотала вокруг него с булавками и портновской лентой, затем шила, попутно давая ему советы и наставления всегда с неизменной сигаретой в углу рта.

И как хрипло шептала:

— Гарри, прекрати дрожать. Представь, что я — твоя игольница, мальчик. Пронзи меня, не смущайся! Сделай это, милый, давай же!

И он пронзал. Снова и снова. Пока лазурные глаза неотрывно глядели в его зелёные, пока она не начинала вскрикивать и скулить под ним в экстазе, а сведённые судорогой ноги не стискивали его тело. И тогда хриплые стоны Марго неизбежно толкали его за грань наслаждения, неважно, как бы сильно не старался он сдержаться.

Где-то к концу второй недели, Гарри понял, что должен жениться на Марго. Ему казалось вполне очевидным, что именно она — та самая, предназначенная ему судьбой ведьма.

«Мы счастливы, я удовлетворяю её в постели (ну, по крайней мере, очень сильно на это надеюсь). О чём тут ещё думать, когда всё ясно и понятно: мы — родственные души и идеально подходим друг другу».

Выражение лица Марго в тот момент, когда Поттер сделал ей предложение, было бесценно. Она не хотела смеяться. Честно. Однако сдержаться не хватило сил. Отсмеявшись, она несколько минут помолчала, привычно выдохнула голубоватое облачко сигаретного дыма и сочувственно произнесла:

— Прости, милый, но я не собираюсь выходить замуж за кого-либо из магов. Да, я шью для них одежду. Да, иногда я сплю с тем, кто мне понравился. Но выйти замуж ни за кого из них не стремлюсь. Да и тебе, дружочек, жениться на мне нет никакой надобности. Хороший секс — это, конечно, прекрасно, но его одного для брака недостаточно. Должно быть что-то ещё, Гарри. И ты найдёшь это что-то, мальчик, не волнуйся.

Поттер нехотя с ней согласился, и в конце концов Марго удалось убедить его вернуться к установленному графику занятий любовью и пошива одежды.

К сожалению, всё на этой планете когда-нибудь да кончается. Три недели пролетели как один миг, три комплекта одежды лежали перед ним готовые, так что пришло время прощаться.

И Гарри попрощался.

Прошла почти неделя с тех пор, как он вернулся в Англию. Джинни снова приняла его, сначала нехотя, словно бы оказывая одолжение, зато потом, после того как Поттер на практике продемонстрировал полученные навыки, сама вцепилась в него словно клещ. Теперь уже она настаивала на браке. Однако он сомневался, готов ли на самом деле совершить столь решительный шаг. Кроме того, в памяти постоянно всплывали слова Марго:

— Должно быть что-то ещё, Гарри…

Именно об этом он и раздумывал той ночью, вернувшись из «Норы» домой, прежде чем восхитительные образы Марго затопили его разум. Её лицо, тихий хриплый шёпот полностью вытеснили из головы мысли о Джинни и браке с ней. Последнее, что помнил Гарри перед тем, как заснуть, — пухлые, малиновые губы Марго, обволакивающие его своим мягким, атласным теплом.

Лондон. 25 декабря. Святочный бал в Министерстве магии

Поттер старался пробраться сквозь толпу как можно быстрей. Он опоздал и был абсолютно уверен, что Джинни уже вне себя от бешенства. Гарри как раз торопливо пересекал холл, когда надменный голос, знакомо растягивая слова, заставил его буквально споткнуться на месте:

— Это ведь рука Марго я не ошибся, Поттер?

Немногочисленная группа чистокровных волшебников под предводительством стоящего в центре Люциуса Малфоя тут же не сговариваясь развернулась и с чрезвычайным интересом стала разглядывать Гарри. Малфой же шагнул навстречу и принялся внимательно изучать новую мантию героя.

— О, да. Это… Хм… — сражённый фактами Люциус изумлённо вздёрнул брови.

Словно из воздуха появившийся Блейз Забини отрывисто задал странный вопрос:

— Сколько?

Поттер нахмурился, не совсем понимая, о чём именно его спросили.

— Сколько чего?

— Сколько нарядов пошил? — Блейз закатил глаза и процедил с издёвкой: — Гений.

Застигнутый врасплох Гарри ответил не раздумывая:

— Три.

Лица магов, к тому времени столпившихся вокруг него, озадаченно вытянулись, оба Малфоя недоверчиво сузили глаза, а Забини поприветствовал его слова одобрительным свистом.

— Трёхнедельный роман… Неплохо, Поттер, очень даже неплохо, — кое-как скрывая зависть, пробурчал Драко.

— Понятия не имею, о чём ты, — тряхнув головой, раздраженный и слегка озадаченный Гарри коротко кивнул не до конца пришедшим в себя мужчинам и покинул их тесный чистокровный кружок.

После этого необычного разговора, стоило только Поттеру отвернуться, как за спиной у него начинали таинственно шушукаться.

Вопреки ожиданиям Гарри провёл довольно приятный вечер с Джинни. И всё вроде бы складывалось хорошо, но… Поттер не мог не заметить, что не только большинство магов бросало на него странные, одобрительные, порой даже несколько завистливые взгляды. У него сложилось впечатление, что многие ведьмы на балу тоже были… несколько не в себе. Никогда раньше ему не адресовали столько соблазняющих, поддразнивающих и откровенно заигрывающих улыбок, смешков и подмигиваний. Даже после того, как он окончательно прикончил того лысого, глистоподобного ублюдка.

Вокруг Гарри происходило что-то странное, он ясно понимал это, только вот не до конца был уверен, что именно.

Радовало одно: на этом этапе истории магического мира жизнь Гарри Поттера никто бы не решился назвать загубленной. В действительности всё сложилось как раз наоборот. Будущее рисовалось ему таким прекрасным, как никогда раньше.

«Мне исполнился всего-то двадцать один год, а я уже знаменит! Я, Гарри Поттер, герой Магической войны, «мальчик-который-выжил и победил» к тому же оказался никем иным, как офигенным любовником, которого всего несколько часов назад объявили самым завидным женихом в Лондоне, а может быть даже (прости меня Мерлин) и во всей этой долбаной Англии».

Постскриптум

Где-то в конце января, Гарри получил письмо из Гринготтса с просьбой подтвердить расходы, предъявленные к оплате швейной мастерской «Ателье волшебной одежды «Игольница Марго».

Их сумма составила примерно три четверти годового оклада Поттера, однако он недрогнувшей рукой подтвердил каждую статью издержек.

«Оно того стоило, чёрт побери! Каждой грёбаной монеты!»

Более того, теперь Гарри всерьёз планировал заказать себе несколько новых нарядов для весенне-летнего сезона.

«Почему бы и нет, в конце концов?»

_________________________________________________________________________
Этот мини был написан в честь великих французских писателей (Флобера, Мопассана, Бальзака) и созданных ими потрясающих образов загадочных женственных куртизанок. (Savva)

"Сказки, рассказанные перед сном профессором Зельеварения Северусом Снейпом"